- Когда с тобой случилось несчастье и Лариса Евгеньевна много времени проводила в Херсоне, всеми делами ресторана стал заниматься я, - ответил Саша Жмых. Ровесник Жени, он работал в "Лоре" уже третий год и Семёновы не могли нарадоваться своим новым управляющим.
- Порядочный мальчик, - отзывался о нём отец.
- Умница, умеет работать с людьми, - добавляла мать.
И сейчас этот умница, обожавший свою хозяйку, с трудом выдавливал слова, рассказывая о своих обязанностях.
- Если ты оформишь на меня генеральную доверенность, я за неделю заново подпишу договора с поставщиками продуктов, а также решу все административные и коммунальные вопросы. Земля, на которой построили ресторан, как и само здание, давно выкуплены у города, так что с этим вопросов не будет. У нас есть бухгалтер, вся отчётность, как и зарплата персонала - "белая". Лариса Евгеньевна хотела, чтобы пенсионные отчисления для работников ресторана выплачивались, как полагается, да и работа с налоговой и другими государственными органами велась скрупулёзно честно. Нас столько раз проверяли, пытаясь поймать на ошибках и мечтая впаять штрафы покрупнее, но находили лишь мелкие огрехи. Мы работаем честно.
- А "крыша"?
Тут Саша улыбнулся.
- Горевой, начальник милиции Рушевки много лет дружит..., - тут он поморщился и исправил себя, - дружил с твоими родителями. У нас подписан договор с охранной фирмой, которой заправляет сын Горевого. Это и есть наша "крыша", то есть всё абсолютно легально.
- И это в наше время, - удивлённо хмыкнул Женя. - Мама всегда меня восхищала умением ладить с людьми.
- Лариса Евгеньевна была заметной фигурой в Рушевке, её уважали и ценили за честность и прямоту. Конечно, это вызывало зависть конкурентов, так что недруги у нашего ресторана были ...
- А у кого их нет, - вздохнула повар Алевтина.
- Но хозяйка умела сглаживать острые углы, - добавил Саша. - И я сделаю всё, чтобы "Лора" по-прежнему была первым рестораном города.
- Спасибо, - кивнул Женя.
- Почему ты не хочешь остаться? - спросила Петровна. - Хозяйка говорила, "Лора" - твоё наследство.
- Сейчас не могу, - тихо ответил Женя. - Мне нужно время, чтобы смириться с происшедшим, а здесь... - и он обвёл взглядом родительскую квартиру. - Всё напоминает о моих... Это слишком больно. Я уеду, но буду часто звонить, как и вы будете звонить мне, если возникнут какие-то вопросы. Кстати, а юрист у нас есть?
- В Киеве, - ответил Саша. - Фирма Дмитрия Сокоры, это солидный адвокат и просто хороший человек. У него в штате есть и нотариус, у которого мы сможем оформить генеральную доверенность, - управляющий вдруг зарделся и чуть запинаясь пробормотал. - Прости, я говорю о своей кандидатуре, как о решённом деле, но, возможно, ты собираешься назначить другого человека управлять рестораном?
- Нет, - чуть улыбнулся Женя. - Родители тебя всегда хвалили и хорошо отзывались, я верю их чутью, так что ты, Саша, будешь моим доверенным лицом и продолжишь дело Ларисы Евгеньевны.
- Правильно, - покивала головой довольная Петровна.
- Саша нас в обиду не даст, - добавила Алевтина.
Дмитрий Сокора постарался, чтобы все бумаги Семёновых были оформлены в кратчайшие сроки.
- Я был на похоронах, - крепко пожал он руку Жени, - но не подходил представиться, видел, тебе не до того. Зато сейчас скажу... Прими мои самые искренние соболезнования. Я хорошо знал твоих родителей и очень уважал. Редкие люди. Честные.
- Спасибо, - пробормотал парень в ответ.
- Чем собираешься заняться? - спросил Сокора.
- Хочу уехать заграницу.
