Людмила Марковна всегда считала, что живет незаметно. Что никому нет дела до неё. Оказалось, это не так.
Простите, но у меня дела! сошла с тротуара, ступив на усаженную цветами клумбу вдоль него и сожалея о том, что придется немного потоптать растения, обогнула соседку и заспешила к автобусной остановке. На железнодорожном вокзале она пересядет в трамвай и уже через час будет на конечной.
Ну беги-беги! орала вслед соседка. И не забывай, что среди людей живешь! Все, как на ладони! На виду, так сказать!
***
Леночка вскочила со скамейки на трамвайной остановке, едва увидела выходящую из вагона Людмилу.
Давно ждешь? спросила Милочка не торопящаяся освободиться от объятия ученицы.
Недавно, девушка разжала руки. Минут десять, не больше.
Тебя искать не будут? обеспокоилась педагог.
Не, помотала головой, у нас сейчас время отдыха.
Хорошо, кивнула Людмила. Здесь есть какое-то кафе? Где мы сможем спокойно поговорить?
Не знаю, пожала плечами Леночка. Может, лучше спустимся к морю?
Хорошо. Пойдем.
Людмила вслед за своей ученицей проскользнула на территорию дачи в узкую щель между воротами, как всегда почти весь день запертыми на амбарный замок, и стеной.
***
Педагог и её ученица неторопливо шли по аллее, пересекающей немалую территорию дачи детского дома.
Еще не настало страшное время, когда начнут «отжимать» и застраивать высотками прибрежную полосу. Когда станут «выкупать» санатории и ведомственные дачи, возводя на их месте особняки или приспосабливая под гостиницы. Еще намывали и укрепляли пляжи, которые совсем скоро станут платными, а пока радовали белесым песочком и тёплой морской водой простых жителей Южной Пальмиры.
Как же здесь хорошо! Людмила Марковна вдыхала полной грудью морской воздух, радовалась лёгкому ветерку, жмурилась от солнца, пробивающегося сквозь кружевную листву платанов.
Да, кивнула Леночка, мне тоже здесь нравится, замолчала, словно о чем-то задумалась.
Может, позовем с собой Диану? предложила Людмила.
Зачем? нахмурилась девушка.
Ну как зачем? удивилась Милочка. Я же вижу, что тебе так и не удалось помириться с подругой, уточнила: Я не ошибаюсь?
Не ошибаетесь, подтвердила неохотно. Но она с нами не пойдет, вздохнула, уж я-то знаю. Сколько раз предлагала погулять вечером вдвоем. А у неё все дела какие-то.
А давай я приглашу! предложила Людмила Марковна. Надеюсь, мне она не откажет!
Ну попробуйте, пожала плечами Леночка. Махнула рукой в сторону, где располагался домик для персонала: Нам туда.
***
За почти полуторачасовую поездку сначала в автобусе, а потом в трамвае, Людмила прокрутила в голове несколько раз ситуацию, которая, вероятнее всего, сложилась в отношениях подруг.
Конечно, она понимала Диану!
Конечно, отдавала себе отчет в том, что не всякий проступок прощаем.
Конечно, не стала бы вмешиваться, не касайся все это Леночки!
И конечно, сто раз подумала бы, если бы на месте Дианы была другая девушка.
Именно поэтому, уже подъезжая к Люстдорфу, пришла к выводу, что нужно не только выслушать жалобы дочери Тимура, но и откровенно поговорить с её подругой. Может, даже в присутствии Леночки.
Я здесь подожду? полувопросительно проговорила Леночка, останавливаясь у распахнутой настежь двери флигеля. Дианкина кровать четвертая слева от входа.
Людмила Марковна кивнула и вошла в полутемное помещение.
***
В домине было прохладно. В открытые настежь низкие окна врывался морской ветерок, и устремлялся в распахнутую дверь, создавая сквозняк так нужный в помещении, где жили и спали полтора десятка женщин.
Милочка, быстро привыкнув к полумраку, отыскала взглядом Диану, лежавшую в кровати с книжкой в руках.
Нельзя читать лежа, Людмила остановилась, подойдя вплотную к кровати Дианы. Зрение испортишь. Тем более что здесь темно.
Добрый день, Людмила Марковна, девушка села, отложив книжку в сторону. Мне хватает света.
Педагог и её ученица молча смотрели друг на друга. Словно ждали, кто из них первой продолжит разговор.
