Коснуться её в этот момент было бы наивысшим счастьем, о котором я ещё пять минут назад не мог и мечтать, но я с трудом совладал с с собой и отдёрнул уже потянувшуюся было ладонь.
Товарищ Мазо застрелился почти два месяца назад. Его жена Валерия Львовна осуждена на десять лет лагерей, как «враг народа» примерно в это же времяНикакого запаха тут не будет.
Я встал в полный рост и подошёл к двери. Пошарил рукой под узким половичком, постеленным, чтобы гости могли вытирать ноги. Ключ был на месте. Распахнул двери, затаскивая чемодан внутрь. За всем этим Валентина наблюдала заплаканными, но заинтересованными глазами.
Ничего! вдохнул глубоко я. Пыльновато немного, а так никакого ладана
Спасибо осторожно, держась за стенку, приподнялась жена моего нового начальника. Извините, пожалуйста
До свидания!
Если бы я ещё чуть-чуть задержался бы там, то не уверен, чтобы мне хватило бы самообладания не броситься к её ногам, как мальчишке.
Извините
Её голос ещё звучал у меня в ушах, когда я, перепрыгивая через ступеньку, мчался вниз, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Я ощущал кожей её взгляд, сверлящий мне спину, но не мог надеяться на то, что мне когда-нибудь достанет силы обернуться ему навстречу.
ГЛАВА 2
Сосредоточиться не получалосьРабота валилась из рук вместе с кипами бумаг , разбросанными в беспорядке по рабочему столу. Секретарь гневно листал какой-то первый попавшийся на глаза отчёт от негласного сотрудника одного очень уважаемого Харьковского НИИ, работающего на оборонку. Чиркал синим карандашом особенно непонравившиеся ему моменты, выбранные чуть ли не наугад. Сосредоточиться на неровных буквах тонкого, будто нитка почерка не выходило.
Он отложил бумаги в сторону и снял очки, устало потёр глаза. Шум в ушах усиливался. Почему все сложилось именно так, как сложилось? Сначала был МазоВечно первый, вечно на коне, вечно впередиК нему Нестор Петрович Власенко прибился ещё в начале революции, когда тот был один из боевых лидеров харьковской партийной ячейки большевиков. Молодой парень в замызганной кепке, доставшейся по наследству от отца и много раз залатанных штанах он с головой окунулся в этот таинственный мир конспиративных квартир, эксов и прочей революционной романтики. Пару раз его даже задерживали, пытались ссылать, но он снова сбегал, находил своего учителя Мазо и продолжал свою кипучую деятельность.
И так, до самого семнадцатого, потом революция, гражданская, где Мазо был назначен комкором, а Власенко стал начальником его штаба, впервые получив прозвище «секретарь». Они не были друзьями никогдаСоломон относился к нему, как предмету интерьера, мебели, который в хозяйстве необходим, без которого невозможно обойтись, но который совершенно незаметен в обыденной жизни.
Прошла гражданская войнаПартия отправила товарища Мазо на трудную и ответственную службу по борьбе с контрреволюцией. И тут Секретарь проявил себя с самой лучшей стороны, взяв на себя весь ворох бумажной работы по оформлению протоколов допросов, ордеров на обыски и прочей бюрократической волокиты, снова оставшись неоцененным в своей старательности.
Нестор Петрович попрежнему жил в старой коммунальной квартире с больной матерью, сестрой и её двумя детьми от первого брака. Никаких благ, манной небесной сыпавшихся на голову его начальника, он так и не приобрёл, и однажды, придя домой, выслушал целую лекцию от рассерженной сестры:
Вот ты, Нестор, твердила она, как был дураком, так и остался! Вон, твой разлюбезный Мазо, уже, как комиссар третьего ранга, квартира у него, личная машина. Леркажена его в бриллиантах, да норковых шубах ходит, а ты? Чего добился ты своей верноподданнической работой? Геммороя? Или проблем с сердцем? Я не говорю о себе, по сути я тебе чужой человек и мои проблемы тебя не касаются, но вот то, что при такой должности твоя мать ютится в маленькой коммуналке с десятью соседями, это, извини меня, самое настоящее форменное свинство! Ты хронический неудачник! Вечно второй! И быть тебе первым никогда не суждено
Именно, пожалуй, тогда, этим разговором сестра Нестора Петровича Власенко занесла в его душу зерно сомнения, которое со временем стало лишь разрастаться, сея раздрай в голове верного ленинца. А не права ли она? Неужели не достоин Власенко настоящей власти? Неужели не заработал за всю свою жизнь проживание в комфортных условиях? Чем Мазо лучше его? Тем, что в какой-то период оказался главнее? Сумел возглавить, а не плестись следом?
