Я безмерно этому рад, бурчу, разворачиваясь к двери. А котятам что-то надо? Я видел, что для них какой-то особый корм
Еще рано, Камиль. Они слишком маленькие. Еще долго молоко сосать будут.
Знал бы, какие изменения в мой комфорт внесет драная бездомная кошка, ни за что не стал бы подбирать ее. Еще и медсестричка. Раскомандовалась! Хорошо, что зоомагазин в соседнем квартале. Ехать никуда не надо, но чувствую себя каким-то задротом, когда мямлю, что мне нужно. От напряжения башка начинает трещать, особенно при выборе корма и домика. Твою мать, меня никто не предупреждал, что у них такой ассортимент!
И вот я, самый таинственный жилец дома, на глазах соседей несу домой огромный мягкий кошачий домик, мешок корма и пачку разрекламированных продавщицей одноразовых пеленок с антиаллергенным покрытием.
Но и на этом мой кошмар не заканчивается, потому что медсестричка требует помощи при пересаживании Маркизы и ее потомства в этот проклятый домик. Потом я отдраиваю ее чашки и заполняю их новым кормом и чистой водой.
Еще нужен ветеринар, вдруг добавляет медсестричка, когда я наконец облегченно выдыхаю. Котят надо осмотреть и привить.
Ты прикалываешься? Развожу я руками.
Это не сейчас, смеется она. Когда чуть подрастут. Ну и, она обводит мою убогую кватирку взглядом, не хочу тебя обижать, но
Понял. Завтра позвоню в клининговую компанию. Надеюсь, все?
Все, кивает она.
Тогда нам пора собираться на ужин к Адель.
Улыбка сходит с ее лица. Будь ее воляона никуда бы отсюда не выходила. Сидела бы на коленях перед домиком и охала, как ласково мурчат пушистые ангелочки, уткнувшись в мамку.
Пока я бреюсь и пялюсь в ненавистную рубашку и брюки, медсестричка превращается в настоящую львицу. Вечернее платье идеально сидит на ее стройной фигуре, мягкие волосы красиво лежат на тонких плечах, сверкающие украшения придают образу особенного лоска. И только в глазах клубится печаль.
Она смотрит на меня с безмолвной мольбой хоть что-то сказать в поддержку, а я теряю дар речи, разглядывая ее и понимая, что запускаю обратный отсчет для Адель и ее муженька. Эта девочка еще покажет себя. Покажет так, что они умоются слезами.
Тызаговариваю я охрипшим голосом. Ты смотрела котят? Все нормально?
Какие в жопу котята?! Скажи, что она всех порвет! Помоги ей набраться храбрости!
Накинув плащ, медсестричка повязывает пояс, легким жестом вынимает волосы из-под воротника и отвечает:
Да, с ними все хорошо. Поехали.
Она первая выходит из квартиры, а я еще минуту тупо сжимаю куртку в руке, прежде чем прихожу в себя и следую за ней.
Готовься, сестрица. Этот вечер разделит твою жизнь на «до» и «после»
Глава 16. Ужин
Ася
Гладко выбритый, причесанный и в рубашке, Камиль все равно остается холодным и бесчувственным. Что мешает ему приободрить меня? Сказать, что я хорошо выгляжу? Что у нас все получится? Гордость и репутация деревянного эгоиста!
Знаешь, я напрасно решила, что ты лучше, чем кажешься на первый взгляд, вздыхаю я, глядя на мелькающие в сумраке деревья за окном. В ресторане дяди Наиля ты был таким
Каким? фыркает он.
Другим. Неужели трудно быть человеком?
Не знаю, что за литературу ты читаешь, крошка, но пора бы спуститься с небес. Или предательство «Олега» ничему тебя не научило?
Я ловлю на себе его насмешливый взгляд, и мне хочется выпрыгнуть из машины. В лужу, в грязь, в канавуне имеет значения. Просто сбежать.
Между прочим, ты купил меня обманом за несуществующие долги Олега. Выходит, сделка недействительна. Я не принадлежу тебе. Ты мне не хозяин.
Камиль резко тормозит, с пронзительным визгом колес. Из-под машины вылетают густые облака пыли и дыма, обволакивая нас посреди пустынной ночной дороги.
Слушай меня, красавица! Камиль бросается ко мне, пригвождая к сиденью и не позволяя даже свободно дышать. Я был назначен твоим палачом. Ты выбрала жизнь и будешь за нее платить. Либо мы доводим дело до победного конца, либо, он просовывает руку в бардачок и достает пистолет, все закончится здесь и сейчас.
