Я возвела глаза к небу и достала собственный обедсалат с сушеной клюквой и фетой и бутылку чая со льдом.
Забудь.
Подруга
Руби, пожалуйста, вздохнула я. Прошло всего три месяца.
Я же не предлагаю ничего серьезного.
Я говорю об отношениях для секса без далеко идущих намерений. Она по-доброму улыбнулась. Знаю, знаю. Это не для тебя. Просто мне больно видеть, как ты страдаешь. Марк просто тупой идиот, можешь записать это утверждение и цитировать при случае.
Я принялась за салат и, проследив за взглядом Руби, посмотрела на ребят, играющих в футбол. Мое внимание привлек высокий, широкоплечий парень с широкой, очаровательной улыбкой. Даже на расстоянии его улыбка подействовала на меня успокаивающе, прямо как лепешка Эдмона. Глядя на такую улыбку, понимаешь, что в этом мире все хорошо.
Моя хитроумная подруга мгновенно заметила, куда именно я смотрю.
Тебе, конечно, неинтересно, но на всякий случай уточню: это Коннор Дрейк. Красавчик-третьекурсник. Бейсболист, игрок и чемпион по пиво-понгу.
Вроде бы я его раньше не видела.
О, конечно, не видела, фыркнула Руби, округляя глаза. Я упоминала его имя всего-то раз десять, с тех пор как мы начали тут учиться. С другой стороны, трудно замечать других парней, когда лижешься с Марком.
И когда занимаешься и учишься в поте лица, уязвленно добавила я.
Верно. Подруга перевела взгляд с Коннора на меня. Тебе он нравится?
Я пожала плечами:
Мне нравится его улыбка. И глаза. Он выглядит дружелюбным. Общительным. Счастливым.
Другими словами, он просто красавчик.
Я игриво ткнула подругу локтем в бок.
Что? Мне уже и посмотреть нельзя?
Тут Коннор громко рассмеялся над словами одного из своих приятелей, ловко поймал брошенный мяч, и это вышло у него на удивление непринужденно. В его смехе звучала та же чистая радость, которая светилась в его улыбке.
Я бы на твоем месте одними взглядами не ограничивалась, промурлыкала Руби. По-моему, он со всех сторон хорош.
Я покачала головой:
Если он игрок, то мне неинтересен. Хватит с меня отношений.
Ну ты и врушка, дорогая моя, заговорщическим тоном протянула Руби. Ты просто неисправимый романтик, у тебя это в крови.
Знаю. Но Марк сделал из меня дуру, Руби. Он заставил меня поверить в то, чего не было. Как будто все, что между нами было, оказалось ложью или шуткой. Или что я была шуткой. То, что он называл словом «мы», оказалось одним большим враньем. Из-за этого я чувствую себя жалкой и больше не хочу так подставляться.
Тут как по заказу чувство горечи сдавило мне горло. Марк Уоттс не был первым бойфрендом, с которым у меня были серьезные отношения, но его я любила намного сильнее остальных. Спустя два года отношений я уже начала планировать наше совместное будущее.
Мы были молоды, но нам обоим хотелось от жизни одного и того же: путешествовать, выбрать хорошую профессию и выучиться, прожить активную жизнь, помогая людям.
Или мне так казалось.
Мне никогда не понять, почему он не был честен со мной, сказала я и снова посмотрела на Коннора Дрейка. Не хочешь на мне жениться? Хорошо. Нам обоим всего по двадцать одному году. Но не нужно плести всю эту романтическую чушь, слушая которую я начинаю думать, что у нас будет общее будущее, а потом изменять мне.
Можно встречаться с парнем и не прикипать к нему всей душой, заметила Руби, откусывая кусок бутерброда с арахисовым маслом и джемом. Можно развлекаться, не привязываясь к партнеру на всю жизнь.
Теперь Коннор стоял в окружении приятелей, болтал с ними и смеялся. Смех у него был громкий и заразительный. Остальные ребята смотрели на него с восторгом, он занимал все их внимание, находился в центре их вселенной.
Я всегда привязываюсь к человеку, сказала я. Ничего не могу с собой поделать. Мне не нужна мимолетная связь, мне нужно, чтобы между нами пробегало электричество. Хочется встретить такого парня, с которым можно говорить обо всем, такого, чтобы у меня кровь закипала. Понимаешь?
