Это с какой радости? Полгода, считай, не видались, и я тебе по еблу..
Ну дай. Что тебе, жалко?
Не буду я
Это потому, что ты ссышь, назидательно сказал Никич. Ты ссышь ударить боевого разведчика дядю Никиту, и правильно делаешь. Дядя Никита не сможет дать тебе сдачи, но и ты ни хуя ему не сделаешь. Твой кулак, Кир, пройдет сквозь дядю Никиту, как сквозь воду.
Это еще почему? спросил Кир, на всякий случай отстраняясь.
Потому что ты живой, назидательно пояснил Игорь. Ты слишком еще живой. Живой мертвому не обидчик.
Это где так говорят?
Это у нас так говорят.
Никогда не слыхал. В Воронеже, что ли?
Ладно, Кир, не коси под тупого. Ты и так тупой.
Кир хотел немного поддать ему за эти слова, но рука его и в самом деле прошла сквозь Игоря, как сквозь туман.
Странный какой сон, сказал Кир.
Я бы даже сказалхуевый, кивнул Игорь.
И что, вас никто, кроме меня, не видит?
Блядь, а кто же еще видит твои сны! заржал Никич. Я только не всасываю, хули мы к тебе в сон попали, а не к кому поприличней.
К министру Иванову, сказал Игорь.
А он-то чем виноват?
Тем, что он гнида, сказал Игорь.
Ну ты, бля! Смотри, бля! Теперь такие временане посмотрят, что призрак
Гнида, убежденно повторил Игорь. И глаза у него белесые. Чудь белоглазая. Кир, хули мы стоим? Ты шевелиться можешь?
Кир с трудом сделал несколько шагов. Протез болел нещадно. Странно, но с каждым шагом боль становилась тупей и словно уходила.
Мужики! позвал он.
Шедшие чуть впереди Игорь и Никич обернулись.
Это вы делаете?
Чего?
Ну вот, что мне как бы легче.
Да нет, это ты отдохнул.
А у вас ничего не болит?
У меня башка болела сначала, сказал Никич.
А у меня спина почему-то. Мне ж не в спину попало. Мне живот разворотило.
Ну, значит, до спины достало, предположил Никич.
Вам это призрак ноги моей не встречался? спросил Кир, силясь улыбнуться. Прыгает где-нибудь одна! Я так думаю, должен быть рай для отрубленных конечностей
Никакого рая нет, убедительно сказал Игорь. Отставить глупые шуточки. Все совершенно иначе.
А ты почем знаешь?
Был бы райя бы с тобой тут не таскался.
А зачем ты со мной таскаешься? Кир и от призрака не желал покровительства.
Спроси чего полегче, сказал Игорь.
Это была у него такая поговорка.
8
Автобусная остановка была не скоро, шли они до нее долго. Кир смотрел на Игоря с Никичем, понимая, что сон есть сон, но он несколько затянулся и очень уж натурален. Интересно все-таки, как мозги работают. Мозг, оказывается, сам себя регулировать может. Я бы никогда не подумал, что от призрака не остается следов. То есть я знал, конечно, но теоретически. Вот иду я, трава росистая, и на росистой этой траве остается мой след. А вот идут Игорь с Никичем, тащат пулемет, автомат, гранаты. И ничего. Трава даже не шевелится. А ведь они тяжелые, Игорь большой, Никич толстый. Оба в маскировке и кажутся от этого еще толще. Все в белом. Как были, так и осталисьв зиме. Абсолютно вообще осязаемые. То есть осязать как раз нельзя, но ведь даже пахнут. И не мертвечиной, Кир знал, как пахнет мертвечина, нормально пахнет, порохом, дымом. Как положено после боя. Еще пот, конечно. Все как у живых. Интересно, курить будут?
Эй, мужики! окликнул он. Курить будете?
А как?
Что, нельзя?
Сам бы попробовал.
Ну а чего, вот, я пробую
Он закурил и выпустил кольцо.
Я ж тебе говорил, сказал Игорь Никичу. Живой слишком.
Мы теперь не курим, Кир, объяснил Никич. Хотя, надо сказать, очень хочется.
А пить? Жрать?
Ни хуя. То есть пить иногда бывает. Когда всякие счастливцы вроде вас поминают. Это же третья обычно, если я ничего не путаю?
Да. За тех, кто не дожил, третья, не чокаясь.
Ну вот. Она как-то доходит. Как бы веселее становится.
Но не всегда, назидательно добавил Никич. Если говно какое-то пьют, то не доходит. Пить надо приличную водку. Все, что варят в Моздоке и вокруг, это одна головная боль. В принципе, «Кристалл» ничего.
