Из раздумий ее вывел звук открывающейся двери и в комнату ввели Тимоти.
Девочки, вы до утра свободны. Попросите на кухне, приготовить вам ужин и отнесите еду в подвал. Только не трогайте Клифа.
Хорошо, мэм.
Вы сегодня в плохом настроении, госпожа? Спокойный голос парня донесся до нее, когда дверь за охранницами закрылась. У Вас появились какие-то проблемы?
Да, Пусси, но это касается только меня. И Клифа. Подсказало сердце.
Вы позвали меня, что бы я помог избавить Вас от грустных мыслей, и я сделаю все от меня зависящее. Тимоти подошел к Ровене стоявшей к нему спиной и обнял ее за плечи.
Горячие губы дотронулись до кожи шеи, лаская нежными поцелуями. Легкий шифоновый халатик, мягкой волной соскользнул с ее округлых плеч. Губы плавно переместили на оголившуюся часть тела. Сильные руки развернули ее лицом к Тимоти и губы впились страстным поцелуем в ее нежную мякоть губ.
Я люблю Вас, госпожа. Шепот защекотал кожу щеки.
Самые обычные слова, которые люди говорят во время соития.
Вы мне не верите? В его взгляде промелькнула обида. Как же ей хотелось верить в сказанные им слова, но она хорошо помнила урок, преподнесенный ей в жизни.
У тебя скоро появится шанс доказать свои слова, но я уже сейчас знаю окончание этой истории. Горькая ухмылка лежала на ее нежных губах тяжелым грузом.
О чем Вы говорите?
Всему свое время, подожди и узнаешь. Она обхватила руками его за талию, и брюки упали к его ногам, обнажая узкие бедра парня. Иди ко мне, Пусси.
Птицы пели на деревьях за окном, пробуждая Ровену. Она открыла глаза и посмотрела на спящего Тимоти. Он устал, и крепкий сон поглотил его в свои объятия. В его руках она растворилась, забыв о Клифе и отдаваясь жажде тела. Нежные слова и признания в любви слетали с его губ, но Ровена не верила, ни единому его слову, так как знала им цену. А цена была большаяразбитое сердце. Никогда в жизни, она больше не поверит ни единому мужчине. Тихий стук в дверь отвлек ее от, вновь, нахлынувших мыслей, и в комнату ввели Клифа.
Светлые волосы, в беспорядке, падали на его высокий лоб, руки были все также связаны, а глаза горели диким пламенем. Мышцы его рук были напряжены и играли под бронзовой кожей, когда он пытался ослабить веревки.
Никак не утихомиритесь? С издевкой спросил великан, бросив взгляд на постель, в которой уже сидел, проснувшийся от шума, Тимоти.
А ты никак не сдашься? Два взгляда соприкоснулись в победной схватке.
Его увести? Спросила одна из охранниц, кивнув в сторону Тимоти.
Нет, пусть останется. Она смотрела на мужчину, гордо стоящего перед ней, пока девушки не вышли из комнаты. Ну и как ты провел ночь? Запела она сладким голосом.
Можешь делать со мной, что хочешь, я не поддамся. Его голос бы таким же твердым и стальным, как и его мускулистое тело.
Никогда не обещай того, что не в силах выполнить. Загадочная улыбка пробежала по ее губам, и она что-то нашептала Тимоти.
Ровена лежала на смятых простынях, и ее обнаженное тело кричало желанием. Тимоти опустившись на колени, ласкал свою госпожу, медленно поднимаясь от пальчиков на ногах и заканчивая ее алыми губами. Каждый изгиб ее молодого тела получил порцию ласки, возносящей ее к пику наслаждения. Клиф стоял всего в нескольких шагах от кровати, и ему было видно все в мельчайших подробностях. Его тело захватила волна возбуждения и ярости, мимо воли, орган стал наливаться кровью, которая бурлила в нем и искала выход. Как хотелось ему закрыть глаза и не видеть всего этого, но он не мог. Картинки, которые он видел, за закрытыми веками были не менее беспокойными. Ее тихие стоны проникали в уши и, к большому огорчению Клифа, он до невозможности возбудился.
