Вы упомянули об ответственности, вмешалась Элис. Не уверена, что понимаю
Послушайте, у меня не первый брак, начала Вивиан. Первый раз я вышла замуж, когда мне было двадцать два года, а мужу двадцать три. Мы познакомились в старших классах школы и долго встречались. Сначала все было здорово: мы вдвоем против целого мира, но потом не знаю, на каком именно этапе, я стала чувствовать себя одиноко. У нас начались проблемы, а спросить совета было не у кого. Он мне изменял. Почему, не знаю; тогда я думала, что сама виновата. Развод показался единственным выходом. Вивиан выпрямилась и смахнула рукой появившуюся в уголке глаза слезинку. Когда я встретила Джереми, мне было очень страшно начинать новые отношения. Так же, как в свое время Орле. Джереми сделал предложение, я ответила «да», однако со свадьбой тянула ужасно боялась повторить ошибку. Брак ассоциировался у меня только с негативом.
А как получилось, что вы вступили в «Договор»? спросила Элис.
В конце концов я исчерпала отговорки. Джереми заявил, что выберет дату, я дала согласие, и все завертелось. Когда до свадьбы оставалось две недели, я уехала в командировку. Я ждала самолет в аэропорту Глазго и немного перебрала с джином в баре. Помню, сидела одна и плакала. Люди уже начали на меня оборачиваться. И вдруг ко мне подсел импозантный пожилой мужчина. Он приехал в аэропорт встречать сына, который учился в колледже Пало-Альто, в Калифорнии. Мы долго разговаривали. Я сказала ему, что у меня скоро свадьба и что я боюсь всегда же легче вывалить свои страхи на незнакомца, которого вряд ли снова увидишь. В Исландии тогда произошло извержение вулкана, так что задержка рейса вылилась в восьмичасовое сидение в аэропорту. Но с этим человеком было так хорошо и интересно, что ожидание прошло незаметно. Через несколько дней мне по почте пришел свадебный подарок. И вот я замужем уже шесть лет и счастлива.
Вивиан потянулась к деревянной шкатулке и повернула ключик в замке. Внутри лежали какие-то документы, написанные темно-синими чернилами на пергаменте. Под ними обнаружились две одинаковые книжечки в золотистых кожаных переплетах.
Вивиан дала нам каждому по книжечке. Удивительно, но на обложках были вытиснены наши имена, дата свадьбы и слово «ПАКТ» большими печатными буквами.
Это наш «Кодекс», пояснила Вивиан. Его нужно выучить наизусть.
Я пролистал книжечку. Шрифт был очень мелким.
У Вивиан зазвонил телефон. Она провела пальцем по экрану и сказала:
Правило со страницы сорок три: «Всегда отвечайте на звонок супруга». И в ответ на мой удивленный взгляд кивнула на «Кодекс». Потом ушла с телефоном на крыльцо и закрыла дверь.
Элис помахала книжечкой и шутя изобразила губами слово «прости».
«Да ладно», изобразил я в ответ.
Она наклонилась и поцеловала меня.
Как я уже говорил, предложение я сделал, чтобы удержать Элис. С тех пор как мы вернулись из свадебного путешествия, я боялся, что у нее начнется послесвадебная депрессия. Мы почти сразу же вошли в привычную колею, а Элис нужны яркие эмоции, иначе ей быстро становится скучно.
Пока что в бытовом плане супружеская жизнь мало чем отличалась от просто совместной жизни. В психологическом же плане бракосочетание огромный шаг. Не знаю, как это объяснить, но когда священник произнес: «Объявляю вас мужем и женой», я на физическом уровне почувствовал, что все изменилось. Надеюсь, Элис тоже. Да, выглядела она радостной, но человек не может радоваться постоянно.
Потому-то мне и понравилась странная авантюра, в которую нас втягивал Финнеган. А вдруг она добавит приятного волнения в наши отношения, и они станут еще крепче?
Мне пора, сказала вернувшаяся Вивиан. Ну что, подпишем контракт? Она подвинула к нам стопку документов. На бланках, напечатанных крошечным шрифтом, было оставлено место для двух подписей. Сама Вивиан расписалась слева, там, где было написано «Куратор». Ниже, над словом «Основатель», стояла подпись Орлы Скотт, сделанная синими чернилами. Финнеган расписался справа, там, где было указано «Спонсор». Над словом «Муж» уже было напечатано мое имя. Вивиан протянула нам по авторучке с гравировкой, которые лежали в шкатулке вместе с документами.
