Уже второе поколение поселенцев в Новом Свете столкнулось с восстаниями рабов. Невольники, которыми владел Диего Колумб, сын великого первооткрывателя, взбунтовались и перебили немало испанцев на острове Эспаньола, однако с тех пор в Новый Свет завезли тысячи, десятки тысяч рабов. Опыт рабовладельческого хозяйствования оказался неудачным и опасным с самого начала, но урока из этого никто не извлёк.
Но хватит философствовать. На данный момент мне нужны не философы, а люди, способные хорошенько слушать, о чём болтают на улицах. Кристо, прошло много лет с тех пор, как ты был вором и попрошайкой. Ты ещё не забыл, как это делается?
Я запросто смогу выманить у бедной вдовы последний песо, если вам это понадобится, дон Хулио.
Твоё поручение может оказаться гораздо опаснее. Мне нужно, чтобы ты вернулся на улицы Мехико в качестве lépero. Ты будешь держать ухо востро, присматриваться и прислушиваться к неграм, рабам и вольноотпущенникам. Внимательно слушай все их разговоры, пристально следи за всеми их действиями. Мне нужно выяснить, являются ли все эти разговоры о восстании пустой похвальбой, родившейся в разгорячённых пульке головах, или за ними кроется правда.
В Веракрусе мне приходилось иметь дело с чернокожими, могу сказать вам по собственному опыту: вряд ли кто-то из них станет делиться своими мыслями, а уж тем более сокровенными, с lépero.
Я и не ожидаю, что они будут доверять тебе. Просто держи глаза и уши открытыми. Большинство этих африканцев и мулатов говорят между собой на особом ломаном диалекте, потому что их свезли из разных областей Африки и общего языка у них нет. Чтобы понять друг друга, им приходится использовать смесь испанского языка с индейскими и африканскими наречиями. Ты лучше поймёшь их, чем Матео или я.
Но разве не разумнее было бы нанять раба или мулата, чтобы он общался с африканцами и докладывал вам обо всём?спросил я.
Я так и поступил. Матео будет держать связь с несколькими нашими платными осведомителями. Но вице-король не примет свидетельства африканца. Не примет он и свидетельства lépero, который в его глазах ещё менее достоин доверия, чем даже раб. Он поверит только агенту-испанцу, и у меня их есть целых двамой юный кузен и управляющий с гасиенды.
Помимо наблюдения за африканцами, которых вы наняли, чем ещё могу я послужить вам в этом расследовании?спросил Матео дона Хулио.
Приглядывай за Кристо. Он новичок в городе, и я боюсь, что его былая хватка lépero подверглась эрозии, как стены туннеля. А ещё неплохо бы тебе заняться торговлей пульке.
Пульке?
А что, по-твоему, пьют африканцы? Изысканные испанские вина?
Но рабам пить пульке запрещено!воскликнул я.
Услышав столь глупое замечание, оба собеседника уставились на меня с удивлением.
Убийства, бандитизм и бунты тоже запрещены,промолвил наконец дон Хулио.
И гадкие léperos, между прочим, тоже вне закона,подхватил Матео.Однако подобное отребье можно встретить не только на улицах, но и, страшно сказать, в приличном доме.И он выразительно посмотрел на меня.
Две вещи, несомненно, могут закрыть человеку глаза и развязать языкженщины и выпивка,продолжал между тем дон Хулио.И то и другое легко найти в пулькерии. Власти могут издавать какие угодно указы, но в этом городе тысяча пулькерий, а если посчитать ещё и всех старух, которые торгуют в разлив из кувшина у себя дома... Нет сомнений, что есть и подпольные пулькерии, обслуживающие исключительно африканцев. Ты снимешь одно из таких заведений или купишь, если будет необходимо. После чего направишь туда наших чернокожих осведомителей, чтобы они за выпивкой вызнавали новости.
А как я найду такое место?
Кристо скоро узнает о них из уличных разговоров, но есть и более лёгкий способ. Сами негры не владеют питейными заведениями, даже если фактически управляют ими. Большая часть нелегальных доходов в этом городе проходит через руки испанцев. Я сообщу тебе имя одного человека, нашего соотечественника, внешне вполне респектабельного. Он, несомненно, сумеет всё устроить наилучшим образом.
А он связан с Recontoneria?поинтересовался я.