Поняв, что любопытствовать о цели её приезда Диана не станет, Милочка улыбнулась и предложила:
Ты не хочешь немного прогуляться?
Нет, покачала головой, через час полдник, нужно поднять и умыть детей. Я лучше почитаю еще немного.
Людмила Марковна растерялась. В хореографическом училище каждое её слово было равносильно приказу для любой из девочек. Ну а до просьб к ученицам ни один преподаватель попросту не опускался!
Диана, я тряслась почти два часа в транспорте ради тебя! Ради того, чтобы поговорить с тобой! попробовала пристыдить девушку.
Ради меня или ради Леночки? едва заметно усмехнулась Диана. Что же вам всем так неймется? Что же вы все не думаете ни секунды обо мне? Что же вы считаете, что можете безнаказанно гадить мне на голову, а я должна все забыть и простить? Вы считаете меня безвольной? Слишком мягкой и доброй?
Конечно, ты добрая, девочка моя, Людмила Марковна присела на край кровати, но уж никак не безвольная. Твоему характеру позавидуют многие, взглянула на ученицу: Ты не против, что я тут расселась?
Вместо ответа Диане немного сдвинулась к краю, освобождая пространство в узкой кровати. Девушка не проронила ни слова.
«Ну а чего ты хотела?!» подумала Милочка, «приехала поговоритьвот и говори!»
Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, снова заговорила Людмила. Я понимаю, что тебе трудно поверить в искренность кого бы то ни было. Но поверь мне, Лена очень сожалеет о своем проступке и поведении в отношении тебя! И она готова на все, лишь бы исправить ситуацию и быть вновь достойной твоей дружбы!
И добренькая Диана снова должна всё понять и простить, горько усмехнулась девушка.
Я не знаю, как ты поступишь, Милочку уже саму стало тошнить от собственной патетики, хочу сказать тебе только одно: к превеликому сожалению под тяжестью житейских невзгод доброта очень просто может превратиться в равнодушие. И тогда тебе уж точно станет абсолютно безразлично, что происходит с людьми, живущими рядом. И если тебе кажется, что подобное безразличие намного лучше юношеского эгоизма твоей подруги, то, поверь мне, ты ошибаешься!
Людмила Марковна встала, отчего-то вздохнула, пожала плечами, словно не понимая, все ли сказала этой девочке, на чью долю несчастья сыпятся одно за другим с момента рождения. Но ни слов, ни мыслей больше не было:
Пожалуй, я пойду, все еще смотрела на Диану.
До свиданья, Людмила Марковна, девушка снова уткнулась в книжку.
***
Почему вы так долго?! Леночка заметно нервничала. А где Диана?
Думаю, ей сейчас лучше побыть одной, вздохнула Милочка. Я ей такого наговорила, укоризненно покачала головой, словно осуждая саму себя. Надеюсь, она правильно поймет мои слова и то, чем они были вызваны.
Людмила и Леночка снова вернулись на аллею.
Ну что, ты все еще хочешь спуститься к морю? спросила педагог.
Нет, покачала головой ученица. Да и некогда уже. Через полчаса малявок поднимать-умывать нужно. Лучше я вас проведу на остановку.
Может, поедем ко мне? Милочка не хотела оставлять Лену одну. Ведь ехала-то сюда с целью выслушать девушку, а получилось то, что получилось.
Нет, снова покачивание головой, я останусь.
Весь путь до трамвайной остановки и все время, пока ждали вагон на конечной, ученица и её педагог молчали. Словно первая боялась о чем-то спросить, а второй больше нечего было сказать.
Вдалеке, между частными домиками по обе стороны трамвайной лини, наконец-то показался долгожданный вагон.
Я все время дома, напомнила Людмила. Ты можешь приехать в любую минуту.
Угу, кивнула Леночка и подтолкнула Людмилу Марковну к открытой двери трамвая.
***
Держимся за ручки! Шагаем в ногу! Не отвлекаемся от конечной точки пути! раздавала команды Леночка, идущая рядом с Дианой в конце шеренги малышей.
Леночка, как всегда напялившая драные шорты и давно не стираную майку, искоса поглядывала на Диану, которая довольствовалась тонким ситцевым халатиком, с пояском, завязанным бантиком на спине. Впрочем, она уже давно перестала критиковать подругу за «старушечьи» халаты. Нравится ейпусть носит.
