Очнулась. Тихо. Только наше хриплое дыхание. Я на Костеобнимаю его, протянув руки под мышками и сцепив пальцы на его спине. Подбородкомна его плече. Чуть не со всхлипами дышу ему в шею. Онтяжело мне под ухо. Тепло Очень тепло, так что, постепенно понимая, в каком виде сижу на нём, в какомон держит меня, начинаю краснеть. Кожа к коже Он расстегнул на мне блузку, яна нём рубашку
Как малолетки, да?
От его шёпота по телу сладкая судорога, и меня прогнуло так, как будто Но только ещё сильней обняла
Хорошо, что машина уткнулась носом в глухую стену магазина. И хорошо, что она стоит между крыльцом и другими машинами. Рядом ни одна не встанет. И никто не заметит, что в тёмной машине двое сидят и в самом деле, как влюблённые школьники, которым негде встречаться Тихо. Слышно лишь, как по машине мелко шепчет дождь.
Светом въезжающей на стоянку машины проехалось по салону. Всем телом почувствовала, как осторожно вздохнул Костя. Расцепила пальцы и попробовала сесть. Только вот сесть получилось снова перед нимна его же коленях. Попыталась съехать с его ногне пустил. Снова поцеловал, нежно, словно завершая какой-то ритуал, и только затем ослабил руки: теперь, мол, делай, что хочешь
Неловко сползла с него в этой тесноте и села рядом, жарко пылая и неловко застёгивая пуговицы. Костяпоглядывала, сталкиваясь взглядами, приводил в порядок свою одежду. Чему-то морщится? Странно. Только что подумала: мы же взрослые люди Почему он не пригласит к себехоть разочек? Попросить-навязаться я не осмелюсь, а сам не догадывается? Или на самом деле до такой степени занят по работе?
Чем-то пахнет, сказал он. Улыбнулся. Вкусным. Из чьего-то окна тянет?
Нет, это я тебе пирожков принесла. Мама жарит. Ты жареные любишь?
Люблю.
Только не сообразила прихватить что-нибудь, чтобы не всухомятку получилось.
У меня здесь бутылка минеральной Он нагнулся в сторонурот уже набит пирожком. Горячие Невольно улыбаясь, проговорил с трудом. Как ты узнала, что я здесь?
Слушала твой голос по мобильномуи вдруг подумалось: а если ты здесь? «У тебя свои секретыу меня свои». А ты? Давно здесь сидишь?
Знаешь, что такое запретный плод?
Я, наверное, стала какой-то подозрительной, поэтому встревожилась сразу. Или потому что голос у него как-то странно изменился
Нет. То есть знаю, но, кажется, ты вкладываешь в эти слова какой-то странный смыслне тот, что знают все.
Вкладываю. Он ел так, словно не просто голоден, а будто горячие пирожки заменяли ему какую-то защиту от меня. Илименя И при этом на меня не смотрел, хотя одной рукой как прижал меня к себе, к своему пылающему жаром телу, что чувствовалось даже сквозь одежду, так и не отпускал. Света он не включил и смотрел (видела, как взблёскивали его глаза, когда проезжающая мимо машина освещала нас) в окнона кирпичную стену магазина. Но общий смысл остаётся тем же. Мне хочется сорвать этот плод, но у него есть ещё одна характеристикаон Не знаю, как точней выразиться. Если сначала всё было ясно и понятно, то теперь вдруг общая картина происходящего смазана. Я немного Он выглядел человеком, который забыл самое обыкновенное слово и отчаянно пытается вспомнить. Алёна, тебе приходилось выбирать хотя бы раз в жизни между двумя целями? Когда может исполниться только одно желание, к которому ты идёшь и в которое вбрасываешь все свои силы? А обе цели настолько хороши, что, выбрав одну из них и добившись её, ты будешь тосковать по тому, что осталось не твоим. Помолчав, тоскливо добавил:Что выбрать? Синицу в кустах или журавля в небесах? И знать бы точно, что из них синица? Чтожуравль? А вдруг выбираешь не то, что кажется сейчас важным? А выбор определяет всю твою жизнь
До последних его слов я сидела, прислонившись к его плечу. Но сейчас я села прямо. Почему он говорит загадками? Молчит. Ждёт, что я отвечу? А если вопрос был риторическим? Если он задал его самому себе? Я вдруг почувствовала, как понимаю его. Именно чувственно: он разрывается между двумя желаниями. И, кажется, одно из нихя? Наверное, я всё придумалавсё, что было до сих пор между нами Я похолодела от понимания. Придумала, что ему некогда отдыхать. Некогда даже поесть. Что он ничего не успевает. Нет. Время есть. Только вот ко мне оно никакого отношения не имеет. Но ведь он сам Или я придумала, что он сам?