Вот бы не подумал, сказал Кир. Всюду жизнь, прикинь?
А жратва практически никак, сказал Игорь. То есть жить можно и без жратвы, если это типа считать жизнью. Вот я не жру, ничего мне не делается. Но хочется во рту покатать пельмешку. А как это сделать? Убить пельмешку?
Ну, не знаю, сказал Кир. Найти призрак коровы, обработать, обвалять в призраке муки
Не бывает призрака коровы, сказал Игорь. Чего ты как маленький.
Что, корова умирает вся?
Не знаю, может, и не вся. Но мы как-то не пересекаемся. У меня собака в детстве была. Шалый. Прекрасный пес, прекрасный. Так вот, если бы что-то собачье было он бы ко мне прибежал. Я тебе точно говорю. Он был единственный, кто меня любил за просто так, и очень сильно. Ну, кроме родителей, и то я не уверен.
А жена?
Игорь был женат, и Кир это помнил.
А жена не так сильно.
Игорь что-то знал. Никич поджал губырасспрашивать не следовало. Наверное, когда с ним вот так нехорошо вышло, она как-то не так себя повела, и у него была возможность это отследить. Говорят, в первые девять дней можешь еще как-то влиять на происходящее или по крайней мере что-то видеть. Вот он, наверно, слетал и посмотрел, а не следовало.
Не тормози, Кир, сказал Игорь. Рассвет скоро.
А что, вы на рассвете исчезнете?
Спроси чего полегче, сказал Игорь.
Ну, пока не исчезли, расскажите хоть, как там!
Да откуда мы знаем, непонятно ответил Никич.
Ладно, не темни. Где ж вы тогда?
Мы сейчас здесь. А вообще там неодинаково.
В смысле?
Первое время почти как тут. А потом степь, вообще голая, и высотки, как под Шали. Ходишь, ходишь, иногда человека встретишь. Спрашиваешь, какие новости, а у него все новости пятьдесят девятого года.
И тогда чего?
Тогда опять ходишь. Пока, видимо, чего-то не сделаешь или какого-нибудь толка не выходишь. Потом перемещаешься. Игорь вон по какому-то саду две недели ходил.
Полторы, поправил Игорь.
Ну, полторы. С какой-то бабой. Баба все молчит, только смотрит, иногда плачет. Вообще левая какая-то.
Старая?
Лет восемнадцать. Но не дает.
Это мне было, наверное, наказание, сказал Игорь хмуро.
Это ей было наказание, хохотнул Никич. Кир, знаешь анекдот про Брежнева и Мэрилин Монро?
Заебал, блядь, своими анекдотами, зло сказал Игорь. Ты мне шестой раз его рассказываешь.
Так вы что, не все время там вместе?
Да мы вообще вместе были только первые девять дней, и то каждый по своим делам ездил. Я на свою родину съездил, Никич на свою А потом рази я у себя в саду, а он у себя в поле. Потом еще разное Там же время теряется, понимаешь? А потом вот разидем по степи. Ну, поговорили, рассказали, кто где был Идема тут ты. Лежишь.
Это вас в помощь, что ли, прислали? догадался Кир.
Или в наказание, сказал Никич. Как типа про Брежнева и Мэрилин Монро.
Я тебя урою сейчас, пригрозил Игорь.
Интересно, спросил Кир, а друг друга-то вы можете урыть? Или тоже как сквозь туман?
Совершенно запросто, сказал Никич и подсек Игоря. Игорь упал, но успел засветить ему ногой в живот.
Э, ты, бля! заорал Никич. Ты все-таки соразмеряй!
Сам соразмеряй.
Никич помог ему встать.
Ни хуя не больно, самодовольно сказал Игорь. Сразу проходит.
Понял, сказал вдруг Кир. Я понял, зачем, допустим, жгли жертвенного быка.
Догадливый, заметил Никич.
Дым, это, воскурялся И покойник питался.
Пропитывался, кивнул Игорь. Ты вон куришь, а я нюхаюи тоже как бы прет.
Ну так я еще курну, сказал Кир.
Нет уж, сказал Игорь. Ты давай иди.
Автобус на Ростов подкатил около семи утра. Он был полупустой, тряский и пыльный. Кир с облегчением плюхнулся на сиденье и, не рассмотревши толком попутчиков, немедленно захрапел. Правда, успел передать водителю деньгиза троих. Сдача вернулась. Кир хмыкнул и сунул ее в карман. Рука его при этом наткнулась на что-то бумажное, жесткое. Письмо Морозовой, пропади оно пропадом, это письмо, все из-за него! Выкинуть к чертовой матери Все равно он не мог письмо переслать почтой, раз не знал точный адрес. Он решил, что выбросит письмо сразу, как только увидит мать. Почему-то страшно было его выбросить до тогону, типа суеверие, что ли.