Мое сердце останавливается. Я смотрю в тускло освещаемое лицо Камиля, в его глаза-бездну и чувствую, как меня засасывает в эту черноту. Не оставив мне выбора, он счел себя моим спасителем.
Медленно подносит пистолет ко мне и дулом тычет под подбородок, а другой рукой сжимает челюсть и скалится волком, наслаждающимся безысходностью жертвы.
Забавно. С каждым разом страха в твоих глазах все меньше, произносит он, не отстраняясь. Привыкаешь к новой жизни. Это похвально. А перестанешь забывать, кто я, все станет просто идеально.
И кто же? спрашиваю я, почти не слыша собственного голоса.
Представь, что Адельмозг нашей компании. Романее правая рука, которая гребет деньги. Ялевая, которая убивает.
От последнего слова у меня мурашки бегут по спине. Я сглатываю, ужасаясь, каким ледяным тоном Камиль это говорит. Сколько же загубленных жизней на его счету? Единицы? Десятки? Зря я пытаюсь разглядеть в нем что-то человечное. Он чудовище, которому неведомо сострадание.
Хорошо. Я постараюсь не забывать, кто ты, произношу я, мысленно добавив «говнюк».
Он возвращается за руль, оставив возле меня запах своего древесного парфюма и мятной жвачки.
Поправляю волосы и плащ и снова отворачиваюсь к окну. Из принципа больше не буду с ним разговаривать. Наше общение теперь сведется к минимуму. Спроситотвечу. В остальномболтай сам с собой, придурок!
У ворот особняка нас встречает уже знакомый мне Азиз и еще двое охранников. Для меня открывают дверь, а Камилю докладывают, что нас уже ждут. Напрасно я жду, что он подставит мне локоть или пропустит вперед. Приходится плестись за ним, ловя на себе взгляды шкафообразных громил.
И вот мы поднимаемся по каменным ступенькам и входим в просторный холл с высоченным потолком. Здесь все сияет и блестит. Слишком вычурный интерьер сковывает меня, давя чрезмерной роскошью, и я замираю, сделав всего пару шагов.
Вышедшая нам навстречу служанка любезно снимает с меня плащ и берет мою сумочку, а потом провожает нас в огромный обеденный зал с длинным столом, на котором посуды больше, чем угощений. Теперь понимаю, о чем говорил Камиль на обеде в ресторане дяди Наиля.
Адель я узнаю сразу. Такая же четкая бледнолицая брюнетка с туго собранными на затылке волосами, в строгом брючном костюме, и айсбергами вместо глаз, как на фото. Она поднимается с дивана, а вслед за ней на нас переключается внимание всех остальных: Романа, его невесты и обоих детей Адель.
Не успеваю я опомниться, что Глеба здесь нет, как Камиль берет меня за руку и переплетает наши пальцы. Еще минуту назад в моих жилах стыла кровь от его откровений, а сейчас я готова вцепиться в него, как в единственный спасательный круг в этом океане акул.
Адель скользит по мне изучающим взглядом, задерживает его на лице и чуть сощуривается, сканируя.
Добрый вечер! приветствует всех Камиль, сделав шаг вперед и потянув меня за собой.
И вам, сухо отвечает Адель, скрещивая руки на груди. Опаздываете.
Глеб, похоже, тоже, не теряется он, подводя меня к этой змее.
Он уехал по делам. Она снова оглядывает меня.
Конечно, по делам! Вчера он должен был вернуться ко мне из «командировки». Вот, видимо, расхлебывает сейчас мое исчезновение.
Настя, познакомься, это моя сестра Адель.
И все? Изгибает она тонкую бровь. Просто сестра? А как же уважение?
Я проявил его, приехав сюда.
Я крепче сжимаю его пальцы, уничтожаясь под ее проникновенным взглядом. Чувствуя это, Камиль приобнимает меня за талию и добавляет:
За месяц нашего романа Настя уже достаточно слышала о тебе. Не вижу смысла сейчас разыгрывать перед ней спектакль.
Наконец она протягивает мне руку.
Уверена, Анастасия, вы слышали обо мне только хорошее.
Я с большим трудом пожимаю ее ладонь и киваю.
Я же говорил, она стеснительная, вмешивается Чеховской, подойдя к нам в компании своей невесты. Что-то в ней напоминает мне Римму. Внешне они совершенно разные, а на лице прописана абсолютно идентичная стервозность. Смотрит на меня, как на букашку, и думает, с какой стороны начать давить. Насть, это Паола. Она плохо говорит по-русски, но отлично понимает.
