Она со мной - Джессика Кансоло

Джессика КансолоОна со мной

Глава 1

Сколько я себя помню, всегда страдала от страшной болезнитопографического кретинизма. Диагноз мне, конечно, не ставили, но я почти уверена, что симптомы у меня налицо. Так что это не совсем моя вина, что у меня не получается сориентироваться в лабиринте под названием «Старшая школа Кинг-Сити».

Звенит первый звонок, и группы толпящихся у шкафчиков учеников бросаются врассыпную к своим классам. Черт. Я точно опоздаю, ведь я до сих пор не знаю, где у меня первый урок. К тому же я не могу идти быстрее: пару недель назад я получила травму, которая все еще не зажила.

Утром немногословная секретарь отправила меня в лабиринт коридоров, вручив карту и уничижительно пожелав мне удачи. Перейти в новую школу через полтора месяца после начала учебного года и так тяжело, а если я еще уткнусь носом в карту, на меня будут смотреть так, будто у меня на лбу табличка: «Новенькая, съешьте меня живьем!» В таком случае придется распрощаться с планом пережить последний год в школе, не привлекая к себе внимания. Кроме того, если бы я и заглянула в карту, то все равно бы ничего не поняла. Как я и сказала: всему виной топографический кретинизм.

Снова вытащив расписание, я обращаю внимание на имя в верхней части листа: Амелия Коллинз. Что ж, на этот раз красивое имя, хотя и придется какое-то время к нему привыкать.

В который раз я проверяю номер класса, который уже запомнила,  как будто если я прочитаю цифры заново, то чудесным образом окажусь в нужном мне месте. Взглянув на экран новенького телефона, я громко выдыхаю: до начала урока остается пять минут.

 К черту все,  бормочу я, прибавляя темп и одновременно вытаскивая из рюкзака карту школы. Я очень не люблю опаздывать.

Не останавливаясь, краем глаза я замечаю группу крупных смазливых парней, которые разговаривают и смеются между собой. Идут по коридору так, будто вся школа принадлежит им. Не сбавляя темпа, я перемещаюсь поближе к стене и снова запускаю руку в рюкзак в поисках карты. Тут же врезаюсь в кирпичный выступ и отлетаю, чуть не падая с ног. Да кто придумал строить такие стены?

Из рюкзака, конечно же, все вываливается, и я быстро принимаюсь подбирать свои вещи. Но стоит мне повернуться, как я сталкиваюсь с чем-то твердым и, судя по отменной ругани,  с чем-то человеческим. Вещи опять разлетаются по полу, пока я сгибаюсь от боли в ребрах.

Отлично. Просто прекрасно.

 Ты слепая? Не видишь, что я иду?  огрызается кто-то.

Я встречаюсь с раздраженной парой серых глаз, принадлежащих самому красивому парню, которого я когда-либо видела. Один из тех здоровяков, которых я заметила раньше. И этот высокий и широкоплечий гигант теперь стоит передо мной и, нахмурившись, смотрит на меня.

Ну и реакция. Насколько я поняла, виноваты мы оба. Нет, он виноват больше, раз уж эти ходячие небоскребы не умеют смотреть под ноги.

 Прости, пожалуйста,  извиняюсь я. Невзирая на гнев, я очень не хочу привлекать к себе еще больше внимания.

Мы оба наклоняемся, чтобы собрать с пола разбросанные вещи.

 Больно умная или как? Если ты не заметила, я шел навстречу, а значит, ты должна была отойти и пропустить меня,  отчеканивает он, поднимаясь с блокнотом в руках.

Вокруг нас собирается небольшая толпа зевак: всем хочется посмотреть на неудачницу, навлекшую на себя гнев неуравновешенного выскочки.

«Сначала подумай, Амелия. Не говори глупостей. Ты должна вести себя тихо и закончить год, не привлекая внимания».

 Извини. Я новенькая. Я сама не знаю, куда иду.  Я выпрямляюсь, наконец-то собрав свои вещи с пола, и убираю с лица прядь светлых волос.  Ты, случайно, не знаешь, где кабинет номер 341?

 Ты новенькая, а не слепая. Не нужно оправдывать свою тупость. Вали, пока я добрый,  насмешливо отвечает парень, запуская пальцы в пшеничные волосы.

И это он добрый? Меня окружают другие ходячие деревья с озадаченными лицами, а толпа зрителей становится все больше. В данный момент я точно не следую плану не привлекать внимания. Не желая продолжать разговор, я молча прохожу мимо, даже не бросив в его сторону взгляда.

