Единственной радостью для Кеши стало общение с животными. Он кормил сеном коров, возился с симпатичными поросятами и дразнил нахального петуха, а потом с криком убегал от возмущенного владельца куриного гарема. А вот работа в поле вместе с Василием была для него сущей каторгой. Василий был вспыльчивым мужиком и мог отвесить крепкий подзатыльник за лень или дерзость, но чаще ограничивался тем, что орал на детей. В общем, деревенский рай достигался ценой нечеловеческих усилий пятерых сирот. Ферма приносила приличный доход. Раиса с Василием продавали на рынках Твери молочные продукты и все, что производилось или выращивалось на ферме. Бывало, они отвозили свою продукцию на ярмарки в Москву. Качественная фермерская продукция пользовалась большим успехом.
Кеше приходилось тяжело с агрессивными соседями по комнате, которые, к тому же были старше его. Одним из железных правил семьи Шевцовых было требование: никаких драк! Если пацаны из-за чего-то затевали спор и пускали в ход кулаки, наказание в виде дополнительных трудработ наступало для всех троих. Василий не пытался выяснить, кто зачинщик, кто прав, а кто виноват. Кеша за восемь месяцев жизни на ферме заметно вырос, окреп и загорел, но он до слез скучал по родителям, сестре и прежней жизни в Москве. Чистый воздух пропахшей навозом фермы и натуральная еда сделали его намного здоровее, но он чувствовал себя здесь абсолютно чужим. Ему не нравились угрюмая Раиса и грубый, не сдержанный на язык Василий, к тому же постоянно приходилось защищаться от драчливого Генки.
Кеша в детдоме мог напасть с кулаками на любого своего обидчика, а здесь все говорили друг другу гадости приглушенным голосом и все делалось молча, исподтишка, потому что никто не хотел «наказание честным трудом», как называл издевательство над чужими детьми Василий. Кеша не мог понять, как его папа Витя мог убить маму. Да и Маха в последнее время стала неузнаваема. Все началось с появления в их доме этой противной Насти. Кеша не мог объяснить почему, но он ее возненавидел с первого взгляда. Ему не нравилось жить среди кривляющихся недоумков в специнтернате, куда его поместил отец. Однажды на пороге показалась Настя. Она делала вид, что опечалена, но Кеша ей не поверил. Именно она рассказала десятилетнему мальчику жуткую историю о том, как папа зарезал маму, а его сестра свихнулась и лечится в психушке. Кеша словно озверел от боли и отчаяния. Он набрасывался на всех с кулаками, пытаясь хоть на ком-то выместить свою злобу на несправедливый мир. Ведь так не должно было быть!
Вскоре его перевели в детский дом и история повторилась. Драки, два побега и невеселое будущее в колонии для малолетних. Вот что ждало Кешу. Руководство детдома с радостью отдало его на усмирение требовательным фермерам. Степан отказался от опеки над диким волчонком, по недоразумению являвшимся его родным сыном. Раиса с первого дня популярно объяснила Кеше, что она и Василий теперь его опекуны и до восемнадцати лет он отсюда никуда не уйдет, так что в его же интересах жить со всеми в мире, быть послушным и не создавать себе проблемы.
Кеша чувствовал себя зверем в клетке. Ему иногда ужасно хотелось поджечь дом своих тюремщиков и бежать. Куда? Не важно! Лишь бы подальше от этих садистов Василия и Раисы, от подлых драчунов Генки и Ильи, а также мерзких кривляк близняшек. Кеша хотел хоть что-то узнать о сестре. Он каждую неделю писал письма на свой домашний адрес, но прошло больше года, а ответа все не было.
Наверное, у Махи дела еще хуже, чем у меня, думал он. Не могла она меня совсем бросить. Она придет за мной и заберет с собой. Я это знаю, мы еще встретимся!
В то июньское субботнее утро Кешу, как и его соседей по комнате, разбудила Раиса, хотя за окном еще было совсем темно. Субботы все дети обожали, потому что Раиса с Василием уезжали на рынок и отсутствовали до самого вечера. Все, кроме Кеши. Детей будили затемно и велели собрать все, что нужно для поездки на рынок. Потом детям разрешали немного поспать, но встать они должны были не позднее восьми утра. Нужно было покормить домашнюю скотину, переделать уйму разных дел во дворе и в доме, а также наколоть дров на неделю.
