Попытки Жука разыскать отравленную иголку в этом огромном стоге сена заходили в тупик из-за того, что сама Америка впала в настоящую китаеманию. Она бесконечно закупала китайские товары, бесконечно продавала китайским банкам свои казначейские бумаги. Без серьезной провокации правительство США даже цыкнуть не могло бы на китайского Дракона из-за Тайваня или погрозить пальцем ему за Тибет. И о правах человеканечего и думать. Такой лозунг не прокатит.
Однажды вечером, под конец этого недельного блиц-курса, когда у Жука от утомления появились кровяные жилки в глазах, а центральная нервная система пенилась от кофеина и от глютамата натрия, которым были напичканы блюда «на вынос» из китайской забегаловки (Жук решил, что это как раз подходящая еда для его углубленных занятий синологией), он отложил в сторону книги и решил: всё, хватит. Он принял душ, вышел из дома, купил сочный красный нью-йоркский бифштекс, бутылку розового маслянистого бургундского за $ 75и устроил себе вечер отдыха.
Он зажарил бифштекс, откупорил вино и включил телевизор. Там шла передача «Кто кого». Это было еженедельное вашингтонское вдумчивое ток-шоу про политику и про политиков, отлично подходившее для того, чтобы смотреть вполглаза. Каждую пятницу в телестудию приходили гостикакой-нибудь бывший член Президентского экономического совета и какой-нибудь ныне действующий помощник второго заместителя министра Чего-то-Там-Такого, и эти двое с осведомленным видом бубнили друг другу что-нибудь о квотах на импорт аргентинской пшеницы. С таким же успехом это шоу могло бы называться «Что угодно». И все-таки Жук питал к нему слабость. Однажды и его самого туда приглашали, что значительно способствовало росту его популярности. Вторым гостем в тот вечер был малоизвестный киноактер, сделавшийся ярым антимилитаристом после того, как сыграл роль морально ущербного капитана подводной лодки, который при учебных запусках торпед использовал в качестве мишеней ни в чем не повинных китов.
Актерговорун из тех, кто называет видных американских политиков устроителями «массовой резни» и «серийными убийцами», так разъярился, слушая взвешенные доводы Жука в защиту оборонной промышленности, что обозвал его «злобным боровом» и выразил надежду, что Жук умрет от такой формы рака, которая не поддается лечению морфием. Жук лишь улыбнулся на это и ответил: «Пожалуй, мы сбросим вас со счетов с пометкой Колеблющийся, ищущий опоры». Это вызвало у актера приступ бешенствас брызгами слюны и грязной бранью. Вполне живенько получилось, по меркам «Кто кого». В тот же год журнал «Вашингтониан» включил Жука в свой ежегодный список «Десять самых жалких вашингтонских лоббистов».
Жук взял вилку и отправил в рот очередной аппетитный кусок бифштекса.
Кто же сегодня в передаче «Кто кого»? Энджел Темплтон. Что ж. На нее стоило смотреть в оба.
Глава 3Энджел
Высокая, мускулистая, длинноногая блондинка в мини-юбке, Энджел Темплтон отнюдь не была типичным экспертом-аналитиком из вашингтонского политического «мозгового центра».
Для фото на обложке своей последней книги«Аргументы за упреждающую войну: не контрудар, а просто удар»она позировала в красно-бело-синем садо-мазо-костюме «госпожи» из латекса. С кнутом в руке. Но если бы вы купили эту книгу исключительно по этой причине, то оказались бы в дураках: сама книга представляла собой вдумчивое, хорошо обоснованное и снабженное обильными примечаниями исследование, оправдывающее, по сути, необходимость постоянного военного вмешательства США в дела всех стран мира.
Мисс Темплтон защитила диссертацию в Университете передовых международных исследований имени Джона Хопкинса, раньше она работала в Совете государственной безопасности, занимала должность заместителя директора по политическому планированию в Пентагоне. Блестящая деловая характеристика, ничего не скажешь. В настоящее время Энджел была председателем престижного, пускай и сомнительного, Института постоянных конфликтов. Ее тяга к публичности хотя и вызывала надменное удивление в Комитете по внешним сношениям или среди нобелевских лауреатов, потягивавших бульон в клубе «Космос», зато приносила ей регулярные приглашения выступить на телевидении, изрядную прибыль от продажи книг и пятизначные гонорары.
