Выходцев из рабочих и крестьян в руководстве партии не водилось. В верхушке партии их можно было счесть по пальцам, а из самых крупных, пожалуй, только Рыков и Калинин. С собственной точкой зрения, опытом рабочей жизни, тяжким тюремным образованиемтак один Рыков. Алексей Иванович и перед вождем спину не гнул, хотя был его первым заместителем в Совете Народных Комиссаров.
Не отметить эту особенность большевизма, который все ставил именно на пролетарскую диктатуру, просто невозможно. За это самое происхождение будут терзать до смерти сотни тысяч людей (за дворянское или буржуазное, разумеется). После десятки лет будут сводить людей со свету анкетами с их распинающей строчкой«происхождение». Нет, исключения были, но этоисключения. Основная же масса легла в землю.
Сила этих революционеров заключалась в умении использовать неустойчивую, переломную обстановку мировой войны, в готовности к любым обещаниям (после можно силой отнимать хлеб, как в эпоху военного коммунизма, всех и всё принуждать силой), а главноепроливать кровь. Ни одна политическая группировка в истории из существовавших дотоле не была так теоретически подготовлена к пролитию любого количества крови, как большевики. Это было первым пунктом их доктрины. Никакая буржуазия со всеми своими диктаторами-кровопийцами, выдвигаемыми историей в критические моменты, не может сравниться по решимости пускать кровь (причем безразлично чью) с большевиками, приспособившими для этого определенную часть рабочего класса.
Это был и есть центральный программный пункт ленинцев. Поначалу они гордо именовали его диктатурой пролетариата, прятался же за ней самый оголтелый и примитивный террор верхов партии.
Еще бы, всех вырежешь из несогласных и самостоятельныхпоневоле станешь и правым и хозяином то есть ленинским руководством партии Нет, окупались сидение в библиотеках, возы книг и близорукость от книг
В автобиографии Карла Бернгардовича всего ярчесамолюбование, игривая развязанность: во какой я! Слов нет, находчив был и неглуп. И еще в этом исповедании недоумение, даже не оно, а оторопь: что случилось, почему отодвинули от любимого деларуководства революциями и вообще народами? Ведь священнодействовал-то с согласия и по поручениям Ленина
Весь этот авантюризм соответствовал догмам о европейской и всемирной революциях. Мировая же война озлобила народы до крайности. Здесь не только Ленин со своим профессорским багажом, но и шут сойдет за пророка, коли наладится кричать о самом больном.
Он был шибко посвящен в финансовые секреты партии, очень близко стоял (ближе нельзя) к делам Гельфанда.
Это он, Радек, в дни процесса над Зиновьевым и Каменевым, напишет статью в «Известиях», и там среди прочих будут слова: «Троцкистско-зиновьевская банда и ее гетман Троцкий»
Даже перед лицом смерти, кровавой драмы целого народа Радек оставался все тем же шутом и клоуном.
А дальше дальше для Карла Бернгардовичанебытие, еще одно имя в «женевском» списке. Чуть старше пятидесяти годов, был лишен радостей существования, да тоже не просто так, а подцеплен к громкому и позорному процессу врагов народа. Вся страна требовала на митингах смерти им, оборотням. И голосовали на митингах всей страной.
Растление народаодна из основных забот этой партии.
Ну, а послереабилитация. Что еще нужно?..
Это более чем умилительно: мучили человека, вколотили в землю, обрекли на позор родных и близких, а взаменбумажка. Взамен жизни, счастья тысяч людейбумажка. Мол, терзали и угробили зазря, ложный оказался расчет движения.
И не смей возмущаться, требовать палачей к ответу. Это невозможно, ведь эти убийства, как и любые притеснения и приговоры поныне, существо государственной власти на этой шестой части суши. Требовать кого-то к ответустало быть, требовать к ответу государство.
Словом, радуйся: есть реабилитацияи не обижайся, коли слежка и там какое другое наблюдение за тобой сохраняется.
Держи бумагуи шепчи «спасибо».
Пробу своему «таланту» Сталин устроил на двух великих вождях. Ленин и Троцкий относились друг к другу далеко не с доверием, особенно Ленин, который не скупился на ярлыки, отмечая Троцкого, среди прочих таким достойным именем, как иудушка-Троцкий.