В это утро ребята помогли Шевцовым погрузить ящики с продуктами в мини-фургон. Опекуны уехали, а на их ферме остались хозяйничать приемные дети с недетскими шалостями и выработанными за годы скитания на улице или по детдомам дикими привычками. Генка с Ильей так, чтобы немного размяться, каждую субботу тихо избили Кешу. Причем, удары наносили подло, так чтобы было побольнее, но следов не оставалось. Били в основном в голову, живот и пах. Кеша каждую субботу ждал с содроганием. Эта не стала исключением.
Ну что, рыжий придурок?! Зассал небось? нагло ухмыляясь, спросил Генка, с размаху стукнув Кешу головой о стену, от чего у него перед глазами запрыгали разноцветные звездочки.
Против двоих более сильных пацанов Кеша ничего не мог сделать. Оглушенный ударом, он сполз на пол и все четверо его мучителей громко заржали. Илюха подхватил его под руки и приподнял, чтобы Генка нанес очередной удар.
Тебе конец, мелкий! скалился он при этом.
По яйцам бей! ухмыляясь, предложила Надя.
Лучше по почкам, вот так! подбадривала Генку Ира.
Надя и Ира с любопытством смотрели каждую субботу одно и то же кровавое шоу. После избиения Кеши Генка с Илюхой вместе с ними шли в их комнату предаваться недетским играм. Несмотря на свой юный возраст, близняшки уже хорошо знали, что нравится мальчикам и умели их ублажить.
На этот раз, Генка с Ильей пошли еще дальше и, смеха ради, решили бросить несчастно, избитого Кешу в глубокий подвал дома. Его швырнули с лестницы и заперли дверь, а сами пошли веселиться в комнату девочек. Кеша пролежал какое-то время без сознания. Потом очнулся, огляделся по сторонам и понял, где находится. Наверху, под самым потолком, манило солнечным светом небольшое узкое окошко. В подвале, как водится, хранились продукты, домашние консервы, соленья, варенья и тому подобное, а также всякий хлам, старые ящики, коробки, пустые канистры и прочие в принципе не нужные вещи, которые хозяева берегут на всякий случай.
С трудом поднявшись на ноги, Кеша со слезами на глазах посмотрел на светящееся наверху окноего единственный путь к свободе. Он стал складывать из ящиков пирамиду вдоль стены, чтобы по ним вскарабкаться до окна. Доведенный до отчаяния Кеша, несмотря на сильную боль во всем теле, полез вверх, навстречу свободе. Добравшись до окна, он открыл створку и выполз наружу. Оказавшись на воздухе, он вначале, повинуясь первому порыву, хотел убежать подальше от этого проклятого места, но потом неожиданно передумал.
Кеша вернулся в дом. Входная дверь не была заперта. Кеша пошел на кухню. Он очень хотел есть и пить. Выпив холодного молока и съев кусок вчерашнего пирога с творогом, он прислушался. Через стенку, из комнаты девочек доносились смех и визжание. Кеше стало противно от всего происходящего в этом доме. Он решил податься в бега, но нужно было хотя бы взять с собой еду в дорогу. Он заметил старый термос Василия, который тот брал с собой, когда работал в поле. Кеша решил наполнить термос чаем, взять с собой еды и свалить отсюда, пока никому до него нет дела. Он открыл газ на плите и уже хотел поднести спичку, чтобы включить чайник, когда его оглушил удар сзади. Это был Илюха. Кеша упал, больно ударившись головой об угол стола.
Ах ты ж крысенок! Еду воруешь? А ну, пошел отсюда! гнусавым голосом произнес Илюха и, ухмыльнувшись, пнул ногой в бок лежавшего на полу Кешу.
Несчастный Кеша заскулил, как побитый щенок, и пополз в сторону выхода из дома. Оказавшись на свежем воздухе, он смог перевести дыхание и встать на ноги. Кеша побрел в сторону леса. Понимал ли он, куда идет? Разбитая голова ужасно болела, а из рассеченного виска по лицу стекала струйка крови. Кеша шел, постепенно ускоряя шаг. Он уже почти дошел до леса, когда его оглушил прогремевший за спиной взрыв. Из леса с криком выпорхнули перепуганные птицы. Кеша упал на траву, затем вскочил на ноги и без оглядки побежал к спасительному лесу. Добежав до его окраины, он остановился, чтобы отдышаться и перевести дух. Кеша не понял, что это был за шум, но очень испугался. Он повернулся и увидел полыхающий, как факел, дом Шевцовых. Из него никто не вышел. Вокруг было абсолютно пусто. Кеша не сразу понял, что все кончено.
