Она выглядела бледной и взволнованной, поэтому я отступила от двери.
Заходи, дорогая.
Киса вошла в коридор, и я быстро обняла ее в знак приветствия. Илья и Савин оказались в поле зрения. Немного отстранившись, Киса сняла с себя пиджак, и я с любопытством наблюдала за ней.
Киса? Ты в порядке?спросила я. Я не видела ее несколько дней. Тогда она выглядела плохо, но теперь она выглядела еще хуже.
Она повернулась ко мне, но ее глаза были пустыми.
Киса?переспросила я и протянула руку, чтобы коснуться ее руки. На ней был тонкий белый свитер, обтягивающие джинсы и чулки. Киса никогда не выглядела менее совершенной и отточенной. Она была одета слишком непринужденно, выглядела слишком помятой и уставшей. Что-то было серьезно не так.
ЯКиса едва открыла рот, чтобы ответить мне, когда у ворот частной дороги вспыхнул еще один свет фар. Савин немедленно среагировал и перешел к камере наблюдения.
Это фургон,сообщил он Илье. Один из наших.
Я повернулась, вопрошая, что происходит, а затем Киса вздохнула, казалось, с облегчением. Она прижала руку ко лбу, выдыхая через рот.
Киса? Что происходит? Кто еще едет? Почему ты здесь?я задавала вопросы в более быстром темпе.
Ее голубые глаза уставились на мои.
Это Лука,сказала она, когда я услышала, как Савин произнес:
Да, сэр! Электронные ворота снова открылись.
Лука? Почему?Я должна была узнать, но Савин и Илья уже открывали входную дверь и направлялись к гравийной дороге.
Киса подошла ко мне и, взяв меня за руку, оттащила от двери. Я позволила ей увести меня в сторону. По выражению лица Кисы я поняла, что она чем-то озабочена; нет, взволнована. Мой желудок опустился. Что-то плохое случится сегодня вечером. Нечто ужасное.
Савин вбежал обратно в дом. Его глаза быстро нашли мои.
Мисс Толстая, где ключ от подвала?
Зачем?спросила я, но холодное, пронзительное выражение лица Савина подсказывало, что времени для объяснений нет.
Мои глаза сузились от отсутствия объяснения у всех. Киса быстро направилась на кухню.
Он здесь,сказала она, подзывая к себе Савина.
Звук открывающихся снаружи дверей транспортных средств донесся до прихожей. На повышенных голосах быстро раздавались приказы. Савин бросился обратно в прихожую, открывая запертую дверь, ведущую в подвал.
Я никогда там не была. За все эти годы, приезжая сюда летом, я никогда не открывала эту дверь. Это было «личное пространство» папы, и это было запрещено. Я никогда не задавала ему вопросов.
Когда в дверях послышался звук приближающихся людей, я подошла к встревоженной Кисе. Положив руку ей на спину, я спросила:
Почему Лука здесь? Пожалуйста, расскажи мне, что происходит. Я начинаю, черт возьми, беситься!
Блестящими глазами она посмотрела на меня и прошептала:
Сегодня вечером Лука отправился в штаб-квартиру Джахуа, штат Джорджия. Я не знаю, знаешь ли ты о том, что он вернулся в Бруклин, но это деликатная ситуация и
Мой желудок ухнул вниз, и сердце забилось в груди.
Что? Зачем Луке делать что-то настолько сумасшедшее?прервала ее я.
Из-за 362.Это было все, что она сказала в ответ, затем ее глаза наполнились слезами.
Я в замешательстве покачала головой, подняв руку.
Я не понимаю, я неМое предложение было прервано, когда несколько быков моего отца ворвались в дверь, таща на руках огромного обнаженного человека без сознания. Мои глаза расширились, когда я осмотрела массивное обессиленное тело.
Отступив немного назад, я затаила дыхание, когда быки поволокли мужчину вниз. Мои глаза были прикованы к входу в подвал, мой рот приоткрылся в шоке.
Среди этой суматохи я вдруг услышала, как Киса ахнула. Я проследила за ее взглядом к дверям. Лука появился в проходе. Он был без рубашки, но в окровавленном жилете, его штаны испачканы и порваны. Его большое тело покрывали фиолетовые и черные синяки, его лицо распухло и было в крови. Он выглядел, как будто побывал в аду. Он выглядел так же, как тогда, когда убил Алика Дурова в клетке «Подземелья» шесть месяцев назад.