Можно мы поизучаем контракт дня два? спросила Элис.
Вивиан нахмурилась.
Если видите в этом необходимость, то да, конечно, но днем я уезжаю из города, а хорошо бы, чтобы процесс рассмотрения ваших документов начался как можно скорее. Не хочется, чтобы вы пропустили наше ближайшее собрание.
Вечеринку? встрепенулась Элис: она любит праздники.
Да, шикарную. Вивиан небрежно махнула рукой в сторону бумаг. Конечно, если нужно, прочитайте все не спеша. Торопить не буду.
Я пробежался взглядом по страницам, изо всех сил силясь проникнуть в смысл и найти подвох в заумных юридических формулировках. Элис читала документ то улыбаясь, то хмурясь. Интересно, что она обо всем этом думает. Наконец она перевернула последнюю страницу, взяла ручку и поставила подпись. В ответ на мой удивленный взгляд Элис обняла меня.
Нам от этого будет только лучше, Джейк. Да и разве ты допустишь, чтобы я пропустила вечеринку?
Вивиан складывала проектор в портфель. Надо бы прочитать, что там написано мелким шрифтом, но раз это нужно Элис для счастья
Почему же ручка кажется такой тяжелой?
10
Не секрет, что все мы воспринимаем себя не совсем так, как нас воспринимают другие. И хотя мне хочется думать, что в моем случае разницы почти нет, она все равно существует. Доказательства? Пожалуйста. Я считаю себя общительным приятным человеком, у которого больше друзей, чем у среднестатистического мужчины моего возраста. Только почему-то меня редко приглашают на свадьбы, в то время как некоторых например, Элис постоянно.
Зато я очень хорошо помню все свадьбы, на которых присутствовал. Особенно первую.
Мне тогда было тринадцать лет. Моя любимая тетя выходила замуж в Сан-Франциско. Ее отношения с женихом развивались стремительно, свадьба была намечена на июль. Торжество состоялось в субботу. Для банкета выбрали огромный зал ирландского культурного центра. Пол был липкий, из каждой щели несло дешевым пивом, пролитым на прошлых свадьбах. На сцене играли музыканты-мексиканцы, в баре между бутылками сновал бармен-ирландец. В зале негде было яблоку упасть. Какой-то парень дал мне пиво, и никто ему не запретил. Отказаться я побоялся а вдруг обидится?
Тетя была председателем профсоюза. Ее жених, а теперь муж, тоже руководил профсоюзом, только в другом городе. Даже я, подросток, понимал, что присутствую на бракосочетании двух важных персон. Веселые, шумные гости продолжали прибывать, сдавали в гардероб плащи и сумки, явно намереваясь задержаться надолго. Все пили, танцевали, произносили тосты, потом снова пили и танцевали. Я еще никогда не был на таком веселом и долгом празднике даже не помню, как он закончился и во сколько мы уехали домой. Отрывочные воспоминания, сохранившиеся у меня о том дне, больше похожи на странный пестрый сон где-то на границе между детством и взрослой жизнью.
Я не слышал, чтобы тетя разводилась, они с мужем просто тихо разошлись. Оба высоко поднялись по карьерной лестнице. Прошло много лет, и однажды утром я прочел в «Лос-Анджелес таймс», что дядя умер.
Недавно мне приснилась та свадьба музыка, еда, напитки, шумная толпа веселых гостей в душном зале. Проснувшись, я подумал, а был ли он вообще, тот праздник, на котором я впервые подумал, что брак это что-то веселое и радостное?
11
Вечером того дня, когда к нам приезжала Вивиан, уже ложась спать, Элис протянула мне мой экземпляр «Кодекса».
На-ка, почитай. Не хочу, чтоб тебя в тюрьму для молодоженов упекли.
Нет уж. Ты у нас юрист, ты и читай.
«Кодекс» состоял из пяти частей: «Миссия», «Регламент», «Правила и обязанности», «Ответственность» и «Урегулирование споров». Дольше всего я читал «Правила и обязанности». Каждая часть делилась на разделы, разделы на главы, главы на параграфы, параграфы на пункты, и весь текст был набран мелким шрифтом. Мне сразу стало ясно, что прочитать я этот талмуд не смогу, только бегло просмотрю. Элис же, напротив, обожает всякие подробные описания и юридические формулировки.
