Катон перевел дух и вскочил с криком: - Вставайте, преторианцы, и вперед!
С ревом его люди вскочили на ноги и бросились на врага. Катон бросился на жилистого человека в поношенной и запятнанной льняной кирасе с бронзовыми пластинами, пришитыми спереди и сзади. У пирата был топор с длинным древком, он занес его назад и поднял щит в левой руке, готовый парировать удар Катона. Кровь стучала в ушах, каждый мускул и каждый инстинкт напрягся для немедленного действия. Катон бросился вперед, удерживая центр равновесия на низком уровне. Вместо того чтобы совершить ошибку новичка, ударив по щиту, он повернулся, схватился за край левой рукой и со всей силой дернул его на себя. В то же время он низко ударил своим мечом пирату в живот, прямо над тазом, где не было защиты. Удар заставил пирата качнуться в сторону, и его рука с топором на мгновение дрогнула, прежде чем он пришел в себя достаточно, чтобы попытаться нанести ответный удар. Угол удара был не совсем удобным, чтобы нанести смертельный удар, а Катон был одет только в тунику, и он знал, что почти любой нанесенный в ответ удар нанесет ужасную рану. Он уперся калигами и бросился вперед, в пределах досягаемости топора, толкнув человека спиной к поручням корабля. Туловище пирата ослабло, и Катон последним толчком перебросил его через борт, чтобы тот упал на палубу лодки нападавших.
Быстро оглянувшись вокруг, он увидел, что палуба баржи превратилась в поле битвы, на котором солдаты и члены экипажа сражались с пиратами, а прохладный влажный воздух был наполнен грохотом оружия и рычанием людей, борющихся за свою жизнь. Когда взгляд сфокусировался, он мельком увидел, как Грумион и Квинт рубят по ногам и пахам ближайших пиратов. Затем он заметил человека, перелезающего через край в двух шагах от него, и бросился к нему, ударив его мечом в ухо. Брызнула кровь, и полетели осколки костей. Пират содрогнулся, а затем рухнул на перила, уронив меч и круглый щит. Катон схватил его и прикрыл свое тело, когда он повернулся и увидел, что его люди сражаются прямо перед мачтой. Хаграр и его люди сражались ближе к корме, в то время как корабельная команда рассредоточилась по палубе, отсутствие доспехов и мечей отличало их от пиратов.
Когда лодка, идущая вверх по реке, ударилась о нос, раздался еще один толчок. Горстка мужчин упала, но остальным удалось сохранить равновесие и продолжить битву. Катон увидел, как Аполлоний бросился к носу, подзывая ближайших членов экипажа следовать за ним. Когда первая из новой волны пиратов перемахнула ногой через перила, агент взмахнул кинжалом так быстро, что Катон едва мог проследить за движением. Кровь хлынула из горла пирата, затем Аполлоний ударил его в челюсть своим мечом, и он упал обратно за борт.
Носовая часть третьей пиратской лодки врезалась в борт парфянской баржи, и на борт стали запрыгивать новые люди. Катон сразу понял, что Аполлонию нужна помощь, иначе его и двое присоединившихся к нему матросов грозили задавить числом. Врезавшись щитом в массу тел и нанося удары мечом, он пробивался вперед. Достигнув свободного места на палубе, он увидел, что на первой пиратской лодке был только лишь один человек, стоявший рядом с небольшой жаровней, все еще горящей. Он удерживал лодку у борта баржи при помощи лодочного крюка. Убрав меч в ножны, Катон вытащил кинжал из руки мертвого пирата на палубе, схватил пальцами за острие лезвия и поднял его над плечом, оценивая цель в пятнадцати футах от него. Пират был занят, ободряя своих товарищей, и увидел опасность только в самый последний момент. Его глаза расширились, когда Катон метнул кинжал. Он пролетел, стремительно вращаясь, и попал человеку в горло под углом, нанеся ему рану, прежде чем он упал на палубу. Но шока даже от не совсем точного попадания было достаточно, чтобы мужчина ослабил хватку, и древко багра упало в воду между двумя суднами, пока он, спотыкаясь, хватался за горло залитыми кровью пальцами, опрокинув при этом жаровню. Катон снова вытащил свой меч и острием толкнул меньшее судно, и промежуток между лодкой и баржей увеличился. Удовлетворенный, он поспешил вперед, когда один из пиратов заметил тревожный крик, увидев, как лодка отплывает.