Ленин вообще питал к меньшевизму, пожалуй, еще большую ненависть, нежели к белым. Для него они были злейшими врагами рабочего класса, и прежде всего потому, что вносили в него раскол, все время оспаривая позиции большевиков. Между Лениным и Троцким не существовали даже просто открытые, товарищеские отношения, не говоря уже о добросердечных. Порой представляется: Ленин лишь терпит его
И вот этим воспользовался Сталин. Он нагло изолировал больного Ленина, не опасаясь никого, в том числе и Троцкого. В любом случае Ленин не должен был обратиться к Троцкому. Он для него оставался чужаком в партии. Пусть великим (из-за практической пользы), но чужаком.
Сама изоляция Ленинав общем, дело его собственных рук. Действия Сталина стали возможны из-за партии, точнее, обстановки в партии, когда низы по-солдатски подчинены верхам. И что там наверхуих в это не считают нужным посвящать. Поэтому вся масса дисциплинированно, по-солдатски выполняет указания сверху.
И Сталин не просчитался. Он изолировал Ленина, лишил реальной власти в делах государственных и партийных и принялся поворачивать дело в партии на свой лад, то есть сосредоточил усилия на объединении всех против Троцкого и троцкистов. Но разумеется, пока еще очень осторожно. Так, лисьи узоры и прыжки
Вождь (и его семья) к иудушке-Троцкому не обращался, в себе переживая унижения, в главном ничем не отличимые от домашнего ареста (все, разумеется, под видом заботы о здоровье).
Лев Давидович тоже не проявлял признаков беспокойства, пока не разглядел игры против себя. С высоты занимаемого положения, можно сказать всемирного авторитета, это было несколько затруднительно. Казалось, ничто и никто не сумеют его поколебать. Его рассматривали как законного наследника Ленина. Безусловно, он улавливал какую-то кабинетную возню, перемещение теней за своей спиной, но разве ему, «принципу» партии, обращать на это внимание. Он только взойдет на трибуну Не сегодня-завтра к нему отойдет партийный престол. И вообще, партия слушает только его и Ленина
И все же с Лениным Коба просчитался, он повел игру слишком грубо, уповая на доклады врачей. Но ведь время тоже терять нельзя! Следует вцепиться в возможность закрепления власти над партией, он так близко подошел к этому, увидел, насладился До Ленина ли!.. Впрочем, так повел себя не только он. Все, кто знал подлинную историю болезни вождя, уже отдали его смерти.
И просчеты следуют один за другим. В «грузинском» деле Сталин шельмует мнение Ленина. Он оскорбляет Крупскую, совершает еще ряд неуважительных действий.
И Ленин протягивает руку иудушке-Троцкому.
Троцкий свидетельствует:
«Ленин вызвал меня к себе в Кремль, говорил об ужасающем росте бюрократизма у нас в советском аппарате и необходимости найти рычаг, чтобы как следует подойти к этому вопросу. Он предлагал создать специальную комиссию при ЦК и приглашал меня к активному участию в работе.
Я ему ответил:
Владимир Ильич, по убеждению моему, сейчас в борьбе с бюрократизмом советского аппарата нельзя забывать, что и на местах, и в центре создается особый подбор чиновников и спецов, партийных и беспартийных, вокруг известных партийных руководящих групп и лиц, в губернии, в районе, в центре, то есть при ЦК. Нажимая на чиновника, наткнешься на руководящего партийца, в свите которого спец состоит, и, при нынешнем положении, я на себя такой работы не мог бы взять». Таким «рычагом» Ленин видел комиссию.
Нет, не понял Троцкий того, что затевал Сталин.
Как мы видим, корень решения вопроса с ростом бюрократии виделся вождям в создании очередной комиссии. Это даже как-то огорчает. Тут надо съезд созывать, в основу учения поправки вводить, а они раковую опухоль принимают за прыщик. Ну да Бог с этим, но они ведь даже в Чижикове не разглядели того жуткого, культового, что присуще партии, как человеку под солнцемтень. Они даже себя не сумели защитить. После данного эпизода об их провидчестве начинаешь думать даже как-то нехорошо Ведь они так до сих пор и создают по каждому поводу комиссии. А следовало создать одну, всего одну: на предмет изучения правомочности всех этих людей решать судьбу России и заводить ее в тупик государственной катастрофы. Неужто это не было видночудовищная искусственность всей социалистической конструкции, ее совершенная нежизненность, непригодность. Только величайшим принуждением всего народа она могла стоять, не рушиться на головы своих создателей. Неужто им это не было видно и насилие государства над людьми они принимали за естественное функционирование государственной системы?