Всё те же марселевые одеяльца укрыли песок, приглашая детей сесть и не переохлаждать попки.
Воспитательница группы, еще вчера успевая поболтать с группой юношей, разместившихся на отдых за сеткой-рабицей, огораживающей территорию пляжа дачи детского дома, и договориться с ним о встрече нынешним утром, не увидев ухажеров, пробормотала, обращаясь к Диане и Леночке:
Идите поплавайте. Ячуть позже.
Леночка, заметившая вчерашние «ухаживания», хмыкнула, быстро освободилась от шортиков, стянула майку. Посмотрела на Диану. Спросила, даже не надеясь на ответ:
Ты идешь?
Диана потянула за край пояска, развязывая бантик. Передернула плечами и халат сполз на песок.
Девушка стояла, опустив руки, и смущено улыбалась. На ней был дареный подругой купальник, переливающийся всеми оттенками синего цвета.
Леночка вздрогнула, всхлипнула, в один прыжок преодолела расстояние, разделявшее её с подругой. Повисла на шее у Дианы.
Да?! Да?! Да?! спрашивала, даже не пытаясь сдержать слёзы.
Конечнода, Диана обняла подругу, чувствуя, как щиплет глаза.
Воспитательница смотрела на всхлипывающих подруг, прижавшихся друг к другу так, словно кто-то намеревался разделить их насильно. Она понимала, что сейчас у неё на глазах что-то происходит! Но вот что именнодаже не догадывалась.
И чего бы я ревела? пожала плечами. Вечно с вами что-то не так. Идите лучше купаться! Вон, детей перепугали.
На щеках подруг все еще блестели слёзы, когда они, взявшись за руки и радуясь, что все позади, побежали к морю, ласково катившему свои волны им навстречу.
Глава пятая
Отношения между подругами мало-помалу налаживались, но все еще напоминали кормление выздоравливающего больного бульоном с ложечки. Вроде бы и хочешь «накормить» сочувствием, пониманием, поддержкой, но боишься, что «больного» стошнит от обильной порции и все пойдет насмарку.
Вечером, когда дети младшей группы уже были выкупаны и уложены в постельки, когда помещение, где спали малыши, освещали только луна и яркие южные звезды лета, девушки уходили к морю.
Они садились плечо к плечу на разогретый августовским солнцем песок и слушали, как о чем-то шепчет море. То ли желает что-то подсказать, то ли о чем-то спрашивает.
Я хочу завтра съездить к Милочке, сообщила Лена в один из вечеров. Поедешь со мной?
Зачем? пожала плечами Диана. Поняв, что снова отгораживается от подруги стеной недомолвок, добавила: Да и нельзя нам обеим уезжать с дачи.
Это еще почему? не поняла Леночка.
Потому что мы должны выполнить взятые на себя обязательства, вздохнула. Уж ятак точно, заговорила торопливо, стараясь донести суть своих слов:
Ты ведь знаешь, что нас передают под временную опеку детского дома на период выезда на дачу. Что прописана дата приезда и день, когда мы должны вернуться в училище. Если я сейчас уеду, то подведу директора! И потом, в группу не взяли на работу дополнительный персонал только потому, что рассчитывали на нашу помощь.
Когда ты уже научишься хоть немного думать о себе? Леночка отвернулась в сторону и шептала еле слышно. Да и адресованы её слова были скорее не подруге, а так мирозданью.
Ты что-то сказала? переспросила Диана.
Да так, смутилась подруга. Вот, подбираю аргументы, чтобы уговорить директора отпустить нас, выделила голосом последнее слово, хотя бы на один день. Думаю, что за разнесчастный денечек тут ничего не развалится.
Спросить можно, согласилась Диана. Я тоже скучаю по Милочке. Да и вела себя в нашу последнюю встречу не самым лучшим образом. Не помешает извиниться.
Значит, замётано! Леночка вскочила на ноги, протянула руку подруге. Пошли? Нужно выспаться, а завтра прям с утречка пометусь к директору, усмехнулась: Или еще сегодня не поздно наведаться?
Отложим на завтра, Диана, сжав ладонь подруги, поднялась с начавшего остывать песка.
Августовские дни еще жаркие, а вот холодать по ночам начинает быстро.
***
И как тебе удалось его так быстро уболтать? недоумевала Диана, сидевшая рядом с Леночкой в трамвайном вагоне.