Это простая мысль долго не давала ему покояКак и положено, такого склада людям, он втихомолку строил планы мести, мечтал о том, что однажды Мазо переведут на другую более высокопоставленную должность в Москву, и на предложение поехать туда с ним, он, Власенко гордо откажется, предпочтя должность начальника харьковского УНКВД.
Но проходили дни за днями, месяц за месяцами, а Мазо никуда не переводили. Секретарь вечно оставался Секретарём, только теперь это положение вещей его нешуточно раздражало, став чуть ли не маниакальной идеей. Он стал много выпивать, чего раньше за ним никогда не наблюдалось. Каждый вечер Нестор Петрович оставался у себя в приёмной, ждал, когда все из управления разойдутся по домам, нацеживал себе стакан водки и залпом выпивал, не желая идти домой, чтобы продолжать слушать надрывные и нудные лекции сестры.
Все изменилось, когда в Москве к власти пришёл товарищ Ежов, начались чистки госаппарата, и проживание на десяти квадратных метрах с семьёй из пяти человек стало для Секретаря чуть ли не заслугой. На богатство и роскошь, окружающих нынешних аппаратчиков стали коситься недобрым взглядом, подозревая во всех смертных грехах. Особенно не жаловали евреев «Тройки» зверствовали не только в Харькове, но и по всей Украине. Расстрелы по ложному доносу или навету стали обычным делом. Сколько таких дел прошло через руки Власенко? Сотни? А может быть тысячи? Каждый хотел урвать себе кусок получше, каждый утопить ближнего своегоЗаваленные делами «тройки» не хотели даже разбираться, подмахивая приговоры один за другим, как самый настоящий заводской конвейер. Сосед мог донести в НКВД на своего соседа по коммунальной квартире, чтобы получить его жилплощадь, декан университета на ректора, чтобы получить его должность, продавец универмага на своего директора, чтобы скрыть растрату. И тут Власенко вдруг понял, что во всей это неразберихи у него появился шанс наконец-то стать первым!
Старую ленинскую гвардию, делавшую революцию в девятьсот семнадцатом убирали. Троцкий, Зиновьев, даже такие известные деятели теряли свои головы и посты, не избежав чистки. Что уж говорить о Мазо? Еврее, занимающим такую высокопоставленную должность. Евреям, нет места в госаппарате! Еврейские врачи сгубили Ленина, убили товарища Кирова
Но действовать надо было осторожноИменно поэтому секретарь попрежнему исполнительно выполнял все поручения начальника управления, кланялся, улыбался, лебезил, восхищался, решив начать действовать через жену комиссара третьего ранга.
Валерия Мазо была урождённой полячкой, в девичестве Ланевская, она обожала дорогие наряды и красивую жизнь. Как бывшей польской паночке, ей пришлось перестраиваться , пристраиваться к новому укладу жизни. И не всегда это у неё здорово получалось. По данным Секретаря товарищ Мазо даже держал прислугу у себя дома, что было совсем уж возмутительным для героя гражданской войны и революции обстоятельством.
Именно об этом Власенко и выразил обеспокоенность в письме, отправленном в наркомат внутренних дел СССР. Мол, в гражданской позиции и верности делу партии товарища Мазо мы не сомневаемся, но вот его женаСигнал в наркомате восприняли правильно. Через пару недель пришёл приказ установить негласное наблюдение за женой комиссара третьего ранга, а ещё через два дня постановление об аресте. Негоже жене красного командира, главного чекиста Украины разгуливать по городу в дорогущих нарядах, да разъезжать в служебном автомобиле по магазинам. Негоже!
В чем был виноват Мазо? Ни в чемлишь только в том, что слишком сильно любил свою паночку. Секретарь довольно потирал руки! Выбить почву из под ног врагаэто уже почти победа! С некоторых пор Соломона он стал воспринимать именно так, а никак иначе. Только враг! С этой мыслью он засыпал и просыпался каждый день, но продолжал мило улыбаться на ежедневных совещаниях и подобострастно кланяться, когда его работу благосклонно хвалили.
