Прекратите, мистер Мэлоун! Ради бога, лежите спокойно!
Он повернул к ней голову, и в его глазах мелькнуло такое отчаяние, что у Индии перехватило дыхание. Она ненавидела избранный им жизненный путь и то, чем он занимался, но в этот момент вдруг прониклась сочувствием.
Неужели в этом смысл вашей жизни? спросила Индия. В насилии? В вечной загнанности?
Вам-то что? вопросом на вопрос ответил Сид и снова рухнул на подушку.
Наложив новые швы, Индия еще раз измерила ему температуру. Никаких перемен. Придется опять давать хинин. Она взяла пузырек. Дверь палаты приоткрылась. Вошел доктор Гиффорд. За ним следовала Элла Московиц, записывая его распоряжения.
Добрый вечер, доктор Гиффорд. Добрый вечер, сестра Московиц.
Доктор Джонс, я завершил дела на сегодня. Заглянул по пути. Он мельком взглянул на Сида. Слышал об этом молодце. Судя по виду, не жилец.
Внутри Индии вспыхнул гнев. Сид то терял сознание, то снова приходил в себя. Возможно, он слышал слова Гиффорда.
Он силен и намерен бороться за жизнь. Я помогу ему, громче, чем следовало, сказала Индия.
Если Сид слышал слова Гиффорда, возможно, услышит и ее слова.
Хм Что ж, дело ваше. На вашем месте я бы не стал тратить время на таких, как он. Хотя если он умрет, тоже приятного мало. Тогда у нас будет две смерти за вечер и обилие писанины завтра.
Двое? переспросила Индия.
Да. Мы потеряли Элизабет Адамс. Она умерла час назад.
Индия помнила эту женщину. Гиффорд поддерживал в ней уверенность, что она беременна, а у нее была опухоль. Индия хотела исследовать характер опухоли. Гиффорд запретил.
От чего умерла миссис Адамс?
Рак матки.
Индия не удержалась от восклицания.
Опухоль была совершенно неоперабельной.
Индия кивнула. Большинство раковых опухолей в последних стадиях были неоперабельными, но ведь они не сразу становились такими. Если бы Гиффорд сразу, как только она пришла к нему на прием, направил ее на операцию, сейчас миссис Адамс, вероятно, была бы жива и укладывала детей спать.
Со временем, доктор Джонс, вы убедитесь, что не всегда можно руководствоваться правилами. Когда ваш опыт возрастет, вместе с ним появится и чутье на подобные случаи. Иногда куда милосерднее давать пациентам надежду вместо правды. Сестра Московиц, эти записи должны быть готовы к завтрашнему утру.
Конечно, доктор Гиффорд, ответила Элла.
Индия дождалась, когда смолкнут его шаги в коридоре, затем сердито повернулась к Элле:
Я хорошо помню миссис Адамс. Она мне рассказывала о болях и жуткой усталости. В чем, спрашивается, проявлялось его милосердие?
Успокойтесь, Индия
Это просто невыносимо. Он делает клятву Гиппократа посмешищем. Элла, клянусь Богом, все, что он говорит, его замшелые взгляды В его присутствии я не чувствую себя врачом. Я себя чувствую проституткой. Последнее слово она произнесла шепотом.
Лучше бы вы ею были. Тогда ваши заработки принесли бы нам намного больше денег. Кстати, сколько их в нашем фонде?
Пятьдесят восемь фунтов и пять шиллингов, со вздохом ответила Индия.
Если вас уволят, у нас не будет даже этого. А деньги вам нужны, чтобы платить за жилье.
Вы правы, Элла. Простите. Просто я очень рассердилась на него. «Иногда куда милосерднее давать пациентам надежду вместо правды», повторила она, подражая высокопарной манере доктора Гиффорда. Элла, а почему нельзя давать им и то и другое? Почему?
Можно. Мы так и будем делать. Но не сейчас.
Индия сокрушенно кивнула.
Знаете, когда я в первый раз шла к нему на собеседование, мне говорили, что он настоящий праведник. Набожный человек. Представляете?
Темные глаза Эллы озорно сверкнули.
Он и в самом деле набожен, Индия. Вот только Богом он считает себя.
Индия невольно засмеялась. Элла умела ее рассмешить. Шутки медсестры успокаивали Индию, позволяя выбрасывать из головы все посторонние, будоражащие мысли и сосредоточиваться на работе.
Кто это на койке? спросила Элла.
Сид Мэлоун.
Вы шутите?
Индия ответила, что нет, и вкратце изложила причину появления Сида у них в больнице.
Элла сразу прошла к койке, взяла Сида за руку и крепко пожала.
Gott in Himmel, сказала она. К чему катится мир, когда взрослые мужчины весь день валяются в постели?