- Куда и зачем?
- Куда глаза глядят. Зачем - не знаю, - отвернулся Женя. - Но в Украине пока оставаться не могу, тошно. Может, хоть Европа поможет мне встряхнуться, чтобы я понял, как жить дальше.
- Значит, куда глаза глядят... - задумался юрист. - Это не дело, парень. Ладно, по туристической визе прокатиться по известным местам, но просто убить время...?
- Я буду работать. Где - не имеет значения. Пусть я не великий специалист в торговле, у меня и практики по специальности - кот наплакал, но готов работать, кем угодно, лишь бы обеспечивать себе стол и жильё.
- А язык?
- Английский свободно. Я даже в армии не забывал заниматься и слушал учебные кассеты, а затем пересмотрел столько фильмов в оригинале, - чуть смущённо улыбнулся Женя, - что сейчас понимаю буквально всё, только в разговорной речи мало практики.
- Это быстро придёт, - кивнул Сокора. - Ладно, я узнаю, как тебе оформить рабочую визу в Великобританию.
- Спасибо.
- Но ты пообещаешь, что будешь раз в месяц звонить и рассказывать о своих делах, - предупредил адвокат.
- Конечно, я посмотрю Европу и обязательно вернусь. Звонить буду регулярно.
Надя.
Она узнала о трагедии Семёновых и ужасно расстроилась. За прошедшие годы Надя не раз вспоминала Женю, особенно, после рождения сына. Мальчик родился спустя 9 месяцев после практики в Карпатах, но чей он сын, Надя не знала - видела в нём то Женю, то Вадима. Она переживала и ругала себя последними словами, чувствуя вину перед мужем, но спустя три года убедилась, что Петя - именно Величко. У него были жесты отца, взгляд и мимика. Это успокоило молодую женщину и она стала забывать Женю, как вдруг случилось это несчастье с его родителями.
Надя пришла на похороны вместе с мужем, оставив ребёнка у бабушки. Вадик, глядя издали на седого Семёнова, тихо заметил:
- Мне все говорили, мы с ним похожи, как близнецы...
- Уже нет, - заплакала Надежда. От вида седого Жени у неё всё внутри перевернулось.
- Что ты так убиваешься?
- Ты не понимаешь, он поседел от горя.
- Бывает, - вздохнул муж. - Вы знакомы?
- Шапочно, да и то, когда мне было 18 лет, так что это не считается. Женя давно уехал из Рушевки.
Они постояли в толпе возле церкви около часу, а затем ушли домой. Позже, закрывшись в ванной, Надежда, включив душ, коротко поплакала о своей первой любви. Женю ей было жаль до боли в сердце, но это всё. "У меня своя жизнь, - вздохнула женщина. - Что было - давно прошло, и на будущее - лучше мне держаться от Семёнова подальше".
Женя.
Спустя два месяца после похорон, пройдя жёсткий отбор по специальной бальной системе, Женя улетел в Великобританию, где начал поиски работы. Спасибо родителям, откладывающим деньги всю жизнь, средств Семёнову на первое время хватало, но сидеть без дела он не собирался. Вначале устроился чернорабочим на стройку в Брайтоне, а спустя год - барменом в местный ресторан. Тут, в ресторане, куда стекались ужинать и брайтонцы, и многочисленные туристы, Женя открыл для себя кухню и понял - ему нравится готовить. Он перешёл от стойки к плите и начал осваивать профессию повара, изучая азы кулинарии, виды продуктов, а также их компоновку и приготовление, которые совершенно отличались от привычных украинских разносолов.
- У нас долго был дефицит продуктов, - объяснял Женя на кухне, - и только последние годы на рынок стало поступать то, что десятилетиями считалось дефицитом: консервированная кукуруза и маслины, ананасы и авокадо, морепродукты и оливковое масло. А что уж говорить о колбасах и мясе, особенно курином. У нас курицу ели лишь по большим праздникам или специально доставали, переплачивая в два-три раза, если в доме кто-то болел. Поэтому, когда на рынках появились первые окорочка, которые прозвали "ножки Буша", народ долго не мог поверить своему счастью.
