Сатоши всегда был любителем всякого рода сплетен, а потому такая тема для разговора его очень даже устроила. Нарцисс склонил свою голову на бок и хитро прищурившись, задал плавно вытекающий из всего разговора вопрос:
У тебя уже кто-то есть? подмигнул Сатоши Кену, предвкушая интересный диалог.
На пару минут Аято показалось, что о его существование здесь позабыли напрочь. А новый вопрос Сатоши вызвал у блондина очередной прилив возмущения и негодования. Но Такимуре и в голову прийти не могло, что же сейчас ответит его возлюбленный.
Ну, вообще, несколько замялся по началу Судзуки. На самом деле я уже пару недель встречаюсь с одной симпатичной блондинкой, неожиданно выдаёт Кен, при этом удовлетворённо ухмыляясь и смотря на Аято, который застыл на одном месте с лицом, полным разъяренности и обиды.
Старший явно не оценил шутку парня, а тот в свою очередь решил продолжить говорить, тем самым подкрепляя любопытство Сатоши.
Она нахальная, самоуверенная, безответственная и совершенно невыносимая, начал перечислять Кен, с улыбкой поворачивая голову на Аято. Но она мне безумно нравится, договорил Судзуки, показывая свои ямочки на щеках.
Последние слова кареглазого заставили Такимуру покраснеть всем лицом. Он трепетно улыбнулся Кену, и на несколько секунд парни зависли друг на друге. Но, быстро осознав, как подозрительно они смотрятся со стороны, Аято кашлянул в кулак и резко обратился к Сатоши.
Я надеюсь, ты усёк, что лучше не нарываться. Теперь тебя не только я в отключку отправить могу, гордо произнёс Такимура, подходя ближе к скамейке и кладя руку на плечо Кена.
Лучше бы ты, выдохнул Сатоши, но тут же рефлекторно дёрнулся, когда Аято поднял кулак над головой нарцисса.
***
По приходе домой, парни закрылись в комнате, плюхаясь без сил на свои постели. Пролежав так от силы минут пять, они решили несколько изменить их времяпровождение, соединив две кровати в одну. Они часто делали это еще с самого детства, правда, однажды по неосторожности поцарапали пол. Госпожа Судзуки не стала рассказывать отцу об этой оплошности, а потому мальчишкам всё сошло с рук.
Вот и сейчас Кен с Аято лежали, скрепив свои руки и повернув головы друг к другу. Они то тихо любовались заботливым взглядом напротив, то ни с того ни с сего заливались безудержным смехом, то просто размышляли о разном, но за целые пол часа в их спальне не было произнесено ни единого слова.
Наконец, Кен решил прервать идиллию, задавая Аято недавно назревший вопрос.
Ты появился за моей спиной сразу же после того, как Сатоши толкнул меня. И я что-то очень сомневаюсь, что это было лишь удачным стечением обстоятельств. Как ты узнал, что происходит?
Ничего сверхъестественного на самом-то деле, хрипло ответил Аято, тут же кашлянув в кулак. Окна выходили на ту сторону. Я просто увидел, что этот самовлюблённый цветок тебя к себе подозвал и решил оставить вторую половину пола грязной, усмехнулся блондин, поднимая глаза в потолок.
А Кен улыбнулся краешком рта и прищурил свои глаза, как бы намекая на то, что он не верит, что Аято выбежал лишь по этой причине. И Такимура понял посыл своего парня, неуверенно прикусывая губу. Он закрыл глаза и решил договорить одну небольшую, но важную деталь.
Ну, вообще-то было ещё кое-что, неуверенно начал Аято. Я приревновал тебя вроде как, произнёс он несколько пристыжённо.
Серьёзно? К Сатоши что ли? удивлённо раскрыл глаза Кен, быстро приподнимаясь на локтях.
Аято посмотрел на младшего нерешительным взглядом и, вздохнув, начал тихо говорить.