Ровена горела огнем страсти, принимая ласки Тимоти, но ее интересовала реакция Клифа на происходящее. Из-под приоткрытых век, она наблюдала за ним, и ей понравилось то, что она увидела. Его брюки из тонкой ткани не скрывали ничего. Ровена, даже нервно сглотнула, увидев размеры его желания. Этот экземпляр должен быть в ее коллекции и это не подвергалось сомнениям. Плотоядная улыбка появилась на ее губах. Похоже, осталось ждать недолго. Клиф не грани.
Она встала на постели, и Тимоти оказался лежащим на спине. Ее губы оказались на самом чувствительном месте его тела и парень застонал. Рык вырвался из горла Клифа, словно лев увидел соперника в своем прайде. Улыбка на лице графини, заставила пожалеть его о вырвавшемся звуке. Клиф не знал, что с ним произошло, но действия девушки вызывали в нем бурю эмоций. Если бы руки не были связаны, Тимоти вылетел бы из постели госпожи, через окно, Клиф ему помог бы. Но Ровена Она продолжала дразнить его. Ее бедра с легкостью опустились на бедра Тимоти, и стон слетел с ее губ, проникая в каждую клетку его разума.
Клиф еле сдерживал себя. Он не знал, сколько прошло времени, пока Тимоти не увели из комнаты. Ровена стояла рядом с ним и всматривалась в его глаза бушующего моря. Желание нахлынуло на него с огромной силой, и сердце вылетало из груди. Клиф, в очередной раз дернул руками, в попытке высвободиться, но безуспешно, веревки были крепко стянуты.
От его тела исходил жар, и Ровена чувствовала его на своей коже. К его коже хотелось касаться, нежно-нежно, кончиками пальцев. Бронза отливала от широкой груди и притягивала, манила. Ей захотелось запутаться пальчиками в его светлых волосах и ласкать затянувшиеся следы от ногтей, залечивая их нежными поцелуями. В его присутствии она менялась. Из стервозной госпожи, она превращалась в слабую послушницу, готовую на все, ради одного прикосновения своего господина Но ему она этого не покажет, Клиф не должен догадаться об этом.
Долго ты еще будешь упрямиться?
До конца своих дней. Он смотрел прямо в ее золотистые глаза.
Мужчинысущества слабые, они не выдерживают долго, и ты тоже скоро сломаешься. Твое тело уже доказало, что оно сдалось, а вот твой разум упрямится.
Мое тело тоже не желает иметь ничего общего с тобой.
А что же тогда это? Ровена дотронулась рукой до места, где штаны были сильно оттопырены, и легонько пригладила ладонью. Клиф задавил в себе стон, готовый вырваться из его горла.
После спектакля, который ты показала, только у мертвеца не поднимется.
Не ври мне. Прикрикнула она и взгляд вспыхнул огнем. Я тебе докажу, что я права.
Она опустилась перед ним на колени и освободила его орган из плена ткани. Теплое дыхание защекотало его нежную кожу, и он погрузился в горячую влажность ее рта. Дыхание забило, будто кто ударил под дых и ноги подкосились. Хриплый стон разорвал его голосовые связки. Он готов был извергнуться в нее, но Ровена резко остановилась и, поднявшись, подошла к кровати. Клиф наблюдал за ней, гладя взглядом, изгибы ее стройного тела и понимал, что терпение его стало, как тонкая ниточка, готовая разорваться в любой момент. Он ожидал продолжения, ожидал окончания своей муки, его тело требовало этого, но графиня, похоже, не собиралась возвращаться к нему.