- Как вы там все не вымерли? - ужасался Уилл Томпсон, главный повар ресторана.
- Живучие, - грустно улыбался Женя. - Я почему рассказываю об этом? Как только дефицит продуктов исчез, у нас начался просто фестиваль обжорства, где главными компонентами стали окорочка, различное мясо, копчёности и многослойные салаты, заправленные майонезом.
- Кошмар! - воскликнул главный повар. - Курица и майонез?
- Не курица. Окорочка.
- А белое мясо? Куриное филе?
- Только сейчас, - вздохнул Женя. - Хотя курица-гриль до сих пор на столе украинцев - главное блюдо.
- Бедные люди, - вздыхал Уилл. - Столько вредного холестерина.
- Я сам это понял, лишь когда начал здесь работать, - признался Женя. - Дома у нас готовят совершенно иначе. Это, в основном, сытная и жирная пища, словно все хотят наесться впрок, боясь, что изобилие продуктов снова исчезнет. И теперь я мечтаю, научившись готовить, вернуться домой и показать окружающим, насколько отличается приготовление пищи в Европе от бывшего СССР. Так что обещаю быть прилежным учеником. Никогда не думал, что готовить так сложно. Настоящее искусство.
Спустя два года, Женя полностью освоился на кухне, став правой рукой главного повара ресторана, а тот не пожалел ни сил, ни времени, чтобы обучить этого красивого парня всему, что знал сам.
- Я - патриот Великобритании, - однажды признался ему Уилл, - но скажу честно - если хочешь научиться готовить - поезжай во Францию или Италию. Я дам тебе адреса знакомых рестораторов, потопчешься на их кухнях пару лет, тогда и определишься, стоит ли тебе этим заниматься. А я тебя научил уже всему, что знаю, - и повар укоризненно покивал пальцем. - Ты удивительно быстро учишься, схватываешь всё на лету, молодец.
* * *
Последующие годы Женя не раз возвращался в Украину, привозя с собой идеи, как изменить кухню своего ресторана. Интерьер "Лоры" он не трогал, считая, что его уютный и солидный стиль только выигрывает по сравнению с многочисленными ресторанами Киева. О "Лоре" вскоре заговорили в модных журналах, которых приглашали на презентацию кухни, посвящённой очередной европейской стране. Месяц "Солнечной Италии" или "Французской осени" заманивали в Рушевку столичных гурманов, не жалеющих времени на дорогу. Хотя, после того, как в городок полностью обновили дорогу, это стало занимать совсем немного времени, до получаса езды от объездной Киева.
Также иногда Женя бывал у друзей в Херсоне, чья семья пополнилась ещё одним ребёнком, мальчиком. Антон за эти годы стал правой рукой Романа Петричко, который ушёл из Центрального рынка, создав собственную охранную фирму. Друзья жили в довольстве и уже несколько раз выезжали отдыхать заграницу, даже побывали на севере Италии, где в это время работал Женя. Местечко Сармеоло ди Рубано, расположенное недалеко от Падуи, славилось рестораном "Каландр". Его шеф-повара Массимилиано Алажмо за искусство и мастерство в приготовлении пищи даже удостоили звания "Моцарт кулинарии". Каждое утро вместе с шефом Женя выходил за покупками, обходя рынки и магазины Сармеоло. Он многому научился у мэтра Алажмо и всегда с благодарностью вспоминал его, хотя однажды нашему герою-таки пришлось распрощаться и с этой работой, и с Италией, и с Европой.
А случилось это так.