Элла? Это ты? прохрипел Сид.
Тсс Лучше помолчи.
Только не с тобой, дорогуша.
Отдыхай. Ты в хороших руках. Можно сказать, в лучших. Только молись, чтобы моя мамочка не прознала, где ты. Она немедленно явится и притащит с собой столько куриного бульона, что у тебя вырастут перья. Постарайся уснуть. Это сейчас тебе нужнее всего.
Сид кивнул. Элла пошла к двери палаты.
От него жар идет, как от паровой трубы. Надеюсь, он выкарабкается. Сидхороший парень.
Сид Мэлоун? Хороший парень? удивилась Индия.
Лучше многих.
Элла, а вы-то откуда знакомы с Сидом Мэлоуном?
Он питается в нашем ресторане. Он и его ребята. Однажды к нам заявилась шпана. Рослые, квадратные. Мы сразу поняли: пришли поиздеваться. Четверо их было. Они нарочно толкнули Янки, и он уронил поднос. Потом оскорбили моих родителей. А затем велели Пози подойти и сказали ей, что она грязная жидовка. Сказать такое малышке, которая и мухи не обидит. Элла тряхнула волосами, и Индия увидела, что ее глаза полны ярости. В тот день Сид у нас обедал. Вдвоем с Фрэнки. Он попросил мою мать увести Пози наверх, а потом они с Фрэнки вытолкали этих лбов на улицу и отделали по первое число.
Двое против четверых?
Вы когда-нибудь видели Сида в драке? улыбнулась Элла. С тех пор они больше не появлялись. И им подобныетоже. Что вы смотрите на меня так, будто я самая отъявленная врунья во всем Уайтчепеле? Клянусь, так оно и было.
Я вам верю. Я просто удивлена.
Элла пожала плечами:
Он не злодей. Он хороший человек, который порой делает плохие дела Вы одна справитесь? Может, помощь нужна?
Спасибо, я справлюсь, ответила Индия.
Был восьмой час вечера. Индия знала, что рабочий день Эллы начался в шесть утра. Усталость на лице не скроешь за улыбкой.
Тогда не буду отвлекать. До завтра.
Спокойной ночи, Элла.
Индия вернулась к койке Сида и в который раз проверила его состояние. Улучшения не наступало. Скрестив руки на груди, Индия обдумывала, как быть дальше. Холодная ванна из мокрых простыней или порция хинина? Может, то и другое? Сид снова заметался и забормотал.
Фи, прошептал он. Где ты, Фиона?
Бессвязный бред на фоне стабильно высокой температуры, подумала Индия.
Придется еще раз угостить вас хинином, мистер Мэлоун, сказала она, готовя дозу. После этого вам станет лучше. Зачем же множить писанину для бедняги доктора Гиффорда?
Глава 12
Коротышка Сюзи Донован, колоритная мадам «Тадж-Махала», уперла руки в широкие бедра и нахмурилась:
Чем тебе не понравилась Адди? (Фрэнки пожал плечами.) Фрэнки, ну что ты привередничаешь? Она же свеженькая! Юная. Чистенькая. Сиськи остренькие, торчат вверх, как бычьи рога. А ты тут сидишь и киснешь над пивом. Веди ее наверх. Ты мне уже все печенки проел своим нытьем.
Не могу я. Душа у меня не лежит.
При чем тут душа, парень? Тут кое-что другое требуется. Посмотри на Боуси, сказала Сюзи, указывая на толстого мужчину, поднимавшегося по лестнице в сопровождении двух девиц. Он ведь мигом примчался. Тебе бы праздновать, что дешево отделались, а не нюни распускать. Вас выпустили?
Да, выпустили, угрюмо согласился Фрэнки.
По сути, они и до тюрьмы-то не доехали. Со времени ареста Фрэнка и Томми не прошло и часа, а Гарри Боус, юрист Фирмы, уже примчался в отделение полиции Уайтчепела. Он потребовал, чтобы его допустили к задержанным. Фрэнки рассказал ему, как все было.
Боус слушал и хмурился. Он прошелся по коридору, затем, увидев подбитый глаз Фрэнки, спросил:
Как тебя угораздило?
Дональдсон заехал.
Боуси улыбнулся:
Где?
В больнице.
Кто-нибудь видел?
Томми.
Боуси выпучил глаза:
Я спрашиваю про того, кому бы поверил мировой судья.
Фрэнки задумался.
Докторша видела. Она рядом стояла.
Замечательно! обрадовался Боус. Я скоро вернусь. Жди здесь, усмехнулся он, постучав по прутьям решетки. Никуда не уходи.
Очень смешно, огрызнулся Фрэнки.