Мы еще не слышали, как чисто говорит Настя. Пока знаем о ней, только как о враче, не упускает шанса подколоть меня Адель. Идемте к столу. Лучик! обращается она к дочери, зависшей в телефоне. Ужинать!
Та, закатив глаза, поднимается с дивана и демонстративно вяло идет к столу. Выдвигает крайний стул, плюхается в него и откидывается на спинку.
Ох уж этот переходный возраст, вздыхает Адель. Сними капюшон своего балахона.
Рывком Лучиана сдергивает капюшон толстовки, обнажая свою разноцветную шевелюру, и я не узнаю в ней ту милашку с фотографии. У девочки очевидные проблемы, и их причина не в переходном возрасте.
Это красные дни, хихикает Артур, усаживаясь поближе к матери.
Следи за речью, делает ему замечание Чеховской, выдвигая стул для Паолы.
Мне же приходится самой о себе заботиться. От Камиля джентельменских манер не дождешься. Зато Чеховской, оказавшись напротив меня, тут же присасывается дико восторженным взором, хоть салфетку подавай слюнки подтирать.
Теперь видишь, почему Римма так взбесилась? смеется он, обращаясь к Адель.
Да-а-а, протягивает она, опять взглянув на меня. Так ей и надо. Никогда мне не нравилась.
Ты вроде пригласила нас для другого, отвечает ей Камиль, столовым ножом водя по салфетке.
Почему же? Я собрала вас, чтобы порадоваться за обоих братьев. Сбылась моя мечтавы нашли себе достойных девушек и больше не будете соваться в мою личную жизнь. Я же говорила, Камиль, придет тот день, когда мы будем собираться в теплом семейном кругу.
Да уж, теплый семейный круг! Адель сочится ядом, Камиль обнажает присущее ему равнодушие, Чеховской пожирает меня глазами, его невеста уже перебирает в голове всех знакомых киллеров на случай, если надо будет меня порешить, дочка Адель думает, как бы свалить от нас, а ее сын мастерит из салфетки непристойную фигурку.
Усмехнувшись, Камиль дотягивается до графина и наливает себе полстакана воды.
Твоя личная жизнь мне до лампочки, сестра. Меня волнует только судьба нашего бизнеса.
С каждой их репликой мне становится все тяжелее. Уже пальцы подрагивают, а в ушах слышится биение собственного сердца. Я сижу за столом стервятников, не зная, чего ожидать от них в следующее мгновенье. Но никто даже отдаленно не намекает сменить тему разговора. Ими правит алчность и жажда власти. Плевать на родство и человечность. Главноеденьги и господство.
А разве мы собрались не для поздравления Романа и Паолы? осмеливаюсь я подать голос, и за столом повисает тишина.
Камиль отставляет стакан, так и не донеся его до рта. Адель улыбается уголком губ. А виновник ужина бледнеет на глазах, едва пальцы Паолы касаются его руки.
Кое-как улыбнувшись, Роман кивает:
Спа-си-бо. Но еще успеется. Может, о вас поговорим? Его глаза сверкают. Знает же, что мы парой только из-за Риммы притворились. Нарочно задевает нас. Расскажите, как вы познакомились? Нам всем интересно, правда, сестра?
Мы с Камилем переглядываемся. Надо было договориться, придумать историю, но Маркиза отвлекла нас своими котятами. И что теперь? Если я сморожу глупость, Адель догадается о подвохе и быстро выведает, кто я такая.
Ну-у-у? протягивает она, а мы продолжаем смотреть друг другу в глаза, ожидая, кто же начнет первым.
Вдруг Камиль улыбается:
Давай, расскажи всем, как мы познакомились.
Глава 17. Нападение
Камиль
Медсестричка чуть наклоняет голову, будто спрашивая, шучу ли я.
Нет, рыбка моя, я вполне серьезен. Ты же не думала, что я твою дорожку розовыми лепестками посыпать буду? Хочешь отомстить «Олегу», так борись, закаляйся, учись на своих ошибках. Хватит дышать через раз и бояться пискнуть, будто ты амеба парализованная. Очнись!
Я поворачиваюсь к ней корпусом, положив локоть на спинку стула и с интересом наблюдая, как в ее глазах полыхает злость и обида. Зря она ждет, что я буду решать все ее проблемы. Во мне нет и капли того, о чем она с юности вычитывала в сопливых женских романчиках. Надо было держать язык за зубами, тогда брат не стал бы нас подкалывать. А теперь отдувайся.