Личная жизнь Евгения Семёнова никогда не стояла на месте. Рядом с ним всегда крутилась очередная красотка, мечтавшая заманить парня в более тесные отношения, но Женя, больно обжёгшись в молодые годы, совершенно не желал обязательств. Ради справедливости нужно заметить, что парень никогда никому ничего не обещал и старался выбирать в подруги девушек, искавших лишь приятное общество и справного любовника в постели. Женя всегда много шутил, был лёгким в общении и каждая девушка, оказавшись его спутницей, жалела о том, что захомутать красавца ей не удастся - Женя сразу же предупреждал, что не готов к серьёзным отношениям.
Многочасовый труд на кухне, постоянная беготня и цейтнот во время ужина, ведь в "Каландр" съезжались первые гурманы Европы (у ресторана были 3 мишленовские звезды) выматывали Семёнова до крайней усталости. Какие уж тут серьёзные отношения? Не уснуть бы в постели с очередной красоткой. Но молодой человек никогда не обманывал ожидания девушек и всегда был предельно мил и старателен .
Зато на работе для Жени девушек не существовало, они были лишь друзьями, помощниками и соратниками. Он, как и шеф Алажмо, был требователен и строг к персоналу, но и себя не жалел. Но однажды Женя заметил, что на него запала тихоня-Анна, которая прибыла на полугодовую практику в их ресторан. Она постоянно мелькала рядом, что-то тихо бормоча себе под нос, улыбалась, строила глазки и старалась очаровать парня, как могла. Но Жене девушка не нравилась, он никак не поощрял её ухаживания (если так можно сказать), и с каждым днём чувствовал себя всё более неловко и просто глупо.
- Анна, прекрати это, - как-то сказал он помощнице. - Ты мешаешь мне работать.
- А что такое? - захлопала та в ответ ресницами.
Тогда Семёнов постарался предельно вежливо ей объяснить, что она хорошая девушка, но зря старается - у них никогда ничего не будет.
- Почему? - поджала губы Анна.
- По качану, - на русском ответил Женя, а потом "перевёл". - Мне нравится другой тип женщин.
- Скажи какой и я превращусь в твой идеал, - блеснула улыбкой Анна.
- Я не собираюсь ничего объяснять, - устало вздохнул Семёнов. - Найди себе другой объект для обожания.
- Не могу. И не хочу, - в миг преобразившись, резко отрубила девушка. Куда и подевались смущение и робость - перед Женей стояла хищница, которая выбрала себе жертву и не собиралась её отпускать.
- Так, значит... - пробормотал парень.
- Да, так. Ты мне нравишься и я хочу с тобой встречаться. Что тут такого?
- Это моя жизнь, - зло ответил Семёнов. - И я сам буду решать, кого любить и с кем спать. Отстань! - он развернулся и ушёл, не видя, каким взглядом провожает его Анна.
А через два дня, воспользовавшись суматохой на кухне, она плеснула под ноги Жене стакан оливкового масла, а затем сильно толкнула Семёнова в спину. Шеф Массимилиано, случайно заметив это, успел даже крикнуть: "Жан!" (Женю уже давно так называли все знакомые), но было поздно. Проехав ногой по маслу, он с грохотом врезался в духовой шкаф и упал, разбив о каменный пол голову и сломав ногу. Очнулся Семёнов уже в реанимации.
Спустя время, навещавший его регулярно шеф Алажмо, рассказал, что Анну арестовали карабинеры. Оказалось, это не первая её "случайность" на кухне (она твердила, что не виновата и стакан с маслом просто выскользнул из рук). На прошлой работе Анна обварила кипятком напарницу, когда той предложили повышение, да и до этого были похожие случаи в Миланской школе кулинарии. Массимилиано не пожалел сил и средств, наняв частного детектива, чтобы тот всё разузнал о прошлом тихони-Анны, а затем предоставил эти данные в полицию. К Жене приходили снимать показания и он признался, что отверг притязания девушки.
- Мы не встречались и даже не дружили, я никак не поощрял Анну, - сказал Семёнов следователю. - Вот она и отомстила.
- Стерва, - хмыкнул полицейский. - Отпускать её нельзя, иначе может пострадать кто-то ещё.