Так что же случилось? А случилось то, что Илюха, помешав Кеше зажечь конфорку плиты, подписал им всем смертный приговор. Газ из баллона медленно выползал, наполняя собой кухню, коридор, и пробираясь через щель под дверью в спальню, где все вчетвером резвились на кроватях Иры и Нади. В какой-то момент Генка решил закурить. В то же мгновение прогремел огромной силы взрыв, снесший угол дома и обрушивший перекрытия на головы беспечных ребят. Кроме того, начался сильный пожар. Деревянный дом загорелся моментально. Шансов выбраться живыми из этого ада ни у кого из четверых ребят уже не было.
Кеша с опушки леса со смешанными чувствами наблюдал за всем этим кошмаром. Он нервно засмеялся, но из его глаз текли слезы. Неужели конец его мучениям, или это только начало? Кеша даже не знал, куда бежать дальше. Возвращаться в загородный дом под Москвой он не хотел. Там никого из родных не было и никто его не ждал. Кеша боялся, что его станут искать, чтобы снова упрятать в детдом. Если его станут искать, начнут именно с дома. Он еще давно в детективе по телику что-то такое видел. Кеша решил наугад пробираться сквозь лес. Если ему судьба выжить, куда-нибудь лес его все-таки приведет, ну а если нет, так он хотя бы избавился от своих мучителей. Кеша побежал вглубь леса, стараясь оказаться как можно дальше от фермы.
Ко времени возвращения удачно сбывших свой товар Шевцовых от их дома остались лишь догоравшие бревна. Ветер донес звук взрыва даже до деревни. Собралась толпа зевак с самыми нелепыми версиями произошедшего. Никого из детей не было видно. Некоторые старухи крестились и вполголоса перешептывались, что это Бог наказал жадных фермеров, наживавшихся на труде несчастных сироток. Оплакивали детей, обугленные тела которых оперативники обнаружили среди пепелища, только тело самого младшего, Иннокентия Махова, так и не нашли. Для следователей и местных жителей осталось загадкой, что же произошло, пока взрослых не было дома. Предположили, что произошел взрыв баллонного газа. Скорее всего, дети заигрались и забыли о включенной плите. Версия вполне правдоподобная, но что же стало с младшим из приемышей. Где он может быть?!
Кешу объявили в розыск. Пропавшего мальчика искали в ближайших населенных пунктах, спрашивали таксистов, показывали фотографию на автовокзалах кассирам и водителям автобусов. Никто не подумал искать мальчика в лесу, а именно туда он побрел, на свой страх и риск, надеясь найти место, где можно укрыться и переждать до лучших времен. Кеша шел на северо-восток, совершенно не зная, что его может ждать за каждым деревом или на лесной опушке. Он с некоторых пор людей боялся больше, чем зверей. Как забыть все, что ему пришлось пережить за год с небольшим?!
Так им всем и надо! Сами виноваты! тихонько бубнил Кеша, пробираясь сквозь заросли.
Он хлюпал носом и не скрывал льющихся слез. Кто их мог увидеть? Если Кеша слышал подозрительный шум, он лез на дерево. Он до смерти испугался желтоглазой совы, видел волков, но летом они сытые и опасны гораздо меньше людей. Видел егерей и старательно обходил их стороной. Кеша бежал по лесу, а в ушах все еще звучали мерзости, которые ему говорили эти злобные крысы. Он споткнулся о корягу и упал, в кровь ободрав коленку. Дойдя до реки, Кеша промыл ранку. Он искупался в приятной прохладной воде, пил воду прямо из реки, съел сырой пойманную футболкой маленькую рыбешку, но больше питался ягодами и грибами. Огонь он развести не мог, потому что у него не было ни зажигалки, ни спичек.
Тяжелее всего приходилось в дождь. Ночью очень холодно, а на Кеше были надеты лишь джинсовые шорты до колен, сандалики с уже протершимися носочками и футболка, изодранная ветками и колючим кустарником. Но худшим бедствием, конечно же, являлись кровососущие гады всех видов. Самые противные из них клещи. Кеша понял, что если не прибьется к людям, он сдохнет в этом бесконечном лесу. Но людей он боялся больше смерти, волков и медведей вместе взятых. Он дрожал ранним утром, как зверек, свернувшись под сосной тугим клубочком, когда его обнаружил старик.
Похожий на лешего из старых русских сказок старик с удивлением разглядывал крепко спящего мальчонку, не понимая, откуда в этой глуши мог взяться ребенок.
Малец, ты чей? спросил он, тихонько потормошив Кешу.
Кеша подпрыгнул, как ужаленный, и уже хотел убежать, но старик его опередил.