 Смотрите, ребята, мозг она все-таки умеет включать! Я думал, что там вакуум,  кричит он друзьям. Видимо, быть козлом заложено у него в генах.

Все. Мое терпение лопнуло. Я разворачиваюсь, подхожу к парню и, прищурив карие глаза, смотрю прямо ему в лицо.

 Нет, и все же мозгами там и не пахнет,  продолжает грубиян.

Парень наклоняется до уровня моего ростана семь сантиметров выше благодаря потрясающим туфлям на танкеткеи заглядывает мне прямо в глаза.

 Хочешь, я нарисую тебе карту, как свалить из моего поля зрения?  медленно протягивает он, делая акцент на слове «свалить». Он говорит так, будто я какой-то ребенок.

 Нет, благодарю,  отвечаю я без лишнего волнения.  Но я могу нарисовать тебе карту, чтобы ты катился к чертовой матери и не заблудился по дороге.

Собравшаяся в коридоре толпа с громким вздохом замирает, пытаясь переварить происходящее. Судя по лицам ошарашенного блондина и его друзей, никто еще не говорил ему ничего настолько дерзкого.

Здоровяк подходит совсем близко ко мне и рычит:

 Слушай сюда, маленькая

 Это ты слушай сюда, ослиная задница,  перебиваю я спокойным тоном.  Во-первых, отвали от меня: у тебя изо рта разит помоями. А во-вторых, если у тебя все-таки нет проблем с пищеварением, то необязательно быть таким засранцем.  Я толкаю его подальше от себя.  Так почему бы тебе не вытащить голову из задницы и не осознать, что ты в школе не один. Ты никогда не задумывался, что, если бы ты и твои дружки-небоскребы ходили по коридору, не занимая при этом все свободное пространство, остальным бы не приходилось разбегаться по сторонам, чтобы избежать столкновения? Мне жаль, если с утра тебе кто-то помочился в тарелку с хлопьями, но будь добр, оставляй свои проблемы на входе в школу. Можешь найти хобби или походить на групповую терапию. Так что спасибо за теплый прием в новой школе, но я, пожалуй, пойду на урок.

Коридор застывает в тишине. Блондин стоит в остолбенении.

Его друзья не просто смеютсяони задыхаются от хохота. Верзилы-дружки такие же красавчики, как и придурок номер один. Звенит второй звонок, оповещающий о начале урока. Отлично. Я опоздала.

Уверенная в том, что обозначила свою позицию и поставила на место этого выскочку, я поворачиваюсь, задевая его волосами, и ухожу сквозь расступающуюся толпу. А он так и остается на месте, пунцовый от гнева.

 Боже мой, да она уделала тебя, Эйден! Вот так умора!  восклицает один из его смазливых дружков сквозь приступы смеха.

Итак, придурка зовут Эйден. Даже обидно, что столь приятные имя и внешность идут в комплекте с отвратительным характером. Я так старалась остаться незамеченнойа теперь, похоже, меня запомнят все в этой школе. Что ж, я хотя бы хорошо выгляжу в юбке и на каблуках.

Шоу закончилось, и толпа постепенно расходится. С гордо поднятой головой я иду дальше по коридору и вскоре заворачиваю за угол, не имея ни малейшего представления о том, куда направляюсь. Остановившись на минуту, чтобы собраться с мыслями, я оглядываюсь в поисках кого-нибудь, у кого можно спросить, где находится нужный мне кабинет.

Я обычно настороже, но вдруг меня застает врасплох звук уверенных и быстрых шагов за спиной. Не проходит и секунды, как меня разворачивают и закидывают на плечо. Я упираюсь лицом в спину Эйдена и вишу на его плече попой кверху, а он, взяв во вторую руку мой рюкзак, куда-то меня несет.

 Что ты творишь? Сейчас же отпусти меня!  воплю я что есть мочи.

Эйден, ублюдок, не замедляется, а только хихикает подо мной. Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть на озадаченные лица двух из трех великолепных гигантовтех, которые стояли рядом с ним в коридоре.

 Эй вы, двое, вы что, не можете вправить ему мозги?!

 Прости, крошка,  кричит в ответ брюнет с короткой стрижкой и шоколадными глазами, ухмыляясь с явным удовольствием.  Небоскребы не сильны в разговорах.

Я не могу не отметить шикарную спину Эйдена. Мускулы отчетливо выделяются под обтягивающей, но не слишком узкой однотонной черной футболкой. Мы заворачиваем за угол, и хотя те, кто еще остался в коридоре, смотрят на меня с любопытством, ни один из них не изъявляет желания мне помочь.