- Мне кажется, Анна из тех людей, которые готовы пойти по трупам, лишь бы добиться желаемого, - заметил Женя и поморщился.
- Болит? - сочувственно спросил следователь, кивнув на загипсованную ногу Семёнова, поднятую на вытяжку.
- И болит, и чешется, а ещё голова просто раскалывается, - пожаловался парень. - Мне сказали, что выздоравливать я буду долго - плохой перелом.
- Соболезную, поправляйся. За Анну можешь не беспокоиться, её ждёт суд, а до этого ещё осмотр психиатра.
- Плохо, - вздохнул больной.
- Почему?
- Она пролечится, выйдет на волю через год-два и будет жить в своё удовольствие, а я могу остаться хромым до самой смерти, это несправедливо.
Шеф Массимилиано, узнав, что Анну-таки отправят в психиатрическую клинику, был возмущён.
- Почему люди должны быть заложниками этой ненормальной? - кричал он Жене. - Она пройдёт курс лечения, снова начнёт работать и где гарантия, что окружающие не пострадают от её очередной "случайности"? Но я это дело так не оставлю. Сейчас у меня есть возможность всех предупредить.
- Как? - не понял Женя.
- Интернет! У меня же блог, который читают тысячи людей по всему миру. Я напишу об Анне. Укажу её данные и размещу фотографию.
- Точно! - ахнул Семёнов.
- Больше никто эту ненормальную не допустит до ресторанной кухни. Да она даже подавальщицей в кафе не сможет устроиться, уж я об этом позабочусь. А ты выздоравливай, Жан, и не грусти. Ты ещё так молод...
- Шеф, мне уже 37.
- Мальчик!
- 37 и мальчик?
- Конечно, вот достигнешь моего возраста, тогда поймёшь, что такое возраст. Выздоравливай, наши, из ресторана, передают приветы. А ещё я похлопотал, чтобы тебе выдали компенсацию за травму на работе.
- Спасибо.
Оставшись один, Женя задумался, вспомнив слова Булгакова из "Мастера и Маргариты".
- Аннушка уже разлила своё подсолнечное масло, - пробормотал Семёнов.
"Опять Анна. Женщины с этим именем мне явно противопоказаны, ибо несут лишь разрушение и беду. - Он горько хмыкнул. - А ещё нога, которую я ломаю второй раз. По-видимому, всё это неспроста. Знак судьбы? Поворот? Что же он означает? - И тут Женя понял, что хочет домой. - Хватит мне Европы. Поездил, поработал, многое узнал, время возвращаться в Украину. Буду заниматься "Лорой", спокойно жить и, может, наконец, женюсь, а там... кто знает?"
Спустя полгода, тепло попрощавшись с мэтром Алажмо и распродав всё ненужное имущество, Женя вылетел в Киев, увозя с собой единственный бесценный груз - тетрадку с рецептами, которые он годами собирал по всей Европе.
* * *
За прошедшие годы управляющий Саша Жмых изменился до неузнаваемости. Худенький юноша превратился в уважаемого солидного человека, крепкого, полноватого, но по-прежнему делового.
- Тебя давно не было, - объяснил, улыбаясь, Саша, когда Семёнов вызвал его к себе домой и удивился этим переменам. - А я за два последних года поправился на 16 кг. Отчего? Работа в ресторане налажена, переживать не за что, вот я и расслабился. - Он придвинул к Жене бумаги и начал докладывать. - "Лора" процветает, но мы не расширяемся, лишь обновляем иногда интерьер, всё внимание сосредоточив на кухне.
- Это хорошо, - кивнул Семёнов.
- Зарплата у персонала увеличивается ежегодно. Люди дорожат своей работой, поэтому стараются, ну и я контролирую. Попасть в штат "Лоры" мечтает каждый житель Рушевки, но мы тщательно отбираем кандидатов. Городок у нас небольшой, так что о любом человеке можно узнать всю подноготную очень быстро.
- Продолжай.
