Девочки! строго сказала им Катерина. Этот дядядоктор, который будет брать у вас анализы, так как сейчас бушует эпидемия заразного заболевания. Вы ни на что не жалуетесь, но провериться все же не мешает. Поэтому сразу после завтрака, повысила она тон, всем надо будет пройти в медкабинет!
Не бойтесь, малышки, я вам больно делать не буду, заверил их «доктор». Только проверю, нет ли сыпи и посмотрю горлышко.
Ну вот, Сергей, я свое дело сделала и умываю руки, заметно волнуясь, сказала ему Воронцова, когда они шли по коридору к ее кабинету. Что дальше намерен делать? Смотри, не подведи меня!
Да не трясись ты так, Катерина! ободряюще взял ее за руку Фоменко. Я же сразу переведу эту Надю в «карантин», который оборудовал в подвале без твоего ведома. В случае чего держись твердо: ты ни о чем не знала!
Но нас же видели вместе? не успокаивалась Воронцова.
И что с того? Мало ли проходимцев шляются по детским учреждениям? с усмешкой взглянул на нее Хирург. Оправдаешься той «липой», которую я тебе якобы предъявил.
В дальнейшем все шло по его сценарию. Осмотрев для порядка всех детей, чтобы не вызвать подозрений у персонала, он, разумеется, нашел «опасные симптомы» у маленькой Наденьки и немедленно перевел ее в оборудованный им в подвале «временный изолятор».
У меня нет еще полной уверенности в том, что девочка действительно больна. Поэтому пусть пока побудет здесь, объяснил он нянечкам и Оленьке, которая ходила за ним как тень, беспокоясь за свою сестричку. Если отправлю в больницу, то она там уж точно заболеет.
А что все-таки с ней? спрашивали они у «доктора», и он, пожимая плечами, отвечал всем одно и то же:Похоже на ветрянку, но я не уверен. Во всяком случае, пока не выясню, пусть полежит отдельно от остальных детей.
Это звучало убедительно, вскоре все от Хирурга отстали, и он по сотовому позвонил Башуну.
Послушай, Костя, я девчонку уже изолировал и собираюсь завтра начать подготовку к операции. Прошу тебя, его голос прерывался от волнения, не теряя времени, добиться согласия Седого. Иначе у меня ничего не получится! Честно признаюсь тебе: я его боюсь!
Вижу, ты уже наложил в штаны, презрительно рассмеялся Костыль. Чего так испугался? Ведь мне отвечать, а не тебе! Свалишь все на меня!
Нет, я не смогу! взмолился Хирург. Прошу тебя: поезжай и договорись! Он у себя в конторе, мною проверено.
«Да он в истерике от страха, презрительно подумал Костыль о своем друге и пособнике. Ничего не поделаешь, придется снова идти на поклон к Седому. Хирургхитрый, его не проведешь!»
Нацепив на голову парик и приклеив усики, без которых не выходил теперь из дому, он отправился в офис «Выстрела», заранее настраиваясь на тяжелую схватку со своим главарем. Но, к его удивлению, на этот раз все обошлось мирно.
Ну что же, валяйте, орелики! равнодушно бросил ему Седой, когда он сообщил о срочном заказе и о том, что они с Хирургом уже поместили Надю в «изолятор» для подготовки к операции. Пусть это будет нашим почином в бизнесе с медиками. Только не спешите!
Это почему же? настороженно взглянул на главаря Костыль. Он все никак не мог поверить, что тот пошел ему навстречу. Ведь заказ срочный!
А ты послушай, что тебе Проня скажет, Седой кивнул в сторону своего помощника, который, как всегда, сидел поблизости в кресле. У него на этот счет есть дельные соображения.
Костыль тупо уставился на Проню, а тот, не глядя на него, будто размышляя, произнес:
Как бы медики нас ни торопили, но, думаю, девчонку губить еще рано. Не то придется об этом пожалеть!
Да ты что? буквально взвился Костыль. Они такие бабки нам отваливают! И договор же у нас с ними! С выкупом еще неизвестно как выйдет, а тут верняк!
Он еще не знал, что за Надю Седой получил немалый задаток.
А чего это ты так злишься? Успокойся и выслушай, что тебе говорят, невозмутимо продолжал Проня своим тонким голоском. Я же тебе обещал и Седой подтвердилдевчонка будет твоя! Но не раньше, чем получим выкуп! Мы их с сестрой еще не сняли на видик.