Камиль спас мне жизнь, вполне собранно заявляет она, отчего Адель вытягивает шею.
Ну, допустим. Что дальше? Давай-давай, продолжай, мне самому любопытно стало.
Я пережила предательство любимого человека. Думала, жизнь кончена. Но Камиль протянул мне руку помощи.
Черт, говорит слишком правдоподобно. Не знаю, что ты там себе нафантазировала, девочка, но как только мы разберемся с Глебом, наши пути разойдутся. Тебе не место среди нас. Запачкаешься. Потому что изменить что-то здесь тебе не под силу.
Она опускает глаза, вздыхает и с улыбкой смотрит на Адель.
Вот так. Банально, да?
Та жестом велит служанке начать обслуживание. Медсестричке удалось задеть ее. Моя сестрица позеленела на глазах, подумав о своем ненаглядном изменнике.
Глупо прощаться с жизнью из-за мужской измены, говорит она без тени улыбки. С кобелиной натурой бороться бесполезно.
То есть вы простили бы измену? смело спрашивает медсестричка.
Я бы не довела до этого! Адель пронзает ее взглядом.
Со стороны Лучианы доносится смешок. Даже наша племянница в курсе шероховатостей в браке Адель и Глеба. Но она, как и мы, никак не может повлиять на мать.
Лучик, я сказала что-то смешное? Разве не странно, что Настю, красивую, состоявшуюся, образованную девушку, предал возлюбленный? От женщины зависит больше, чем кажется. Как поставишь себя изначально, такой урожай потом и соберешь. Не хочу тебя обидеть, но видимо, ты позволяла вытирать о себя ноги
Адель! рявкаю я, тормозя ее язвительность. Настя рассказала о себе, чтобы познакомиться поближе. В осуждении она не нуждается. Так что оставь свою психологическую псевдопомощь при себе. Если понадобится, она к тебе обязательно обратится.
Медсестричка отодвигается от стола. Адель можно смело аплодировать. Умеет произвести первое впечатление.
Извините, мне нужно в туалет.
Твою мать! Встаю из-за стола, беру ее за руку и тащу вон из обеденной. Увожу в пустой, скрытый в полумраке коридор и прижимаю к стене.
Возьми себя в руки, шиплю ей в лицо. Она не узнала тебя. Но если будешь кваситься после каждой ее шпильки, превратишься в игольницу. Тебя даже прислуга уважать не станет. Пойми, дура, это террариум. Не позволяй ей жрать тебя.
Она морщится, ведя плечом. Я снова держу ее слишком крепко, но никак не могу расслабить пальцы. Боль заставляет бороться.
Хотя кое в чем она права. Ты красивая, признаю я более мягким тоном. Состоявшаяся, образованная. У тебя вся жизнь впереди. Заставь Глеба пожалетьи обретешь право на второй шанс.
О чем воркуете? поддевает нас бесшумно подошедший брат. Расскажите вы ей правду, не ломайте комедию. Ничего не изменится, если Адель узнает, что вы назвались парой, чтобы насолить Римме. Наоборот, похвалит за находчивость.
Я отпускаю медсестричку, делая шаг назад.
А с ней что будет? Киваю на нее, потирающую руку на месте моего захвата. Адель не прощает ошибок, а она облажалась на операции Черепа. Ты знаешь нашу сестрицу. Превратит ее жизнь в ад. Со мной она хоть как-то защищена. Ты-то обручен, усмехаюсь я.
Хватит, вздыхает брат. Я уже понял, что погорячился.
Ну вот и побудешь в моей шкуре. На себе прочувствуешь, как это, когда над тобой насмехаются все, кому не лень, в том числе, родной брат. Я издевательски хлопаю его по плечу.
Камиль, ну по-братски, просит он. Признайся ей, что вы соврали. А я тогда брошу Паолу. Скажу, в другую влюбился. Не первый раз. Поверит.
Адель не поверит.
Так я скажу ей, что в Настю влюблен, а она мне подыграет, правда, Насть? Лыбясь во всю челюсть, он притягивает растерявшуюся медсестричку к себе.
Я вам что, игрушка? Она отталкивает брата. Вы мужики или дети малые? Страдаете какой-то фигней, сестре боитесь признаться, а при этом дальше своего носа не видите. Племянник завтра начнет пистолетом размахивать, а племянница уже наркотиками балуется. А вы тут шепчетесь, кому из вас мне подыграть. Идиоты!
Мои ноги врастают в пол.
Ты что мелешь? рычу сквозь зубы.