Разворачиваюсь и медленно, но не потому что нога начала болеть, а просто потому что хочется продлить миг своего триумфа, удаляюсь в сторону машины.
Не смей приближаться к ней. Кричит он.
Поздно. Отвечаю я, сажусь в автомобиль и отъезжаю.
Нильссен улыбается, смотря на дорогу, а потом произносит:
Он не знает, что ты спишь с его дочерью, да?
Теперь знает. Отвечаю я. Записал?
Да, видео и фото. Как ты и просил. А что он говорил о том, что мы не знаем, кто ты? Интересуется напарник.
Об этом позже. Снова лгу я. Мне нужно распечатать фотографии и записать видео на диск. А потом дождаться темноты и увидеть ее.
Нил закатывает глаза и шумно вздыхает.
Ты хочешь постучаться к ней в дверь и что дальше? Понимаешь, какой это риск? Водитель пристально смотрит на меня.
Я не сдам вас, а она не сдаст меня. Я уверен. И нет, я не пойду стучаться к ней в дверь, я пролезу через окно.
Договорить не выходит, ибо Нил начинает громко смеяться. Потом смотрит на мою ногу и снова вздыхает.
Я поглаживаю ее и осознаю, что действие обезболивающего заканчивается раньше, чем мне хотелось бы. Дейв говорил никаких физических нагрузок, а может никаких нервных потрясений, но я пренебрег его рекомендациями, а еще и собираюсь пробраться в квартиру к Селесте.
Мне нужно объясниться, нужно узнать как она, а самое главное, мне нужно рассказать ей, что ее отец жив. Она должна об этом знать, это будет честно. Прежде чем покинуть ее навсегда, я хотел бы так же сказать, как она дорога мне.
Я обдумывал варианты своей дальнейшей жизни и ни в одном из них у нас с Селестой не было счастливого конца. Такие люди как я, не могут быть счастливыми, в этом я убедился.
Сейчас меня должна волновать только Келси и предстоящая ей операция. Деньги переведены, а это значит, что сестру начинают готовить к ней.
Я хочу, чтобы когда она очнулась после наркоза, я уже был рядом. Но почему-то я еду к Селесте и хочу объясниться, хочу увидеть ее в последний раз.
Мне это необходимо.
Уверен, что хочешь ее увидеть? Спрашивает Нил.
Как никогда. Отвечаю я.
Мы останавливаемся на подземной парковке ее дома и начинаем ждать. Темноты, ночи. Того времени, когда я смогу пробраться к ней незамеченным.
Силы покидают меня снова, и я перебираюсь на заднее сиденье, чтобы прилечь. Нога ноет все больше, но укол можно сделать только через два часа.
Поспи. А я распечатаю нужные тебе фотографии, куплю поесть и вернусь. Произносит Нил и уходит.
Я закрываю глаза, меня начинает бить озноб, нога сильно ноет, но я стараюсь сосредоточиться на другом. Что мне сказать Селесте. Как мне рассказать ей правду, не навредив моим друзьям.
***
Второй час ночи, соня. Ты проспал все на свете. Слышу я голос Нила и открываю глаза.
Шея затекла, нога болит настолько сильно, что я морщусь, а ведь мой болевой порог очень высок.
Сэндвич? Спрашивает напарник, протягивая пакет с едой. Правда, он уже остыл.
Сначала мне надо сделать укол. Говорю я. В тебя когда-нибудь стреляли? Это ужасно больно.
Пока нет. Задумчиво отвечает Нил и смотрит в окно.
Пока нет, это все, что можно сказать о нашей жизни. Пока не стреляли, пока не попались, пока не убили. Но все может измениться в момент.
Я съедаю сэндвич и беру обе папки, в одной документы обо мне, в другой фотографии отца Селесты. В кармане лежат ее украшения, те самые, которые Нил когда-то сорвал с нее и отдал мне. Я хочу вернуть ей все до единого.
Я пошел. Доеду сам, жди меня в мотеле, на границе с Канадой, как договаривались. Говорю я.