Лука!крикнула Киса и бросилась вперед, пока не встала перед ним. Она подняла руки, но не смогла обхватить его лицо. Что ты сделал? Ты не должен был драться! Тебе больно,прошептала она, и его взгляд смягчился, когда он припал к ней.
Solnyshko,сказал он и обнял ее.
Ты вытащил его,сказала Киса, быстро забыв о своем разочаровании от ран Луки. Ее голос был пронизан облегчением.
Да,ответил Лука, и его руки сжались вокруг ее талии.
Киса схватила его за руки.
Я так волновалась. Я думала... Я была в ужасе, что тебе будет больно. Что ты не вернешься ко мне.Она отступила назад, позволяя своему взгляду медленно скользить по его телу. Лука, что случилось? Ты знаешь, Князь не сражается плечом к плечу со своими людьми. Он командует. Он остается на месте. Он должен быть защищен.
Я нахмурилась, когда челюсть Луки сжалась от слов Кисы. Он нервно провел рукой по своим грязным светлым волосам.
Никто не мог подчинить его. Он шел на нас, как бешеная собака. Я зналКулаки Луки сжались, а затем разжались. Я знал, что был единственным, кто мог остановить его без необходимости стрелять.Его лицо сникло, как будто он потерял рассудок. Я я знаю, что он чувствует. Только я знаю, как бороться с его уровнем силы и мастерства.Он пристально посмотрел на свою жену. Что-то внутри меня инстинктивно отреагировало на его ярость. Какой бы демон ни был внутри него, он также живет и во мне.
Опустошение охватило меня. Лука боролся больше, чем я думала.
Теперь будет лучше, моя любовь,успокаивала Киса. Ты вытащил его. Ты вернул брата Анри от Джахуа.
Грустное выражение на измученном лице Луки сразило меня. Его пристальный взгляд на Кису еще сильнее ударил меня прямо в сердце. Она была его притяжением, единственной, которая держала его приземленным, в здравом уме.
Он онпрохрипел Лука. Он выглядит так же, как он. Это было, словно видеть призрака, когда он выбежал на пристань.Глаза Луки потеряли фокус. Его размер, его волосы, оружие, с которым он сражался, его черты, все идентичны, кроме
Кроме чего?спросила Киса, когда она отстранилась, чтобы взглянуть в лицо своего мужа.
Лука поднял пальцы к глазам.
У него глаза зеленые. У 362, Анри, карие глаза.
Казалось, лицо Луки искажается чем-то, возможно, воспоминанием?
Я я никогда не видел человека таким потерянным. Он был полон ярости больше, чем любой боец, с которым я когда-либо сталкивался. Он не переставал нападать на нас, убивая любого на своем пути.Глаза моего брата наполнились слезами. Лука сглотнул и прижал лоб к Кисе. Я не знаю, можно ли его спасти. Я не знаю, как его спасти. Наркотик, который он принимает...
Киса снова обняла Луку, но мое внимание вернулось к подвалу.
Я не знаю, можно ли его спасти
Слова Луки крепко засели в моем разуме. Он знал брата этого человека? Я хотела задать миллион вопросов, которые крутились в моей голове, но сейчас не время. Лука выглядел сломленным.
Шум, похожий на грохот тяжелых цепей, доносился внизу. Я тихо приблизилась к открытой двери подвала, мое любопытство все же победило, и я оказалась на верху крутой незнакомой деревянной лестницы, ведущей вниз.
Тихо, на цыпочках, спустилась по лестнице, мое сердце билось так, что могло в любой момент выпрыгнуть из груди. Когда стена сменилась видом на открытый подвал, я замерла, вспоминая слова отца о подвале, как о «личном пространстве»каучуковые полы покрывали каждый дюйм комнаты, стены, пол, повсюду. К стенам были прикреплены звенья цепей, единственное пластиковое креслоцентральная особенность стерильной комнаты. И запах от отбеливателя был настолько сильным, что я вздрогнула, пытаясь вдохнуть неподвижный воздух. Там не было окон, поэтому естественный свет отсутствовал, только лампочка, свисающая с потолка. Комната была ящиком.
Я подавила приступ тошноты, когда поняла, для чего эта комната использоваласьдля врагов Братвы. Для допроса, пыток. Это имело смысл. Никто не жил близко с нами. Никто не услышит криков.Сотовой связи нет, так что было вполне безопасно. Никто никогда не заподозрит, что в этом прекрасном белом деревянном колониальном особняке была скрытая комната пыток.