Жалко было, что наяву он уже не увидит Игоря с Никичем. Игорь был парень жесткий, но надежный, а Никич так и вовсе душа-человек. Не совсем понятно было, почему явились именно они. В конце концов, у Игоря были в роте друзья и поближе, тот же Олег. Но Олег был жив. А вот были ли у него близкие друзья среди мертвых? Нет, пожалуй, ближе Никичаникого. А Игорьну что Игорь, он для надежности
Проснулся он уже днем, когда подъезжали к Ростову. Зеленая равнина тянулась за окнами. Вдалеке блестела на солнце серая широкая реканаверное, Дон.
Слева от Кира сидел Игорь, справаНикич.
Блядь, сказал Кир.
Не блядь, а голубчик, сказал Никич любимую присказку. Доброе утро, дорогие ребята. Что снилось?
Здоров ты дрыхнуть, сказал Игорь.
И храпел, блядь, храпел
Хорошо, тебя мотор заглушал.
Ладно, не подъебывайте, сказал Кир, а сам страшно ущипнул себя за руку.
Валяй, валяй, зевнул Никич. За яйцо дерни, сразу проснешься.
Мужики, а вы хоть спите когда-нибудь? спросил Кир.
А чего еще делать? Бывает, что и спим.
Сны видите?
Ой, блядь, не спрашивай.
Неприличные, сказал Никич.
Кир, мягко сказал Игорь. Ты не психуй, хорошо? Ты просто привыкни, что это как бы надолго. Это значит, опять надо что-то сделать. Когда ты что-то сделаешь, мы либо уйдем, либо я уж не знаю. Но пока мы с тобой побудем. Так что ты щипайся не щипайся
И вообще, изобразил обиду Никич. Ты чего, не рад? В степи его, мудака, подобрали, к остановке вывели Я не понимаю: ты недоволен, что ли? Ты хотел, чтобы за тобой Мэрилин Монро таскалась? Меньше надо начфинов убивать, ты понял?
Ростов, сказал Игорь.
От автобусного вокзала до железнодорожного рукой подать. Народу на улицах было много. Все что-то праздновали.
День города у них, что ли? спросил Никич.
Да ну, ответил Кир. По-моему, они просто так празднуют. Вся жизньсплошной праздник. Я уезжалтоже какая-то пьянка-гулянка была.
Ну а хули делать, сказал Игорь. Работать без толку, так давайте гулять. При таких ценах на нефть скоро вообще можно будет не работать, слышь. В феврале какие были?
Что-то сорок, сказал Никич.
Ну во. Сейчас пятьдесят уже, небось.
Бабы довольно ничего, сказал Никич. Вообще очень приятно. Гораздо, блядь, лучше, чем по степи. Только холодно.
Какое холодно?! не выдержал Кир. Это ж юг! Градусов тридцать!
Ага, сказал Игорь, глядя куда-то в пространство.
Ты чего высматриваешь?
Да вон тип какой-то идет прямо на нас.
Мент? вздрогнул Кир.
Ни хуя не мент. Мент нас не увидит, успокоил его Игорь.
Разве только мертвый, добавил Никич.
Блядь, не хватало только мертвого мента Они живые-то как оборотни, а мертвый, ты прикинь
Но это был не мент. Это был алкаш, еле стоявший на ногах.
Мужики, сказал он, подняв руки в приветствии. Мужики, трубы горят. Я убедительно я удивительно я удивидительно и охренебительно прошу вас.
Кир, дай ему денег, сказал Никич.
А у вас нет? спросил алкаш у Никича.
Мои вам не подойдут, деликатно ответил Никич.
А, спокойно кивнул мужик. Понял. Валюта. Господа, я имею сказать. Да-да, пятнадцать хватит. Ну, можно сорок. Бла-да-рю вас. Я имею шо сказать. У женщин арт-рофи аритрофирован важнейший орган. Они лишены чувства от-вет-ственности. То, что вы говорите им, они повторяют как свою мысль. Как свою соб-ствен-ную мысль. Вы замечаете это?
Замечаем, сказал Игорь.
И после этого они попрекают вас всем, что вы сделали для них! Ведь, в сущности, все, что есть они это есть вы! Они фар они фаршированы вами!
Жуткое зрелище, сказал Никич. Ну, счастливого пути.
Да, бла-да-дарю вас, сказал алкаш и растворился в толпе.
Вот это, сказал Никич, и называется «упиться вусмерть». Не до смерти, а в усмерть, то есть до состояния, в котором видишь мертвых.