Нет. Возражает напарник. Я жду тебя здесь. Давай быстрее.
Мне не нравится то, что Нил хочет остаться здесь, но я не спорю. Одному мне будет очень сложно добраться на такое расстояние. Разойдемся там, а встретимся уже в Канаде.
Я выхожу из автомобиля и направляюсь к себе в квартиру. Вещи уже вывезены, но у меня остался ключ. Мне нужно пробраться к Селесте через окно, которое она никогда не закрывает.
Укол начинает действовать, и я чувствую себя гораздо лучше, а съеденный сэндвич придает сил. Но на душе пустота и тяжесть. Нам предстоит нелегкий разговор.
В квартире пусто, и я надеваю перчатки, чтобы не оставить свои отпечатки. Перед тем как уехать, я стер все следы моего пребывания здесь, потому что не рассчитывал возвращаться, как и не рассчитывал увидеть Селесту еще раз.
Но я понял, что не могу ее оставить. И, хотя нам никогда не быть вместе, я хочу объясниться.
Окно, как обычно открыто, и я легко попадаю в ее квартиру. Меня встречают темнота, тишина и давящая атмосфера.
Открываю дверь в комнату и вижу спящую Селесту, я сажусь в кресло и начинаю ее рассматривать. Да, мне нужно разбудить ее, поговорить обо всем, но я рассматриваю ее во мраке ночи, понимая, что это последний раз. Последний раз, когда я вижу ее, последний раз, когда она рядом. Волосы разбросаны по подушке, глаза закрыты, она обнимает одеяло и почти не дышит.
Я теряюсь во времени, просто наблюдая за ней, как вдруг она резко просыпается и садится на кровати. Ей приснился очередной ночной кошмар, причиной которого, возможно, стал я. Сначала родители, потом Нил, а теперь и я.
Она тянется за водой, когда бросает на меня взгляд, я вижу испуг в ее глазах, даже при свете фонаря, я кожей чувствую ее страх.
Тише, детка. Прости, что напугал. Нам нужно поговорить. Шепотом произношу я.
Киллиан? Переспрашивает она, не веря самой себе, протягивает руку и включает ночник.
Прости. Говорю я.
Какого черта у меня больше нет слов? А как же то, что ее отец жив, что я не хотел, чтобы все так вышло, что я люблю ее, в конце концов.
Но я больше не могу вымолвить ни слова, я просто смотрю на нее и стараюсь запомнить каждую черту ее лица.
Я звоню в полицию. Произносит она шепотом и начинает искать свой телефон.
Я достаю ее телефон из своего кармана и протягиваю ей:
Звони. Только выслушай меня, пожалуйста. Мне нужно сказать тебе кое-что важное.
Глава 27
Селеста
Разум кричит мне, беги. Разум напоминает о том, что Джон до сих пор не очнулся. Но я не шевелюсь. Я смотрю на Килла молча, пытаясь найти ответы на свои вопросы. А вопросов накопилось слишком много. Зачем он познакомился со мной? Переехал сюда, подослал своего друга, который был в банке. Зачем он спас меня от него уже второй раз, во время ограбления.
Почему он дал мне поверить в то, что между нами отношения.
Я не верю в совпадения. Говорю я шепотом.
Ты права, все было спланированно. Отвечает мой парень.
Я начинаю плакать, в груди зияет большая черная рана, от его предательства, она растет и забирает у меня воздух.
Все было не по-настоящему. Шепчу я в пустоту. Все было ненастоящим.
Не все, Селеста. Признаюсь честно, сначала я воспринимал тебя только как объект для добывания нужной мне информации. Но потом нет. Я слишком привязался к тебе. Я полюбил тебя. Произносит брюнет, но я перебиваю его.
Молчи. Нет, ты не можешь говорить мне о любви. После того, как твой друг напал на меня. Столько ночей я просыпалась от кошмаров, связанных с ним, ты успокаивал меня. Ты был рядом. Но зачем? Зачем я была нужна вам? Спрашиваю я.