Сегодня в передаче «Кто кого» оппонентом Энджел выступал принстонский профессор, известный тем, что написал книгу, где сравнивал Америку с Древним Римом. (Намекая на «Упадок и разрушение».) Ему приходилось нелегко, потому что Энджел игриво топтала своими туфельками от Джимми Чу все его изящные ссылки на Ливия и Тацита.
Знаете, произнесла она со смущенной, застенчивой улыбкой, как бы намекая, что лишь из вежливости умалчивает о том, как профессора застукали за противоестественными половыми сношениями с ламантинами, это, конечно, очень мило, что вы так уютно устроились в роскошном пентхаусе там, в Башне слоновой кости, где на досуге вымучиваете книжки, доказывающие, какая захудалая и второсортная страна наша родина.
Профессор уставился на Энджел, словно филин, сердито и презрительно.
В моей книге говорится вовсе не об этом. Совсем не об этом
Кстати, прервала она его, а ваш бюджет не предусматривал проверку подлинности фактов?
Прошу прощения, на что вы намекаете?
Я ни на что не намекаю, улыбнулась в ответ Энджел. Я просто констатирую сам факт, уф, опять это упрямое слово! что единственное во всей книге, что вам удалось написать без ошибок, это точка с запятой на странице четыреста пятьдесят третьей.
Ну, это
Это не важно, правда? Все равно же никто не будет читать эту книжку. На самом деле это просто псевдоинтеллектуальное украшение для кофейного столика. Просто способ дать понять гостям: «Я тоже ненавижу Америку».
Я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать оскорбления.
Да ладно вам, профессор, с кошачьими интонациями проговорила Энджел. Я вас не оскорбляю. Я лишь указываю вам на то, что основная идея вашей книги сводится к тому, что Америка больше не в состоянии защищаться от врагов. И что пора уже бросать ей полотенце и уводить с ринга.
Это бесстыдное извращение моих аргументов.
Ну, а кое-кто возразил бы, что настоящее извращениеэто как раз ваша идея, что Америке как великой державе пришел конец. Ладно, я еще готова признать, что она, может, и годится для наивных и доверчивых первокурсников в ваших уютных рощах Академа, но в реальном миреуж извините, я открою вам эту истинумогучие государства не сдаются просто так и не прикидываются мертвыми. Они борются.
Вы явно не читали мою книгу, ответил профессор и, закатив глаза, повернулся в сторону ведущего.
А вот и читала, рассмеялась Энджел. Правда, мне пришлось держать ноги в ведре с ледяной водой, чтобы не уснуть. Я понимаю, академической прозе и положено быть скучной, но честь вам и хвала: вы подняли это качество на новый, недосягаемо высокий уровень.
Институт постоянных конфликтов находился на Массачусетс-авеню, неподалеку от Дюпон-Серкл, в доме, который некогдауместное совпадение! служил резиденцией министра военно-морских сил во времена Теодора Рузвельтапрезидента, который и положил начало «имперскому периоду» в истории Америки. Среди тех, кто работал в этом здании, закрепилось его шутливое наименование«Casa belli».
В мраморном вестибюле в ожидании ассистента Энджел, который должен был выйти к нему, Жук рассматривал выгравированную на мраморе позолоченную надпись над изящно изогнутой величественной лестницей.
Экстремизм в защите свободыне порок.
Барри Голдуотер
Жук слегка волновался. Он уже несколько раз встречался с Энджел Темплтон на коктейльных раутахи находил ее устрашающей дамой. Да, она и в самом деле способна была устрашить. Слухи о легендарной Энджел ходили по всему городу. За время своей стажировки в Пентагоне она успела завести романтические отношения с двумя генералами и одним адмиралом. Адмирал был из Объединенного комитета начальников штабов. Адмиральша отнюдь не пришла в восторг, узнав об этом романе, и устроила скандал, в результате чего адмирала отправили на морскую службу. Энджел ни разу не была замужем и растила в одиночку восьмилетнего сына по имени Барри. Несмотря на свою людоедскую репутацию, Энджел была во всех отношениях заботливой матерью и регулярно посещала школьные родительские собрания.
Жук изучил содержимое витрины в вестибюлетам стояли книги, написанные штатными научными сотрудниками ИПК и их коллегами: «Аргументы для перманентной войны», «Отступи, Ад: самоуверенность американской внешней политики с 1812 по 2003», «Дадим шанс войне», «Пакс-Американа: Вам что-то не нравится?», «Двойная крепость: подъем движения Орео-Кон», «Как Америке не стать Франциейи почему это необходимо».
