Мужчина, который привел нас сюда, что-то шепчет на ухо дородной женщине с таким же грозным взглядом, как и у него самого, а потом покидает комнату. Как только за ним закрываются двери, эта женщина поворачивается к нашей шеренге и обводит таким взглядом, от которого кровь стынет в жилах. Кажется, она может прочитать мысли каждой из нас.
Сними гишуа! командует она, кивая на меня, и я медленно откидываю покров с лица. Она хмурится еще сильнее и неторопливо идет ко мне. Внимательно осматривает всю шеренгу. Снять платки, освободить волосы! Подходит ко мне и, взяв меня за подбородок, крутит мою голову из стороны в сторону, всматриваясь в лицо, а я морщусь от боли. Что с тобой?
Родите
Над ней надругались! перебивает меня Инас. Скажите господину Заиду, что его подарок испортили!
Женщина бросает на нее быстрый взгляд, а потом возвращает его ко мне.
Это правда?
Я тоже мечу злой взгляд на свою новую подругу, а потом смотрю на женщину.
Правда.
Кто?
Один из проводников! снова отвечает за меня Инас. Малих!
Инас! шиплю я.
А что? спрашивает она одними губами.
Эта порченная, спокойно произносит женщина, махнув на меня рукой, и отворачивается. Уводите.
Ко мне подходят две девушки и хватают за локти.
Подождите! кричу я в спину женщине. Как это: «уводите»?! Меня ждет господин Заид! Отец отдал меня ему! Он точно знает, что я должна приехать! Эй! Куда вы меня тащите?! Стойте же! выкрикиваю громче, пока служанки гарема пытаются вытянуть меня из строя и шипят, чтобы я замолчала. Но я брыкаюсь и не даю им вывести меня из комнаты. Сердце заходится где-то в горле от осознания всего того кошмара, который ждет меня, если я сейчас не останусь в гареме.
Женщина останавливается и, повернувшись ко мне, поджимает губы.
Да как ты смеешь так со мной разговаривать? цедит она сквозь зубы. Жизнь каждой из вас теперь в моих руках! Если мне не понравится ваш взгляд, вы мигом вылетите из гарема! Вышвырну, как поганых собак! А ты! она тычет в мою сторону пальцем. Ты сейчас выйдешь отсюда, сядешь в машину Малиха, и пусть он делает с тобой все что пожелает. Потому что нашему господину ты не подходишь! она плюет под ноги. Девка!
Не надо! Прошу вас! Умоляю! Не надо! Пускай не в гарем! В служанки меня возьмите! Я все умею делать! Меня мама научила! Умоляю вас!
Я дергаюсь и вырываюсь, но служанки неумолимо двигаются на выход, волоча меня за собой. Тут в комнату вбегает невысокая проворная девушка, одетая так же, как и женщина, которая велела меня увести, с тем только отличием, что на ней более скромные украшения. Она быстро подбегает к женщине и, наклонившись к ней, что-то шепчет. Та поворачивает голову и осматривает строй девушек.
Кто из вас Амира? грубо спрашивает она, даже не глядя на меня.
Это я! выкрикиваю, всхлипнув.
Она поворачивается ко мне лицом и, не сводя взгляда, говорит девушке:
И «это» ты хочешь подать господину? Ты в своем уме, Хая?
Но таков приказ Шуджи, госпожа Лутфия.
Эта Лутфия теперь наклоняется к уху Хаи и что-то быстро шепчет, кивая в мою сторону. Они обе периодически бросают на меня взгляды, о чем-то переговариваясь, а я уже в который раз умираю внутри от страха. Хорошо хоть служанки перестали тянуть меня на выход, а это, наверное, значит, что меня оставят, так ведь?
Я все умею делать! повторяю я. Не выбрасывайте меня!
Хая, прищурившись, смотрит мне в глаза.
Где твоя покорность? спрашивает она. Но в ее голосе слышится больше заинтересованности, чем злости.
Простите, госпожа, тише отзываюсь я, склоняя голову. Я просто очень испугалась.
Все, говоришь, умеешь?
Я киваю.
Например?
Я могу убирать, стирать, готовить, за детьми присматривать. Что угодно! Отвечая, делаю несколько нерешительных шагов в их сторону, потянув вцепившихся в меня служанок. Другие девушки за моей спиной начинают перешептываться. Пускай я не попаду в гарем к господину Заиду, продолжаю уже тише, но я могу быть полезна в хозяйстве. Пожалуйста, не отдавайте меня Малиху.
Хая медленно моргает, как будто пытается продемонстрировать мне, что я все делаю правильно, и это подбадривает меня. Хоть один нормальный человек в этом холодном доме.