Ой-ой, сказала она. У меня могут быть неприятности.
Почему?
Раздел 3.6: «Ревность и подозрительность».
Не секрет, что Элис немного ревнива. Причина тому целый клубок комплексов, который я пытаюсь распутать с тех пор, как мы начали встречаться.
Да-да, берегись, пошутил я в ответ.
Рано радуешься. Тут есть глава 3.12: «Здоровье и спорт».
Хватит читать, проворчал я.
Элис положила «Кодекс» на тумбочку и прижалась ко мне.
12
Мой кабинет завален книгами и статьями о браке.
Ученые из Ратгерского университета, штат Нью-Джерси, установили, что у довольных своим браком женщин мужья тоже счастливы, а вот счастье жены, похоже, не зависит от того, насколько доволен муж.
Невысокие мужчины разводятся с женами реже, чем высокие.
Кредитоспособность супругов залог устойчивого брака.
По вавилонским законам муж мог утопить неверную жену.
Если говорить о научном подходе, то для того, чтобы исследование было объективным, а выводы истинными, необходимо собрать и обработать очень много данных. Чем их больше, тем меньше статистическая погрешность, а следовательно достовернее результат. Однако если информации слишком много, это тоже плохо существует вероятность упустить что-то важное. Не знаю, правда, насколько этот принцип применим к браку. Конечно, можно сделать какие-то выводы на основе предыдущего опыта, но ведь каждый брак уникален.
Лиза и Джон моя первая супружеская пара. К их приходу я стараюсь подготовиться самым тщательным образом, по-другому я работать не умею. Сегодня идет дождь, а в такую погоду наш район, Ричмонд, выглядит еще мрачнее. Джон программист-фрилансер, Лиза маркетолог. Поженились пять лет назад в гольф-клубе городка Милбро.
Мне они сразу же понравились. На Лизе разноцветная шляпка, которую она связала сама, а Джон очень похож на парня, с которым я дружил в старших классах школы, только умнее. Пожалуй, консультирование семейных пар действительно внесет необходимое разнообразие в мою работу. Приятно иногда пообщаться с кем-то на взрослые темы, а не рассуждать о Ницше, Пассенджере и научно доказанной пользе марихуаны. Нет, не поймите меня превратно, мне нравится работать с подростками. Но их всех объединяет ранимость, жажда нового, сопряженная с первыми разочарованиями, и наивная вера в то, что они-то точно додумались до чего-то гениального, и от этого иногда устаешь. Порой хочется повесить на дверь кабинета таблички «Да, я читал «Фрэнни и Зуи»» и «Нет, анархия и государство вещи несовместимые». А Лиза и Джон неизведанная для меня территория. Мне нравится помогать людям решать проблемы, больше похожие на мои. Я даже думаю, что если бы наша встреча состоялась при других обстоятельствах, мы, возможно, стали бы дружить семьями.
Джон день и ночь работает над созданием какого-то революционно нового мобильного приложения. Лиза устала писать рекламные буклеты для больницы, которую считает чем-то вроде конвейера для пациентов.
Я чувствую себя так, будто я людей обманываю, признается Лиза, поправляя вязаную шляпку. По друзьям скучаю. Хочу обратно в Вашингтон.
Не по друзьям, а по другу, поправляет ее Джон. Признайся уж честно. Затем обращается ко мне: По одному конкретному другу.
В столице так хорошо, продолжает Лиза, не обращая внимания на его слова.
Да что там хорошего? ухмыляется Джон. На природу не поедешь даже в нормальную погоду. Один приличный ресторан на девять пивнушек. Только не говори, что снова хочешь сидеть на жареных луковых кольцах с пивом.
«Наверное, Лизе действует на нервы его негативный настрой», отмечаю я про себя.
Лиза рассказывает, что полгода назад ей написал в фейсбуке приятель, с которым она встречалась в старших классах.
Он политик. Пытается изменить мир.
Не знаю, что хуже, возмущается Джон. То, что мне изменяют в принципе, или то, что с каким-то политиканом.
Лиза, говорю я, Джон считает, что вы ему изменяете. Вы признаете, что ваши отношения с бывшим бойфрендом выходят за рамки дружеских?
Иногда лучше спросить напрямую, иногда пойти обходным путем.
