Ты ведь говорил, Ионас, что не хотел бы потерять голову, попав к гуннам. Но, боюсь, ты просто сломаешь шею, если будешь так вытягивать её, наблюдая за этой служанкой,сказал мне по-латыни Максимин, с дружелюбной бесстрастностью глядевший на сидевшего напротив гунна.
Я уткнулся в тарелку.
Не думаю, что я вёл себя как-то необычно.
Не сомневайся, Аттила видит всё, что мы делаем.
Каган снова был одет проще любого из гостей. Никаких королевских регалий и никаких украшений. На нём не было даже короны. И если его полководцы не могли обойтись на пиру без золотых блюд, захваченных у побеждённых, то Аттила ел из деревянной чаши и пил из деревянного кубка, не произнося ни единого слова. Он отказался от алкоголя и довольствовался обычной водой, не взял ни ломтя хлеба и даже не прикоснулся к сладостям. Король рассматривал сидящих за столом тёмными, глубоко посаженными, проницательными глазами, точно он был зрителем необычного спектакля. В тени у подножия кровати неподвижно, как колонна, стояла женщина.
Кто это?спросил я Максимина.
Королева Керка, главная из его жён и мать принцев. У неё свой собственный дом и владения, но она всегда присутствует вместе с мужем на приёмах вроде этого.
Сыновья Аттилы ели с какими-то деревянными выражениями на лицах, не смея даже взглянуть на отца и сидевших рядом. Вскоре за столом появился и третий мальчик. Он кивнул матери и приблизился к королю. Мальчик был моложе братьев и хорош собой. Я увидел, как Аттила впервые ласково улыбнулся и ущипнул сына за щёку.
А кто он?
Должно быть, Эрнак. Мне говорили, что он любимый сын короля.
А почему именно он?
Рустиций наклонился ко мне.
Прорицатели Аттилы предсказали, что его империю ждёт кризис, но Эрнак восстановит её единство.
Власть Аттилы пошатнётся?
Мне стало любопытно. Сначала гибель напророчили Риму, а затем Аттиле. Просто состязание пророчеств!
Что-то не похоже. Стоит только посмотреть на негои сразу усомнишься.
Кризис наступит лишь после победы над нами.
Заиграла музыкаоркестр из барабанов, флейт и неизвестных мне струнных инструментов, а гунны запели заздравную песнь. Их низкие голоса напоминали пчелиное жужжание, однако в них, да и в самой музыке была некая гипнотическая сила. Вокруг шумели, а мы уже немало выпили, так что перевод дался мне с трудом, но и того немногого, что я услышал, было достаточно, чтобы понять, что в песне говорилось об уничтоженных врагах. В сущности, это была баллада, воспевавшая победы гуннов над остготами, гепидами, римлянами и греками. Очевидно, певшие забыли, что в зале собрались представители всех этих народов. Что ж, гунны победили, а наша ущемлённая гордость для них ничего не значила.
Вслед за пением настала пора иных увеселенийперед нами выступили танцующие женщины и акробаты, жонглёры и фокусники, мимы и комические актёры. Аттила наблюдал за ними столь уныло и равнодушно, словно это были тени, передвигавшиеся по стене.
Веселье достигло кульминации, когда из тени вылетел карлик и перекувыркнулся в воздухе.
Он спрыгнул на пол, надел шутовскую корону, и все гунны, кроме Аттилы, встретили его восторженными возгласами. Это было нелепое маленькое существо с тёмной кожей, короткими ножками, длинным туловищем и плоским, похожим на луну лицом. Карлик словно был злой карикатурой на гуннов, таким, какими они представляются нам, римлянам. Он принялся отплясывать и что-то продекламировал высоким, писклявым голосом.
Зерко!кричали гунны.Король племён!
Аттила скривил рот в гримасе, словно ему давно наскучили выходки шута.
Нашему хозяину не нравится этот малыш,прошептал я.Почему?
Карлик был любимцем его брата Бледы, а Аттиле не по душе воспоминания о нём,пояснил Бигилас.Король слишком серьёзен и не ценит шуток, так что уродец не в его вкусе. После смерти Бледы он подарил Зерко римскому генералу Аэциютот когда-то был заложником у гуннов. Однако карлик ещё при Бледе и с его разрешения смог жениться на рабыне и, оказавшись в Риме, сильно тосковал по супруге. Так что Аэцию пришлось уговорить Аттилу забрать шута назад. Король согласился без всякой охоты и до сих пор об этом жалеет. Он постоянно обижает и мучает карлика, но малыш терпит ради любимой жены.