Пробираясь между Аполлонием и находившимся рядом с ним матросом, Катон поднял щит, чтобы отразить удар копья, а затем злобно ударил по древку, расколов дерево так, что оно треснуло, отлетев в борт корабля. Прямо под ним он увидел, что около двадцати человек продвигалось вперед, пытаясь ворваться на борт баржи и сокрушить защитников. Член экипажа справа от него вооружился одним из шестов и отчаянно бился им, сбивая людей с ног, но, не причиняя им особого вреда. Тем не менее, подумал Катон, он неплохо срывал атаку. Слева от него Аполлоний умело использовал свой меч, парируя атаки и отвечая быстрыми, целенаправленными ударами, лишив глаза пирата, осмелившегося приблизиться к нему.
Катон понял, что на данный момент они могут продержаться без него, и отступил на шаг, чтобы кратко обозреть бой на главной палубе. Пираты, должно быть, слишком поздно осознали, что пассажиры баржи представляют собой серьезного противника. Некоторые из них уже пали, другие были ранены и вышли из боя. Казалось, что Хаграр потерял двух или трех своих людей, но преторианцы Катона твердо стояли вокруг мачты. За балкой мачты Катон мог видеть приближающуюся вторую лодку, все еще почти в ста футах от нее, двигаясь вперед на веслах. На борту было достаточно людей, чтобы перевесить чашу весов в пользу пиратов.
Хриплый крик снова привлек его внимание к палубе, и он увидел крупного бородатого человека в блестящем нагруднике и овальном щите, который сердито проревел что-то пиратам, прежде чем приблизиться к ближайшему преторианцу и сделать ложный выпад своим мечом. Римлянин двинулся, чтобы противостоять удару, но лидер пиратов быстро подсек его, и воткнул меч преторианцу в грудь, отбросив его назад и вниз на колени, прежде чем выдернуть клинок и двинуться к следующему противнику, в то время как ближайшие к нему соратники подбадривали его.
- Аполлоний!
Агент отошел от борта и взглянул на Катона, когда тот указал в сторону.
- Капитан пиратов. Видишь его?
- Бородатый болван?
- Да. Можешь его снять отсюда?
- Прикрой меня, трибун.
Когда Аполлоний отступил, Катон выступил вперед и резко рубанул мечом в воздухе, чтобы отогнать тех, кто двинулся было вперед. Он получил легкий удар топором по краю своего щита и чуть не потерял хватку.
- О, ты почти попал, не так ли? - прорычал он и ударил мечом по обуху топора, посылая искры в воздух.
Позади него Аполлоний вытер кровь с лезвия кинжала о край своей туники, прежде чем схватить лезвие и занести оружие назад. Он покосился вдоль палубы на капитана пиратов, который теперь стоял к нему спиной, когда он ударил своим щитом по Пелию и опрокинул опциона на колени. Пират поднял руку, чтобы нанести смертельный удар, и в этот момент Аполлоний метнул кинжал. Он пролетел сквозь людей, сражающихся на палубе, и попал прямо в основание шеи пирата, между его лопатками. Капитан издал яростный рев, когда он выпустил свой щит и нащупал рукоять ножа своей свободной рукой. Пелий быстро отреагировал и пронзил своим мечом левое колено капитана, разрезав мускулы и сломав кость. Пират повалился на бок, рядом с мачтой, и сразу же Грумион и Квинт бросились на него, яростно нанося удары по голове, рукам и груди. Аполлоний удовлетворенно кивнул и бросился в рукопашную.
Оставшиеся в живых пираты с первой лодки дружно охнули, увидев как их командир был убит, и Хаграр воспользовавшись моментом, приказал своим выжившим солдатам и членам экипажа добить нападавших. Они хлынули по палубе, к ним присоединились преторианцы, рубя своих противников со свежей решимостью. Некоторые из пиратов попятились в сторону только для того, чтобы обнаружить, что их лодка отошла на некоторое расстояние. С ее палубы лениво поднимался дым, и от перевернутой жаровни разгорался пожар. Пираты были вынуждены биться дальше, пока их не сражали удары перешедших в контрнаступление пассажиров баржи, либо бросали оружие и ныряли в реку. До лодки, правда, сумели добраться только хорошие пловцы; большинству же удалось лишь нанести несколько ударов по поверхности воды, прежде чем их снаряжение потянуло их вниз. Жалко взмахивая руками, они исчезли под водной гладью, оставляя лишь водовороты, а затем рябь, прежде чем от них не осталось и следа.