У меня перехватило дыхание, когда я заметила движение. Быки отступали от всего того, что делали у дальней стены. Все они были покрыты кровью, потом и грязью. Они выглядели так, как будто их побили.
Когда они отошли от объекта их внимания, мои глаза уставились на огромного темного человека, которого они только что занесли без сознания через входную дверь. Мое сердце билось, когда я смотрела на его обнаженное тело. Он был одним из самых высоких и громоздких людей, которых я когда-либо видела. Его огромные мышцы буквально выпирали. Большая татуировка на груди выделялась среди крови. Я напрягла зрение, чтобы увидеть, что было наколото. Мои глаза расширились, когда я разглядела цифры «221» жирными черными чернилами. Числа заняли всю его грудь. Это была татуировка, похожая на ту, что есть у Луки... просто другие цифры.
Господи! Я думала, продолжая смотреть на избитого спящего человека. Даже обездвиженный он излучал силу... опасность. Я никогда не видела никого, похожего на него. Это и пугало, и интриговало одновременно.
Кто ты? Почему тебя избили? Я задавалась вопросами, пока мой взгляд путешествовал дальше вниз по его телу. Он был обнажен, шрамы пересекали каждый дюйм его кожи. Следы от ожогов и другие странные отметины покрывали его тело и грудь. Затем мои глаза опустились ниже. Его длинный вялый член был обнажен и низко висел на бедре. Я сглотнула при его виде и почувствовала, что мое лицо вспыхнуло, когда я изо всех сил пыталась отвести взгляд.
Он был похож на какого-то раба, покрытого кровью. Как одного из тех, что вы бы увидели в испорченном фильме о римской эпохе.
Мои бедра сжались, и я почувствовала, как тепло распространяется по всему телу и между ног. Реакция, которую я получила, была новой и ужасающей, но я все же не могла отвести взгляд. Я была потрясена, задаваясь вопросами, почему он так важен, что его привели сюда для допроса.
Затем я нахмурилась, когда мой взгляд сосредоточился на кое-чем другом. Он был в клетке и прикован к стене. Его запястья и лодыжки были в коротких цепях, чтобы он не смог убежать. Несмотря на то, что он выглядел самым опасным человеком, на которого я когда-либо смотрела, мое сердце защемило от осознания того, что он не сможет двигаться, что ему будет больно.
Заметив, что быки начинают продвигаться к лестнице, я подкралась обратно к коридору, следя за тем, как Киса и Лука разговаривают на кухне.
Взяв себя в руки, я попыталась забыть образ разбитого мужчины на полу и присоединилась к остальным.
Киса заметила, как я вошла, пока обрабатывала раны Луки, его руки крепко прижимались к ее талии. Когда я увидела их на кухне, а затем услышала движение быков, убирающих фургон с дороги, в моей груди вспыхнул гнев, угрожающий разразиться в бурю.
Зачем ты привел этого человека сюда?выпалила я, мой голос выдавал каждую эмоцию, которую я чувствовала.
Голубые глаза Кисы нашли мои, и я увидела, как сочувствие залило ее выражение лица.
Нам нужно было увезти его подальше от Бруклина. Это единственное безопасное место, куда мы можем привезти его,ответил Лука. Я скрестила руки на груди.
А кто он такой, Лука? Кто этот человек, которого ты привел в дом нашей семьи, нарушая то, что должно было стать моим единственным реальным шансом уйти от всего этого?
От всего чего?спросил Лука, его лицо исказилось от смущения.
Этого!Я отшатнулась назад, громче, чем хотела, и указала на подвал. От человека, которого ты, кажется, украл у нашего врага. От всего дерьма Братвы, от которого я хотела сбежать на пару месяцев. От насилия, борьбы, всего! Я пробыла здесь всего несколько дней, а ты привез мне это!
После моей вспышки гнева воцарилась тишина. Киса отставила спирт, который держала в руке.
Лука должен был сделать это, Тал. Он обязан был. Ему нужно было почтить своего друга, который умер в клетке «Подземелья».
Мои глаза расширились.
362... 362 был другом, которого Лука должен был убить в клетке?
Я могла видеть, что Киса догадалась, что я поняла, о чем она. Я ненадолго закрыла глаза. Тот человек, прикованный цепью в подвале, был
Он брат 362?