Хреновина это все! Чего ты Проню всегда слушаешь? Какие-то съемки выдумал, в ярости подступил Костыль к Седому. И без этого получим выкуп, никуда Юсуповы не денутся!
Хватит базарить, Костыль! грозно рявкнул на него главарь. Запомни хорошенько, что сказал Проня, и Хирургу передай! Если ослушаетесьживыми закопаю!
Но Костыль не был бы самим собой, если бы его можно было запугать. Он круто повернулся и, не сказав ни слова, вышел из кабинета. Все внутри у него клокотало от злобы. «Я раньше тебя замочу, проклятый альбинос!»яростно бормотал он, твердо решив поступить по-своему.
В день отъезда сопровождать Олю в Соединенные Штаты в детдом прибыл мистер Ричардсон с помощницей Мэри Коннори. Эту молодую ирландку, своего секретаря, он привез с собой специально, чтобы ухаживать в пути за маленькой девочкой. Она раньше работала стенографисткой у американского бизнесмена, часто вместе с ним посещала Москву и могла говорить по-русски на бытовом уровне.
Пока будущую юную путешественницу умывали и собирали в долгий путь, он вместе с Прониным и Воронцовой, запершись у нее в кабинете, занялся проверкой сопроводительных документов. Весь набор этих фальшивок был выполнен на самом высоком профессиональном уровне, так что невозможно было отличить их от подлинных. Хотя был и один настоящий документходатайство американской благотворительной организации, которую представляла фирма мистера Ричардсона.
Ловкий и предусмотрительный Проня, проконсультировавшись с юристами и потратив кучу денег, сумел подготовить все, что требовалось. Тут были копии всех документов, по которым сестер-близнецов Юсуповых поместили в детдом, копии постановлений органов власти, удовлетворивших просьбу американцев и разрешивших отъезд сироты за рубеж и даже «подлинник» свидетельства о рождении близнецов.
После того как весь пакет документов был тщательно проверен и передан мистеру Ричардсону, все стороны подписали соответствующий акт, и Воронцова распорядилась привести Олю. Девочка была чистенько одета, аккуратно причесана и, несмотря на заплаканный вид, радовала глаз своей красотой.
Ну что ты, глупенькая, так расстраиваешься? с доброй улыбкой обратился к ней мистер Ричардсон. Ведь знаешь, что и твоя сестричка скоро последует за тобой. Твой дядя Генри и тетя Сара уже заплатили много денег, чтобы здесь ее никому не отдавали. Теперь все зависит от тебя, малышка. Ты должна с ними подружиться!
А если я им не понравлюсь? Тогда Наденьку не возьмут? глаза у Оли вновь наполнились слезами. И я ее больше никогда не увижу?
Вот ты опять за свое! мягко пожурил ее американец. Я же тебе прошлый раз все объяснил и повторяю снова, беззастенчиво соврал он девочке. Если им не понравишься, то мы вернем тебя обратно, и вы опять будете вместе!
Он назвал миссис Фишер Сарой. Они что, евреи? толкнув в бок, шепотом спросила Воронцова у сидящего рядом Прони. Хотя в Америке все богачи из ихнего племени, язвительно сложила она губы.
Может, так, а может, нет. Имя еще ни о чем не говорит, так же тихо ответил ей всезнающий Пронин. Сара, Саллиочень распространенное там имя, взятое из Библии. Хотя фамилия смахивает на еврейскую. А чего тебя это так трогает?
Да я просто подумала, что в этом случае ерунда получается, усмехнулась Воронцова. Концы с концами у нас не сходятся!
Это почему же?
А потому, что мы их выдаем Оле за ее родичей. Разве не так? насмешливо посмотрела она на Проню. Хороши родственнички для русской княжны!
Брось, Катерина! Будто не знаешь, что этосказочка, придуманная лишь для того, чтобы сбыть девку с рук, зашипел на нее Проня. Уймись, не дай Бог, нас услышат.
В это время принесли дорожную сумку с Олиными вещами, и американцы сразу заспешили.
Пожалуй, нам уже пора! спохватился мистер Ричардсон, взглянув на часы. До вылета осталось всего несколько часов.
Я хочу проститься с Наденькой! опустив голову, тихо, но твердо сказала маленькая Оля. Она не может сюда прийти. Пожалуйста, позвольте мне к ней сбегать, просительно посмотрела она на американцев. Я очень быстро!