Руби надула губы:
Ничего себе! Знаешь, ты предъявляешь нереальные запросы.
Все или ничего, ответила я. А почему бы и нет? Ведь взамен я отдам всю себя. Я вздохнула, подтянула колени к груди и уткнулась в них подбородком. У меня есть год, чтобы придумать свой проект для аспирантуры в Гарварде. Может, вселенная показывает, что мне стоит какое-то время побыть одной, так, для разнообразия.
М-м-м, протянула Руби. Значит, это вселенная нашептывает тебе приклеиться взглядом к Коннору Дрейку? Если так оно и есть, ты успешно справляешься с поставленной задачей.
Я засмеялась и привалилась плечом к подруге.
Он действительно потрясающий. И эта улыбка
Иди поговори с ним. Тебе полезно провести эксперимент. Поболтай с ним, расспроси его. Посмотрим, сможешь ли ты поддержать непринужденную беседу. Руби прищурилась. Или тебе слабо?
Тебе что, десять лет? фыркнула я, глядя, как подруга впивается зубами в бутерброд с вареньем и запивает его глотком шоколадного напитка. Хотя, вполне возможно, тебе и впрямь десять
Детская едасамая лучшая, парировала Руби. А тебе слабо.
Я покачала головой, встала и стряхнула с юбки травинки.
Не-а. Просто еще слишком рано. К тому же игрокине мой тип. Ему, скорее всего, нужен только секс, и тут нет ничего плохого, просто это не для меня.
Откуда тебе знать, что нужно Коннору, если ты даже ни разу с ним не говорила?
Я пожала плечами и закинула рюкзак на плечо.
Думаю, мне не хочется с ним говорить. Пусть он останется для меня тайной, красавцем, которым восхищаешься издалека, не отрываясь от учебы. И на этой радостной ноте
Идешь в библиотеку? Уже?
У меня есть сорок минут до следующей лекции. Пойдешь со мной?
Руби покачала головой и вытащила из своего коричневого бумажного пакета пачку хрустящих палочек из кукурузной муки.
Итальянские мажорки не приступают к работе, пока не поедят. Это записано в учебном плане.
Я рассмеялась:
Увидимся дома.
Увидимся. Но раз уж Коннор тебе безразличен, я попробую затащить беднягу к нам домой, так что стучи, перед тем как войти.
Я в последний раз посмотрела на Коннора Дрейка, и в этот раз наши взгляды встретились.
У меня по спине пробежали мурашки, а потом в животе словно что-то затрепетало. Коннор ослепительно мне улыбнулсязубы у него были белоснежныеи, подняв руку, помахал, словно мы с ним старые друзья.
Мои щеки запылали. Я быстро, дергано взмахнула рукой в ответ и поспешно ушла, низко опустив голову.
По дороге в библиотеку мое романтическое воображение разыгралось не на шутку: я гадала, думал ли Коннор обо мне так, как я думала о нем. Привлекла ли я его внимание в этот солнечный день во внутреннем университетском дворе так же, как он привлек мое внимание?
«Это чувство, думала я. Вот что мне нравится. Первый контакт. Момент легкой неловкости, который потом перерастает в нечто сильное и настоящее».
Вот только в случае с Марком все было так же. И пока я увлеченно строила наше совместное будущее, он его разрушал, кирпичик за кирпичиком, пока все здание не обрушилось.
Я обернулась и в последний раз посмотрела на Коннора Дрейка. Он снова смеялся вместе со своими друзьями, и на лице его опять была ослепительная, сияющая улыбка. Интересно, каково этогреться в лучах этой улыбки, подумала я и тут же отбросила мысль.
В моем списке больше не было сказочно красивых парней с улыбками победителей.
Глава вторая
Отем
Я поднялась по каменным ступеням в библиотеку и погрузилась в прохладу и тишину главного читального зала. Все длинные столы красного дерева, на которых стояли лампы с зелеными абажурами, были заняты. Один из университетских клубов занял сразу две трети зала. За остальными столами сидели студенты, которые, как и я, решили с места в карьер приступить к учебе.
Наконец я отыскала свободное место в конце одного стола, напротив светловолосого парня, погруженного в чтение. На столе лежал его открытый рюкзак, из которого вывалилась груда книг и тетрадей, занимая то место на столе, которое рассчитывала занять я.