- На счетах в банке скопилась изрядная сумма, - и Саша указал на соответствующую цифру в отчёте.
- Ого...
- Как будешь этим распоряжаться - не моё дело, правда, есть предложение.
- Слушаю.
- Здание ресторана нужно обновить. Оно строилось ещё в 70-е. Мы содержим "Лору" в исправности, но много проблем доставляет плоская крыша.
- Предлагаешь поставить стропила и поднять ещё один этаж?
- Да, сейчас в Рушевке есть предприниматель, который наладил производство битумной черепицы. Она лёгкая, надёжная и простоит не одно десятилетие.
- Этот мансардный этаж можно использовать для нужд администрации, тогда освободится место для ещё одного зала на втором этаже, - задумался Женя.
- У нас постоянный поток клиентов и хотя многим приходится ждать, но люди к этому готовы и почти ежедневно записываются в очередь на сайте "Лоры", - гордо заметил управляющий. - Кстати, твоя идея создать собственный сайт ещё больше увеличила популярность ресторана, так что, если мы откроем второй зал, то очень порадуем наших гурманов.
- Значит, нужно обращаться за разрешением в городскую архитектуру, самостроем я заниматься не хочу, - сказал Семёнов.
- Как ни странно, но самострой сейчас - обычное дело. И даже разрешённое. Люди сначала строят дом или здание, а уже потом оформляют на него все документы, - и Саша развёл руками. - Сам такого не понимаю, но это существует повсюду.
- Я на такое не соглашусь, - отрицательно мотнул головой Женя.
- И не нужно, - Саша смущённо поёрзал на стуле, а затем вытянул из папки стопку бумаг. - Я позволил себе проявить инициативу и уже давно оформил все разрешения и даже план перестройки ресторана. Я же знаю требования Семёновых - всё должно быть по закону. Подумал, не захочешь, значит, так и будет. А если вдруг согласишься на перестройку, то вот они - документы, всё готово и можно начинать хоть завтра.
- Молодец, - крякнул Женя. - Хвалю.
Он долго рассматривал чертежи, слушая пояснения управляющего, сделал несколько дельных замечаний, а затем предложил на днях встретиться с подрядчиком, который возьмётся за перестройку ресторана.
- Или ты и его уже выбрал? - лукаво поинтересовался Семёнов.
- Двоих, - честно признался Саша. - Один - киевский, второй - наш.
- Тогда начнём с рушевского. Завтра же поездим по городу, покажешь мне его объекты, послушаем, что говорят об этих строителях заказчики, а потом будем решать.
- Тогда я пошёл. Документы оставляю. Когда тебя ждать в ресторане?
- Не знаю, - честно признался Женя. - Я хочу съездить сначала на кладбище, а потом в Киев на авторынок, подберу себе машину на первое время.
- Новую не хочешь?
- Позже, сейчас нужны деньги для перестройки "Лоры".
- Согласен. И спасибо, что принял мои предложения.
- Этот ресторан и твой тоже, Саша. Именно ты тянул его все эти годы.
- Без твоих рецептов и идей, мы по-прежнему были бы ещё одним кабаком Рушевки, а так к нам ездят кушать из столицы, а с недавних пор стали заказывать свадьбы. Тут одна киевская фирма - организатор свадеб - подписала с нами разовый договор. Мы на день закрыли ресторан и приняли около сотни гостей - в основном, киевский бомонд. Так наши клиенты были в восхищении от кухни и интерьера. Сказали: "Европейский шик - стильно и солидно". Но когда мы перестроим "Лору", а ты станешь хозяйничать на кухне, да ещё встречать и провожать самых важных гостей лично... - тут Саша зажмурился, словно сытый кот, - наше положение абсолютно упрочится и авторитет ресторана уже никто не сможет поколебать.
Когда управляющий ушёл, Женя в который раз обошёл квартиру родителей и понял, что здесь тоже требуется ремонт. Обои давно выцвели, плитка в ванной кое-где начала отваливаться, да и общий интерьер удручал, словно на дворе по-прежнему был конец 90-х.