Конечно к нему, сказал он голосом, полным тяжести и сожаления. Красивый, обаятельный, при деньгах и связях. Со мной и сравнивать нечего. Итак ясно, что я в полном пролёте по всем параметрам, выдохнул блондин, встречаясь с растерянным взглядом Кена. Понимаешь, я всё время прожил с ярлыками, въевшимися под кожу. Сирота. Странный. Хладнокровный. Бесчувственный. Психопат. Это всегда давило на меня, казалось, что из-за этих самых ярлыков никто не хотел иметь со мной дело. Я считал себя лишним, изгоем во всех компаниях. Самооценка ни к чёрту, да и поводы, впрочем, были. Но потом, в один момент я понял, что есть человек, который принимает все мои заморочки. В тот день, после драки у гаражей, я понял, что ты слишком дорог мне, чтобы наши дороги разошлись. Тогда я уже знал, что ты будешь самым близким человеком из тех, кто когда-либо был близок ко мне. Я понимал, что ты спасаешь мою никчёмную жизнь, придавая ей хоть какой-то смысл. Хватался за тебя, как за последнюю надежду стать счастливым, потому что был уверен, что ты не бросишь такого морального урода, как я. Без тебя я никто. Без тебя мне не достичь ничего. Хотя бы просто потому что не смогу выжить, зная, что ты не подашь мне руку, когда я оступлюсь.
Аято закончил говорить, и в комнате повисла тяжёлая тишина.
Погодя полминуты, Кен пришёл в себя и, совершенно внезапно, отвесил Такимуре хороший подзатыльник. Аято схватился рукой за голову и ошарашено посмотрел на Кена. А тот его к себе за шиворот притянул и сказал прямо в губы:
Ты совсем с ума сошёл? возмущённо всплеснул руками Судзуки. Достань свою голову с чердака и верни её на место. Как ты можешь говорить, что ничего не добьёшься без моей помощи, когда сам же спасаешь меня из любых проблем. Это не страшно, если ты чувствуешь, что без меня не проживёшь. Я думаю точно так же. Но поэтому мы и вместе, хорошо? уже спокойным голосом спросил Кен, приподнимая лицо блондина за подбородок.
Да, конечно. Мы вместе, слегка улыбнулся Аято, сверкнув своими голубыми глазами. Хоть и иногда мне безумно трудно поверить в это.
Если не веришь себе, то доверься мне, а я знаю наверняка! громко ответил Судзуки, садясь на колени к Аято и закидывая на того свои руки. Со мной ты можешь быть настоящим. Смущаться и чувствовать себя беззащитным. Но никогда, слышишь, никогда я не позволю тебе считать себя ничтожеством, поставил точку Кен, прижимая парня к себе.
С тобой я не беззащитен, пробурчал Аято в шею младшего.
Такимура поднял голову и оставил влажный поцелуй на пухлых губах Кена. Блондин запустил свою руку в волосы Судзуки и уверенно сказал.
И вообще-то я никогда не смущался перед тобой.
Неужели? саркастично вопросил Кен, изгибая одну из бровей. Ну, это слишком легко опровергнуть, усмехнулся он.
Неправда, игриво начал отпираться Такимура, тем самым лишь раззадоривая младшего.
А я попробую доказать, хитро подмигнул Кен, поднимаясь с кровати и закусывая нижнюю губу.
Аято с непониманием и интересом наблюдал за медленными действиями младшего, а тот в свою очередь встал прямо перед ним и потянул руки к воротнику белой рубашки. Не спеша расстегнув первые пару пуговиц, Кен поймал на себе сверкнувшие глаза Такимуры. Старший нервно сглотнул, понимая, что от Судзуки можно было ожидать чего угодно. Но он лишь продолжил обездвижено сидеть на кровати и наблюдать за тем, как пальцы Кена начинают расстёгивать остальные пуговицы. Прошло несколько секунд, и кареглазый полностью разделывается с рубашкой, снимая её с себя и швыряя на стул.
Кен, что ты задумал? испуганно спрашивает Аято и получает хитрую усмешку в качестве ответа на свой вопрос. От этого внутри блондина смешивается буря эмоций и чувств, не дающих покоя и развивающих панику.
Твою мать. Как же он красив. Широкие плечи, плавно переходящие на выпирающие ключицы, его сильные руки, крепкая грудь, оголённый торс. Интересно, и когда он успел накачать такой пресс, не вылезая из учебников?
Жадно бегая глазами по телу Кена, Аято не понял, как начал краснеть от собственных мыслей. А Судзуки тем временем заметил румянец на щеках блондина и, улыбнувшись, подошёл ещё ближе к парню, опуская руки на ремень своих брюк. Он медленно начал стягивать их с себя, и сердце Аято участило удары. Блондин до одури хотел продолжения и одновременно с этим надеялся, что Кен остановиться. Когда Судзуки кинул брюки на тот же стул, где уже висела рубашка, Аято смущенно опустил голову вниз, прикрывая лицо ладонью. Кен ухмыльнулся и убрал руку Аято, заставляя того посмотреть на себя. Такимура пересилил смущение и, сглотнув, продолжил наблюдать за младшим. Но его крепких нервов хватило ровно до того момента, когда Судзуки потянулся к нижнему белью, начиная оттягивать резинку своих боксёрок.