Извини, прошептала я. Можно?..
Молодой человек поднял глаза и посмотрел на меня слегка враждебно. У него были пронзительные сине-зеленые глаза и очень красивое, хоть и угловатое лицо. Высокие скулы, острый подбородок, длинный, прямой нос. В первую секунду он показался мне высеченным из гладкого камня, а потом его черты на миг смягчились, когда его взгляд упал на меня. В его глазах промелькнуло что-то вроде узнавания, и я прямо-таки увидела, как шестеренки у него в голове крутятся, анализируя увиденное, и делают заключениеочевидно, не слишком лестное, потому что его лицо снова посуровело.
Да, конечно, пробормотал он. Потом всталон оказался высоким и худощавым, перегнулся через стол и убрал свои вещи обратно в рюкзак.
Спасибо, поблагодарила я и подумала, что если этот парень не занимается баскетболом или бегом, то он наверняка модель.
«Так, подруга, соберись».
Я села, открыла учебник и начала читать. Не успела я одолеть и пары страниц, как слова начали расплываться у меня перед глазами, превращаясь в нечитаемую белиберду, а по коже побежали мурашки из-за ощущения, что за мной наблюдают.
Я подняла глаза и утонула в сине-зеленом океане глаз сидевшего напротив парня. В их спокойной глубине промелькнул миллион мыслей, а потом молодой человек быстро опустил взгляд. Он сгорбился на стуле и спрятался за книгойэто был сборник стихов Уолта Уитмена. Я едва не растаяла. Милосердный Боже, такой красавчики вдруг читает стихи? В конце концов, я ведь просто человек.
«И именно поэтому у тебя сейчас разбито сердце».
Наверное, я нахмурилась, глядя на книгу, потому что державший ее юноша поднял ее повыше и спросил:
Не любишь этого автора?
Я моргнула и вернулась к реальности.
Нет. То есть люблю. Мне нравятся стихи Уитмена и поэзия в целом. Я просто не важно.
Мгновение он смотрел на меня, потом медленно закрыл Уитмена и взял из своей стопки книг другуюэто оказался роман «Атлант расправил плечи».
Ух, это еще хуже, пробормотала я, не подумав, потом покачала головой. О господи. Извини, я оставила дома свой фильтр. Не слушай меня.
Губы юноши изогнулись в презрительной усмешке.
В моей подборке книг есть хоть что-то, что ты готова одобрить?
«Красивый, умный засранец, подумала я. Игра началась».
Извини. Я сегодня в плохом настроении и поэтому периодически забываю о манерах. Не буду тебе мешать читать эту капиталистическую пропаганду.
Брови юноши взлетели вверх, исчезнув под светлой челкой.
Значит, Рэнд тебе тоже не нравится? Он понимающе усмехнулся. Ну, разумеется, не нравится.
От его небрежного тона все во мне вскипело.
И что же ты хочешь этим сказать?
Парень кивнул на мой учебник«Глобальная ответственность и эпидемия голода в странах третьего мира» и пожал плечами, так, будто это все объясняло.
Ой. Я нахмурилась. Ну да. Я хочу сказать, Рэнд смотрит на мир с точки зрения капитализма, а янет.
Сидящий справа от меня студент переглянулся со студенткой, которая сидела напротив него, потом они оба встали, собрали свои книги и ушли.
Мы мешаем остальным, прошептала я. Нужно перестать разговаривать.
Мой сосед по столу откинулся на спинку стула, не отрывая от меня пристального взгляда.
И какова же твоя точка зрения?
Моя что?
Ты сказала, что не смотришь на мир с позиций капитализма. Он выгнул бровь. Какова же твоя позиция?
Гуманистическая, я полагаю, раз уж ты спросил. Я считаю, что все люди, невзирая на расу, верования, уровень дохода и пол, заслуживают одинакового отношения. Я тоже выгнула бровь. Но ты так не считаешь?
Ты спрашиваешь меня или утверждаешь? проговорил он с легким смешком. Раз уж мы взялись расклеивать ярлыки, я реалист. Он снова взялся за книгу. И я тоже не поклонник Рэнд.
Вот как? Я тоже откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Ты что, подкалываешь меня?
Возможно, протянул он. И вообще, какое тебе дело до того, что я думаю?
Уголки моих губ опустились.