А что с ней такое? насторожился Ричардсон. Она что, заболела?
Воронцова было открыла рот, чтобы объяснить, что Наденька в карантине, но ее опередил находчивый Пронин.
Да вовсе она не больна! Просто ее сейчас обследует врач, успокоил он американца. Через десять минут Наденька будет здесь, и мы даже снимем на память, как вы с ней попрощаетесь, добавил он, обращаясь к Оле и доставая принесенную видеокамеру.
Поскольку Воронцова растерянно молчала, Проня, бросив на нее злобный взгляд, бодро воскликнул:
Ну, чего же мы ждем? Давайте скорей сюда Наденьку! Она же совершенно здорова. А доктор пускай пока займется другими детьми.
Таким образом за Наденькой немедленно послали. Неисповедимая Судьба сжалилась над маленькими княжнами. Сама того не подозревая, Оленька спасла жизнь своей сестре.
Накануне вечером Сергей Фоменко так и не смог дозвониться к Костылю, чтобы узнать, чем кончились переговоры с Седым. Выйдя из кабинета Седого, Костыль направился в ресторанчик «На Лесной», чтобы успокоить расшалившиеся нервы и утопить в вине гнев и досаду. Домой он вернулся лишь поздней ночью, в полубесчувственном состоянии, к большому неудовольствию жены Катерины.
Только наутро Хирург смог связаться с подельником. «Господин Воронцов» к этому времени уже немного проспался и, несмотря на головную боль, бодрым тоном, значительно приукрашивая факты, объявил:
Все, Серега, начинаем работу! Седой в присутствии Прони дал «добро». Отдает нам девчонку. Я даже не ожидал, что мы с ним решим это миром.
Вот, значит, почему тебя весь вечер не было, высказал догадку Хирург. Наверное, отметили восстановление старой дружбы. Где заседали? В сауне?
В нашем кабаке «На Лесной», не стал открывать ему правды Костыль, твердо решив выполнить заказ вопреки воле главарей банды. Пришел ночью, и Катюха на меня до сих пор злится.
Значит, я могу приступать? с надеждой спросил Хирург.
Хоть завтра! уверенно бросил ему Костыль. Можешь обрадовать своих коллег-медиков. Не забудь им сказать, жестко добавил он, что это я, а не Седой, их сторонник, и только на меня они могут рассчитывать, если хотят, чтобы наш договор выполнялся!
Окрыленный тем, что все утряслось и скоро он отхватит изрядный куш за своевременное выполнение заказа, Сергей Фоменко помчался в детдом и, засучив рукава, начал подготовку своей маленькой пациентки к операции. Он был выдержан, хитер и умел, когда надо, мог быть мягким и вкрадчивым. Поэтому Наденька безропотно позволяла делать с собой все, что нужно было этому «доктору».
Ему понадобилось не более двух часов, чтобы подготовить инструменты и наркоз. Но когда он уже собирался надеть на Наденьку маску, произошло непредвиденное: в запертую дверь подвальной комнаты громко постучали!
Хирург сразу же отложил в сторону маску и, подойдя к двери, недовольно спросил:
Чего надо?
Доктор! Тут приехали и немедленно требуют привести к ним Надю! задыхаясь от быстрой ходьбы, сообщила посланная нянечка. Мне велела передать вам заведующая.
Но это сейчас невозможно! Я провожу обследование, с перепугу закричал Фоменко, но когда до него дошло, какой опасности подвергнется, если сюда придут, то быстро добавил:Я ее сам могу привести, но не раньше чем через пятнадцать минут.
Нянечка ушла, а Хирург лихорадочно стал соображать, как ему поступить. «Хорошо еще, что я не успел ничего сделать. Тогда произошла бы катастрофа! мысленно ужаснулся он. Но ведь засвечиваться мне тоже нельзя! Что же делать?»
Однако долго мучиться ему не пришлось. Снова раздался резкий стук, и срывающийся на крик тонкий голос Прони потребовал:
Открой дверь, Фоменко, да по-быстрому!
Голос помощника Седого спутать с кем-либо было трудно, и Хирург, замирая от страха, повернул ключ в замке. В комнату сразу ворвался Проня, запер дверь и, схватив его за отвороты халата, не обращая внимания на Надю, завопил:
Ты что же это делаешь, ублюдок? Не терпится выпотрошить? Как посмел?