Дон Хулио с удивлением покачал головой.
Ты всего час в этом городе и уже знаешь название организации, которая контролирует большую часть незаконной коммерции. Зря я тревожился: хватка у тебя, как вижу, осталась прежняя.
Когда мы с Матео выходили из библиотеки, дон Хулио спросил:
Как вам понравились ваши комнаты? Изабелла сама выбирала их.
Мы переглянулись.
Замечательно, дон Хулио, они просто превосходны.
Он постарался сдержать улыбку.
Считайте, вам повезло, что вас поселили всего лишь над конюшней.
83
На обратном пути к нашим «роскошным покоям» Матео воодушевлённо потирал руки.
Приключения, интригакто знает, что таит для нас это задание, amigo. Я чую в воздухе любовь и опасность, шелест женского платья, кинжал у моего горла.
Вообще-то, Матео, нам предстоит расследовать мятеж рабов, а не любовную интрижку герцога.
Мой юный друг, жизнь такова, какой её делаешь ты сам. Матео Росас де Оквендо в состоянии сделать золотое кольцо из поросячьего хвостика. Вот увидишь. Сегодня вечером я отведу тебя в место, где ты сможешь стряхнуть пыль гасиенды с твоего garrancha. Ты так долго имел дело лишь с деревенскими индейскими девушками, что забыл, каково этоуткнуться лицом между грудей женщины, от которой не пахнет тортильями и бобами.
А что это за место, Матео? Женский монастырь? Спальня жены вице-короля?
Casa de las putas, естественно. Лучший в городе бордель. У тебя есть песо, amigo? Там играют в карточную игру под названием primera, в которой я мастер. Бери все свои деньги, и ты не только насладишься любой женщиной в этом доме, но и вернёшься обратно с полными карманами.
Такое отношение со стороны Матео меня по-настоящему порадовало. Вот это настоящий друг! Он не только собирается взять меня с собой, чтобы насладиться богатствами женского тела, но и обещает, что по возвращении домой мои карманы будут полны.
Бывают, однако, моменты, когда следует остановиться и хлопнуть себя по лбу. Восхищаясь энтузиазмом Матео, не стоит забывать, что через его собственные руки прошло столько денег, что ими можно было бы набить трюм одного из кораблей королевского казначейского флота,только вот почему-то они так и не осели в его карманах.
Первый намёк на то, что эта ночь не оправдает моих ожиданий, прозвучал, когда по пути в игорный дом и бордель Матео попросил отдать ему на хранение мой кошелёк с деньгами.
Для безопасности,пояснил он мне,и для пущей прибыли. Я знаю эту карточную игру, как лицо родной матери.
Новая Испания, как и Старая Испания, в высшей степени христианская страна. Мы гордимся своей праведностью и набожностью. Наши конкистадоры принесли не только меч, но и святой крест язычникам. Наши священники претерпевали пытки и даже бывали съедены каннибалами в попытках донести до них Слово Христово. Но при всём этом мы люди пылкие, склонные к любовным увлечениям, причём не платоническим, а, по возможности, плотским. По указанным причинам мы находим вполне естественным, что борделей в славном городе Мехико не меньше, чем церквей.
Дом семи ангелов, как заверил меня Матео, был самым лучшим.
У них есть мулатки цвета молока с шоколадом. Грудь их подобна фонтану, прильнуть к которому и напиться мечтали бы боги, а «розовое место» не уступает нежностью и сочностью плодам спелой папайи. Этих женщин отбирали по стати, как самых лучших лошадей,за форму ягодиц, за изгиб груди, за длину ног. Кристо, Кристо, если ты и видел раньше таких красавиц, так только под воздействием того дурмана, которым потчевал тебя Целитель.
А есть там испанки?
Испанки? Да разве испанка может находиться в борделе?! Неужели я должен перерезать тебе горло, чтобы научить тебя уважению к моим соотечественницам? Разумеется, там нет никаких испанских женщин, хотя некоторыми из этих домов и владеют испанки, но они управляют ими с разрешения своих мужей. Испанская шлюха в первый же день по прибытии в Новую Испанию получила бы сотню брачных предложений. Есть несколько индианок, для тех, кому не повезло за карточными столами. Но с мулатками их не сравнить.
