Да вот и он! завидел я чёрный чадящий дым, появившийся из-за поворота, как предвестник чего-то нехорошего. Сердце ёкнуло, словно предупреждая меня об опасности, но я, как последний дурак. проигнорировал это предупреждение, оправил свою новенькую щегольскую форму и шагнул к перрону, наблюдая, как дымящая громадина паровоза медленно вкатывается на станцию, громыхая на стыках всеми своими вагонами, покачивающимися в такт движению поезда. И мгновенно перрон оживился. Встречающие единой волной подались вперёд, словно стремясь опередить остальных, а я остался позади, закинув руки за спину, сделав вид, что меня это совершенно не интересует. Женщина с корзинкой метнулась к одному вагону, потом к другому, громко оповещая, о том что у неё самые горячие пирожки в Харькове, с картошкой, повидлом и ещё чем-тоЯ было ринулся пресечь спекуляцию, но потом махнул на это рукой. Встречать, так встречатьА этими, пусть другие занимаются.
Паровоз издал последний усталый гудок, выбросив из закопчённого сопла остатки дыма и,скрепя всеми своими сочлинениями, остановился. Перрон ожил, загалдели, зашумели люди. Посыпались поцелуи, объятия, женский смех, кто-то весело рассказывал про попутчиков в поезде, а кто-то о своих последних новостях. Старшего майора госбезопасности Коноваленко Андрей Викторовича, присланного нам из Москвы вместо застрелившегося Мазо, нигде не было видно. Чувствуя необъяснимую тревогу, я прошёл чуть дальше, полагая, что в секретариате могли перепутать номер вагона, но синей формы в этом людском море мне обнаружить не удалось.
Товарищ лейтенант, не меня ищете? позади стоял крепко сбитый невысокий мужчина с начинающей лысеть, темноволосой, короткостриженной головой, крупным носом и глазами чуть навыкате, чисто выбритый, ухоженный, больше похожий на какого-то конторского работника в фетровой шляпе и светлом просторном костюме лёгкого покроя. В руках у него был небольшой кожаный чемоданчик, а рядом стоялаНа миг я ослеп, понимая, что пропадаю окончательно и навсегда. настолько сильно меня поразила эта улыбка из под густых русых бровей, глаза серо-пепельного цвета, немного грустные, но одновременно такие глубокие, что в них, словно в омуте хотелось утонуть. Слегка тонковатые губы не портили эту прелесть, а скорее придавали ей дополнительный шарм, а эти светлые кудрявые локоны, аккуратно уложенные под белую модную шляпку, заставили меня тяжело вздохнуть.
Вам плохо, товарищ лейтенант? нахмурившись, осведомился мужчинаспутник этого чуда, шагнув ко мне.
НетВсе хорошо! справился я с волнением. А вы
Старший майор госбезопасности Коноваленко Андрей Викторович, незнакомец достал из кармана удостоверение работника НКВД и махнул у меня им прямо под носом. Я так понимаю, Нестор Петрович прислал вас нас встретить?
Я механически кивнул, пытаясь сообразить хоть что-нибудь и постараться отвести взгляд от спутницы своего теперешнего начальника. Она улыбнулась мне, протянув тоненькую ладошку.
Валентинамоя супруга! представил женщину майор, явно гордясь своей женой и произведённым её появлением эффектом. Я аккуратно пожал ладонь, боясь своими толстыми пальцами сделать ей больно, чтобы вовсе не выглядеть кретином, я вежливо поинтересовался, как прошла дорога. И замолчал, уставясь бессмысленным взглядом в щербатый бетон платформы вокзала.
А вы улыбнулась вежливо Валентина, прервав напряжённую тягучую паузу, в которой я, впрочем, чувствовал себя вполне комфортно, боясь нарушить мгновение высшего счастьялюбования этим ангелом чистой красоты.
А я
Вы
Будто бы между нами и не было её мужа. Только я и она, даже шумный вокзал перестал существовать вместе с надрывными гудками паровозов, шумом вагонов и звонкими объявлениями диктора.
Я
Вы, вы лейтенант! подхватил её муж.
Виноват, спохватился я. лейтенант госбезопасности Клименко Александр Сергеевич. Прислан, чтобы встретить вас вместе с семьёй и препроводить на вашу служебную квартиру. Машина ожидает напротив вокзала.
Вот так-то лучше, ухмыльнулся Коноваленко, передавая мне тяжёлый чемодан с вещами, как обстановка в городе, товарищ лейтенант?