Когда последний из пиратов, оставшихся на барже, был уничтожен, Катон подозвал Хаграра.
- Мой повелитель, выводите вперед своих лучников. Поторопитесь!
Парфянин крикнул своим людям, ринувшись вперед и заняв место павшего матроса рядом с Катоном. Но как только Катон ранил одного из нападавших в руку, он был поражен ударом обода щита в бок, и тут же почувствовал ужасную боль в ребрах. Он упал назад, задыхаясь от агонии, пытаясь восстановить дыхание. Тотчас же ловкий молодой пират с третьей лодки перепрыгнул через борт, сжав в зубах кинжал и размахивая дубиной с шипами в правой руке. Он замахнулся на Аполлония, и грек был вынужден отпрянуть в сторону, чтобы избежать удара, оставив тем самым место для других пиратов, чтобы запрыгнуть на баржу.
Хаграр и оставшийся матрос боролись, чтобы удержать свои позиции, поскольку все больше пиратов начали перелезать через нос правого борта. Человек с дубинкой повернулся к Катону, когда тот пытался подняться с палубы. Он вынул кинжал из зубов и торжествующе усмехнулся, подняв дубинку, чтобы выбить римлянину мозги. Вдруг на его лице появилось выражение шока, когда наконечник стрелы, воткнувшись ему в лицо, пробил себе путь сквозь шею сзади. Он пошатнулся и упал рядом с Катоном. Даже тогда он все еще поднимал кинжал, чтобы нанести удар, и Катон отчаянно рубанул ему по запястью, так что нож безвредно упал на палубу, когда юноша, задыхаясь, перекатился на бок.
Еще несколько стрел поразили тех, кто пошел на абордаж, а затем лучники достигли носовой палубы и так быстро, как могли, осыпали залпами толпу на борту третьей пиратской лодки.
Катон указал на моряка с веслом и, изображая, что отталкивает что-то, прохрипел: - Отталкивай.
Матрос кивнул и приставил свой шест к форштевню пиратской лодки, толкая его изо всех сил, чтобы образовалась брешь. Один из пиратов, все еще достаточно смелый, чтобы попытаться подняться на борт баржи, был захвачен врасплох с ногами на палубах обоих суден и с громким всплеском рухнул в реку.
Лучники продолжали стрелять, почти каждый раз добиваясь попаданий, так что тела пиратов уже усеяли собой носовую часть, а промежуток между суднами увеличивался, но пираты начали стрелять в ответ по людям Хаграра, и первая же стрела сразила солдата, стоявшего рядом с парфянским лидером. Он махнул своим людям, чтобы они продолжили, коротко выглядывая, стрелять из укрытия, прежде чем нырнуть, чтобы подготовить следующую стрелу.
Тем временем Катон снова начал дышать, но каждый вдох сопровождался мучительно острой колющей болью в боку. Он переступал через тела, направляясь к Аполлонию и преторианцам, кивнув Пелию в знак приветствия.
- Как у нас дела, опцион? - спросил он, морщась.
- Вы ранены? - с тревогой спросил Пелий.
Катон покачал головой.Просто выбили дыхание. Как парни?
- Двое раненых и еще двое убитых, господин. Цецилий и Грумион.
- Грумион?
Пелий направил свой меч туда, где преторианец лежал лицом вниз поперек тела пирата недалеко от мачты. Катон с сожалением покачал головой. Затем он заметил приближающуюся вторую лодку и собрался с силами, чтобы справиться с болью, указав на новую угрозу. - Преторианцы, к борту!
Его люди с окровавленными мечами бросились к бортовому ограждению и столкнулись со второй пиратской командой. Катон призвал нескольких матросов вслед за преторианцами, пока люди не выстроились непрерывным строем. На носу Хаграр также увидел новую опасность и приказал своим лучникам сместить цель, и теперь стрелы пронеслись через узкую щель между баржей и палубой оставшейся пиратской лодки.
Катон острожно схватился за ребра, оглядываясь. Пламя теперь распространялось по палубе первого нападавшего судна, и в воздухе клубился дым. Раздался крик команды на второй лодке, и весла упали в воду, гребцы удерживали их на месте, чтобы замедлить судно, пока вода стекала по лопастям. Лодка остановилась в пятнадцати футах от баржи, движение практически остановилось, пока гребцы полностью не поменяли курс. Выражения на лицах пиратов были мрачными, пока они смотрели на пламя на первой лодке.