А еще кто видит? спросил Кир. Я слышал, что коты
Пиздеж, ответил Игорь. Коты мышей видят, а люди, дураки, думают, что это они на призраков кидаются.
Тьфу, сказал Никич. Что же он пил? Что, блядь, за дрянь? Я минуту рядом стояли то меня сейчас вывернет!
Не вывернет, успокоил его Игорь.
Но согласись, что дрянь?!
Дрянь, дрянь. Вот ему и видятся всякие мудаки.
И они опять заржали, все трое. Киру начинала нравиться эта компания.
9
Ну что? спросил Никич. Вот моя деревня, вот мой дом родной?
Да типа того
Ну, мы тогда к тебе, сказал Игорь. Сам видишь, деваться некуда.
Ладно, сказал Кир. Много места не займете.
У тебя комната хоть есть своя?
Найдется. Мать вам понравится. Она добрая.
Мы постараемся вести себя тихо, чинно сказал Никич. Что я, полтергейстпосуду бить?
Может, это и надо, сказал Кир. Я вообще не понимаю, что надо. Вы ведь должны чего-то сделать, так?
Ну, так.
Может, как раз посуду побьем?
Он чувствовал себя очень странно. Вот станция Кораблин, сто километров от Рязани. Вот на сырой после дождя платформе стоят двое в белой маскировке, с полным вооружением, и он, в зеленой летней форме, с сумкой денег. Живая иллюстрация на тему «Война приходит к нам».
Однажды Киру, кстати, снился сонзимний, темно-синий. Ему было лет двенадцать, что ли, или побольше. Он сидит в сквере около дома и понимает, что должен что-то сделать. Надо пойти к ребятамон бегает по лестницам, звонит ко всем друзьям со своего двора, но никто не открывает. Значит, нужно что-то другоеон кричит, сзывает их, но никого нет. Может, надо побежать на станцию, купить билет, уехать куда угодно? До станции далеко, но он бежит туда, через синеющие сонные дворы, где лежат на снегу золотые квадраты окон. Очень много горящих окон, а на улице почти никого. Может быть, он вообще один на улице, потому что все уже сделали что-то, а он еще нет. Надо торопиться. Он прибегает на станциюно окошко кассы заколочено, и в углу стоит, греется у печки, одинокий старик. Это как в компьютерной игре, Кир играл в такую в салоненадо что-то спросить, и старик ответит, но правильного вопроса никак не придумывается. Старик только качает головой. Кир бежит обратнои видит, что сквер волшебным образом изменился: падает мягкий, пушистый снег, и, как всегда, когда глядишь на падающий снег, кажется, что поднимаешься куда-то сам. И он поднимается. Значит, пока бегал на станцию, он действительно сделал что-то важное, но чтоне понимает сам. Главное произошло, и теперь он в этом снегу подлетает к какому-то желтому окну, и знает, что это именно его окно, и так счастлив, что просыпается от счастья. Этот сон не повторялся, а жаль. Но понятно было, что если надо что-нибудь сделатьлучше не думать, а просто делать. Тогда, может быть, получится само собой.
Он попытался это объяснить Никичу, но тот с самого начала завозмущался. Он вообще начинал спорить, не дослушав.
Кактвой? Это мой сон! Только летом.
Да нет, я тебе говорю, зимой
Какая зима! Летом сижу в лесопарке. У нас рядом с домом лесопарк был. Сижу, курю. Надо куда-то пойти, а кудане знаю.
И чего ты сделал?
Не помню. Помню только, что я как бы завис в этом лесопарке. Все ушли, а я гуляю. Уже вечер. И надо чего-то сделать. Так и не придумал, кажется.
Врете вы оба, сказал Игорь. Это вы во сне хотели кончить, а поскольку были малы, то и не знали, как это сделать.
Ладно, сказал Кир. Пошли. Но чего-то я робею. Не так я думал вернуться, честно говоря.
А как? На своих двоих?
Да не в ногах дело. Я как-то думал, что мы кого-нибудь победим.
Блядь, сказал Никич. Живой, а еще чего-то хочет.
Я вот чего думаю, сказал Кир. Что, если у меня там менты?
В смысле?
В смысле, засада.
Да ну, ты что. Это как они быстро должны сработать? Они небось еще там опрашивают во дворе. Какой ты был и как выглядел.
Там только девчонки были, сказал Кир. Одна все считалку кричала.
Это его и была, наверное, сказал Игорь. Сам пошел машину мыть, а ее гулять вывел.
Да ну, не поверил Кир. Может, не его
Та, что кричала, не его, сказал Никич. Его дочку звать Иринка.