"Хоть это и память о родителях, но ковры и мягкую мебель я выброшу, - решил Евгений. - Румынская стенка пусть остаётся, она солидная и удобная, а всё остальное - вон. Кухню тоже нужно сменить, поставить хорошую плиту и духовой шкаф, а ещё стоит прикупить новый холодильник с большой морозильной камерой".
Предстоящие новшества Семёнова бодрили. И хотя впереди ожидало много работы по перестройке ресторана, результат должен был стать наградой за долгие годы топтания по кухням Европы.
Спустя месяц, известив заранее всех клиентов, а также разместив объявление на сайте ресторана, "Лора" закрылась на перестройку. Подрядчику были поставлены жёсткие условия - всё сделать быстро и качественно.
- За старательность и инициативу я обещаю выплатить солидную премию, - пообещал Женя. - Наш ресторан - центральный в Рушевке, но сюда съезжаются кушать многие известные лица Киева: журналисты, бизнесмены, депутаты, артисты столичных театров. Их отзывы станут рекламой не только "Лоре", но и строителям, которые быстро и качественно осуществили перестройку здания.
А через два месяца ресторан было не узнать. Он вырос, подняв остроконечную коричневую крышу выше окружающих его старых каштанов. Верхушку здания венчал забавный флюгер в виде ворона, стены выкрасили в светло-оливковый цвет и навесили коричневые ставни на окна, отчего ресторан стал вызывать ассоциации со швейцарским шале.
- Почему швейцарским? - спросил Саша. - У Франции ведь тоже есть свои Альпы? Лично мне стилизация "Лоры" кажется абсолютно французской.
- Не важно, - хмыкнул Женя. - Главное, подрядчик не подвёл и постарался быстро провести запланированные работы.
- У него не было другого выхода, - засмеялся управляющий. - Весь персонал "Лоры" следил за строителями, замечая любые их недочёты, а ещё ты кормил всех работяг вкусностями.
- Мне нужно было определиться, чем мы станем удивлять наших посетителей, когда они приедут на открытие ресторана, - улыбнулся Семёнов.
- Рабочие говорили, что вначале даже не понимали, что едят, когда спускались в зал на обед, - заржал Саша. - Ты их избаловал изысканной кухней.
- Ну и ладно, - отмахнулся Женя.
- Как же после этого строители могли напортачить? Для них стало принципиальным делом доказать тебе и всей Рушевке, что украинцы могут строить качественно и быстро.
- Да всё пространство бывшего СССР построено выходцами из Украины, - возразил Женя. - Наши люди всю жизнь ездят на заработки, то на восток, то на запад.
- Это правда, - согласился Саша. - И сейчас, благодаря их стараниям, наш ресторан стал главной изюминкой города.
Надя.
- Женя вернулся, ты знаешь? - как-то поинтересовалась у Нади подруга Таня. Они виделись почти ежедневно, чтобы обсудить последние новости или просто помолчать рядышком, когда кому-то из них было особенно тошно.
- Ох, - вздохнула Надежда и рухнула на ближайший стул. - Ну что же, это должно было когда-то случиться. А что говорят в городе?
- Семёнов собирается перестраивать ресторан, - доложилась Таня. - Как именно, я ещё не в курсе, но твой муж и мой шеф вчера вскользь упомянул, что у нас ожидается большой заказ черепицы.
- Ну-ну, - пробормотала Надежда.
- Ты вроде, смутилась, подруга? - иронично поинтересовалась Татьяна. - С чего бы...?
- Столько лет прошло, а я до сих пор помню свой обман, - честно призналась Надя. - Да, Петя - сын Вадика, но ведь мог и не быть. Я несколько лет жила под гнётом своей вины, а теперь жалею, что так маялась, глупо, да?