Нил переборщил с алкоголем в тот день. Он должен был только тебя напугать. Я жалею об этом. И я хотел бы вернуть тебе кое-что. Пробормотал Киллиан и протянул мне сверток.
Я беру у него сверток, не касаясь его руки, и разворачиваю.
Мои украшения. Шепчу я.
Да. Я сохранил их и возвращаю тебе. Я не хотел, чтобы вышло так. Прости. Позволь мне объясниться? Произносит он.
К горлу подкатывает приступ рвоты и я, даже не ответив, бегу в ванную.
Умывшись, я смотрю на свое заплаканное отражение и говорю сама себе:
Просто выслушай его. Выслушай отца своего ребенка. Всегда успеешь обратиться в полицию.
Я выхожу, включаю свет и сажусь на кровать, напротив него.
У тебя есть двадцать минут. Потом я звоню в полицию. Решительным тоном говорю я.
Брюнет протягивает мне два конверта, я открываю один из них и вижу фотографии, которые выпадают оттуда.
Маленькая девочка, в пуантах выступает на сцене, красивый дом, возле которого стоит женщина, с черными, как смола волосами и светлой кожей. Мужчина средних лет, который садится в автомобиль, а на заднем сидении сидит та самая балерина. Следующие фотографии приводят меня в шок. Гостиная какого-то дома, вокруг все в крови, я вижу тела той самой женщины и мужчины, лежащие на полу. Под ними растеклась лужа крови. На следующей тоже кровавое пятно, но никого нет. На последнем фото лежит молодая девушка. но я не могу рассмотреть ее лицо, потому что на нем нет ни одного живого места. А на стене надпись, кровью, точно кровью, потому что не зачем брать с собой красную краску, когда есть три трупа.
« Мы квиты, Ворон.» на стене написана эта фраза, и я поднимаю глаза на Киллиана.
Что это?
Моя семья. Мама, отчим, сестра и невеста. Сестра выжила. Произносит брюнет.
Соболезную. Говорю я, а у самой в горле огромный ком. Но зачем ты показываешь это мне?
Смотри дальше. Я объясню все после.
Желудок противно скручивает, но я держусь, заставляя себя досмотреть. Далее полицейский отчет, и статья в газете, которые я внимательно читаю.
« 20 августа 2012 года, неизвестные напали на семью полицейского. Рано утром, трое неизвестных в масках вломились в дом, где на тот момент находились хозяйка дома, ее муж, их десятилетняя дочь и будущая невестка. Все обитатели дома погибли на месте. Полицейский, работавший под прикрытием весь последний год, пропал без вести.»
Какой кошмар. Не могу сдержаться я. Но тут написано, что не выжил никто.
Это сделано специально, чтобы ее не искали. Говорит Киллиан. Открывай второй конверт.
Я открываю, и на мои колени выпадают еще фотографии и диск.
Диск посмотришь потом, когда я уйду.
Я рассматриваю фотографии и не верю своим глазам. Тот мужчина, который стоит рядом с Киллианом, очень похож на моего отца. Нет, я уверена, что это мой отец, даже не смотря на его солнечные очки. Но этого не может быть.
Ты был знаком с моим отцом? Спрашиваю я.
Мы не встречались, до сегодняшнего дня. Отвечает мой парень.
Я вглядываюсь в следующие фотографии внимательнее. морщинок стало больше, он снял очки и я вижу его глаза. Да, это он, спустя семь долгих лет, он был жив, здоров. Злость накатывает на меня, и я откидываю фотографии в сторону, желая их разорвать. Почему он сбежал? Зачем он скрывается? Почему они с мамой бросили меня.
А мама? Спрашиваю я.
Я не видел ее, прости. Отвечает Киллиан. Ты готова услышать мою историю?
Да. Еле слышно отвечаю я.
Только я должен быть уверен, что она не выйдет за пределы этой комнаты. Иначе ты можешь оказаться в опасности. В большой опасности, Селеста.