А она тоже карлица?
Нет, высокая, красивая женщина. Как мне говорили, она привыкла к шуту и научилась его любить. Все отнеслись к их браку как к шутке, однако эта пара сумела за себя постоять и разочаровала насмешников.
Карлик поднял руки.
Добро пожаловать, римляне. Вас приветствует король жаб!воскликнул он.Если вы не способны нас победить, то по крайней мере постарайтесь перепить!
Гунны засмеялись. Зерко подпрыгнул и без предупреждения устроился у меня на коленях. Его движение походило на прыжок большой собаки, и от удивления я даже расплескал вино.
Я сказал пить, а не проливать!
Отстань от меня,в отчаянии прошептал я.
Нет! Каждому королю нужен трон.Карлик наклонился, обнюхал Максимина и поцеловал его бороду.И королева.
Гунны громко расхохотались.
Сенатор смущённо покраснел, а я растерялся и не знал, что делать. Карлик вцепился в меня, словно обезьяна. Я огляделся по сторонам. Женщина, приковавшая к себе моё внимание, с любопытством следила за мной.
Почему ты смеёшься над нами?прошипел я.
Потому что хочу предупредить вас об опасности,тихо ответил коротышка.Не верьте своим глазам. Здесь всё напоказ, а суть совсем иная.
Он соскочил с моих колен и с безумным смехом выбежал из зала.
Что бы это могло значить? Я был ошеломлён.
Аттила встал.
Ну, хватит с нас его дурачеств.
Это были его первые слова за целый вечер. Все смолкли, и веселье сразу улетучилось, уступив место напряжению.
У вас, римлян, есть подарки, не так ли?обратился к нам король.
Максимин поднялся, немного пошатываясь от волнения.
Да, мы привезли их, каган.Он хлопнул в ладоши.Позволь их принести.
На коврах расстелили отрезы розового и жёлтого шёлка, и они вспыхнули, как утренние лучи. В открывшихся маленьких сундуках лежали груды монет. На деревянное блюдо Аттилы высыпалась груда драгоценностей. Мечи с гравировками и пики прислонили к изголовью кровати Аттилы. Сакральные кубки разложили на софе, а для расчёсок и зеркал нашли место на львиной шкуре. Гунны с жадностью разглядывали дары и перешёптывались.
Вот наглядное доказательство добрых намерений императора,сказал Максимин.
А вы отвезёте ему наглядные доказательства моих добрых намерений,отозвался Аттила,среди них будет множество соболиных и лисьих шкур, благовония, благословлённые нашими шаманами, и многое другое. Вы получите всё это независимо от того, к какому соглашению мы придём. Это слово Аттилы.
Его военачальники одобрительно застучали по столу.
Но Рим богат, а Константинопольбогатейший из его городов,продолжил король.Это всем известно, и мы знаем, что вы привезли лишь символические подарки. Разве не так?
Мы не столь богаты, как вы полага...
У Людей утренней зари договоры скрепляются кровью и браками. Я сейчас размышляю о последнем и хочу иметь доказательства первого. Императоры один за другим отправляли в Хунугури своих сыновей и дочерей. Генерал Аэций жил у нас в годы моего детства. Я дрался с ним в грязи. Он был старше, но я крепко бил его.
В зале засмеялись.
Аттила резко повернулся и указал пальцем на Бигиласа.
У тебя, единственного из прибывших к нам римлян, есть сын. Это правда?
Вопрос кагана застал Бигиласа врасплох.
Да, мой господин.
Этот мальчик станет нашим заложником и гарантом твоих добрых намерений. Он будет доказательством того, что ты доверяешь Аттиле так же, как он доверяет тебе.
Каган, но мой сын ещё в Констан...
Ты вернёшься за ним и привезёшь его, а твои спутники ознакомятся тем временем с обычаями гуннов. И лишь когда твой мальчик появится здесь, мы сможем завершить переговоры. Тогда я и узнаю, держишь ли ты своё слово и решишь ли доверить мне собственного сына. Понял?
Бигилас с тревогой посмотрел на Максимина. Сенатор нехотя кивнул.
Как прикажете, каган.Переводчик поклонился.Уж если ваши всадники смогли обогнать нас и сообщить вам об этом...