Однако, он просчитался. Слабое сердце Мазо не выдержало даже первого удара. Когда Власенко обнаружил труп своего начальника у него в кабинете, ничего кроме глубокого удовлетворения он не испытал, даже грусти от того, что вместе с этим бородатым хмурым евреем уходила большая часть его жизни, становясь историей. К черту историю! К черту прошлое! Вот теперь-то он заживётКто, как не он, второе лицо в Управлении должен, просто обязан возглавить его?
Но проклятые москали все снова переиграли. Его оставили исполняющим обязанности, а через месяц прислали нового начальника управления внутренних дел, ещё моложавого амбициозного майора? Это была пощёчинапощёчина, от которой Нестор Петрович до сих пор не мог толком оправиться. Сегодня этот КононенкоНетКоноваленко должен был прибыть и принять дела.
Секретарь снова одел очки и бросил взгляд на раскрытое личное дело, лежавшее на краю стола, чуть поодаль от остальной горы документов.
Коноваленко Андрей Викторович, старший майор государственной безопасности, прочитал он вслух, вглядываясь в округлое лицо с большими внимательными глазами под нахмуренными бровями. Кто же ты такой есть, а?
В который раз Секретарь перелистнул его личное дело, в который раз попытался вчитаться в короткие строки его биографии. Слабые места Мазо он знал, этого молодца нет
Коноваленко Андрей Викторович 1900 года рождения 26 января Харьковской Губернии Российской империи. Из семьи рабочих. Мать железнодорожница, отец неизвестен.
Красным карандашом на полях какого-то листочка Секретарь отметил это странное обстоятельство. Если покопаться, то обязательно можно раскопать некую информацию про этого неизвестного отца майора. А вдруг его папашка был контрой или хуже того из дворянского сословия? Имеет ли моральное право возглавлять НКВД области, республики такой человек?
Власенко улыбнулся этой детали. Как он умудрился не отметить первый раз такого. Ичто там дальше.
В двадцатом году поступил на службу РККА . В 1921 году закончил курсы младшего комсостава и был направлен для прохождения дальнейшей службы в Московский военный округ. Через три года поступил на курсы старшего комсостава, переводом ушёл на службу в НКВД, где за несколько лет сделал себе головокружительную карьеру, раскрывая самые громкие из преступлений, правда не политического, а скорее бытового характера. Так, на его счёту поимка «измайловского маньяка», расчленяющего своих жертв, разгром банды «красных галстуков» и ещё несколько громких дел, сделавших ему известность и позволивших стать одним из крупных и серьёзных работников органов государственной безопасности.
Тут и зацепиться было не за чтоИдеальный чекист, герой без страха и укрепа, грудью встающий на защиту молодого социалистического государства в борьбе, как с внутренними, так и внешними врагами.
А что с личной жизнью?
Власенко перевернул пожелтевший немного помятый листок, где на черно-белой фотографии была изображена красивая светловолосая женщина. Открытое лицо, тонкие губы, своевольный носик, серо-голубые глаза и непослушные кудряшки, спускающиеся волнами почти до самых плеч. Секретарь повертел фото в руках и отложил в сторону. Пусть пока полежитТоварищ Мазо тоже был героем без страха и упрека, пока не стал слишком любить свою красавицу жену. Может и у этого такая же слабость?
Женат. Жена из семьи военных. Отецслужил в исправительных царских учреждениях, погиб.
А вот это уже интересноСнова Нестор Петрович радостно чиркнул на полях блокнота очередную заметку. Дочь царского жандармажена виднейшего деятеля НКВД! Резонанс! Кошмар!
В девичестве Верникова Валентина Владимировна. В данный момент не работает. 1904 года рождения. В партии с 1923 года.
ДетиГлеб Коноваленко, 6 лет. Воспитывается бабушкой.
Красивая баба оценил, цокнув языком Власенко. Настроение поднялось. Теперь он хотя бы нащупал ниточки, чтобы бороться с новым руководством. Мысль о том, что все рухнуло, ушла. Теперь исполнение его мечтыстать первымлишь отодвигалось на некоторое время. Идеальных людей не бывает, даже у этого Коноваленко, если покопаться, найдётся масса скелетов в шкафу, о которых он предпочёл бы забыть, стоит лишь только глубже копнуть.