Эта фраза заставила меня на секунду отвлечься созерцания Валентины и немного сосредоточиться на делах.
Докладываю, товарищ майор! браво отрапортовал я. На данный момент в городе орудует опасная организованная банда, согласно наших предположений её возглавляет кто-то из затаившихся врагов народа, промышляют грабежами и разбоями. Вчера ими было совершено нападение на машину госбанка, похищены государственные средства, ведётся розыск.
А разве грабежи не дело местной милиции? нахмурился Коноваленко, проходя через просторный и светлый, украшенный высокими массивными колонами с ажурной лепниной зал ожидания Южного вокзала. Почему этим занимается НКВД?
До нападения на машину госбанка этой бандой были совершены ещё несколько преступлений, поднявших шум в городе. Из Москвы пришло указание нашим специалистам подключиться к расследованию. Ведь похищены государственные средства пожал я плечами, распахивая двери служебного автомобиля, который мне выдали ровно на два часа для встречи столь представительного начальника, чтобы не подумал московский гость, мол, столица Украины лаптем щи хлебает, моторизирована не хуже столичных спецов. Майор садиться назад наотрез отказался. Пояснил, что его укачивает, когда он не видит дорогу, сказывается кавалерийское прошлое, а вот Валентина лишь пожала плечами и, обдав меня шлейфом ароматных цветочных духов, присела позади.
Я вежливо прикрыл дверь за ней и занял своё место рядом с майором впереди. Моторумничка не подвёл, взревев, как положено, всеми своими шестерёнками, выбросив из выхлопную трубу в воздух облако сизого дыма. Мы плавно и медленно тронулись с места, свернув с площади, мимо управления железной дороги на улицу товарища Кирова и вверх к площади Дзержинского, где и располагался наш доблестный наркомат, а так же съёмная квартира нашего нового начальника управления. Мимоходом скосил глаза в зеркало заднего вида, вроде как проследить за обстановкой, а, на самом деле, полюбоваться на Валентину, задумчиво подпёршую левой ладошкой щёку и наблюдавшей за пролетающим за окном городом, умытым освежающим летним ночным ливнем.
Хороший город, похвалил Харьков Коноваленко, цокнув языком, будто ему отдавали его на откуп, солидныйВроде пока и патриархального много, мало советского, но чувствую, что все сложится здесь у нас проговорил майор, как будто про себя, а после будто бы и не поверил сам себе, и решил уточнить у супруги. Правда, Валентина?
Жена ответила ему холодным кивком головы и гробовым молчанием. С затаённой радостью, я ощутил, что в семье их не все так гладко, как может показаться. Дурацкое, глупое сердце в моей молодой груди бабахало сильнее положенного. И я с трудом сумел увернуться от выскочившей наперерез куцей лошадёнки с телегой, на которой грудой были навалены какие-то тряпки, самовары, матрасы и прочая утварь. Это встреча навела меня на мысль, что вещей для переезда у полноценной семьи маловато, но о своих наблюдениях я благоразумно промолчал. Крутил баранку, изредка бросая косые взгляды на очаровательную пассажирку, и думал о том, что Секретарь все же молодец, раз уж отправил меня на это задание. Ну, ловил бы я сейчас где-то там бандитов по грязным закоулкам Полтавского шляха, метался бы по многоквартирным домам, опрашивая очевидцев, а Валечку, так бы никогда и не увидел.
Как-то само собой получилось, что у себя в голове, жену майора я уже назвал Валечкой. Имя это тёплой волной растекалось по груди, заставляя меня пунцоветь до состояния самого настоящего помидора с грядки, то бледнеть, как будто съел, что-то не то
А как дело обстоит с политическими преступлениями? будто бы случайно, мимоходом поинтересовался Коноваленко, когда мы уже были неподалёку от ГосПрома.
Работаем, ищем пожал плечами я, стараясь обойти неприятную тему. Обстановка в городе была нервная по этому поводу. Лишний раз теперь люди на улицах боялись слово сказать, а ночью когда темнело, с тревогой вслушивались в шум проезжающих мимо автомобилей. Не за ними ли? И с облегчением вздыхали, когда стучались в соседнюю дверь их большой коммунальной квартиры. Я такой «охоты на ведьм» не понимал и не принимал. Тема эта была мне неприятна, но не объяснишь жевсе сразу вновь прибывшему из самой Москвы твоему начальнику?