Нет, наконец выговорила я губами, которые только что горели от его поцелуев, а теперь вдруг стали тяжёлыми, странно металлическими, как пустые трубки, наполненные холодным воском. У меня такого в жизни не бывало, чтобы разрываться. Костя, что-то случилось?
Ничего особенного Дня через три мне надо будет уехать на время. Он помолчал, потому что я не знала, как ответить. А потом добавил:Я предупреждаю, потому что, возможно, это будет очень неожиданно. Могу закрутитьсяи забыть позвонить тебе
Он? Забыть мне позвонить? Тот самый он, который звонит мне на дню раз пять-шесть? Я сидела, тоже уставившись на плохо различимую в темноте стену, и не осмеливалась взглянуть в его сторону. Почему-то вдруг возникло странное впечатление, что я нечаянно ворвалась в машину совершенно незнакомого человека От него ощутимо веяло отчуждением
Кто о чём, а босой об обуви. Жалкая попытка пошутить самой показалась глупейшей. Но ведь это предисловие Костя, это предупреждение о чём? О том, что мы увидимся только после твоего приезда? А до этого У меня перехватило горло. А вдруг он пытается мне сказать, что и после его приезда Я сглотнула и проморгалась. А до этого? Завтра мы уже не?
Алёна, прости Если чтоя завтра перезвоню, и, возможно, мы всё-таки успеем увидеться Сейчас я довезу тебя до подъезда. Дождь усиливается.
Проехала машина, завернула в переулоки в свете фар я увидела лицо Кости. Спокойное, невозмутимое, как его голос, окрепший на последних словах. И страшно усталое.
Хорошо, сказала я, чувствуя сжатое до степени камня горло, но выговорила спокойно. Будет очень здорово, если довезёшь. А то у меня только куртка. Промокну.
Я заставляла себя говорить, потому что только в процессе пустопорожней болтовни я сумела бы не расплакаться. Я не понималаименно это было чудовищно. Что он делает? Почему он сначала целовал меня так, будто и не чаял увидеть в жизни никогда, а потом Потом всё испортил Чтослучилось?!
У подъезда, перед тем как выйти, я привычно качнулась к немупоцеловать. И чуть не задохнулась не то от страха, не то от возмущения, когда он заметно отшатнулся от меня. Исправился мгновенноперехватив сильной ладонью меня за плечо и придержав, и поцеловал меня сам. Сразу не отпустил, вглядываясь в мои испуганные (и ничего с этим поделать не могу!) глаза, сказал безэмоционально:
Может, зря всё это А может, изменится всё Спокойной ночи, Алёна.
Спокойной, сумела выговорить я и, сгорбившись под курткой на голове и на плечах, побежала к подъезду.
Он впервые не стал дожидаться, пока я войду, и уехал.
Чёрный ночной дождь медленно, но верно наращивал мощь. Небольшая крыша узкого подъездного крыльца почти не спасала от его струй, которые рикошетом брызг о ступени били и по ногам
Дождя я не замечала. Пока понимала только одно: Костя всё-таки встретился в том кафе с Веройи она что-то сказала ему такое, что он Себе-то врать зачем? Он и до этого вечера работал много. Интуитивно понимала ещё, что раньшея ему не мешала, а теперь стала помехойзнать бы только в чём! Вспомнилась вдруг Цветаева: «О вопль женщин всех времен: Мой милый, что тебе я сделала?!»
Машинально подняла руку стряхнуть с лица капли дождя
Глупая мысль: я так и не увидела его глаз в темноте машины.
Машинально поднялась домой, закрыла входную дверь. Ребята уже ушли. Машинальный взгляд на настенные часыя пробыла с Костей час?
Дальше всё на автомате. Вымыла обувь, поставила её сушить. Отнесла в ванную промокшую курткуповесила сушиться. Мельком видела маму, которая спросила, как моя вечерняя прогулка. Подняла большой палец (не смогла бы ответить вслух): «Шикарно!» Мама сказала, что отец уже лёг, и пожелала мне спокойной ночи. Кажется, я ответила?