- Это всё наше ханжеское воспитание, когда даже с экранов телевизоров вещали, что в СССР секса нет, - ответила подруга. - Первая любовь, молодость, головокружение от возможности провести ночь со своей мечтой - это нормально, понимаешь? Когда же ещё дурить, если не в студенческие годы? Да и потом, в течение жизни, почти у каждого человека случаются походы "налево".
- Ага, у моего Вадика целая автострада проложена в ту сторону, - скривилась Надежда.
- У всех нас есть тайны, о которых не знают близкие, - вздохнула Таня. - И слава Богу! Иначе мы бы поубивали друг друга.
- Это правда, - согласилась Надя. - Я так рада, что у меня есть ты, а то от тоски и одиночества я бы давно сошла с ума.
- Нет, это ты моя поддержка и опора, подружка.
Они дружили еще со школы, негласно придерживаясь Трех Основных Правил женской дружбы, которые Татьяна сформулировала так:
1. Никогда не говорить с посторонними друг о друге.
2. Никогда не покушаться на собственность подруги, как-то: одежду, популярность, мужчин и прочее, то есть, зависти - бой!
3. Никогда не врать друг другу.
Это не раз выручало их в различных ситуациях, сделав дружбу несокрушимой, как скала. Вместе женщины переживали общие жизненные перипетии, начиная с первых школьных влюбленностей, ранних свадеб, рождения детей и заканчивая тяжелой Таниной болезнью, после которой брак подруги с треском развалился. Именно тогда для нее особенно остро встал вопрос работы.
- Я пока не могу выдерживать полноценный рабочий день, - призналась она Надежде. - А деньги нужны уже сегодня.
- Юрка что, не прислал? - возмутилась подруга.
- Прислал, но я не хочу зависеть от его алиментов. Мне нужен свой собственный заработок, а что делать, пока не пойму.
Все устроилось само собой.
"Раз моя жизнь переменилась, следует идти в этом до конца", - решила Татьяна и без колебаний освободила должность главного бухгалтера, которую много лет занимала в фирме Вадима.
- Твой Величко все понял правильно, - поделилась она с Надеждой впечатлениями. - Я подобрала на свое место умненькую девочку, только после Киевского Нархоза. Буду помогать ей на первых порах, ну а дальше посмотрим.
- А как же ты? - переживала Надя.
- Перейду на должность рядового бухгалтера. Рабочий день с обеда и ...сколько выдержу. Вадим меня в зарплате не сильно и урезал, понимает, что его главбуху еще учиться и учиться, а отчеты нужно сдавать уже завтра. Так что все нормально.
- А от Юры ничего не слышно? - осторожно поинтересовалась Надя.
- Бывший муж, как всегда, передал денег ...и молчок.
Муж Татьяны повел себя очень некрасиво во время ее болезни. Когда Надежда и Лина Ивановна (Танина мама) выхаживали ее после операции, он вдруг собрал свои вещи и переехал на съемную квартиру.
- Во-первых, я не буду никому мешать, - кричал он на прощание, - а во-вторых, не хочу, чтобы мешали мне!
- Зятя в последнее время было просто не узнать, - делилась с Надей потрясенная Лина Ивановна. - Он злобствовал по любому поводу, приходил поздно, часто выпивший. Как подменили его, ей Богу.
- Вот сволочь, - шипела Надежда, - нашел время, когда выпендриваться. И еще строит из себя обиженного, гад!
Все разъяснилось очень скоро.
Оказалось, Юрик закрутил страстный роман с аппетитной наглой молодухой, которая имела нахальство заявиться к Татьяне домой и, не стесняясь ее дочери-подростка, потребовала с порога:
- Нечего строить из себя вечно больную, все равно не поверю. Мой Юрчик слишком добрый и стесняется. А я вот не такая. Поэтому пришла сказать - половина всего, что здесь находится, принадлежит нам, а вы, как паучиха, вцепились и не желаете делиться. Но я этого так не оставлю. Как только мы с Юрой поженимся, сразу подадим заявление в суд на раздел имущества.