Нежданно-негаданно левую сторону груди пронзает резкая боль. Вот дерьмо. Похоже, дела идут не очень хорошо: сначала я врезалась в стену, потом меня поднял очень мускулистый придурок по имени Эйден, а в довершение всего я оказалась в неудобной позе. Боль распространяется дальше. Мне нужно встать на ноги, прежде чем станет еще хуже.

 Послушай, приятель. Я, конечно, извиняюсь, что нагрубила тебе,  вру я,  но похищать людейэто не самый удачный способ решения проблем.

Эйден берет меня поудобнее, вызывая в ребрах новую вспышку боли, и, даже не замедляясь, взбегает по лестнице на следующий этаж. Черт, этот парень как кролик из рекламы «Дюрасел»! Мне тем временем становится тяжело дышать.

 Пожалуйста,  выдыхаю я.  Опусти меня, и мы сможем все обсудить.

Игнорируя просьбы, он продолжает решительно шагать дальше.

 Ты можешь отпустить меня? И, пожалуйста, понеж

Эйден резко останавливается и бросает меня на пол.

Я поднимаю на него глаза. Из меня как будто выбили дух. Ребра с левой стороны горят. И да, я снова их повредила.

 Кабинет 341,  объявляет Эйден, бросая рюкзак рядом со мной. В следующую секунду он разворачивается, чтобы покинуть опустевший коридор.

Не в силах открыть рот, я пытаюсь подняться, вот только боль в левом боку вынуждает меня опуститься обратно. До добра все это точно не доведет. Не желая лежать на грязном полу ни секунды дольше, я пытаюсь встать на ноги, но боль в груди только усиливается. Я не могу пошевелиться. Вот черт. Похоже, сегодняшний день все-таки не будет моим первым днем в школе.

Я уже в третий раз повредила ребра, что, конечно, не может не огорчать. Дотянувшись до рюкзака, я шарю внутри и спустя мгновение достаю телефон. Мама, как обычно, с первого раза трубку не берет. Во второй раз она отвечает после третьего гудка.

 Алло? Хейли? Ой, Амелия?

 Привет, мам. Мне кажется, я снова повредила ребра. Слушай, я сама съезжу в больницу. Я просто предупреждаю тебя, чтобы ты не беспокоилась и не накручивала себя, когда из школы позвонят и сообщат, что меня не было на уроках. Уж поверь мне, в школе я сегодня была,  говорю я, лежа на полу.

Она вздыхает, как будто спрашивая, как я умудрилась облажаться в первый же день в новой школе.

 Как это случилось? Тебе стоит быть аккуратнее. Он все еще на свободе, и ничего пока не закон

 Я знаю. Неважно. Просто держу тебя в курсе,  выдавливаю я. Мне даже говорить больно.  Я позвоню, когда доеду до  Я смолкаю. Боль становится невыносимой.

 Амелия? Тебе нельзя садиться за руль.

Я стараюсь не обращать внимания на нотку недовольства, закрадывающуюся в ее голос.

 Я приеду за тобой. Я скоро буду, а ты пока постарайся не привлекать к себе еще больше внимания.

 Договорились. Я буду ждать тебя на парковке.

Повесив трубку, я засовываю телефон обратно в рюкзак. Рассматривая потолок, я придумываю аргументы, чтобы подняться на ноги.

 Что ж, Амелия, у тебя заживают три сломанных ребра и два ребра ушиблены. Если ты смогла сделать это однаждысможешь и сейчас,  уговариваю я себя.

Согнув ноги в коленях, я снимаю каблуки и засовываю их в рюкзак. Не давая себе возможности передумать, быстро переворачиваюсь с правого бока на живот, стараясь не прикасаться ни к чему левым боком.

Продев одну руку в лямку рюкзака, чтобы потом за ним не наклоняться, я ставлю руки рядом с головой как при отжимании и одновременно отталкиваюсь коленями. Перенеся центр тяжести на ступни, аккуратно встаю и опираюсь на шкафчики.

 Отлично, вот ты и поднялась. А теперь пора найти чертов выход из этой школы-лабиринта,  говорю я себе.

Я уже почти собралась с силами, как вдруг встречаюсь взглядом с парой знакомых глаз цвета шоколада. Проклятье. Как давно он здесь? Друг Эйдена, брюнет, который запомнил мою фразу про небоскребы, стоит рядом с открытым шкафчиком, не сводя с меня глаз. Рядом с ним стоит русый парень из группы ходячих деревьев. Его глаза широко распахнуты, и он, похоже, забыл, как нужно моргать. Безусловно, я не хочу терять лицо и показывать слабость, поэтому отвожу взгляд и иду в противоположную от них сторону.