Зачем-то зашла на кухню. Вродесытая. Но пирожок взяла. Откусила кусочек, прожевала. Прошла мимо комнаты родителей в свою. Вкуса прожёванного не почувствовала С забытым пирожком в руке подошла к окну. Но сначала выключила светчтобы не видеть портрета на стене. У окна вспомнила про пирожок и стала старательно думать, отнести ли остаток на кухню, или оставить здесь, сунув в ящик стола до завтра, чтобы лишний раз не скрипеть полами
И бессильно села на стул у окна, торопливо вытирая хлынувшие слёзы. За что? За что он так со мной? Сначала был нежен, даже страстенвцепился в меня так, словно боялся: я сбегу в первые же мгновения!.. Ты мужчина! Скажи чётко, что тебе предоставили выбор между мной и карьерой, я же это поняла! И что ты выбрал еёкарьеру, и в этом своём мире ты меня рядом с собой не представляешь!
Зачем оставлять мне неопределённость? Надежду, что всё возможно? Ведь эта надежда увеличивается, превращаясь в опустошающую неуверенность Кто я теперь? Брошенная? Оставленная про запас, если там у тебя что-то сорвётся и пойдёт не так?
Но самое страшное не это.
Что делать, если он завтра позвонит, как обычно?
А если не позвонитникогда?
Хотелось выть в голос и ругать себя за податливость и неумение быть настырной, чтобы докопаться у него: что происходит? Почему я так деликатна?
Постепенно слёзы высохли, и реальность начала возвращаться ко мне со всех сторон, будто до сих пор я находилась в тесном закрытом пространстве, куда не пробивается ни один звук.
Прыгнул на подоконник кот. Но не стал подходить ко мне, чтобы по привычке приласкаться. Только лапой легонько поцарапал раму, и я послушно открыла ему окно. Ночь ввалилась в комнату облаком сырости, пахнувшей на меня горечью палой листвы, сырого бетона и кирпичей.
И некоторое время мы с котом сидели на подоконнике, глядя в ночную пропасть внизу, во дворе дома, и постепенно отыскивая взглядом знакомые места, странно выглядящие в темноте. Мурзила поставил лапу на карниз, пришлось отыскать и отдать ему кленовую крылатку, залетевшую на наш этаж Почему-то, глядя на неё, я впервые подумала, что автоматическое письмо, которому, как оказалось, так завидовал Женька, второй раз в жизни предаёт меня. Не будь егоя никогда не узнала бы Кости. Никогда.
Но тогда бы не выжил ни он. Ни брат Жени Но об этом потом
А что будет завтра? Я взглянула на уходящие с неба облака и тучи Что будет завтра? Чего мне ждать от мужчины-Осени?
13
Проснувшись, я просто испугалась: это надо же столько проспать, что комната купается в солнечном свете! Потом скосилась на стенуна часы. Не поняла. Проснулась как обычно, но почему тогда вся комната в радостном солнечном свете?
Дошло. Тучи разбежались, небо из серого и низкого взметнулось в сияющую прозрачной, сине-зелёной бирюзой высь. Правда, в комнате устоялась прохлада, но такое как раз и бывает, что на улице в конце сентября солнце, но при том хо-олодно.
Накинув на плечи старую, вязанную мамой шаль и мельком глянув на портрет на стене, я подошла к окну. Асфальт высыхал, лужи на нём медленно стягивались, тёмные сырые полосы оставались лишь вдоль бордюров, а затрёпанные вчерашним ветром ветви кустов постепенно поднимались, хоть листьев и осталось на них маловато Первое, что подумалось, можно не торопиться относить в починку зонт! Ух, я и лодырь
Глядя на солнечное утро, слыша даже через закрытые окна энергичный посвист синиц, я почувствовала смутную надежду: а может, всё ещё обойдётся?
Наверное, солнце повлияло
Холодок в комнате заставил шевелиться. Быстро придя в себя и сварив кофе, я села за компьютерпроверить напечатанное вчера Женей. Так, печатает он более-менее грамотномногого исправлять не пришлось. Скинула на почту Порфирия готовые работы, новых заказов пока не было. Усмехнулась в который раз: здорово Порфирий придумал обойти запрет на служебную единицу в его штате! С другой стороны, где ему ещё такого работника найти: печатаю и быстро, и грамотноещё и рукописца могу подправить. Во всяком случаеза все годы претензий пока не было.
Допивала кофе, когда в дверь постучалась мамазаглянула поздороваться. Заглянулаи вошла полностью.
Ты что этоплакала вчера?
Заметно?
Хм Мешки под глазами не разглядит разве что слепой. Что случилось? Или это из области сугубо личного?
Развернувшись на стуле у компьютера, я собралась с духом и рассказала ей о вчерашнем. Снова чуть не разревелась при этом. С трудом переждала, пока мышцы челюстей размякнут, расслабятся И то не до конца.