Аято моментально прекратил его действия, хватая за руку и не давая закончить начатое.
Пожалуйста, не нужно, прохрипел блондин, поднимая на Кена щенячьи глаза.
Шатен приблизился к лицу Аято, который уже был доведён до предела, и сексуальным голосом прошептал:
Что, и сейчас не стесняешься?
Такимура подавился воздухом, а всё его тело словно онемело, намертво прицепившись к кровати. Он собрал остатки своего рассудка и ответил:
О да, передо мной стоит полуголый парень, а я, как ни в чём не бывало, должен сохранять спокойствие. Ты с чего это начал раздеваться, Кен?
Просто решил доказать тебе свою правоту. Признай же, что стесняешься меня, Такимура. В обратном случае, можешь раздеться сам, тихо сказал Кен, опуская руку на торс Аято.
Младший начал приподнимать край черной футболки парня, слегка касаясь пальцами низа его живота. Такие манипуляции вызвали табун мурашек у блондина.
Кен, прекрати! резко выкрикнул старший, отталкивая брата от себя и спрыгивая с постели. Не успел Кен и глазом моргнуть, как Аято, словно ошпаренный, выбежал из спальни, громко захлопнув дверь.
Такимура скрылся в ванной комнате и подошёл к раковине, упираясь в неё руками. Он сам бы не нашел обоснования своим действиям, но штаны стали до одури узкие, а в районе ширинки выпирал заметный бугорок.
Сбежал. Так позорноусмехнулся Такимура, смотря в своё отражение в зеркале. А меня и вправду можно смутить, как маленькую девчонку. Чёрт. Я так облажался
Этим временем, Кен, всё также в одних боксёрках, подошёл к ванной комнате, медленно заходя в неё. Услышав шаги парня, Аято смущённо посмотрел на Судзуки, пытаясь избежать контакта глазами
Прости, это была лишь шутка, виновато сказал Кен. Я не собирался соблазнять тебя, попытался отшутиться кареглазый.
Очень смешно, саркастично выдохнул Аято, отходя от раковины и прислоняясь спиной к холодной стене. Хотя, это ты извини, я, наверное, глупо выглядел.
Нет, нет, не беспокойся об этом, убедительно выставил ладони вперёд Кен. Я увидел твою настоящую реакцию. Ты был собой. А это самое главное, Судзуки как можно ближе подошёл к блондину. Ты так умело справляешься со своими бесчувственными масками на людях. Но при мне забудь о них. И о своих ярлыках тоже забудь, договорил он, хватаясь рукой за запястье старшего.
Аято почувствовал, как по телу вновь прошлись мурашки, а возбуждение нахлынуло с новой силой, как только Кен приблизился к нему. Только в этот раз Такимура захотел поцеловать младшего, вкладывая в этот поцелуй все свои эмоции и ощущения. Однако он быстро передумал делать это, ведь дверь в ванную комнату была открыта. Аято вздохнул, поднимая свои голубые глаза на Кена. Но тот, в свою очередь, заметил некое беспокойство и печаль во взгляде напротив, а потому решил задать блондину вопрос.
Тебя что-то волнует? Не молчи об этом, прошу, трепетно произнёс Кен.
Нет, не волнует. То есть, это скорее заставляет задуматься над многим, еле слышно ответил Аято. И эти мысли иногда вызывают у меня и грусть, и ярость, и обиду одновременно. Ведь, не смотря на твои слова, ярлыки с меня никуда не денутся. Я одиночка с кучей проблем и нервной нестабильностью в придачу. Я знаю, что ты любишь меня таким, и я тоже люблю тебя по гроб своей жизни, но, видишь ли, именно поэтому мне так хочется стать лучше для тебя. Достойнее что ли. Я всё изменить готов и на всё пойти. Но дело в том, что я, правда, не знаю, кто я. Без понятия, как мне вообще удаётся распутывать свои многочисленные ошибки, оставаясь целым и невредимым. Но даже если я и смогу поменять себя снаружи, то в душе останусь всё таким же грязным и испорченным, грустно выдохнул он. Если бы я только знал, кто я такой, то непременно бы изменился. Но как мне стереть своё такое неправильное Я, к последнему слову голос Аято совсем притих.
Внезапно, блондин подходит к зеркалу над раковиной и, злостно смотря в своё отражение, кричит:
Кто, чёрт возьми, ты такой? Кто?!