Ты намекаешь на то, что стрелявший в Джона должен остаться безнаказанным? Вы ограбили банк, вы ранили человека, он находится между жизнью и смертью. Дорогого мне человека. Вы напали на меня, украли мои вещи и напугали до смерти. Потом ты втерся ко мне в доверие, яЯ замолкаю, чтобы не сказать ему о беременности. Я не хочу, чтобы он это знал. Вы украли деньги. Ты хочешь сделать меня соучастницей? Нет, я против.
Киллиан встает и выходит из комнаты, оставив меня одну. Я обнимаю свои колени, и кошусь на фото, где он стоит с моим отцом. Никогда не прощу их с мамой, за то, что они бросили меня одну. Слезы катятся по щекам, но у меня нет сил, даже пошевелиться. Я неотрывно смотрю на фотографию и так хочу понять, что происходит.
Киллиан возвращается, держа в руках фужер вина, и протягивает мне.
Выпей, тебе нужно успокоиться.
Я беру фужер и делаю глоток, абсолютно машинально. Потом, резко вспоминаю о своем положении и выплевываю вино обратно. Да, это ужасно некрасиво, и я бы никогда не сделала так, если бы не малыш, который находится в моем животе.
Я знаю, что я записалась на аборт, но мне снился такой милый малыш, с глазами цвета кристально чистого озера, светлыми, голубыми, как у его отца. С темными волосами и очень светлой кожей. И он был маленьким, беззащитным, у которого в мире была только я. Он заливисто смеялся, а я катала его на качелях. А потом пришел мужчина в черной маске и забрал его. Сказав, что я сделала выбор, и ему нужно умереть. Я проснулась в холодном поту и засомневалась в своем решении прервать беременность. Но я увидела Киллиана и совсем забыла про свой сон.
Понимая, что мой парень смотрит на меня, я отставляю фужер и начинаю оправдываться:
Перед тем как уснуть, я выпила снотворное. Его нельзя мешать с алкоголем. Поясняю я.
Киллиан кивает, он поверил.
А теперь расскажи мне все. Я не обещаю, что не пойду в полицию, но обещаю, что подожду, до тех пор, пока не найду своего отца и мать. Такой вариант тебя устраивает? спрашиваю я.
Да. Надеюсь, ты передумаешь, после моего рассказа. Но это устраивает меня более чем. Отвечает он и начинает рассказ.
Глава 28
Киллиан
Я собираюсь с духом уже несколько минут, ловя на себе вопросительный взгляд Селесты. Я ожидал худшего, думал, что она сдаст меня копам сразу же, как увидит, выгонит из дома или не станет слушать. Но она сдержана и спокойна, даже новость про ее отца не смогла выбить ее из колеи.
И, хотя я ожидал худшего, я все равно понимаю, что худшее еще впереди. Мне предстоит нелегкий разговор. Мне нужно будет довериться ей и рассказать, как можно больше правды, но не всю.
Когда-то давно, я жил неподалеку от Бостона. У меня была замечательная семья, мама, отчим, знаешь, я любил его больше, чем родного отца, которого никогда не видел, и сестра. Малышка Келси, она занималась балетом, и у нее здорово это получалось. Начинаю я свой рассказ, но делаю паузу, чтобы выдохнуть перед самым сложным, я окончил колледж и решил, что хочу быть полицейским. Мама говорила мне в детстве, что мой отец погиб еще до моего рождения, и я очень хотел узнать при каких обстоятельствах. У меня была невеста, Милли, с которой мы были вместе со школы. Потом разъехались по колледжам, но это только больше сплотило нас.
Я закрываю глаза, чтобы не дать воспоминаниям одолеть меня и продолжаю.
Поступив на службу в полицию, я хотел стать детективом. Но меня готовили к другому. Несколько месяцев мне проводили инструктаж и отправили на задание. Я работал под прикрытием, в Бостоне. Сочинил историю, словно я приехал с другого конца Америки и вступил в одну банду. Они торговали наркотиками и оружием.