Это твой очередной урок, не стоит мне врать, иначе будешь наказан. В твоем теле сейчас бродит огромное желание, и ты не сможешь его удовлетворить, пока не захочешь в мою постель. Каждый день, я буду возбуждать тебя все больше и больше, и ты взмолишься о пощаде. Ты будешь умолять меня, закончить начатое. Я сломлю тебя.
Или я тебя. Глаза сверкнули, обдавая, ее синим холодом.
Три коротких удара в дверь и охранницы вошли в комнату. Клиф вышел с ними за дверь, оставив тяжелый взгляд лежать отпечатком на ее хрупком теле.
Кожа остывала от холода, тянувшего с каменных стен подвала. Возбуждение медленно покидало большое тело Клифа. Твердый лежак был неудобным, но он старался не замечать таких мелочей. Закутав тело в колючий плед, Клиф смотрел в маленькое окно под потолком. Солнце светило на небе, но лучи не могли пробиться в комнату под землей и согреть ее своим теплом.
Голова Клифа была занята мыслями о Ровене, и ни о чем другом думать не получалось. Маленькая графиня успела укорениться в его сердце. Нет, это не любовь, на нее не похоже, но покой, она отняла у него. Что могло произойти с Ровеной, что бы она стала такой, как сейчас? Неужели, на нее так подействовала супружеская жизнь с графом Роквудом? Из рассказов отца, Клиф знал обо всех темных сторонах покойного графа и сочувствовал графине.
В мыслях всплыл ее образ. Золотистые глаза, строгие, но злобными они не были, как Ровена, ни старалась это показать. Ее губы просили нежных поцелуев, а кожа легких, ласкающих прикосновений. В ее взгляде он разглядел боль и страх, разочарование и грусть. Почему она так несчастна? Он смотрел на нее и видел в ней сильную слабую женщину. За ее гордо поднятой головой и взрывным характером, пряталась маленькая ранимая девочка. В одном Ровена была права, долго он не продержится. Эта ведьма сводила его с ума, чресла ныли от неутоленного желания. Днем она дразнила его своим телом, а ночью, во сне, он делал с ней все, что только желал. Клиф никак не мог понять, как он, граф Боул, оказался пленником у молодой девушки? Тридцать три года он жил, не зная горя, а теперь хлебнул сполна.
8
Он, вновь, был в ее спальне. Один на один, без лишних свидетелей. Руки все еще стянуты плотными веревками. Графиня боялась его? Клиффорд успел заметить, что в таком почете был только он один, остальные мужчины были свободны в движениях. Кожа шеи, сдавленная ошейником чесалась и пекла. Девушка обратила внимание на мужчину, пытающегося связанными руками поправить полосу кожи на себе.
Присядь, в кресло, я поправлю. Какая заботливая. А голос нельзя было сделать мягче? Но Клиф послушался, сейчас он не будет противиться, только бы лишиться противных ощущений. Ровена подошла к мужчине и коснулась ремешка на шее. Он прикрыл глаза, пока она перестегивала украшение.
Аромат ее тела соединялся с теплом исходящим от нежной кожи и возбуждал каждый трепещущий воспаленный нерв, отдаваясь импульсами по всему телу. Легкий шифоновый халатик ярко красного цвета, маняще просвещался и дразнил обнаженным телом. Соски ее грудей напряглись и упруго упирались в тонкую ткань. Его взгляд блуждал по груди, желая прикоснуться губами к плоти и зажать этот горошек между зубами. Ровена почувствовала его напряжение и встала перед ним в полный рост.
Тебе нравится?
Я мужчина с нормальными потребностями и вкусами.
Ты хочешь меня? Ладошки обхватили его лицо в нежных объятиях и губы припали к его губам. Легкое касание ударило, словно разряд электричества и Клиф напрягся еще больше. Он ожидал продолжения, но Ровена не двигалась. Губы просто лежали в приоткрытой ложбинке его рта. Она шевельнулась, и язычок пробежал по нижней губе, Клиф отреагировал на это движение и захватил язык, зажимая между губ. Ровена резко отстранилась от него и опустила руки с его лица.