Грустные глаза Луки посмотрели на меня.
У него был близнец. Брат-близнец.
Лука посмотрел на пол, словно мог видеть сквозь преграду человека, прикованного цепью в подвале.
Что?прошептала я в шоке.
Киса, увидев низко наклоненную голову Луки, словно в изнеможении, сказала:
Он и его брат были похищены еще детьми, их семья убита, и они былиКиса прижала руку к животу и глубоко вздохнула. На них экспериментировали много лет. Используя в качестве подопытных для разработки лекарств. Анри, 362, не был полностью восприимчивым, но Заал был.
«Заал»,подумал я, произнося имя в голове. Недавно заключенный в тюрьму человек. Его зовут Заал.
Он находится под влиянием какого-то нового препарата, Тал. Мы не уверены, что это такое или что оно делает, но Леван Джахуа использовал его, как своего любимого убийцу, как мы полагаем, с восьми лет.
На этот раз желчь застряла у меня в горле, когда я представила Заала, проходящего весь этот ад.
Боже мой,прошептала я. Киса кивнула. Наш отец знает?спросила я. Лука поднял голову.
Да,ответил он, скривив верхнюю губу. Он ничем не помог.Я отступила назад, инстинктивно удаляясь от своего брата. Тьма наполняла его выражение.
Киса прижала руки к обеим сторонам лица Луки.
Все позади. Ты вытащил его.
Почему наш отец не помог?спросила я. Я видела, как лицо Кисы побледнело. Я замерла, с подозрением в голове. Что не так?
Лука посмотрел в мою сторону и заявил:
Он Костава.
Мне потребовалось время, чтобы переварить то, что он сказал. Мое сердце начало биться. Костава, я, должно быть, что-то когда-то слышала
Что ты сказал?переспросила я, едва слышно. Моя рука инстинктивно поднялась, чтобы сжать мою цепочку в руках.
У Луки пробивалась ярость на каждом дюйме его лица. Затем Князь Братвы повторил:
Он Костава. Он и Анри были наследниками Костава.
Я отступила назад, мои брови сдвинулись вниз, когда я впитала слова моего брата.
Что ты наделал?шепнула я в шоке. Я смотрела на своего брата, который теперь поднялся на ноги. В этот момент он выглядел для меня как незнакомец.Я не могу поверить, что ты сделал это!
Я смотрела, как Лука, казалось, излучал ярость, расправив плечи. Шагнув вперед, чувствуя, как мои руки дрожат от глубины моего гнева, я сказала:
Ты опозорил эту семью, спасая Костава и приводя его сюда, в наш дом!
Кулаком Лука ударил по гранитной столешнице, и взревел:
Я чту смерть Анри! Я ищу мести, возможности, которую он не получил!
Лука обошел вокруг стойки, осмотрев меня с ног до головы, зарычал:
Анри был моим лучшим другом. Он научил меня выживать.Его грудь поднялась и упала от одышки, и он добавил:Возможно, он не был моей кровью, но он все еще был моим братом!
Чувствуя, что из меня будто вырезали сердце, я сопротивлялась рыданию. Расширенные карие глаза Луки, безотрывно смотрели в мои. Я кивнула.
Я знаю, что я никогда не смогу понять через что ты прошел. Я понимаю, что брат животного в подвале спас тебя и помог выжить, но он не твоя кровь. Однако ты делаешь все это, даже бросаешь вызов нашему отцу ради его брата, родного брата, которого у тебя никогда не было. Но он не твой брат.Выражение лица Луки оставалось неизменным, пока я не прошептала:Но я я твоя кровь. Я твоя сестра. И когда тебя забрали, я плакала о тебе, молилась за твою потерянную душу. Именно эта сестра оплакивала своего старшего брата, мальчика, который всегда защищал меня, читал мне в детстве и говорил, что семьяэто самое важное в нашем мире.
Лука склонил голову в сторону, яростно моргнул, но из его рта не вышло ни слова.
Я покачала головой и начала уходить.
Я понимаю, ты чувствуешь, что должен сделать это для своего мертвого друга, но я никогда не поддержу тебя в том, что ты привез этого монстра сюда. Впервые ты меня разочаровал.
Талия!громко позвала Киса, когда я подошла к лестнице.
Остановившись, я обернулась и спросила:
Как долго этот человек будет прикован цепью в подвале?
Лука все еще не двигался с места. Он холодно ответил:
Сколько нужно.