Я слышал, что даже под следствием оказалась жена вашего бывшего руководителя товарища Мазо? с лёгкой небрежностью в голосе поинтересовался Коноваленко. Валерия Львовна, если не ошибаюсь? Молименно из-за этого Соломон Савельевич и из жизни ушёл добровольно, оставив более чем провокационное посмертное письмо?
Агащупает меня, гад! Решил я, изобразив на лице одну из самых своих обаятельных улыбок.
Товарищ Мазо был коммунистом и просто хорошим человеком, пояснил я, увы, это все, что я знаю о нем. Меня до задушевных бесед с комиссаром третьего ранга не допускали. Все больше на полевой работе. А как тамПочемуЭто вам лучше с Секретарём поговорить
Секретарём? нахмурился Коноваленко.
ВиноватКапитан госбезопасности Власенко.
Это кто?
Личный адъютант товарища Мазо. Они вместе были ещё со времён Гражданской войны, вместе в Харькове пролетариат поднимали, потом с махновщиной боролисьОн, когда нашёл труп Соломон Савельевича в кабинете, так убивался, будто по родному.
А почему секретарь? поинтересовался Коноваленко.
ДаЭто мы его так прозвали! Ведь, будто тень, за Мазо ходил! Его и сам товарищ комиссар порой так называл. Вот и прижилось!
«Секретарь» значитзадумчиво пробормотал новый начальник, уставившись отстраненным взглядом куда-то в окно, где обгоняя друг друга по старой брусчатке, мчалась ватажка пацанят школьников.
Так точно!
А далеко ли от управления моё новое жилье? повернулся он снова ко мне, сверля настойчивым взглядом исподлобья.
Никак нетМинут пять, если не спеша! пояснил я, выворачивая руль вправо, чтобы обогнуть старуху со старыми металлическими вёдрами, доверху наполненными свежим домашним молоком, купленным на Конном рынке.
А забрось-ка ты меня сначала в управление, а потом Валентину Владимировну в нашу новую квартиру. Не терпится мне с коллективом познакомиться, дела разобратьЧего зря время терять? Ты как, Валечка?
Вопрос мужа вывел её из задумчиво-меланхоличного настроения. Она, словно встрепенулась, как синичка на ветке, улыбнулась и кивнула.
Надо, так надо
Только вы, товарищ лейтенант, распорядился Коноваленко, уж доведите её до порога, с чемоданом помогите
Слушаюсь! внутри меня все ликовало. Я невольно поддал газу, искренне сожалея, что из старого двигателя нельзя выжать больше положенного. И, если раньше, я намеренно не торопился, чтобы подольше полюбоваться на Валечку, то теперь старался побыстрее добраться до управления, дабы высадить майора и остаться с ней наедине. Божекакой же у неё приятный голос, а эта улыбкаЯ тяжело вздохнул, притормаживая у управления.
Перед главными воротами тарахтел заведённый грузовичок с открытым кузовом, куда усаживались несколько автоматчиков и знакомый мне младший лейтенант Кулик. Вместе с ним мы были в прошлом году на курсах младшего комсостава, вместе служили срочную в Дальневосточной тайге.
Заметив меня он приветливо махнул рукой, показывая одновременно на часы, намекая на то, что критически ограничен во времени, хотя и рад бы поболтать. Запрыгнул в кабину уже на ходу, уцепившись за поручень.
На задержание кивнул я, то ли поясняя что-то Коноваленко, то ли просто подтверждая известный факт.
Разберёмся! хмуро кивнул майор, выбираясь из машины. Не стал ждать по-барски, пока я открою ему дверь. Упруго-подтянутой походкой сам вышел наружу, потянулся, демонстрируя то, что все ещё находится в прекрасной форме.
Сколько же ему лет? Присмотрелся я поближе к новому начальнику. Волосы начали седеть раноНо это из-за тёмного цвета волос. А вот залысины проползли почти до самой макушки, оставив лишь посреди лба небольшой ёжик волос. Насупленные брови, глубокая морщина возле лба. Уголки губ вниз, словно он никогда не улыбался в своей жизни. Пятьдесят? Или около?
Плюнув на свои изыскания, я повернулся к Валентине, почувствовав себя немного свободнее.