Графиня, перестаньте вести себя, как похотливая стерва. Глаза сузились. Клиф старался спрятать свое желание, что бы она не видела его. Но если глаза спрячешь, как спрятать то, что явно кричало о его желании, и Ровена внимательно сейчас это рассматривала. Почему ты себя так ведешь? Неужели для тебя нормальные отношения ничего не значат?
Вы мужчины всегда делаете то, что нужно вам и никогда не задумываетесь о том, что это может причинить кому-то боль. Вы просто берете то, что желаете. Этот мир надо менять и я решила заняться перевоспитанием.
Но ты не сможешь изменить всех.
Нет, не смогу. Но все вы, кто сейчас у меня пройдут эту школу.
И что ты изменишь таким образом? На нас мир не заканчивается. Отношение мужчин от этого не измениться.
Я поступаю с вами так, как вы того заслуживаете. Так, как со мной поступали раньше, и ты знаешьмне это нравится. Мне нравится то, что теперь я пользуюсь вами. В любой момент, стоит только щелкнуть пальцами и каждый из вас у моих ног. И не надо ждать звонков, думать: Где он? С кем он? Когда придет?. Мне нравится мое теперешнее положение. Я его хозяйка.
Ты просто удовлетворяешь свою похоть.
А разве мужчины делают не то же самое? Никаких обязательств, постоянное разнообразие.
Ты больна.
Молчи! Из-за безразличия я стала такой. В глазах блеснула слеза, но Ровена быстро взяла себя в руки.
Ты не такая.
Откуда тебе знать, какая я? Твердый взгляд упирался в него.
В ресторане ты была другой. Помнишь наше первое свидание? Зрачки дрогнули, ослабляя взгляд, но вновь напряглись. Ты совсем не такая, какой хочешь казаться. В одном ты права, в твоей жизни просто еще не появился мужчина, который смог бы по-настоящему полюбить тебя. Твоя внешностьпервое, что бросается в глаза. При виде тебя никто не хочет заглядывать дальше твоей оболочки. Никто из них не познал тебя изнутри, а настоящая красота прячется именно там. Он видел, как графиня прислушивалась к его словам и взгляд смягчался.
Твои словапустой треп, Клиф, а я не люблю, когда много говорят. Ровена отошла от кресла, и мужчина поднялся в полный рост.
Это не треп, Ровена, это мое мнение. И все еще можно изменить.
Уходи! Пальчик указал на входную дверь и в это время вошли две охранницы. Они уже ожидали его. Глубокий вдох заполнил его легкие, он беспомощно мотнул головой и вышел за дверь.
Она беспокойно крутилась в своей пустой постели. Гроздья глицинии заглядывали в открытые створки окна, пытаясь узнать причину беспокойства графини, но для них это оставалось такой же тайной, как и для всех обитателей большого дома.
Ровена откинула одеяло подальше в ноги, и оно чуть не упало на пол с высокой кровати. Скудный приглушенный свет тонкого золотого рожка, пробивался в комнату, тайком пробираясь по паркетному полу к постели. Еще чуть-чуть и он окажется в одиноких объятиях графини. Глаза наблюдали за тонкой желтой дорожкой и почти не моргали. Сон совсем не шел к ней. В твоей жизни еще не появился тот, кто сможет по-настоящему рассмотреть тебя, Твоя красота спрятана внутри. Ровена глубоко вдохнула и села на кровати. Все его словапустое место. Это очередной ход мужчины, который хочет понравиться женщине и взять над ней верх. Босые ножки ступили на паркет и в два шага, она оказалась стоящей на прохладном желтом длинном луче. Ножка двигалась по нему, стараясь стереть его с пола, но он продолжал лежать на одном месте. Внутри назревал шар ярости и слезы подступили к глазам. За что ей такое? Почему в ее жизнь не приходит ее мужчина? Стереть бы их всех с лица земли, но этого никогда не произойдет, они как этот лунный луч, будут всегда на своем месте и сколько бы она их не затаптывала, они никуда не денутся.