Секретарь собрал личное дело обратно в папку и любовно погладил жёлтую шероховатую бумагу.
Ничего, Андрей Викторович, и с вами мы повоюем дверь в кабинет распахнулась, как от хорошего пинка. Стукнулась о коробку, так что задребезжали стаканы на столе Власенко.
Какого черта! рявкнул он, приподнимаясь на удобном стуле, к которому за период со смерти Мазо уже успел привыкнуть.
Нестор Петрович за среднего роста офицером в идеально отглаженной майорской форме забежал его помощник лейтенант Конопатов.
Коноваленко остановился на пороге, критически осмотрел помещение. Остановил свой взгляд на Власенко, замершем в кресле, словно застигнутым на месте преступления, и удовлетворенно кивнул.
Старший Майор Государственной Безопасности Коноваленко Андрей Викторович прибыл по месту службы, чтобы возглавить Управления Наркомата Внутренних Дел по Харькову и Харьковской области. Темновато тут у вас
Тяжёлые зеленее шторы, плохо пропускающие свет, мгновенно были раскрыты предателем Конопатовым, бросившимся исполнять поручение майора, как верная собачонка. Секретарь презрительно скривился, но быстро справился с собой, натянув на лицо самую милую из всех своих улыбок. Другого от этих лизоблюдов он и не ожидал.
Капитан Госбезопасности Власенко Нестор Петрович временно исполнял обязанности начальника управления до вашего назначения, кивнул он, выбираясь из-за стола, вот работал так сказать Секретарь развёл виновато руками, извиняясь за бардак на рабочем столе.
Отлично! Вы позволите? Коноваленко сделал несколько уверенных шагов к столу, кивая на занятый Власенко стул.
Конечноконечно! О чем речь? Секретарь осторожно выбрался из-за массивного дубового стола, не забыв прихватить с собой свой блокнот с пометками из личного дела. Замер у двери рядом с Конопатовым , ожидая дальнейших указаний.
Майор оказался именно таким, каким его представлял Власенконаглым, самоуверенным и властным. Ни здрасте тебе, ни до свидания, даже руку не пожал, как будто перед ним вошь барачнаяЧтобы не стоять истуканом и молчать, Секретарь аккуратно поинтересовался:
Как добрались, товарищ майор? Я посылал встретить вас на вокзале и отвести на служебную квартиру человека
Благодарю, все замечательно. Этот лейтенант
Клименко! радостно подхватил Конопатов.
ДаКлименко сообщил, что в городе орудует банда грабителей, украдены государственные денежные средства, на уши подняты милиция и наше управление?
Секретарь с горечью отметил слово нашеБез году неделя, а туда жеНаше! Клименкоболтливая скотина, все донёсНо вместо всего этого, мигом пронёсшегося у него в голове, Власенко вытянулся в струнку и доложил:
Так точно! Банда орудует! Ищем! Пока безрезультатно
Какие-то неуловимые они шмыгнул носом, как школьник-переросток Конопатов. Постреляли конвой и скрылись, как под землю провалились.
Вот с них-то мы и начнём нашу работу, азартно потёр руки Коноваленко, докладывайте товарищ капитан, что у нас на них есть?
ГЛАВА 3
Молодой человек шёл по скверу, кутаясь в добротный, хорошо сшитый пиджак и надвинув глубоко на глаза фуражку с широким козырьком. Он изредка посматривал по сторонам, оглядывался назад, словно опасался слежки, долго кружил по переулкам и дворам, чтобы провериться на предмет «хвоста», несколько раз менял резко маршрут, даже садился на трамвай, а потом возвращался назад. Наконец, убедившись, что все в порядке, он завернул за угол дома номер тридцать два на проспекте Ленина и скрылся в тёмной подворотне, будто и его не было.
В грязном подъезде воняло мышами и табаком.На грязном лестничном пролёте тлел чей-то окурок, забытый жильцами. В углу под лестницей взгромоздился старый, ещё дореволюционный диван с вылезшими из-под потёртой обивки пружинами.На первом этаже играл негромко граммофон, выводя какой-то старый плаксивый романс.
Молодой человек огляделся по сторонам и постучался в квартиру, откуда доносилась музыка. Старая дверь не выдерживала никакой критики, была местами в трещинах покосившаяся, со щелью внизу,, из-за неё слышались пьяные выкрики.