Нет, ничего не видели.
Были уверены, что строят новое. Раздвинут это новоеа там укатанные рельсы в социализм и всеобщее счастье
И слепо, упорно втискивали жизнь в свои схемы. Плоть народа трещала, исходила кровью, мучительно вдавливаясь в назначенный Лениным шаблон
А тогда Ленин согласился с оценкой Троцкого и предложил блок ЛенинТроцкий против Сталина.
Поздно. Над Лениным сомкнулось безмолвие. Троцкий остался один.
Опираясь на медицинское заключение, Сталин повел загон против Троцкого. Ленин не оправится, это живой труп, не более. Уста его не разомкнутся для связной бегущей речи. В лучшем случае он издаст мычание
Таким образом, разногласия между Лениным и Троцким явились для Чижикова Божьим знамением. Вполне возможно, именно эта комбинация подарила ему тот прием (то знаменитое сказочное заклинание, которым он отворял все двери власти), которым он с завидным постоянством уничтожит всех соперников. Господи, он даже не удосужится внести в него что-нибудь новое, будет всех их стравливать, давить одним приемом.
Он бил их по частям. Изолировал жертву и объединял всех против нее, суля всем, кто участвовал в очередном загоне, благоденствие после уничтожения жертвы или жертв. Если надопокупал новыми назначениями, идейные ограничивались пафосными разговорами о коммунистическом завтра и важности единства партии. И вся славная партийная гвардия уничтожала своих же вчерашних товарищей одного за другим, пока не пожрала самое себя. У Сталина были все основания презирать ее. Всех: и убитых, и тех, кому в ничтожном меньшинстве была сохранена жизнь, но не просто так, а чаще всего ценой потери достоинства. Но что такое достоинство? Это значит, что они признавали за Сталиным право убивать. Значит, предавали тех, кого убивали. Они все были предателями, и прежде всегонарода. Зато покупали себе жизнь.
Сталин преодолел пространство из трупов (это были когда-то люди, которых он переиграл «на дурачка», повышение в должности, трусость), людей-призраков (ничего своеговсе органы только для того, чтобы угождать и угадывать и уже заранее одобрять любое злодейство, любое решение, даже самое преступное по отношению к народу и народам). Эти люди-призраки не имели своих слов. Они только шевелили губами. Слова могли быть только у него.
Ему, судя по всему, было очень скучно среди них. Любой ложился под топорк этому свелась вся сложная и долгая игра за власть.
Безусловно, от обилия крови, пыток, которые составляли значительную и самую существенную меру его бытия, он к концу жизни несколько подвинулся в рассудке. Физическую силу потерял разительно, стремительно дряхлея, однако умело пряча это от людей. А в характере обозначилась снедающая его дни и ночи подозрительность. Он избегал спать в одной комнате. Избегал в рост стоять у окна, так разве при крайней нужде обозначится по касательной
А при встрече этого всего и не заметишь. Такой, каким был всегда.
Генерал Толубко был у него на приеме за две-три недели до мозгового удара. Владимир Федорович Толубко рассказал мне об этом в 1974 г.
Напряженно шел по коридору к кабинету. Первая встреча с вождем один на один. Неживой от волнения. И не заметил, как появились двое офицеров. Один скомандовал:
Встать к стене лицом, не поворачиваться!
Генерал Толубко встал к стене, но прежде увидел, как из дали коридора появился Берия, в штатском, несколько мешковатый, грузный, по сторонам от переносьядва блика от пенсне
Сзади и спереди Лаврентия Павловича шагали по одному офицеру из тех, что должны в случае чего заслонить маршала Берию своим телом.
Грузно отдавали в пол за спиной Толубко хромовые полусапожки Лаврентия Павловича. А справа, уже шагах в двадцати, зычно пролаял голос офицера-«глашатая»:
Встать к стене лицом, не поворачиваться!..
И кто-то из вельмож этой великой державы послушно ткнулся лицом к стене Руки вдоль тела. Во всемполная покорность. А иначе и быть не могло, ибо все здесь былии в золоте погон, и в блеске орденовслуги и холуи! И другого в этой стране социализма не было дано.