Тонкий шелковый халатик, накинутый на плечи, лишь слегка прикрывал округлые ягодицы. Завтра она, возможно, пожалеет о принятом спонтанном решении, но сейчас ножки несли ее вниз по серым холодным ступеням в подвал. Дом, погруженный в спокойный полуночный сон, уже не слышал тихих шагов графини и провожал ее темными комнатами.
Графиня? Охранница удивилась, увидев хозяйку в такое время в подвальном помещении. Ровена приложила тонкий пальчик к губам, и тихий шепот прозвучал легким, еле слышным ветерком.
Лиан, все в порядке. Я ненадолго.
От Вас не было никаких распоряжений. Девушка говорила так же тихо, как и графиня. Кого-то привести?
Не надо. Открой мне дверь. Ладошка легла на холодную дверь из грубой дубовой доски. В груди кольнула жалость к парням, которые по ее вине находились за этой дверью, но тут же противное чувство исчезло и вновь появилась пустота. Холодная, как и это помещение.
Ровена ступала очень тихо по каменному полу подвала. Сквозь тонкую подошву домашних тапочек пробирался холод и стопы озябли. Парни спали спокойно, укутавшись в теплые пледы. Она проходила мимо них, мельком рассматривая красивые тела. К большому сожалению девушки, их души и мысли были не такими красивыми. Энджел. Она на миг остановилась рядом с его неудобным лежаком. Ядовитая улыбка скривила губы. Какой же ты глупец, Ангел, а все могло обернуться иначе. Теперь ты, как собака на цепи. Ровена отвернулась от него и, сделав два шага в сторону, вновь, остановилась.
Через высокое окошко все тот же луч нашел ее и здесь, внизу дома. Только теперь он не бегал за ней по полу, а отблескивал в пшеничных прядях золотыми нитями. До чего же ты красив. Душа сжалась в маленький комочек и хотела визжать от беспомощности. Держи себя в руках. Держи. Он мужчина. Такой же, как и все остальные. Но, Господи, почему к нему тянет так сильно? Чем он отличается от других? Большое красивое тело? Нет, оно не красивое. Оно умопомрачительное. Красивые глаза? Ядовитые, глубокие и пленительные. Шикарные губы? Манящие, и на взгляд сладкие. Точеные. Клиф, словно изваяние знаменитого скульптора. Рука приподнялась в желании притронуться к спящему мужчине, но вовремя остановилась на полпути. Его губы зашевелились, и тихий звук просочился сквозь них. Тело пришло в движение, и мужчина повернулся с боку на спину, открывая свою внешность для лучшего рассмотрения. Рука поднялась и легла под голову, напрягая мышцы под кожей. Плед сполз и остановился у бедер, торс дразнил, словно специально, приглашая притронуться к бугоркам на нем. Ровена закусила губу и провела взглядом дорожку от груди до светлой густой дорожки, уходящей под плед. Она вспомнила вкус его тела. Такой притягательный и превосходный. Внутри, почему-то поднялась злость, перекрывая появившуюся страсть к великану. Она бежала из подвального помещения. Бежала, словно за ней кто гнался. Неужели, если слезы польются по дороге в комнату, их кто-то сможет увидеть? Нет, но она почему-то сдерживалась. Сдерживалась, пока не захлопнула за собой дверь в свою комнату. Луч луны уже ожидал ее на постели. Она плюхнулась сверху на него и зарыдала. Неужели за столько лет, она не смогла убить в себе все чувства? Они не должны были проявляться в ней. Чем Клиф смог растормошить ее внутреннюю уснувшую добрую и любящую девочку?