Африканец, почти такой же огромный, как парадные ворота Дома семи ангелов, впустил нас, когда Матео сунул ему реал из моих денег. Я обратил внимание на то, как надменно усмехнулся мой спутник этому человеку и с каким пренебрежением он кинул ему монету, как будто деньги росли в его собственных карманах. В передней зале стояли четыре карточных стола, вокруг каждого толпились мужчины.
Прогуляйся, выбери puta, которая более всего приглянется твоему реnе. А я пока умножу твои песо, так что мы оба сможем получить самых лучших женщин.
Шлюхи находились в комнате слева. Они сидели на лавках, покрытых красными шёлковыми подушками. Другой раб, почти такой же здоровенный, как тот, что стоял у ворот, охранял вход в помещение. Рассматривать живой товар можно было свободно, но трогать разрешалось, только достигнув финансовой договорённости.
Матео не преувеличивал, расхваливая достоинства этих женщин. Я в жизни не видел таких роскошных мулаток: их ноги могли запросто обернуться вокруг талии мужчины и коснуться потолка, после того как он на неё взберётся. Было тут и несколько индианок более изящного сложения, чем те девушки с крупными, загрубевшими от работы в поле и раскатывания тортилий руками, которых я знал, но для меня они были всё равно как пульке по сравнению с изысканным испанским вином. Прежде я довольствовался пульке, но теперь наступила пора попробовать более дорогие напитки.
Лица нескольких женщин прикрывали маски. Уж не знаю, копировали ли шлюхи моду, распространённую среди состоятельных дам, или же эти женщины считали, что их лица менее привлекательны, чем тела.
Одна из женщин в масках, индианка, улыбнулась мне. Я заподозрил, что она носила маску потому, что была гораздо старше остальных: ей, похоже, уже исполнилось сорок и она была стара для пребывания в борделе, хотя была ещё крепкой и не лишённой привлекательности. Однако её тело было уже не таким возбуждающим, как у её товарок.
Я спросил о ней стража.
Она невольница, магистрат продал её хозяйке в наказание за кражу.
Я знал, что преступников продавали в рабство, главным образом на рудники, но никогда не думал, что женщину можно продать в публичный дом.
Это она сама выбрала,пояснил охранник.Хотя могла бы шить одежду в obraje, в работном доме, но предпочла проституцию, потому что ей разрешают оставлять себе часть полученных от посетителей денег, да и работа здесь легче. Конечно, в таком возрасте она никак не служит украшением заведения. Наша хозяйка держит эту шлюху только по одной причинеона стоит дёшево и предназначается для мужчин, которые проигрываются за карточным столом.
Я указал на особенно соблазнительную девушку, мулатку, которую я решил оседлать и объездить, как если бы она была одной из четырнадцати прославленных лошадей Кортеса.
Я возьму эту, как только мой друг закончит игру.
Хороший выбор, сеньор. Самая лучшая puta в этом доме, но и самая дорогаяа кроме того, мне обычно платят небольшой выкуп, потому что она моя жена.
Естественно.
Я шмыгнул носом, стараясь не выказать себя провинциалом, удивлённым подобным способом распоряжаться женой.
Довольный тем, что сделал свой выбор, и предвкушая свидание с кремовой богиней любви, я направился к сидевшему за карточным столом Матео. Когда я подошёл к нему, он поднялся с довольно мрачным видом.
Что случилось?
Святой Франсиск не благословил в этот вечер мои карты.
Ну и каков результат?
Я проиграл.
Проиграл? Сколько?
Всё.
Всё? Все мои деньги?
Кристо, не так громко. Ты что, хочешь поставить меня в неловкое положение?
Я хочу убить тебя.
Не всё потеряно, мой юный друг.
И Матео потрогал крест, что был на мне, тот самый, который, по словам отца Антонио, был единственной памятью о моей матери. Я снял маскирующее покрытие, чтобы была видна его красота.
За это прекрасное святое ожерелье я получил бы достаточно песо, чтобы вернуться к игре.
Я отбросил его руку.
Ты мошенник и негодяй!
Истинная правда, но нам всё равно нужно что-то поставить, чтобы раздобыть денег.
Продай свою лошадь, ту, на которой ездил Кортес.