В сторону города желающих ехать почти не было. Да и кто станет покидать курортную зону в девять утра? В это время горожане и те, кто решил почтить своим присутствием Южную Пальмиру едут на пляж. Правда, начиная с седьмой станции Люстдорфской дороги, вагон начнет заполняться теми, кто не только отдыхает, но и работает в курортном городе. А потому, предусмотрительная Леночка усадила Диану к окну.
Она прекрасно понимала, что подруга начнет уступать место, едва в вагон войдет особь хоть на пару лет старше её. Толкаться и прилипать к успевшим вспотеть в душном трамвае пассажирам, у юной балерины не было ни малейшего желания. Равно и сидеть, глядя, как подруга стоит рядом. Так что лучше упредить и постараться отвлечь не в меру воспитанную подружку, указывая на мелькающие за окном городские пейзажи.
Ой, а я и не заметила, как мы до вокзала добрались, Диана удивилась, увидев слева горку Чумки.
Да сколько там было ехать? усмехнулась Леночка. Сейчас пересядем в автобус и через полчасика будем у Милочки.
Она знает, что мы едем в гости? в сотый раз беспокоилась Диана. Ты предупредила? А то свалимся, как снег на голову.
Знает. Предупредила. Позвонила, Леночка, схватив Диану за руку, потащила её к выходу, стараясь обминуть медленно двигающихся пассажиров.
***
Людмила суетилась с самого утра. С того момента, когда ей позвонила дочь Тимура и сказала, что через пару часов они с Дианой приедут.
Ну что же ты не предупредила заранее?! растерялась. Я бы хоть как-то подготовилась.
А чего там готовиться! голос Леночки был радостным и довольным. Да и ненадолго мы. К ужину нужно вернуться на дачу.
Милочка, быстро одевшись, побежала в магазин на углу дома. Нужно купить хороший чай и упаковку сыра. Запас галет и низкокалорийного печенья она недавно пополнила. Уже возвращаясь домой, увидела у магазина пожилую женщину, у ног которой стояла плетеная корзинка до верху заполненная виноградом.
Таких женщин и мужчин преклонного возраста, с каждым годом становилось все больше. Они выносили выращенные в садах и огородах вокруг домов овощи и фрукты и пытались продать, что называется «с газетки». Бдительные стражи порядка, которым, казалось, больше нечем было заняться, прогоняли вынужденного торговца, часто краснеющего и смущающегося от признания необходимости стать «коробейником» на старости лет. Не забывали при этом «конфисковать» товар, который с радостью пожирали сами за обедом.
Какие роскошные ягоды! Милочка залюбовалась прозрачной янтарностью огромных кистей. Задумалась, по привычке высчитывая каллораж.
«Глюкоза, фруктоза, сахароза да это же целая углеводная бомба!» мысленно схватилась за голову, но тут же махнула рукой: «Ну и что?! Один раз за летоможно!»
Сколько стоит? указала на корзинку.
Да сколько не жалко, стеснительно пробормотала женщина. Виноград уродился в этом году на славу! А вот есть его некому, вздохнула. Уже начинает перезревать и осыпаться.
В другой раз Милочка может быть и поболтала бы с явно одинокой женщиной о том, почему некому съесть такой великолепный виноград, но сегодня она торопилась. Открыв кошелек, убедилась в том, что там всего лишь несколько купюр совсем небольшого достоинства.
Подождите немного, попросила, я сбегаю к банкомату.
Не надо, махнула рукой женщина, вижу, что торопитесь. Если не забудетев следующий раз рассчитаетесь. А покаберите так, вынула из корзинки две огромные грозди весом как минимум в полтора килограмма каждая, переместила в полиэтиленовый пакет. Протянула Милочке, смутившейся от неожиданного угощения:
Да куда мне столько?!
А мне куда? вздохнула женщина. Берите-берите! Угостите еще кого-нибудь, если для одной много покажется.
***
Милочка обозревала накрытый для чаепития стол в центре которого красовалось блюдо с виноградом.
Понимала, что этого угощения для балерин, привыкших к строгим ограничениям в пище, более чем достаточно, но снова и снова вздыхала, сама не зная отчего.
Все грусти и сомнения испарились, словно по мановению волшебной палочки, едва она увидела стоявших на пороге квартиры девушек.