Когда генерал Толубко отодвинулся от стены, обмяк, приходя в себя, шагов уже не было слышно
Здесь все боялись друг друга.
Ведь даже Сталин признавался, что, когда проходит мимо последнего охранника уже непосредственно перед входом в свой кабинет, каждый раз думает: «А вот возьмет и застрелит меня».
Об этом они думали постоянно и в первую очередь.
Это о них писал Сергей Дмитриевич Сазоноводин из последних министров иностранных дел Российской империи:
«Шайка Циммервальдских революционеров, щедро субсидируемая нашими внешними врагами и опиравшаяся на элементы, давно, но безуспешно работавшие внутри России над ее разложением, по-своему разрешила польский вопрос, заодно с вопросом о существовании самого Русского Государства, которое она превратила в страну бесправных, обездоленных и беспощадно истребляемых рабов, лишив их даже славного имени их великой Родины и заменив его ни сердцу, ни уму ничего не говорящей собирательной кличкой»
Что же, рязанский дворянин Сазонов на склоне своего земного бытия из далей парижской эмиграции безошибочно определит суть российской трагедии.
«Лишив их даже славного имени их великой Родины» А что до Польши, это польскому народу решать.
Троцкий, Иоффе, Радек, Карахан
Напустили, как саранчу, на русскую жизнь всех этих вчерашних школяров. И кромсали, уродовали ее. И за это возвели себя в святые. Поотнимали у городов, площадей, улиц древние имена, запачкав своими. Каждому вбили в лоб по пятиконечной звезде.
Можно прославлять великую терпеливость народа: не растоптал их, не отринул как отравителей, а говорит с ними, ищет добрые слова.
Лев Михайлович Караханиз мещан Кутаисской губернии, по старой терминологииинородец. На переговорах в Брест-Литовске не было моложе его в советской делегации: 28 лет. По образованиююрист. В РСДРП(б) с 1904 г., с 15 лет.
С 1918 г. заместитель наркома иностранных дел. В 1921-мполпред в Польше. С августа 1923-гополпред СССР в Китае. Совсем скоропервая величина среди советских дипломатов после наркома иностранных дел. Пал в 1937 г. от поцелуя «женевской» твари. Реабилитирован а отчего не реабилитировать? Можно выдать на помин души квиток с прощением. Вот только могилы не существует. Сваливали это добро где придется. Не нравилось Сталину, что они живут. А тут могилки
Михаил Николаевич Покровский к моменту переговоров в Брест-Литовске был на два года старше Ленина и на девятьСталина.
В 1891 г. Михаил Николаевич закончил историко-филологический факультет Московского университета, ученик В. О. Ключевского, вскоре профессор истории. В 1902 г. на чтение им лекций наложен запрет. В апреле 1905 г. вступил в партию большевиков, деятельный участник событий 19051907 гг. На V съезде партии избран кандидатом в члены ЦК РСДРП.
Нельзя выследить их всех, они эпидемически размножаются; нельзя вылечить всех обезумевших. Но надобно допросить себя: отчего у нас так много обезумевших юношей? Не оттого ли, что мы ввели у себя ложную, совсем несвойственную нашему быту систему образования?..» (Победоносцев К. П. Великая ложь нашего времени. М., «Русская книга», 1993, с. 489.)
С 1907 г. Михаил Николаевичв эмиграции: сначалав Финляндии, потомво Франции. В Россию вернулся после Октябрьского переворота. С ноября 1917-го по март 1918-го председатель Объединенного Московского Совета, затемпредседатель Совнаркома Московской области, академикставил советскую историческую науку. С деятельностью Михаила Николаевича связано возникновение рабфаков и Института красной профессуры. Он автор множества работ. Скончался в апреле 1932-го, 64 лет, избежав знакомства с «женевской» уродиной. Великая резня партийных кадров еще не давала о себе знать. Безбожно резали обыкновенных людей, из неподатливых или бывших, но все это в порядке вещей, то есть на законных основаниях, согласно учению. Оно, это учение, предполагает обязательным прореживание общества. Простор требуется новому человеку.
Наркому внутренних дел РСФСР Петровскому к переговорам в Брест-Литовске исполнилось тридцать девять, в революционном движениис 1895 г.; арестовывался, сиживал в тюрьмах, был и в эмиграции.