Через полчаса Гарри Боус вернулся в сопровождении рассерженного констебля.
Ты свободен, объявил адвокат, глядя, как полицейский открывает камеру. Заплатишь штраф за нарушение правил работы паба, и только. Никаких формальных обвинений. Сейчас Дональдсон отправит одного полицейского в больницу, чтобы снять наручники с Сида.
Боуси, ты просто бесподобен! Как тебе это удалось? спросил ошеломленный Фрэнки.
Я ему сказал: если он продержит вас здесь еще хотя бы минуту, я выставлю ему иск о рукоприкладстве. Сказал, что мне известны обстоятельства и есть свидетели. Пообещал вызвать доктора Джонс для дачи свидетельских показаний.
Возле выхода из участка они наткнулись на Дональдсона. Фрэнки уже собрался открыть рот, но Боуси схватил его за рукав.
Ни слова, прошептал адвокат, выведя его наружу.
Как это «ни слова»? Боуси, ему никто еще не говорил, какая он задница? Так я скажу! заявил Фрэнки.
Послушай меня, Фрэнки, тебе и остальным ребятам в ближайшее время придется быть очень осторожными.
Говори яснее!
Ходят слухи, что досточтимый мистер Литтон вознамерился арестовать Сида за «Крепость». Но у него нет ни доказательств, ни свидетелей. Поэтому он и полиция будут искать малейшую зацепку, чтобы сцапать нашего парня. Будьте осторожны. Никаких опрометчивых поступков. На этот раз вам повезло. В другой может не повезти.
Проснись же! Сюзи щелкнула пальцами перед Фрэнки. Поднимайся наверх.
Но настроения кувыркаться в постели у Фрэнки не было. Его радовало, что стараниями Боуси их так быстро выпустили. Однако радоваться по-настоящему, зная, каково сейчас Сиду, он не мог. Состояние Сида тревожило его сильнее, чем этот недолгий арест.
Сюзи, хватит меня дергать. Как ты это себе представляешь? Я буду тискать девчонку, а думать о том, что мой хозяин умирает в больнице?
Ты когда-нибудь прекратишь? Сид не умирает.
Ты его не видела! Он просто загибается. Напрасно я его послушался. И Томми еще подпевал. Надо было стразу брать его в охапку и везти к врачу.
Выкарабкается он. Сид слеплен из крепкого теста. Он выжил на лондонских улицах. Скольких парней обломал у Денни Куинна. Не сломался в тюрьме. А сколько стычек было у него с полицейскими, Шиханом Котелком, Билли Мэдденом и еще черт знает с кем. Столько пройти, чтобы загнуться на больничной койке? Не верю.
Фрэнки уставился на недопитое пиво:
Сюзи, у меня никого нет, кроме него. Если с ним что случится, я просто не знаю, как жить дальше.
Сюзи сочувственно кивала. Она знала историю Фрэнки. Да и все остальныетоже.
Сид спас Фрэнки жизнь. Осиротев в десять лет, мальчишка попал в работный дом, откуда через месяц сбежал. Потом почти два года жил на улицах. Правильнее сказать, выживал. К тому времени Фрэнки освоил ремесло карманника и был успешным воришкой. Но однажды он залез в карман Сида. Фрэнки и понятия не имел, что лезет в карман к самому Мэлоуну, иначе не посмел бы. Он пустился наутек, одолел половину улицы и уже радовался удаче, когда Сид его настиг, поднял в воздух и практически зашвырнул внутрь «Баркентины». Никогда еще Фрэнки не молился так истово. Не о спасении шкуры. Он понимал, что его песенка спета. Фрэнки молился о том, чтобы Мэлоун оборвал его жизнь быстро и без мучений.
Но вместо расправы Мэлоун повел с ним разговор. Сид признался: если бы не сунул руку за бумажником, так бы и не узнал, что бумажник украли. Он попросил Фрэнки повторить трюк. Фрэнки повторил, и изумленный Сид признался, что ничего не почувствовал.
А у тебя талант, парень, сказал он Фрэнки. Умеешь работать чисто.
Эти слова Фрэнки помнил по сей день и дорожил ими.
Потом Сид попросил его рассказать, кто он и откуда. Выслушав, махнул Дези, чтобы принес еды. Спустя час Фрэнки, готовившийся в покойники, был по-прежнему жив. Мало того, он наелся до отвала и обрел крышу над головой, получив койку на чердаке «Баркентины».
Это было шесть лет назад. Сейчас ему стукнуло восемнадцать, и он давно не вел жизнь озябшего, голодного уличного мальчишки. Видя его, люди торопились отойти в сторону. Владельцы пабов, куда он заходил, учтиво спрашивали, чего он желает съесть и выпить. Портные снимали с него мерку, чтобы сшить одежду по фигуре. Парикмахеры его стригли и брили. Для друзей он был Безумным Фрэнки, но для остальныхмистером Беттсом.