Институт постоянных конфликтов являлся штабом так называемых «орео-конов» или орео-консерваторов: «Твердых снаружи, мягких внутри». Твердыепотому, что это были бескомпромиссные сторонники наращивания военной мускулатуры США. Мягкиеиз-за того, что их внутренняя политика преимущественно следовала линии невмешательства; орео-конам было действительно безразлично, чем заняты президенты и Конгресс, лишь бы они хорошо финансировали Пентагон и вооруженные силы и находили бы им применение за рубежом, желательнона полях сражений.
Критики орео-конов, которых было не так уж мало, считали их шайкой изворотливых самодовольных типов. Хитрые и осмотрительные, они умело дистанцировались от любых провалов. Когда какая-нибудь из пылко поддержанных ими кампаний по иноземному вторжению вдруг вызывала встречный огонь, то всегда оказывалось, что виноват в этом кто-то еще. Сама идея была разумной. А вот ее исполнение оставляло желать лучшего. Для группировки, втягивавшей Америку в одну зыбучую трясину за другой, орео-коны выглядели, пожалуй, зловеще жизнерадостными. Долгая скорбь о случившихся трагедияхэто не для них. Раздать амуницию, раздать холодные закускии вперед, навстречу новой катастрофе. В настоящий момент они страстно агитировали за упреждающий удар по ядерным комплексам Ирана, используя собственное ядерное оружие. Так сказать, забросить мяч в корзину в прыжке.
Мистер Макинтайр?
Жук обернулся.
Майк Бёрка. Я сотрудник мисс Темплтон.
Жука застигли врасплох. Он-то ожидал, что за ним придет секретарь. А этот Бёрка выглядел совсем как спецназовец из подразделения «Морских львов», только в штатском. Шея у него была толщиной с молодую секвойю; глаза смотрели холодно и оценивающе. Жук стал подниматься вслед за ним по мраморной лестнице.
У нее сегодня очень плотный график, сообщил Майк Бёрка, но нам удалось выделить вам двадцать минут. Вам повезло. Кристиан Аманпур предоставили только десять.
Я постараюсь зря не тратить время мисс Темплтон, ответил Жук, когда они проходили мимо боевого призыва Барри Голдуотера.
Возможно, ей позвонит доктор Киссинджер. Тогда я выведу вас из кабинета в коридор. А как только ее телефонный разговор с доктором Киссинджером завершится, я проведу вас обратно в кабинет. Время, которое она потратит на беседу с доктором Киссинджером, не будет вычтено из отведенных вам двадцати минут.
Жук кивнул.
Я и сам жду одного звонка.
Бёрка озадаченно поглядел на него.
От Далай-ламы, пояснил Жук. Но я не возражаю против того, чтобы мисс Темплтон оставалась в комнате, пока я буду беседовать с Его Святейшеством. Обычно мы с ним общаемся по-тибетски.
Глаза Бёрки превратились в лазерные указки. Выражение его лица говорило: «Знаешь, в другой раз я бы врезал тебе по дыхалу, да сейчас манжеты кровью марать неохота».
Они прошли мимо четырех секретарей. Жука ввели и представили пред ясные очи.
Энджел Темплтон поднялась из-за столавесь из черного стекла и нержавеющей стали.
Жук Макинтайр, просияла она и протянула ему руку. Очень о вас наслышана. Присаживайтесь, пожалуйста. Должна вам сказать, что «Гроуппинг-Спрант»это мой любимый аэрокосмический подрядчик.
Правда? Вот это да.
Тот модернизированный комплект, который вы сделали для TACSAT-4? Одним словомпотрясающе. А та презентация в режиме реального времени для FALCONSAT-26 во время бомбежки Пакистана? Блестяще. И добавить нечего. Не хотите ли кофе? Чай? «Ред-булл»? «Аддеролл»?
М-м, нет, спасибо. Жук почувствовал, что краснеет. Но я непременно передам ваши отзывы своим бывшим коллегам из «Гроуппинга».
Бывшим?
Да. Я решил заняться новыми разработками. Это и привело меня сюда.