Мне нет до этого дела. Спасибо, что напомнил.
Без проблем.
Ух, а ты грубиян.
Да, если верить слухам.
Понятно, откуда взялись эти слухи. Я подняла свою книгу, давая понять, что разговор окончен, но никак не могла сосредоточиться на тексте. Я ощущала присутствие своего соседа по столу, словно гудение электропроводов, которые вдруг заползли ко мне под кожу и мешают думать. Это жужжание сводило меня с ума. Я чувствовала себя так, словно мне бросили вызов.
А я никогда не пасовала перед вызовами.
Я опустила книгу и решительно подняла глаза, успев заметить, как парень снова прячется за своим томиком.
Ну и? требовательно спросила я.
Что «ну и»?
«Почему ты за мной наблюдаешь?»
Почему ты читаешь Айн Рэнд, если она тебе тоже не нравится?
Задали по английской литературе, я ее изучаю факультативно.
А твой основной предмет? Дай угадаю. Введение в право.
Боже, нет, ответил он.
Я вскинула брови, но он молчал.
Мне что, перечислять весь список дисциплин, которые преподают в Амхерсте, пока я не угадаю, на чем ты специализируешься?
Да, сказал он. В алфавитном порядке, пожалуйста.
У меня против воли вырвался смешок, и парень почти улыбнулся. Все острые углы на его лице словно сгладились.
Экономика, сказал он. Правда, не знаю, что я буду делать с этим образованием дальше.
Похоже, это самое честное признание из всего, что ты наговорил до сих пор, заметила я.
А для тебя это важно?
Да, ответила я. Смех умер у меня в груди, стоило мне вспомнить про Марка и ту голую девицу в его постели. Честность очень важна.
Он дернул плечом.
Ты не согласен? поинтересовалась я.
Порой честные ответы принимают за грубость.
Тогда ты, наверное, очень честный.
И опять он почти улыбнулся.
Должно быть, так.
Удовлетворенная тем, что не поддалась этому прекрасному, но враждебному представителю противоположного пола, я снова вернулась к чтению на целых восемь секунд, а потом кожу вновь начало покалывать. Электрическое гудение его присутствия было невозможно игнорировать.
На этот раз, когда я подняла на него глаза, он не отвел взгляд, а кашлянул и проговорил:
Я Уэстон Тёрнер.
Глава третья
Уэстон
Уже не в первый раз я видел эту девушку. Сегодня утром она была на лекции по экономике. Я обратил внимание на ее рыжие волосы; медно-рыжая прядь выбилась из пучка и ниспадала на фарфорово-белую шею. И вот она села за стол напротив меня.
Облокотившись о стол, она подперла ладонью подбородок и ответила с улыбкой.
Отем Колдуэлл.
Все мысли вылетели у меня из головы, как всегда бывало на стартовой черте перед забегом.
Ее имя Отем.
Ну, конечно. Ее родители как будто знали, что она вырастет живым воплощением осени. Волосы рыжие, как лес в октябре, когда опадают листья. Глаза светло-карие, но в радужках вспыхивают золотистые, зеленые и янтарные искорки, а сами глаза печальные. Невысокая: наверное, в ней было футов пятькрошка по сравнению с моими шестью футами и десятью дюймамистрастная и бесстрашная. Мне нравилось играть с людьми, выводя их из себя, и Отем показалась мне легкой целью. Однако, столкнувшись с моими подначками, она не отступила, дала мне отпор. Мне это понравилось.
Эта девушка мне понравилась.
А мне обычно никто не нравился.
Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, потом Отем поерзала на стуле.
Я сейчас ни с кем не встречаюсь, сказала она.
Мне показалось, что меня ударили под дых пятидесятифутовым боулинговым шаром.
Ладно, проговорил я.
Черт, извини, прошептала она, и ее щеки заалели ярче. Не подумай, что я навязываюсь. Я просто хотела сказать, что мне приятно было с тобой познакомиться, но сейчас мне нужно сосредоточиться на учебе. У меня полно работы. У меня две основные специализации, так что, если буду считать ворон, потеряю стипендию. Она замахала руками. Боже, кажется, я слишком много говорю
У меня в душе все перевернулось. Ее платье выглядело дорого, кардиган был подобран в тон, и я, грешным делом, посчитал ее заносчивой и чопорной богатенькой девочкой.