 Выход с другой стороны,  неуверенно произносит голос за моей спиной. Это парень с русыми волосами.

Чертов сломанный внутренний компас.

 Что вы видели?  спрашиваю я, направляясь в их сторону.

 Ну, почти все после того, как Эйден ушел и оставил тебя здесь,  отвечает он неуверенно.

Здорово, то есть вообще все.

 И никому из вас не пришло в голову помочь девушке, загибающейся на полу от боли?

Мой вопрос выводит их из ступора. Кареглазый быстро закрывает шкафчик, и они оба спешат в мою сторону.

 Теперь мне не нужна ваша помощь!  восклицаю я, морщась от боли.

Парни застывают на полпути.

 Ты уверена, что тебе не нужна помощь?  уточняет брюнет, ухмыляясь.

Дерзкий засранец добивает лежачую! К тому же они выглядят как модели, а якак будто меня протащили через свалку мусора возле ресторана. Я хочу послать его на все четыре стороны, однако дышать становится сложнее. Ко всему прочему я осознаю, что понятия не имею, как добраться до парковки, откуда меня должна забрать мама.

Я делаю глубокий вдох.

 Вы не могли бы, пожалуйста, подсказать, как дойти до парковки?

 Мы тебя проводим,  говорит парень с русыми волосами.

 А как же урок?

 Да ну его,  отвечает он.  У нас с тобой один и тот же урок. Там скука смертная, а здесь ситуация намного интереснее.

 Я рада, что мои страдания могут внести разнообразие в вашу рутину,  сухо отвечаю я.

 Черт, я не это имел в виду,  возражает русоволосый парень миролюбиво.

Блондин подходит слева, чтобы закинуть мою руку себе на плечо. Брюнет тем временем встает справа, делая то же самое.

 Ай!  вскрикиваю я, ощутив в боку болезненную пульсацию.  Больно же!  укор блондину.

 Блин, прости.

Мы медленно движемся по коридору. Блондин шагает впереди, а за ним, обхватив правой рукой шею брюнета, следую я.

 К черту все это,  бормочет парень, на которого я опираюсь. Внезапно он останавливается, берет меня на руки, как невесту, и продолжает идти, пока я лежу в его загорелых мускулистых руках.

 Ноа, возьми рюкзак и открой дверь,  приказывает он, явно устав от медленного спуска.

Благодарная парням за то, что мне больше не нужно стоять на ногах, я держу язык за зубами, что на меня совсем не похоже. Вскоре мы подходим к массивным дверям, ведущим на парковку. Пока Ноа придерживает двери, мы с блондином выходим наружу. Оказавшись на улице, я поднимаю руку, прикрывая глаза от яркого солнца, и ищу взглядом маму.

 Можешь меня опустить. За мной сейчас приедут.

Он ставит меня на ноги, но придерживает рукой, явно не намереваясь уходить.

 Вам не обязательно ждать со мной.

 Мы не можем оставить тебя одну,  говорит Ноа, садясь на бетонные ступени. Он смотрит на своего приятеля, и тот кивает, молча соглашаясь.

 А вам не попадет за прогулы?  интересуюсь я.

 Не-а. Я Мэйсон, кстати.  Он улыбается и помогает мне присесть на ступеньку.  С Ноа ты уже знакома. Как тебя зовут?

 Амелия,  представляюсь я.

Боль в груди не отпускает, и, хотя мне не хочется это признавать, я все-таки рада, что ребята остались.

 Слушай,  неуверенно начинает Ноа, глядя на меня светло-зелеными глазами,  Эйден вовсе не плохой парень. Он не знал, что навредил тебе.

 Если бы он знал, что у тебя сломаны ребра, то не стал бы тебя поднимать. Мы просто дурачились, понимаешь? Он никогда специально не причинял боль кому-то, тем более кому-то слабому физически.

Ох, хотелось бы, чтобы они не слышали, как я говорила сама с собой в коридоре.

 Но зато порвать в клочья безобидную девочку на словахдля него обычное дело. И насколько понимаю, это был не первый раз,  отвечаю я.

 Такое не часто случается. Понимаешь, он достаточно легко выходит из себя, а сейчас у него тяжелый период. Плюс он был в очень плохом настроении, поэтому неудивительно, что он сорвался по первому же поводу. А поводом по воле случая стала ты,  добавляет Ноа, как будто это вполне приемлемое объяснение.

 Эй, ты потрясно себя вела. Я в жизни не видел ничего лучше. Ты отшила его на раз-два,  с улыбкой замечает Мэйсон.