Тебя тоже будут сопровождать в пути,кивнул Аттила.А теперь мне пора спать.
Его фраза означала, что вечер подошёл к концу. Гости поспешно поднялись и начали двигаться к выходу. Гунны пробирались вперёд и без каких-либо претензий на вежливость расталкивали остальных. Пир внезапно завершился, но наше пребывание в Хунугури, по-видимому, только началось.
Я огляделся по сторонам. Женщина, о которой я непрестанно думал, куда-то исчезла. Похоже, гунны вовсе не собирались предлагать нам пленниц. Что касается Бигиласа, то, вопреки моим ожиданиям, он был не слишком удручён требованием Аттилы. Неужели ему так хотелось вернуться в Константинополь? Я заметил, что он и Эдеко в очередной раз обменялись взглядами.
Я также проследил за Скиллой, притаившимся в дальнем, тёмном углу зала. Молодой человек насмешливо улыбнулся, точно зная какую-то великую тайну, и выскользнул за дверь.
Глава 11ЖЕНЩИНА ПО ИМЕНИ ПЛАНА
Позволь мне принести воды, Гуэрнна.
Германская девушка с изумлением посмотрела на Плану.
Тебе, Плана? Да ты же не желала пачкать свои нежные ручки никакой работой. Не носила ни вязанки хвороста, ни кувшины с водой, с тех пор как очутилась здесь.
Девушка из Аксиополя забрала у Гуэрнны кувшин и поставила его себе на голову.
Тем больше смысла сделать это сейчас.Она попыталась ласково улыбнуться.Быть может, тебе удастся успокоиться и ты перестанешь ворчать.
Гуэрнна окликнула её, когда Плана уже вышла из дома Суекки и направилась к берегу.
Я знаю, что ты задумала. Ты хочешь пройти мимо лагеря римлян.
После вчерашнего пира обитатели лагеря долго спали и зашевелились совсем недавно, поздним утром. Илана надеялась, что молодой римлянин уже проснулся. Яркие красные и синие цвета посольских палаток контрастировали с коричневыми и тёмно-жёлтыми жилищами варваров и сразу бросались в глаза. Эти оттенки невольно напоминали ей о красочном мире цивилизации с его базарной сутолокой. Удивительно, какую тихую, потаённую страсть пробудил в её душе приезд римского посольства. Она казалась полумёртвой, один прожитый ею день ничем не отличался от другого, и её уже не пугала возможность брака со Скиллой. Илана почти согласилась с такой участью. Но теперь у неё родилась новая надежда, и она увидела иной выход. Нужно как-то убедить этих римлян выкупить её из плена, а ключевой фигурой в этом предприятии должен стать посольский писец и историк, не отрывавший от неё глаз во время пира.
Ещё год тому назад одна мысль о подобном расчёте ужаснула бы Илану. Любовь была священным понятием, ухаживаниячистыми, и она отвергла немало поклонников, прежде чем остановила свой выбор на Тасио. Но всё это имело значение до её помолвки и гибели отца, до того как Скилла твёрдо решил на ней жениться и навсегда спрятать в юрте. Если она примет его предложение, то проведёт всю оставшуюся жизнь в скитаниях с его племенем от пастбища к пастбищу. Будет рожать Скилле детей и наблюдать за тем, как гунны-мясники губят мир, приближая его конец. Илана не сомневалась в том, что обычные римляне ещё не поняли, какая угроза надвинулась на них. А она видела эту угрозу, хотя до краха своей прежней жизни тоже не понимала её масштаба.
Вчера Илане отдали её римское платье, в котором она попала в плен, тщательно вымыли и причесали волосы. Гуннский пояс с золотыми насечками чётко обрисовывал её тонкую талию, а медальон подрагивал на высокой груди. Римские браслеты на поднятой руке, поддерживавшей кувшин, притягивали к себе солнечный свет и привлекали внимание к её фигуре. Сегодня ей впервые за всё время плена хотелось хорошо выглядеть. Илана водрузила пустой кувшин на макушку, прикрытую круглой войлочной шапочкой, и это придало её походке особую соблазнительность.