Я могу перестилать постели, мыть полы, подметать
В двадцать первом веке уже есть пылесосы, обрывает меня Лутфия, но уже не так злобно.
Ими я тоже пользоваться умею. И гладить тоже, и пыль вытирать. А в натирании серебра мне нет равных. И я очень трудолюбивая, совсем не знаю лени. Могу трудиться целый день.
Замолкаю, чтобы перевести дыхание. Я перечисляла свои достоинстваполовина из которых абсолютнейшая ложьтак быстро, что начала задыхаться. Лутфия снова переводит взгляд на Хаю и смотрит на нее, слегка вздернув бровь.
Под твою ответственность. Но я буду внимательно наблюдать. Первый проступоки девка окажется на улице. Потом поворачивается ко мне и подается вперед, понижая голос. О происшествии молчи. Никому ни слова. Хоть немую из себя строй, но не смей говорить правду, иначе отрежу язык. Тебя подлечат, и с понедельника ты должна приступить к своим обязанностям. Чтобы я не слышала ни слова о тебе. Ни хорошего, ни плохого. С этого дня тытень гарема. Безликая и молчаливая.
А как же меня же везли господину Заиду он ждетлепечу я испуганно.
Ничего страшного, у него, кроме тебя, еще пять новых девочек. А твоя работа теперьслужить в гареме.
С этими словами Лутфия резко разворачивается и покидает комнату, стуча маленькими каблучками бабуши*. Как только за ней закрывается дверь, девушки снова начинают шептаться, а я сникаю. Сейчас на меня вдруг навалилась такая усталость, словно мне пришлось вымыть руками весь этот дворец от пола до потолка. Тело наливается свинцом и становится тяжелым. Как только служанки отпускают меня, я оседаю на пол.
Встань, он холодный, командует Хая. Я поднимаю на нее усталый взгляд. Помогите ей, машет она служанкам.
Меня снова поднимают под руки и ведут к матрасам, расположенным на большом подиуме. Мы преодолеваем две ступеньки, делаем еще несколько шагов, и мне наконец позволяют прилечь.
Расплетаем волосы и показываем зубы! командует Хая.
Я не смотрю, как девушки выполняют каждую из ее команд, и уже не слушаю, что она им говорит. Потому что наконец засыпаю, перестав бороться со своей усталостью.
_____________
*Бабушикожаные туфли без задников
Глава 4
А какой онгосподин Заид? спрашиваю Хаю, семеня за ней по коридору.
Она бросает на меня насмешливый взгляд.
Тебе-то какая разница?
Я вчера утром видела, как одна из девушек вернулась от него. Она так широко улыбалась. Он ей сделал приятно, да?
О, Аллах, у тебя рот закрывается когда-нибудь? закатив глаза, произносит Хая.
Я не специально. Просто меня же готовили для его гарема, вот и интересуюсь.
У тебя регулы пришли? переводит она тему.
Еще нет.
Сколько ждать?
Неделю еще.
Если не придут, иди к врачу. А до того молись, чтобы ты не была беременна от этого шакала. Если забеременеешьвыгонят.
Сглатываю горький ком. Не хочу даже думать о такой возможности. От воспоминаний, которые я уже привыкла гнать от себя, внутри снова все горит и болит.
Ладно, не вешай нос, Амира. Может, все обойдется. Ты уже полностью освоилась?
Пока еще в некоторых коридорах теряюсь, но быстро нахожу выход.
Вот и славно. Кухарка хвалила тебя. Сказала, что ты хорошая помощница.
Я бы с радостью осталась на кухне. Всю неделю, что я там проработала, мне было комфортно.
Мы заходим за угол в пустующую часть гарема, где мне предстоит готовить комнаты для девушек. В каждой будет жить по двое. Эта мера была придумана Лутфией, чтобы девушки между собой не ругались и встречались только за приемами пищи и отдыхом в общей комнате. Хая перехватывает меня за локоть и, осмотревшись по сторонам, наклоняется ко мне, понижая голос.
Валид рвет и мечет, шепчет она.
Кто такой этот Валид?
Правая рука господина. Он знает, что в гарем привезли девушку. Не просто какую-то из а девушку, о которой господин Заид лично договаривался с ее отцом. И это ты, Амира. Если в скором времени ты не пойдешь на ночь к господину, здесь всем будет мало места. У него очень хорошая память, и то, что он пока еще не позвал тебя, говорит только о том, что у него нет на это времени.
Так он же зовет других девушек.