- Трусы! - крикнул им Пелий, взмахнув мечом.Придите и возьмите нас, собаки!
Но дух врага был сломлен, как понял Катон. Лодка неуклонно отплывала, пока не растворилась в тумане. Третье пиратское судно, атаковавшее нос корабля, теперь также отступало, палуба была усеяна телами и стонами, разносившимися далеко над водой. Катон направился к Хаграру.
- Мой повелитель, прикажите капитану продолжить путь. Прежде чем эти ублюдки опомнятся и не придут за нами вновь.
Хаграр крикнул капитану баржи. Последний кивнул и собрал несколько уцелевших членов экипажа, которые взялись за шесты, и вскоре баржа отошла от места засады. Вскоре все, что можно было увидеть от пиратов, было колеблющимся светом горящей лодки, сопровождаемым мучительными криками тех, кто пытался потушить пламя.
Катон прижался к краю грузового люка и сделал неглубокий вдох, чтобы удержать боль в ребрах на приемлемом уровне. Он смотрел через палубу, пока люди Хаграра ходили тел, разбросанных по палубе, наклоняясь, чтобы подобрать ценности или прикончить тех пиратов, которые были все еще живы: уколом клинка под подбородок и в череп. Некоторые из членов экипажа, не проводившие «уборку», стояли или сидели в оцепенении, наблюдая за бойней, в то время как другие оказывали помощь раненым, перевязывая порезы и колотые раны полосками ткани, оторванной от одежды убитых. Пелий приказал преторианцам начать перебрасывать мертвых через борт, пока он подлечивал собственных раненых. От падавших за борт трупов, последовала серия всплесков.
Аполлоний подошел и посмотрел на Катона с озабоченным выражением лица. - Трибун, позволь мне осмотреть тебя.
- Я полагаю, среди других твоих талантов оказалось и врачевание, - прорычал Катон.
- Что-то вроде того. Встань.
В его тоне чувстовался авторитет, и Катон решил не упрямиться. В конце концов, именно клинок Аполлония стал причиной смерти пиратского капитана, что привело к конечному истреблению его команды. Собравшись с силами, он поднялся на ноги, расстегнул пояс и приподнял край туники так, чтобы открыть ребра.
Аполлоний слегка присел, рассматривая широкую красную полосу, а затем взглянул на Катона. - Соберись, это будет больно.
Катон стиснул зубы и смотрел прямо перед собой, когда пальцы агента коснулись его бока, а затем надавили сильнее, прослеживая контуры его ребер. Жжение мучительно усиливалось, и у Катона болели челюсти, пока он пытался удержать их вместе. Наконец Аполлоний выпрямился и показал Катону, чтобы он опустил складки туники.
- Насколько я могу судить, ничего не сломано. В худшем случае у тебя сильный ушиб ребра. Но тебя ждут несколько дней боли, и тебе совсем невесело будет смеяться.
- Как раз и я не в том настроении, чтобы шутить, - Катон осторожно потянулся к своему поясу.
- Я бы не стал носить это какое-то время, - посоветовал Аполлоний, и Катон перекинул его через плечо с другой стороны тела.
- Как ты думаешь, эти пираты попытаются преследовать нас? - спросил агент.
- Я сомневаюсь в этом. Они потеряли слишком много людей и могут потерять одну из своих лодок. Осмелюсь сказать, что они вернутся в свое логово, чтобы зализать раны, и поклянутся более тщательно проверять свои цели, прежде чем нападать в следующий раз.
Аполлоний улыбнулся. - Мы устроили им неприятный сюрприз.
Катон какое-то время молча смотрел на него. - Ты хорошо сражался. Очевидно, что ты человек, с которым нужно считаться. Я бы дважды подумал, прежде чем связываться с тобой.
- Тогда молись, чтобы у тебя никогда не было причин для этого. Я посмотрю, что я могу сделать для раненых из команды и наших парфянских друзей.
Аполлоний пробрался на корму, туда, где один из матросов стоял, подперев бок, пытаясь одной рукой обвязать раненую руку повязкой. Катон задумчиво наблюдал за ним, гадая, каковы были бы его шансы, если бы у них когда-нибудь была причина для боя. Затем он увидел приближающегося к нему Хаграра. У придворного была повязана полоска ткани вокруг лба, и темное пятно уже просачивалось сквозь ткань на его виске. Он остановился перед Катоном и склонил голову.
- Я должен выразить свою благодарность вам и вашим людям, трибун. Если бы не вы, мы все были бы мертвы.