Она нашла молодого римлянина неподалёку от их лагеря: он расчёсывал гриву своей гнедой кобылицы. Её первое впечатление подтвердилосьримлянин был красив, любопытен и, как она решила, плохо разбирался в мотивах женских поступков. Илана двинулась вперёд, стараясь не исчезать из поля его зрения. На мгновение она с испугом подумала, что он её не заметит,ведь писец был так занят своей проклятой лошадью. Ладно, тогда она снова пройдёт мимо него на обратном пути! Но нет, он внезапно выпрямился, и как только он это сделал, она намеренно споткнулась и подхватила на лету кувшин, упавший с её головы.
О!
Позвольте мне вам помочь!окликнул он её по-латыни.
Нет, всё в порядке,ответила она на том же языке и с притворным изумлением добавила:Я не видела, что вы здесь.
Илана прижала к груди глиняный кувшин, словно это был её возлюбленный.
Молодой человек подошёл к ней.
Судя по вашему виду и манерам, я решил, что вы римлянка.
Должно быть, он слишком добр или же суровые жизненные испытания ещё не успели его ожесточить. Она едва не усомнилась в своём плане. Ей был нужен сильный человек. Но, во всяком случае, он сможет её пожалеть!
Я видел, как вы прислуживали во время пира,продолжил он.Как вас зовут?
Илана.
Красивое имя. ЯИонас Алабанда из Константинополя. А откуда вы родом?
Илана с намеренной застенчивостью потупила взгляд.
Из Аксиополя, около Чёрного моря. Греки называли наш город Гераклеем.
Я слышал о нём. И вас взяли в плен?
Эдеко завоевал Аксиополь.
Эдеко! Он приехал с нами из Константинополя.
А воин Скилла схватил меня и привёз сюда на своём коне.
Я знаю и Скиллу!
Тогда у нас есть немало общего кроме родной империи.Она печально улыбнулась.
Он протянул руки.
Позвольте мне взять ваш кувшин.
Это женская работа. Вдобавок он сейчас пуст и ничего не весит.
В таком случае позвольте мне проводить вас к реке.Ионас улыбнулся.Знаете, общаться с вами куда приятнее, чем с Эдеко или Скиллой.
Всё получилось даже лучше, чем она надеялась. Они вместе отправились к реке, а их быстрое знакомство, казалось, осветило и без того ясный день. Трава внезапно стала зеленее, а небоболее синим, чем прежде.
Вы слишком молоды для столь важной миссии,сказала она.Наверное, вы умны не по годам.
Просто я говорю по-гуннски и обожаю всё записывать. Рассчитываю когда-нибудь написать историю.
Вы, должно быть, из состоятельной семьи.
Илана подумала, что он достаточно богат и сумеет её выкупить.
У нас были неудачи, и мы разорились. Однако я надеюсь, что после этого путешествия наши дела наладятся.
Она была разочарована.
Вскоре они приблизились к поросшему травой берегу. Тиса лениво катила свои воды, а высохшая грязь показывала, как широко река разлилась весной. Илана нагнулась, чтобы зачерпнуть воду, и её движения сделались нарочито медленными.
По крайней мере, это путешествие дало нам возможность встретиться,проговорила она.
В каком доме вы живете?
У Суекки, жены Эдеко.
Он пронаблюдал, как она поднялась и попыталась сохранить равновесие.
Я спрошу его о вас.
Её сердце как будто взлетело ввысь.
Если вам удастся меня выкупить, я буду служанкой в вашем посольстве по дороге домой,предложила Плана. Эти слова вырвались у неё быстрее, чем она планировала.Я умею готовить и шить.Заметив недоумённое выражение его лица, она осеклась.Я только хотела сказать, что не доставлю вам хлопот.
Кувшин балансировал у неё на голове. Она осторожно повернулась и направилась к дому, зная, что Суекка скоро хватится её и, возможно, заподозрит в чём-то предосудительном, поскольку Плана обычно не ходила за водой.
Я могла бы рассказать вам о гуннах немало интересного, и у меня есть родственники в Константинополе, способные помочь с выкупом...
Как же ей хотелось его убедить и сделать своим союзником!
Пока она говорила, обещая ему всё, что только могло прийти ей в голову,а роль беспомощной просительницы была Плане ненавистна!рядом послышался конский топот. Между ними вклинился гуннский конь, отбросивший Ионаса в сторону. Она пролила немного воды из кувшина.
Женщина! Что ты тут делаешь с римлянами?
Это был Скилла верхом на своём жеребце Дрилке.
Я набрала воды в реке и несу её домой.
Ионас схватил поводья.