Мама, присевшая на мою незастеленную кровать, внимательно выслушала меня и задумчиво покачала головой:
Что бы я тебе ни говорила, это будет взгляд со стороны. Небеспристрастный. Всё-таки я твоя мама. И радею за своего ребёнка. Но всё же есть кое-что общее с моей давнишней ситуацией. Поэтому сказать могу только одно: или поговори с Костей напрямую, или узнай от кого угодно, что именно гложет его самого. Только тогда ты будешь знать, что делать, как поступать. И думать как надо. Потому что в такой дурацкой ситуации вы оба можете натворить такого, о чём будете сожалеть всю жизнь. Вот сейчас Что ты можешь сделать? Сидеть паинькой и ждать у моря погоды? Мириться с его недоговорённостью? Как ты сама оцениваешь ситуацию?
Он выбирает между мною и работой, буркнула я. И есть подозрение, что Вера тоже заинтересована в этой работе, или что там у него. Мам, ты старше. Что бы ты сделала на моём месте?
Некоторое время мама спокойно смотрела на меня, словно что-то прикидывая: то ли подбирала слова, то ли продумывала мою ситуацию.
Прости, дочь, но говоришь ты несусветные глупости. Что сделаешь ты, моложе меня, и что сделаю я, старше, это две большие разницы. И в первую очередьпотому что ты не сделаешь ничего по моему совету. Он тебе покажется неприемлемым. Из-за возраста. Единственно, что могу сказать Пусти ситуацию на самотёк, но прислушивайся ко всему тому, что рядом с тобой происходит. К мелочи или к крупному чему. Это и будут тебе подсказки, как и что делать. И не дури! Думай о том, чтобы быть вместе с ним, если тебе и в самом деле того хочется. И не отчаивайся. Самое глупое будет, если будешь занудным нытиком. Тогда точно ничего не получишь.
Чуть не раскрыв рот, я смотрела на маму. Ничего себетакой решительной и сердитой я её ещё никогда не видела. А она добавила:
Чего сидишь? Ты же Танюшке обещала гулять каждое утро с нею. Марш в ванную умываться! Нечего тут сидетьсебя жалеть.
Не хочется мне начала я, но мама жёстко перебила:
Доноешьсядо развалины. Косте такая нужна?
Выскочив из своей комнаты раньше мамы, я удивлённо улыбнулась. А может, и правда всё образуется?
Таня позвонила, когда я уже подпрыгивала на одной ноге, надевая обувку, в прихожей. Очень обрадовалась, услышав, что и сегодня погуляем, а то пара дней была настолько дождливых, что не то что гулятьвыходить не хотелось. А я вдруг подумала: не это ли мама имела в виду, что нужно прислушиваться к мелочам? Ведь сейчас я спокойна, а значит, могу думать о вчерашнем более рассудительно? А прогулкачем она хороша: успокоюсь ещё больше, а на обратном пути смогу сообразить, как мне поступать дальше.
Погуляли. Хм Только встретились, как позвонил Женя и скомандовал:
Быстро! Ты где?
А-а
У меня нет первых двух пармы едем в выставочный зал посмотреть, что там делается. Заодно посмотришь то, что вчера не успели. Ну? Где ты?
Говори быстро! зашипела Таня, заслышав его вопрос.
Библиотека на проспекте! рявкнула я из-за них обоих по инерции.
Жди меня на остановкесейчас подъеду!
Таня понеслась к остановке, приговаривая:
У нас с тобой до моей работы минут двадцать есть. Постою с тобойа как он подъедет, сбегу. А чего он едет-то? Зачем ему в выставочный зал? А зачем ты там?
И на бегу я рассказала ей про нашу с Женькой совместную выставку.
Балда! завопила она. Давно задумали, а мне только сейчас рассказала?! И когда теперь? Можно, что ли, будет посмотреть? Слушай, я так взволновалась, что мне теперь мороженого хочется! Будешь мороженое?
С ума сошлахолодно! Я передёрнула плечами, представив, что в дополнение к утренней прохладце сейчас ещё и мороженое буду есть.
Ну, ладно, потом мороженое поедим, снизошла подруга, плотоядно вздыхая при виде стоящего неподалёку лотка с лакомством, и уже на остановке, чуть не подпрыгивая, спросила:А про что будет выставка? Ну, как называется?
Чуть не ляпнула в ответ«Двое в городе», опомнилась, сказала:
«Мой город».
Женька, небось, с акварелями будет, да? мечтательно сказала Таня. Вот ведь что интересно: человек онух! А акварельки у негопрелесть!