Да я да мне Костыль, пролепетал Хирург, у которого душа ушла в пятки, сказал, что можно. Мол, Седой разрешил! добавил он окрепшим голосом, так как говорил правду.
Вот, значит, как, беря себя в руки, бросил Проня. Ну ладно! Мы с Седым разберемся! И если врешьготовь белые тапочки!
Он подошел к Наденьке, которая продолжала лежать, испуганно тараща глаза и понимая лишь, что взрослые дяди из-за чего-то ссорятся.
Пойдем со мной, девочка! сказал, с трудом изобразив на лице умильную улыбку. Я отведу тебя к твоей сестре.
Хирург услужливо кинулся, чтобы помочь ему снять Надю с хирургического стола, но Пронин остановил его резким движением руки.
Сам управлюсь, бросил, словно выплюнул, презрительно глядя на потрошителя. Вряд ли мы с тобой теперь поладим!
Он обхватил Наденьку маленькими жилистыми ручками и легко поставил на пол. Потом сам же помог ей надеть платье, причесал и повел попрощаться с сестрой.
Глава 15Ультиматум бандитов
Вот, что я сочинил, сказал на следующий день Пронин, протягивая Седому листок бумаги, на котором было начертано всего несколько строктекст ультиматума похитителей. Пора уже передать это Юсуповым. Видеокассета готова, и ее можно им предъявить.
А сможет ли богатый сынок собрать так быстро пол-лимона зелени налом? усомнился главарь, пробежав написанное глазами. И вообще, есть ли у него столько?
Есть и втрое больше! уверенно ответил Проня. Я навел справки. Ничуть не сомневаюсь, что и нал они уже для нас приготовили, усмехнулся он. Ведь не дурные и ждут не дождутся, когда предъявим им требования.
Седой с уважением посмотрел на своего хитроумного помощника и, вернув ему бумагу, одобрительно произнес:
Добро! Звони этому молокососу и назначай встречу. Вот, только сомневаюсь, согласятся они послать с выкупом мамашу? Она вроде бы еще в Ялте?
Прилетит! Все бросит ради своих дочек, заверил его Проня. Ну а если найдут кого-нибудь еще, то какая нам разница?
Нет! На это соглашаться нельзя! категорически возразил Седой. Либо она, либо другая близкая родственница, чтобы они не сделали подставу!
В этом ты прав, Василий, согласился с ним Пронин. Так я им и скажу!
Ну а кого ты решил послать на встречу с этой бабой? спросил у него главарь. Кого-нибудь из наших бывших спецназовцев?
Таких, чтобы отбились от кого угодно, у нас хватает. А вот чтобы ловко и быстро карабкались по стенамкот наплакал, посетовал Проня. Я говорил с каждым, и никто толком этого не умеет, хотя их специально обучали. Может, поручим забрать бабки Костылю? вопросительно посмотрел он на шефа. Или ты ему не доверяешь?
Бабки-то ему доверить можно. Я и сам хотел предложить, чтобы мы их временно схоронили в сейфе у его Катерины, раздумчиво протянул Седой. И подготовка у него для этого есть: геологом был, по скалам лазил!
Ну так что: поручим? осторожно спросил Проня, зная ненависть главаря к их мокрушнику. Между прочим, он сам напрашивался.
Не хотелось бы, поморщившись, признался Седой. От верного помощника у него секретов не было. Это укрепит его авторитет среди братвы и помешает мне его убрать! Тебе ясно?
Они оба немного помолчали, размышляя, но затем Пронин, видимо, не найдя другого решения, осторожно сказал:
Думаю, придется на это пойти, Василий. Бабки слишком большие, чтобы ими рисковать! А Костыль справится. И отобьется в случае чего и по стене мигом вскарабкается. Если же он подведет, его узкие глазки хитро блеснули, мы натравим на него братву и замочим, даже в тюряге.
Пронин знал, как убедить своего главаря! Седой одобрительно хмыкнул и, внешне не выказывая своих эмоций, с важным видом бросил:
Пожалуй, так и сделаем. Ты просто у нас, как шахматист, Проня, похвалил подельника. Рассчитываешь все на несколько ходов вперед!
В этот же день в офисе у Петра Юсупова раздался телефонной звонок, и тонкий голос попросил связать его с руководителем концерна.
А кто его спрашивает? Представьтесь, пожалуйста, отвечала телефонистка.
Скажите, что звонят насчет его сестер, пропищал голосок.