По вечерам я дрался, бои без правил стали пропуском в тот мир, там я завел много знакомств, чтобы попасть в банду.
Сначала я торговал наркотиками в ночных клубах или на улицах города, потом меня повысили и я следил за теми, кто их распространяет. Моя карьера, если ее можно назвать так, быстро пошла в гору, и уже через полгода мне доверяли более важные дела.
Моим заданием было вычислить человека, кто стоит за всем этим, собрать на него компромат, узнать, как он отмывает деньги, откуда он берет клиентов, а потом передать всю информацию полиции и мне обещали место детектива.
Я понемногу сливал информацию, но она копилась как снежный ком, а выйти на главного так и не удавалось.
Первое время меня тяготили все эти люди, которые занимаются плохими делами. Меня воспитали так, что мир делится на черное и белое, никаких оттенков. Есть только добро и зло. Ты либо хороший, достойный человек, либо плохой и недостойный. Середины нет. Я рассматривал каждого напарника, каждого члена банды только с этой стороны.
Мне были противны те, кто продает наркотики, были противны те, кто их покупает. Ты не представляешь, как много людей, имеющих такие проблемы, подростки, знала бы ты, сколько подростков готовы за очередную дозу практически на все. Нет, я сказал не правильно, они готовы абсолютно на все.
Беременные женщины и девушки, которые убивали еще не родившегося ребенка, с каждой новой дозой.
Каждый человек губил свою жизнь и набивал карманы тех, кто сверху.
Когда я поднимался по лестнице вверх, я видел и другую сторону медали. Многие парни, попали в банду не по своей воле. Они хотели легких денег, хорошей жизни. Они никогда не жили в любящей семье, никто не переживал за них. Им не суждено было жить нормальной жизнью. Когда тебе пятнадцать, твой отец мотает третий срок в тюрьме, а мать каждый месяц приводит домой нового мужчину, который бьет тебя и чувствует себя хозяином в твоем доме, попасть в банду было единственным выходом. Им не светил колледж и хорошая работа, у многих никогда не было своей комнаты. Они приходили и их принимали к себе. Давали им работу, деньги, обещания лучшей жизни.
Большинство членов банд дети из неблагополучных семей, выросшие в таком дерьме, что тебе даже не снилось.
И это была их жизнь, которая могла оборваться в любой момент. Я замолкаю, стараясь наблюдать за ее реакцией, по ходу рассказа.
Но Селеста смотрит на меня и молчит. Я решаю продолжить.
Потом я начал заниматься продажей оружия. Многие мечтали попасть на мое место, но выбрали меня. Это был большой шаг вперед, если бы мне удалось стать главным по продаже оружия, то я бы вышел на главного человека. Никто не знал, кто же тот человек, который нами управляет. Его называли, хотя, извини, но ради твоей же безопасности, я не буду называть даже его прозвище. Прости, Селеста. Говорю я, а затем продолжаю рассказ. Я прожил в банде год, изредка видясь с родными и невестой, мы решили пожениться после повышения. А потом, все пошло наперекосяк. Я помню этот день, даже спустя семь лет. Помню, словно все произошло вчера. Я должен был приехать к родным и передать новую порцию информации. Я узнал уже достаточно, чтобы вернуться домой, но не достаточно, чтобы поймать главного. Но я устал от этого мира, я хотел вернуться в нормальный. Туда, где у меня есть семья, хорошая работа и моральные принципы. Я начал терять себя, начал сочувствовать даже самым жестоким людям, начал абстрагироваться от страданий других людей, мне стало наплевать на них. Я не успел. Двадцатого августа мою семью убили. Когда я приехал, мою сестру увозили на скорой. Она была изрезана и потеряла много крови. Их мучали. Остальных спасти не удалось. Только Келси. На стене была надпись, которую ты видела на фотографии. Она была сделана кровью моей невесты. Я виноват в их смерти. Тогда, я решил найти того, кто убил мою семью. Во что бы то ни стало.