Домой? уточнил я, попытавшись улыбнуться, но получилось слабо. Она кивнула, тяжело вздохнув. Почему-то в тот момент мне её глаза показались слишком грустными, полными какой-то неизведанной тоски, словно у спящей царевны. Так и не промолвив ни слова, мы добрались до их новой квартиры.
Для начальника управления подобрали жилье в соответствии с его статусом. Ни какая-нибудь коммуналка, в которых чаще всего проживали младшие сотрудники госбезопасности, а полноценная квартира в недавно отстроенном шикарном доме помпезного и громоздкого вида. Только и пользы, что потолки высокие, да соседи сплошь и рядом партийные чиновники.
Во дворе играла ватага ребятни, с визгом строивших какую-то башню из песка. На лавочке у подъезда, надев очки, в одной белоснежной майке и затёртых галифе читал свежий номер «Известий» Валерий Поликарпыч Белобородькоместный руководитель милиции. Чуть поодаль, в тени душистых груш, только ещё начинающих спеть, устроился глава облисполкома товарищ Кучко с внучкой. На огромных качелях с визгом раскачивалась дочь начальника управления Южной железной дороги Остоженко. Всех по роду своей службы я знал не только в лицо, но и теневую жизнь каждого. Ибо, враг не дремлет, а некоторые несознательные элементы могут не только поддаться на уговоры врагов нашего социалистического государства, но и не дай Бог
Вот, например, Кучко женат, а каждый вечер наведывается к продавщице Лидочке из райпо домой, жене объясняя, что работы стало невпроворот. Супруга верит, но так как ни Кучко, ни Лидочка никаких злодеяний против государства не замышляют, то и их история пока остаётся тайной.
Или товарищ БелобородькоУтаил от следствия изъятые сто рублей при задержании и на них, вне очереди, купил холодильник «ЗИЛ». Пустьлишь против товарища Сталина и Родины нашей ничего плохого не замышлял. И так про всех обитателей этого правительственного дома.
Вот мы и на месте! я мигом выскользнул из автомобиля, распахивая перед Валечкой двери. Ваша квартира на третьем этаже под номером сорок три. Ключи под ковриком на полу.
Спасибо вам, поблагодарила она меня, наконец-то подняв свои ясные глазки в мою сторону. Вам, наверное, надо спешить на службу? как-то потерянно она повела плечами, как-то неуверенно и боязливо. Интересно, а я на ее месте, как бы себя вёл в незнакомом городе, в незнакомой квартире, одна, совсем однаОднаЭто слово забилось испуганной раненной птицей в моей голове, отозвавшись в сердце колокольным набатом. Одна
Я помогу вам донести чемодан, подхватил я решительно сундук, поймав на себе внимательный взгляд всех свободных жильцов дома.
Буду вам очень благодарна кивнула Валентина, шагая к подъезду. Господикакие же у неё были ножки! Эти загорелые стройные икры сводили меня с ума, заставляя все меньше думать о работе и все больше о том, что советскому человеку стыдно даже представить. Ноги
В чувство меня привела скрипнувшая дверца парадной. После душного летнего смога улицы тут было прохладно и свежо. Валечка шла впереди, мерно качая бёдрами так, будто действительно хотела меня соблазнить. Ах, если бы она была не замужем! Подумал я, отводя глаза в сторону. Ах, если бы
А кому раньше принадлежала эта квартира? поинтересовалась Валентина, устало поднимаясь на нужную лестничную клетку. Дубовая дверь с латунным номером сорок три была прямо перед нами. Я немного замялся. Стоит ли ей говорить, хозяином раньше был предшественник её мужатоварищ Мазо?
Впрочем, можете не говорить устало выдохнула она, погладив полированное дубовое полотно. Везде одно и тожеНачальник городского....потом районноготеперь областногоКак же мне все это надоелоГосподи
Она медленно сползла вниз по стене, обхватив голову руками. Подведённая тушь полилась грязными ручьями по щекам, оставляя широкие чёрные полосы. Задравшееся платье совсем уж постыдно оголило стройные, чуть полноватые бедра, заставив меня в очередной раз покраснеть.
Каждый раз одно и тожеКвартира по наследствуСколько их уже было таких? Знаете, товарищ лейтенант, в них даже дышать тяжело....Запах покойника витает внутри, будто туманЛадан....ВсегдаЛадана и слез....
Товарищ растерялся я, стоя прямо перед ей, наблюдая над этим откровением сверху вниз. ТоварищК-ко-ВалентинаВаля я присел рядом, чтобы не стоять столбом. Не плачьте