Да, но только чтобы сбросить напряжение. Он не позвал еще ни одну из новеньких. У него нет времени возиться с вами. Но когда оно появитсяОна качает головой и цыкает. Я не знаю, что мы будем делать. Господин обрушит небо на наши головы.
И что же делать?
Пока не знаю. Но то, что рано или поздно ты попадешь к немуесли, конечно, ты не носишь под сердцем ребенкаэто факт. И это событие, к которому мы должны быть готовы.
А как мы будем готовиться?
Она фыркает.
Мы. Ты будешь готовиться. Но я пока не знаю, Амира. Сейчас нам главное выждать время и убедиться, что ты чиста.
Я сделаю все, что нужно, киваю ей.
Совсем не боишься идти к нему? прищурившись, спрашивает Хая.
Боюсь. Так сильно боюсь, что слабеют колени. Я теперь в принципе боюсь мужчин. Стоит мне лишь услышать эхо мужских голосов в коридоре, перед глазами встает темная пелена, а сердце пытается выпрыгнуть из груди, и я стараюсь убежать как можно скорее. Этот ужас животный и не поддается контролю. Хая, чтобы помочь, много разговаривает со мной о произошедшем, делится опытом других девушек, которых тоже изнасиловали. Мне становится легче от этих бесед, но когда рядом оказывается мужчина, все мои внутренние установки летят в пропасть. А к господин Заиду я рвусь не в постель. Он тот, у кого власть. Тот, кто поможет мне осуществить мой план мести Малиху. Я правда пыталась простить его за этот грех и забыть, но у меня не получается. И пускай Аллах считает меня недостойной, я уверена, что мне не будет покоя, пока мой обидчик не понесет наказание.
А что, он такой страшный? дрожащим голосом спрашиваю я.
Она пожимает плечами.
Для кого как. Может, тебе еще и понравится, как вчера понравилось Аделе. Ладно, хватит болтать.
Хая толкает дверь, и мы входим в просторную комнату. Красивую до невозможности, роскошную. Она угловая, и на каждой стене по большому окну, слева от одного из которыхвыход на балкон. Я подбегаю к стеклянной двери и выглядываю наружу. Широкий каменный балкон с высокой балюстрадой и уютно расставленные там два плетеных кресла и стол на мраморной ножке. Улыбнувшись, возвращаю внимание к комнате. В дальнем углу на постаменте широкая кровать с шелковым покрывалом, слева от нееподушки с золотой вышивкой и низкий столик. С другой сторонытуалетный столик и две двери. Ведомая любопытством, проверяю, что за ними: ванная комната и шикарный гардероб с огромным зеркалом во всю стену. Я кручусь перед ним, рассматривая уже пожелтевшие синяки на своем лице.
Прикрой лицо, беззлобно рычит Хая, и я возвращаю накидку на место. Так. Это комната для фавориток господина Заида, будешь готовить сначала ее. Завтра сюда должна переселиться одна из девушек. Подготовь комнату полностью, от пола до потолка.
Она будет жить здесь одна? шокировано спрашиваю я, на что Хая кивает. Но должны же по две.
О, сейчас передам Лутфие, что госпожа Амира недовольна, потешается Хая, а я закрываю рот, осознавая неуместность своего замечания. С тобой будет работать Сакина, сейчас я ее пришлю. Поторопитесь. Постельное белье принесут, как и шторы. Выбейте подушки, только не здесь, а на втором дворе.
На втором дворе?
Да, с кивком отвечает Хая. Тот, который отгорожен от заднего. Ну что ты такая несообразительная? И вообще, почему я с тобой вожусь?
Наверное, потому что скоро эта комната станет моей, с улыбкой отвечаю я.
Э-эх, какая ты скорая. Тебе же сказали: к господину ты не попадешь.
Но Валид же найдет путь.
Хая цыкает.
Валид найдет, повторяет она язвительным тоном. Мужа тебе Валид найдет.
Не хочу мужа. Я наконец становлюсь серьезной.
Это лучшая участь, чем к этому грязному Малиху в руки.
А я могу остаться прислуживать?
Ой, не знаю я ничего. Что ты меня допытываешь? И вообще, у меня дел по горло. Все, принимайся за работу. Неси лестницу, снимай пыльные шторы.
С этими словами Хая выходит из комнаты, а я кружусь, представляя себе, как буду жить в ней. Может, это наивно, учитывая слова Хаи, но помечтать же можно? Присаживаюсь за туалетный столик и делаю вид, что крашу глаза и расчесываю волосы.
Сакина, принеси воды, меня жажда мучает. И не той теплой, что ты принесла в прошлый раз, наиграно высокомерным тоном произношу я, а свежей. Со льдом.