Лиза бросает злой взгляд на Джона и продолжает, игнорируя мой вопрос:
Мы ходили пить кофе, когда он приезжал сюда по работе. А потом еще один раз поужинали. Она начинает восторженно-удивленным тоном рассказывать о каком-то до неприличия дорогом ресторане.
Мне хочется сказать ей, что это случается, в общем-то, довольно часто, когда один из супругов бросает другого ради старой любви, вспыхнувшей с новой силой после переписки в социальных сетях. Она и ее бывший бойфренд не изобретают велосипед, а лишь идут проторенной дорогой, которая не приведет ни к чему хорошему. Однако ничего такого я не говорю. Это не мое дело. Да и Джону, по-моему, без нее будет лучше. Через несколько месяцев Лиза его бросит, а он найдет себе симпатичную девушку-программиста, и, счастливые, они умчатся на мотоцикле в рассвет, как показывают в фильмах.
Лиза говорит что-то про «психологическую и сексуальную совместимость», будто цитируя какой-то учебник. Еще упоминает слово «самореализация», в котором так-то нет ничего плохого, просто им часто прикрываются те, кому наплевать на других. Ее высказывания становятся все неприятней, а Джон сникает. И тут я понимаю, что я всего лишь краткая остановка на их пути к разводу. Через две недели Джон звонит и говорит, что они больше не придут. Мне грустно за него и обидно, что я не сумел им помочь, но я совсем не удивлен.
13
Через три дня после визита Вивиан нас приглашают на ежегодный корпоратив в фирму Элис. Правда, «приглашают» не совсем верное слово. Для младших юристов явка обязательна. Вечеринка будет в ресторане помпезного отеля «Марк Хопкинс» на вершине холма в Ноб-Хилле. Я в списке приглашенных впервые. Элис работает в престижной, но очень консервативной фирме. Бойфрендов на вечеринки не приглашают, а вот мужей, наоборот, приводить обязательно.
Я надеваю свой лучший костюм, тот, в котором был на свадьбе. Пытаюсь разбавить слишком официальный вид рубашкой в мелкую зеленую клетку и красным галстуком. Элис смотрит на меня и хмурится, потом кладет на кровать коробку из универмага «Нордстром».
Лучше это. Вчера купила.
В коробке дорогая голубая рубашка. К ней галстук, тоже из «Нордстрома» шелковый, синий, с тонкими фиолетовыми полосками. Жесткий воротник трет шею, я безуспешно вожусь с галстуком. До тридцати одного года я вообще не умел завязывать галстуки. Уж не знаю, стоит этим гордиться или нет.
Вот бы Элис подошла и помогла мне завязать галстук, ну, как обычно делают жены по телевизору. Однако Элис совсем не похожа на киношных жен тех, которые умеют гладить белье и завязывать галстуки, а потом соблазняюще глядеть на тебя в зеркале. Она сексуальна, но не по-домашнему. И мне это нравится, даже очень.
На Элис сшитое на заказ черное платье и черные туфли из змеиной кожи. Из украшений жемчужные серьги, золотой браслет, никаких ожерелий или колец. На старых фотографиях руки у нее унизаны браслетами, на шее кулоны, а в ушах по нескольку серег. Те времена давно прошли, теперь Элис как Жаклин Кеннеди: два украшения идеально, три на грани, четыре перебор. Интересно, когда именно она сменила стимпанк-рок девяностых на офисный шик? Выглядит она превосходно.
Мы оставляем машину на задворках отеля. У нас еще несколько минут в запасе, но Элис ненавидит приходить раньше времени, и мы решаем прогуляться. Элис не очень любит краситься, считает, что достаточно здорового цвета лица и немного красной помады; раскрасневшаяся от ходьбы, она выглядит очень мило.
Выдержишь? Элис берет меня за руку.
Она знает, что я терпеть не могу подобные мероприятия.
Если про деликтное право спрашивать не будут
Обещать ничего не могу. Это же работа.
Мы входим в ресторан. Официант разносит шампанское.
Для «Бейлиса» со льдом, наверное, еще рановато, шепчу я Элис.
Она представляет меня каким-то людям, я улыбаюсь, киваю, пожимаю руки, говоря: «Приятно познакомиться». Некоторые выдают обычные шуточки на тему психотерапии в духе: «Что бы сказал Фрейд об этом коктейле?» Или «А вы можете по одному взгляду на человека определить, есть ли у него какие-нибудь темные тайны?»