Не могу. Это проклятое животное хромает. Как будет хромать и тот мерзавец, который мне её продал, когда я до него доберусь. Интересно, может быть, хозяйка всё-таки даст мне за него несколько песо? Она может продать его индейцам на мясо.
Я отошёл от Матео, настолько разозлившись, что, если бы мне хватило храбростии безрассудства,я бы выхватил шпагу и попросил его выйти на улицу.
Охранник по-прежнему стоял у входа в гарем. Я показал ему серебряное кольцо с маленьким красным камешком, которым обзавёлся во время моих странствий с Целителем.
Это могущественное кольцо: оно приносит удачу тем, кто его носит.
Ну и отдай его своему другу, который играет в карты.
Нет... э-э... он не умеет пользоваться этой магией. Кольцо стоит десять песо. Я отдам его тебе за время, проведённое с этой смуглой красавицей.
Мой язык отказывался назвать шлюху его женой.
Кольцо стоит один песо. За один песо ты можешь рассчитывать провести с женщиной пятнадцать минут. И лишь с той, которую я тебе сам укажу.
Один песо! Это грабёж! Кольцо стоит по меньшей мере пять.
Один песо. Десять минут.
Я был в отчаянии. Мне нужно было пропитать ноздри запахом духов женщины, чтобы выдержать ночь в воняющей навозом каморке над конюшней.
Ну ладно. Держи кольцо.
Охранник указал на самую старую индианку, ту женщину в маске, которая предпочла проституцию работному дому.
Её зовут Мария.
Ты красивый юноша. У тебя есть ещё деньги?спросила она.
Я лежал на спине на жёсткой кровати, а она раскачивалась на мне, как будто скакала на ступившей в горячие уголья лошади.
О, да ты зверьу тебя реnе, как у коня, да что там, как у быка. Сколько денег ты заплатишь, если я сделаю так, чтобы ты излил сок дважды?
В нашем распоряжении было десять минут, и, хотя я мог излить мужской сок за считанные секунды, мне хотелось продлить удовольствие. Начиная с момента, когда я торопливо снял штаны, женщина беспрерывно болтала, главным образом о том, сколько денег она с меня получит. Хотя я, со всей присущей мне скромностью, считал себя одним из выдающихся любовников Новой Испании, эту шлюху явно больше интересовал размер моего кошелька, чем те драгоценные камни, которые я носил в штанах.
Ты чудесный, красивый юноша. Как жаль, что у тебя нет больше денег.
Она перестала пыхтеть. Десять минут почти истекли.
Ещё! Ну же, давай ещё!
Я долго сдерживался и теперь хотел кончить.
У тебя есть ещё один песо?спросила она.
У меня больше ничего нет!
Женщина принялась раскачиваться снова и, наклонившись, взялась за крест на моей шее.
Красивая вещь. Я уверена, что за него хозяйка разрешила бы тебе иметь меня всю ночь.
Нет!
Я оттолкнул её руки прочь от креста, уже ощущая в своём реnе содрогание готовящейся извергнуться наружу силы.
Не трогай крест, он принадлежал моей матери,простонал я.
Может быть, Бог хочет, чтобы ты отдал его мне. У моего сына тоже есть похожий крест.
Вот и попроси, чтобы он тебе его отдал.
Я не видела его много лет. Мой сын живёт в Веракрусе,тяжело дыша, промолвила она.
Я тоже одно время жил в Веракрусе. Как его зовут?
Кристобаль.
Меня зовут Кристо...
Шлюха замерла и уставилась на меня. Я прекратил толчки и уставился на неё. Два тёмных глаза из маски в упор смотрели на меня. Вулкан между моих ног содрогался и сотрясал всё моё тело, готовый взорваться и излить в неё лаву.
Кристобаль!вскричала женщина, соскочила с кровати и выбежала из комнаты.
Я лежал ни жив ни мёртв, вулкан медленно остывал, реnе съёживался. Мария! Таково было христианское имя моей матери.
Я напялил одежду, шатаясь, вышел из комнаты и двинулся на поиски Матео. Мои мысли и тело пребывали в тисках всё нараставшего ужаса.
84
Я вышел из Дома семи ангелов в крайне подавленном состоянии и весь дрожа, как в лихорадке. Матео ждал меня во внутреннем дворе. Он сидел на краю фонтана, поигрывая кинжалом. Вся глубина сегодняшнего поражения была написана у него на лице.