Сейчас все брошу и принесу, слышу у себя за спиной и ахаю. Поворачиваюсь. В дверях стоит недовольная Сакина и сверлит меня взглядом. Госпожа желает еще чего-нибудь?
Я смеюсь.
Прости, я просто представляла, что это моя комната и что я уже фаворитка господина. Сакина хмыкает. А твое имяединственное, чье я знаю, помимо кухарок, Лутфии с Хаей и моей подруги Инас.
Ну и приказывала бы Лутфии, фыркает она, осматриваясь точно так же, как я несколько минут назад. Шикарная комната. Какая девушка не мечтала бы жить здесь?
А ты почему не в гареме господина Заида?
Что ты? Я слишком низкого происхождения.
Даже для гарема? спрашиваю я, вставая.
Даже для него. К счастью, меня не отдали какому-нибудь работяге в жены, и я не влачу жалкое существование. Выгодно выйти замуж здесь шансов больше, чем живя в родной семье. Да и кормят здесь получше. Опять же, деньги зарабатываю, а тратить их почти ни на что не надо. Жилье, еда, одеждавсе это дают бесплатно, и у меня есть возможность отложить.
А на что ты откладываешь?
Я хочу свой дом.
И ты сама сможешь купить его? удивляюсь я.
Конечно. Только мне для этого нужно работать много лет. Но я обязательно исполню свою мечту. Ладно, давай начинать, иначе мы до вечера не управимся. Пойдем за ведрами и тряпками.
Я плетусь за Сакиной по коридору, размышляя о сказанном ею. Получается, женщина сама может купить дом и жить в нем? Для этого ей не нужен муж? Поразительно просто! Что ни день, то открытие. Но папа всегда говорит, что женщина, живущая без мужчины, лишает себя защиты. Это небезопасно в нашем мире. Так что отбрасываю идею Сакины как ненужную. Я буду откладывать деньги, как она, но на что-то другое. Может, на красивые наряды. Или на духи. Или на украшения. Нет. Разочарованно вздыхаю. Все эти вещи должен женщине покупать ее муж. Но мне муж не светит, пока я в гареме Заида. И в этот момент я еще сильнее укрепляюсь в мысли, что должна как-то попасть к нему в спальню. Да, Хая сказала, что Валид может найти мне мужа. Но какая жизнь ждет меня с ним? Что, если такая, о которой сказала Сакина? Влачить жалкое существование после всего, чем обеспечивал меня отец, я вряд ли смогу. Да, мне точно нужно попасть в постель господина Заида. А там я уже примерно знаю, что делать. Лечь, раздвинуть ноги и не сопротивляться. При одной мысли, что мне снова придется пройти через этот ад, ярость клокочет в горле, а в груди болезненно ноет сердце. И снова хочется то ли плакать, то ли крушить все вокруг. Чтобы отвлечься, я спрашиваю Сакину:
А девушки из гарема выходят на улицу?
Конечно. Но только во внутренний двор. На заднем отдыхает господин со своими гостями, а передний только для тех, кто входит в дом и выходит из него.
А второй?
Для прислуги.
Я киваю.
А для чего эти вазы?
Для красоты.
Ясно. А ты видела когда-нибудь господина Заида?
Только со спины.
Какой он?
Сакина пожимает плечами.
Большой. Он же был в кандуре* и гутре**. Что я там могла рассмотреть?
Ну да, соглашаюсь. Логично.
Ты так много болтаешь, попрекает меня Сакина.
Это я чтобы не сойти с ума, потому что, как только замолкаю, внутри меня снова что-то с треском ломается, и я вспоминаю о том, что надо мной надругались. Не могу об этом не думать. Даже тоска по дому отошла на задний план. Я уже три недели в гареме и почти каждый день прошусь в хаммам, чтобы смыть с себя позор, очистить тело и душу, но сердце все еще болит. Молюсь, прося Аллаха избавить меня от ночных кошмаров и вечного страха. На том пока и держусь, хоть меня и не покидает ощущение, что я сорвусь, как только в поле зрения окажется какой-нибудь мужчина. Ведь за время, проведенное в гареме, я привыкла, что меня окружают только женщины, и потому немного расслабилась. К тому же со мной много разговаривает Хая, иногда Инас, когда не занята подготовкой к ночи с господином. Оказывается, девушек особенным образом готовят, чтобы они не испытывали страха, не робели. Их учат танцевать, а также правильно ухаживать за волосами и наносить макияж. Иногда я подглядываю за их уроками, а иногда Инас показывает, чему ее научили. И я бы тоже с радостью училась всем этим женским премудростям вместо того, чтобы драить комнаты для одной из счастливиц.