Не вздумай убегать, малец! Я тебя не обижу. Не боись! успокоил он Кешу, показав беззубую улыбку. Тебя как звать то?
К Кеша, дрожа от холода и страха, ответил беглец.
А здесь чего потерял? Заблудился что ли? спросил старик.
Кеша смотрел на бородатого сутулого старика, опирающегося на большую палку, и подумал, что он совсем не страшный, хотя и похож на бомжа. Через плечо старика была перекинула забрызганная грязью холщевая сумка на ремне. Старик, одетый в выцветшую военную форму и резиновые сапоги, озадаченно потер белую бороду. Он всматривался в глаза мальчика эмалевыми синими глазками и пытался понять, как ребенок сумел забрести в лесную чащу?
Я в бегах! Ищут меня, ясно? Дед, мне схорониться нужно, деловито произнес Кеша, вызвав приступ смеха у старика.
Во дела! Такой мелкий и уже беглый?! Хе-хе-хе! рассмеялся старик. Зови меня Палыч. Лады?
Лады! сказал Кеша, подойдя ближе к старику.
Есть хочешь? спросил Палыч скрипучим голосом. А, чего я спрашиваю то?! Конечно, хочешь. Иди за мной.
Чем больше Кеша смотрел на Палыча, тем меньше его опасался. Он послушно побрел за стариком. Утреннее солнце и ходьба его немного согрели. Палыч привел Кешу к небольшому домику, сложенному из потемневших бревен. Старик толкнул незапертую дверь и она со скрипом открылась. Внутри было тепло и сухо. Беленная известкой печь, горка дров и сухих веток сбоку от нее, закопченный чайник на круглой решетке печки. Полка с банками, деревянный стол и скамья возле стенки. Вдоль другой бревенчатой стены стояла сколоченная из досок кровать, накрытая шкурами волков и простым шерстяным одеялом, а из подушки торчали клочья сена. В общем, настоящая лесная сторожка. Кеша с удивлением разглядывал необычное жилище старика. Его заинтересовали пучки трав и гирлянды грибов, сушившихся под потолком.
Палыч отодвинул плетеную из соломы циновку и открыл крышку люка, ведущего в подвал. Спустившись вниз, Палыч вскоре вылез назад, неся в руках банку с тушенкой, железную коробку с макаронами и какой-то компот в стеклянной банке. Изголодавшийся за две недели своего блуждания по лесу Кеша жадно набросился на горячую еду. Казалось, ничего вкуснее он в жизни не ел.
Ты не спеши, малец! Жуй медленно, а то потом живот сведет, посоветовал старик. У меня есть еще много еды.
Кеша послушался старика. Наевшись, он сладко потянулся и зевнул.
Ты приляг, поспи маленько, предложил Палыч.
Кеша не заставил себя упрашивать. Не видя другого места, где можно прилечь, он взобрался на жесткую кровать старика, укрылся одеялом и моментально крепко заснул. Он проснулся вечером. Старик варил суп на печи. На столе лежал обычный магазинный хлеб, стояла высокая бутылка молока, какие-то завернутые в старые газеты свертки, соленое сало и несколько луковиц.
Пока ты спал, Кеша, я в деревню сходил. Вот, принес тебе молочка и другой еды, сказал он, помешивая резко пахнущее варево в перекошенной алюминиевой кастрюле.
Спасибо! Палыч, а вы кто, егерь? спросил еще сонный Кеша.
А сам-то ты что думаешь? рассмеялся старик.
Леший. Ой, я хотел сказать, вы, наверное, лесник, предположил Кеша.
Ну, вроде того, рассмеялся старик. Попей молочка.
Ага, спасибо, ответил Кеша, наливая себе молоко в железную кружку.
Он хотел пить и снова проголодался. Палыч многозначительно молчал. Кеша тоже. Наконец, Палыч снял с огня кастрюлю и вытащил из шкафчика в углу две небольшие эмалированные зеленые миски. Кеша с удивлением рассматривал деревянные ложки.
Нравятся? спросил старик.
Угу! Вы сами сделали? поинтересовался Кеша.
Нет, муж моей сестры делал. Зимой то скукота! Заняться нечем, вот и мастерят мужики всякую всячину. Сестра моя, Танюха вместе с мужем Иваном живут тут, неподалеку, в деревне за речкой. Хочешь, завтра я тебя к ним отвезу? предложил Палыч, разливая деревянной плошкой дымящийся суп по мискам. У них деревенька маленькая. Одни старики остались. Раньше полсотни дворов было, а сейчас всего 47 человек живет. Эх!