Знаете, продолжала Энджел, если бы не такие компании, как «Гроуппинг-Спрант», то меня просто в дрожь бросает. Что бы мы делали? Швыряли бы в своих врагов камни. Как эти безмозглые, бесхребетные амебы там, тут она указала согнутым большим пальцем в сторону Капитолийского холма, расправились с MQ-9B Ну, просто до слез обидно. Чик Девлин проделал потрясающую работу.
Но ведь слушание было закрытое.
Я читала расшифровку стенограммы, проговорила Энджел строго, разве я похожа на человека, который узнает новости из выпусков «Вашингтон пост»?
Я впечатлен.
Мистер Макинтайр, неужели я похожа на человека, узнающего новости из «Вашингтон пост»? Только не воспринимайте как критику, ладно? Но если бы там была я, то заявила бы этим сенаторам: «Значит, вы не хотите спасать жизни американцев в Пакистане? Ладно, в таком случае давайте привозить к дверям вашего кабинета все черные мешки с телами убитых американцев, которые доставляют оттуда, согласны?»
Жук сглотнул слюну.
Да, жаль, мы до такого не додумались, сказал он и подумал: Кришна-Мишна, интересно, чем эта женщина посыпает себе гранолу за завтраком? Может, порохом? Взрывчаткой?
Он вдруг заметил, что разглядывает ее обтянутые чулками ногидлинные, как мемориал Джорджа Вашингтона. Смутившись, он поднял глаза и увидел, что она улыбается.
Ничего, ничего. Мне нравится, когда мужчины любуются моими ногами. Я и сама знаюони стоят того. Хорошо, мистер Макинтайр, довольно фривольной болтовни. Какова истинная цель вашего визита?
Ну, сказал Жук, как я уже упоминал по телефону
Я помню, о чем вы говорили по телефону. Я спрашиваю васо чем идет речь.
Я не уверен, что вполне понимаю вас.
Вы сомневаетесь, что я справляюсь с домашним заданием?
Мисс Темплтон
Называйте меня Энджел. Когда-то я была Анджелой, но потом чуть-чуть изменила это имя. Оно было слишком девчачье. Продолжайте. Она поглядела на часы. Я не то чтобы вас тороплю. Просто я жду звонка от Генри. Киссинджера.
Да, меня уже предупреждал об этом ваш сержант Рэмбо.
Майк? рассмеялась она. Он был в команде ребят, которые
Которые что?
Которые поймали Бен-Ладена. Только, пожалуйста, не говорите ему, что я вам рассказала. Вообще-то я не охотница окружать себя «тяжелой артиллерией» из телохранителей, но сюда периодически поступают угрозы расправиться с нами. Такой вот геморрой. В течение этого месяца нам дважды приходилось эвакуировать все здание. Было бы проще разместить наш офис в бункере где-нибудь в Вирджинии, но я не любительница сетевых ресторанов. Она всмотрелась в Жука. С вами все в порядке, мистер Макинтайр? Вам, похоже, нехорошо.
Нет, все нормально, отозвался Жук. Просто
Не хотите ли какого-нибудь успокаивающего напитка? Чая с молоком и специями? А может, растереть вас горячим полотенцем? У нас тут есть своя тайская массажистка. Она делала массаж королю Прамашембатаваббу. Она просто чудеса творит. Очень помогает мне от узлов. Они у меня вот здесь.
Давайте, я лучше сразу перейду к делу.
Хватит прелюдии?
Чтобы не тратить лишних слов: Китай, сказал Жук.
Китай, повторила она.
Жук кивнул.
Энджел фыркнула.
О боже, только не натравливайте меня на Китай. Вы видели последние данные о развитии их военного флота? У них только что появилось пять новых эсминцев с управляемыми снарядами класса «Луху». И чтокак, по-нашему, они собираются с ними делать? Не мне, конечно, об этом рассуждать, но до меня доходили сведения, что им удалось взломать сервер Военно-морского флота США и скачать оттуда систему TR-462. Пираты! Вы, наверное, тоже их ненавидите? Одно хорошо: из-за того, что они все крадут, сами делаются немыми. Боже упаси, чтобы они додумались что-то придумывать самим!
Жук изобразил озабоченное понимание, хотя и понятия не имел, что такое TR-462.
Неужели? переспросил он. Вот это да!
Я уже говорила: только не натравливайте меня на Китай!
Я читал вашу статью в «Уолл-стрит-джорнал» за прошлый месяц, сказал Жук, где вы призывали изгнать китайцев из Совета Безопасности ООН, если они не прекратят помощь Северной Корее. Сильно написано.