Сид подарил ему совершенно новую жизнь. Интересную, полную событий и приключений. У Фрэнки появилась работа, куча денег и нечто вроде семьи. Сид сделал его членом своей командыодним из крепких ребят, которых боялись и уважали. Однако для Фрэнки куда важнее было внимание Сида к нему. Интерес. Сид взялся его учить. Начал с малого: с умения вскрыть сейф, отомкнуть хитроумный замок, собрать сведения о доме, который собирались ограбить. Потом предметы стали серьезнее. Умение приобретать и удерживать власть. Умение разбираться в людях и выбирать тех, кому можно доверять. Не сразу, но Фрэнки все же уразумел: крепкие кулакитолько часть общей картинки. Другая ее частьумение применяться к обстоятельствам и быстро соображать.
Учеба давалась Фрэнки нелегко. Какое-то время казалось, что он шагу не может ступить, чтобы не ввязаться в драку. Дези врачевал ему сломанный нос, разбитую челюсть, ухо, которое едва не оторвали. Фрэнки помнил, как однажды ночью сидел у стойки с распухшей физиономией и едва видел заплывшими глазами. Дези наливал ему виски, чтобы унять боль. Сид присел рядом и спросил, с кем и из-за чего он сегодня сцепился. Фрэнки рассказал, как один из парней Билли Мэддена косо посмотрел на него. А потом среди опрокинутых столов замелькали кулаки.
Мэдден контролировал лондонский Вест-Энд. Собирал дань с публичных домов и игорных притонов и не брезговал грабежом богатых особняков. На этом сколотил круглую сумму, но жаждал большего. Он хотел прибрать к рукам и Восточный Лондон со складами, причалами и громадными богатствами, плывущими по реке. Мэдден постоянно отправлял туда своих парней, так сказать на разведку. Фрэнки от этого зверел.
Сид выслушал его рассказ, потом сказал:
Но причина-то не в парнях Мэддена, правда? Их слова и делишки не имеют особого значения. Причина в тебе, Фрэнки. Ты сердит. Фактически не знаешь удержу своему гневу. Он терзает тебя изнутри, делает полубезумцем. Так?
Слыша это, Фрэнки чувствовал, будто Сид заглянул ему в самую сердцевину. Увидел пьяную мать, которая погибла, споткнувшись перед проезжавшей каретой. Увидел начальницу работного дома, избивавшую его до бесчувствия. Увидел тамошних мальчишек, укравших у него еду, башмаки, одеяло. Ответить Сиду он не мог. Распухший язык не ворочался во рту.
Сид и не требовал ответа. Он встал и похлопал Фрэнки по плечу:
Хочешь отомстить за обиду? Тогда учись управлять своим гневом. Не позволяй ему управлять тобой.
Фрэнки старался. Теперь ему удавалось контролировать гнев. Не всегда, но бо́льшую часть времени. Он начал смотреть на события так, как смотрел на них Сид. Иногда лучше сидеть и помалкивать. Пусть какой-нибудь дурак бахвалится, что спер пять фунтов, и попадает в тюрягу. А ты выходишь из укромного местечка вроде «Крепости» с двумя тысячами в кармане. Этого молодца сгрибчили, поскольку нашлась куча свидетелей. Зато ты обделал все так чисто, что полицейские только в затылках чешут.
Фрэнки слушал и учился. Ответом на заботу Сида стала его преданность и любовь, хотя Фрэнки никогда не произносил это слово. Сид стал для него всем: отцом, братом, хозяином, другом. Для Фрэнки не было большего счастья, чем находиться рядом с Сидом. Скажем, вскрывать замок. Или взламывать сейф. Или обсуждать новое дело. Это была настоящая жизнь.
А затем Фрэнки подвела самоуверенность, и он едва все не погубил. Не выдержав, он опять сцепился в парнями Мэддена. Дело было в пабе. Фрэнки учинил там такой разгром, что владелец вызвал полицию. Фрэнки арестовали, посадили в Дептфорд. Ему светил ощутимый срок по полудюжине разных обвинений. Фрэнки рассчитывал на помощь Сида, но с воли сообщили: Сид пришел в ярость и отказался помогать. За день до суда дверь его камеры вдруг распахнулась и ему велели убираться. На улице его уже ждал Сид, и они поехали прямо в «Баркентину». Паб встретил Фрэнки тишиной и пустыми столами. Не было даже Дези. Фрэнки это показалось подозрительным. Он не помнил, чтобы «Баркентина» пустовала.