Кен испуганно срывается с места и разворачивает Аято к себе лицом. Младший прижимает блондина к своей груди и, нежно поглаживая по спине, говорит:
Тише, тише. Всё хорошо, пытается успокоить парня Судзуки. Кто ты такой? переспрашивает он. Ты симпатичный парень, прекрасный музыкант, любитель истерик с низкой самооценкой, но зато хорошими навыками в драках. Ты мой любимый человек, которому я готов доверить всю свою жизнь. Роднее тебя у меня никого нет, ты ведь знаешь об этом? Да, мы совершенно разные, но это не значит, что кто-то из нас лучше. Во всяком случае, я полюбил тебя именно потому, что ты тот, кто ты есть. Со всеми своими достоинствами и недостатками. Не будь чего-то одного, и ты бы перестал быть собой. А потерять тебя для меня бы оказалось наихудшим исходом. Поэтому Аято, помни, что мне ты необходим настоящим. И, если ты ещё не до конца узнал себя, то мы сделаем это вместе. Во всяком случае, принял тебя таким и никогда не пожалею об этом.
Знаешь, только ты единственный. Но спасибо, прошептал Такимура, нехотя вырываясь из тёплых объятий. Я слышал, как входная дверь открылась. Нам надо выходить из ванной. А кое-кому ещё и приодеться, усмехнулся блондин, вновь жадным взглядом осматривая тело Кена.
Я, наверное, приму душ, сказал Судзуки, наблюдая за тем, как Аято застыл на месте, неотрывно прожигая младшего взглядом. Хочешь остаться со мной? шутливо спросил кареглазый, начиная стягивать с себя последний атрибут одежды.
Аято мгновенно пришёл в себя и в доли секунды выбежал из ванной комнаты, оставляя Кена хохотать с его реакции.
Такимура зашёл в спальню и, отдышавшись, плюхнулся на кровать, скрывая свои покрасневшие щёки в подушке и мысленно возмущаясь с таких неприемлемых шуток Кена.
5.Перелом
Наша жизнь сравнима с океаном. Бушующие волны сменяются спокойной гладью. Ветра, ураганы заставляют воды кружиться в бешеном ритме, грациозно танцуя, извиваясь, но по обыкновению быстро разбиваясь о скалы, коих в морских просторах немалое количество. Если две волны встретятся, то они сольются воедино, создав новую, более совершенную волну. И чем дальше она пройдет, тем сильнее возрастет водяной гигант, пока не ударится о берег и не просочится в песок. Мужественные волны никогда не стоят на месте и заставляют восхищаться своей красотой и грациозностью, даже когда разбрызгиваются на мелкие капли.
Именно поэтому, если в жизни случается буря, необходимо стать волной в безумном океане событий. Возможно, она даст начало новой волне. Оставляя бесконечные морские просторы в прошлом, они, объединившись, станут единым целым.
Нет никаких известий о тебе,
В морской дали не видно
Островка,
И средь равнины вод,
Качаясь на волне,
Лишь в вышине восходят облака
От ветра свежего, что с берега
Подул,
У мыса дальнего Нусима, с гор Авадзи,
Мой шнур, что милою завязан был,
Как будто к ней стремясь,
По ветру заметался
Кен читал размеренно, стараясь запомнить каждую строчку. Он всегда дышал японской литературой, но с поэзией отношения у него складывались несколько хуже. А потому ему было в тягость готовиться к завтрашнему уроку, пытаясь запомнить этот злосчастный стих.
Лишь мысль о том, что в библиотеке не было никого, кроме него с Аято придавала спокойствия. Уголки Кеновых губ то и дело приподнимались вверх, издавая тихие смешки. Аято же в это время просто молча сидел и смотрел на своего полу-сосредоточенного парня, забавляясь с того, как на его серьёзном лице проявляются милые ямочки. Очевидно, что для тех, кто сейчас бы вошел в библиотеку, они не выглядели бы как обычные братья. Но в данный момент это совсем не волновало парней. И Аято вдруг подумал, что даже если вся школа придет сюда, он будет не в силах оторвать взгляд от возлюбленного. Светловолосый тут же усмехнулся со своей мысли, решив, что подобное может прийти на ум разве что какому-то влюбленному идиоту. Такимура думал об этом и продолжал наблюдать за малейшим движением Кена, прикрывая глаза на моментах, где голос кареглазого звучал по-особому нежно, словно самый мягкий бархат на Земле.
Аято, я вот уже битый час пытаюсь сосредоточиться, не смотри на меня так. Это отвлекает, не отрывая глаз от книги, шикнул Кен.