Деньгиэто здорово! говорила Суи.
Не то слово, соглашалась Игён.
Залог в пять миллионов подарил их отношениям спокойствие и мягкость. Прошел целый год после переезда в Сеул, но лишь теперь они могли безмятежно засыпать в обнимку в квартире без сквозняков, с чистой кухней и своим душем.
Игён до сих пор помнит ту наполненную теплотой зиму. Даже сейчас, закрыв глаза, она легко представляет белый пар из увлажнителя воздуха и похожие на детскую мазню отпечатки ладоней Суи на запотевшем окне.
С тех пор, как Суи бросила футбол, ее лицо и фигура изменились: крепкое тело стало мягче, а острые черты лица округлились. Но, когда спала, чуть приоткрыв рот, она по-прежнему напоминала ребенка. Суи засыпала, как только ее голова касалась подушки, и негромко посапывала во сне. Игён улыбалась от мысли, что во всем мире лишь она одна знает ее такой.
Устроившись на работу, Суи стала делиться впечатлениями о том, чем занимается. Ее глаза горели, когда она говорила об автомобильном топливе или запчастях. Игён приходилось переспрашивать, если Суи вдруг переходила на непонятный ей язык.
Что такое крутящий момент?
Это сила вращения. Сила, которая вертит предмет на оси. Чем мощнее крутящий момент, тем лучше момент силы, тараторила Суи так, будто готовилась к ответу на этот вопрос.
К концу зимы Игён стала задумываться о том, насколько они с Суи не похожи. Суи нравились механизмы и машины, она с радостью налаживала их и приводила в порядок, но забывала следить за собой, своей внешностью, ее совсем не интересовали встречи с людьми и знакомства. Игён же много думала о себе, о своей жизни и жизнях окружающих.
Со временем Игён стала понимать, почему Суи ничего ей не рассказывала. Просто таков был ее характер. В отличие от Игён, она, возможно, вообще не имела привычки анализировать свои мысли и эмоции. Для Суи действия всегда были важнее размышлений. В ответственные моменты она без колебаний принимала решения, ответственно подходила к результатам своего выбора и никогда не придумывала для него оправданий. Когда она пошла в автосервис, ей было неважно, как это повлияет на ее жизнь. Она просто сделала выбор и шла по пути, который он открывал. Игён, напротив, всегда долго думала о том, к чему приведет то или иное ее действие, взвешивала все «за» и «против» и долго колебалась с решением. Она даже не могла понять, чего по-настоящему хочет, поэтому какой бы выбор ни делала, всегда боялась пожалеть о нем.
Игён не представляла, что может полюбить кого-то другого. Суи была ее первой любовью, и прежде Игён никогда ни к кому не испытывала подобных чувств. Поэтому ей было совершенно непонятно, откуда взялась эта странная симпатия к Ынчжи. Как она может любить Суи и в то же время так сильно интересоваться кем-то другим? Этот беспорядок в сердце доводил ее до слез.
Второй раз Игён встретила Ынчжи в двадцать лет, весной. Это случилось почти сразу после того, как она устроилась на подработку в пекарню рядом с университетом.
Вы ведь подруга Нуби?
Да, а что?
Помните, прошлой осенью вы были в баре с Акко, Нуби и другими? сказала Ынчжи, заглядывая в глаза Игён.
Игён растерянно кивнула. В памяти всплыл туманный образ девушки, которая в одиночестве потягивала пиво, сидя за стойкой бара. Та девушка была очень высокой и худой, но ее лица Игён не помнила. Вокруг царил полумрак, да и говорили они совсем недолго. Игён удивилась, что Ынчжи запомнила ее.
Значит, вы меня не помните, натянуто улыбнулась Ынчжи.
Помню, вы сидели у бара.
Ынчжи кивнула.
Я работаю в больнице, прямо напротив.
А я учусь в этом районе.
Знаю, я вас видела несколько раз.
Увидев ее вблизи, Игён поняла, что она головокружительно красива. На гладком белом лице Ынчжи темнели аккуратные брови, приподнятые уголки глаз придавали ее взгляду остроту, отчего она казалась проницательной и немного раздраженной.
Что с вашей рукой? удивилась Ынчжи.
Игён смущенно спрятала изуродованную руку в карман. Несколько дней назад на прошлой работе она обожглась о сковородку.
Покажите.
Игён развернула ладонь.
Волдырь лопнул! Вы обрабатывали рану?
Ынчжи достала из сумки косметичку, обработала ожог антисептиком, мазью и приклеила пластырь.
Этих коротких минут хватило, чтобы сердце Игён сбилось с привычного ритма.
Окна пекарни выходили прямо на двери больницы. Игён работала с четырех до девяти вечера, и Ынчжи почти каждый день приходила в ее смену. Одетая в белую рубашку, джинсы и белоснежные кеды, она была похожа на девушку с обложки. Ынчжи с перекинутой через плечо сумочкой на длинной ручке сосредоточенно рассматривала полки с выпечкой. Игён украдкой наблюдала за ней, хотя знала, что она наверняка чувствует ее взгляд.
А где вы живете? однажды спросила Ынчжи, когда рассчитывалась за покупку.
В районе Чунмуро.
Не тяжело добираться?
На автобусе быстро.
Понятно.
Ынчжи будто хотела что-то добавить, но передумала и села за столик у окна. Было шесть часов вечера, низкие солнечные лучи лились в окно пекарни. Ынчжи медленно ела булочку. Игён занималась своей работойрассчитывала посетителей, упаковывала покупки и в то же время не сводила глаз с Ынчжи. Та сидела перед окном, чуть склонившись в сторону. Съев половину, она положила булку на поднос и стала смотреть на улицу. Потом снова взяла ее в руки и медленно продолжила есть. Она сидела спиной к прилавку, и Игён не видела выражения ее лица, но зато могла беспрепятственно ее рассматривать.
Увидимся, возвращая поднос на прилавок, Ынчжи всегда прощалась именно так.
Увидимся. Когда она уходила, радость от очередной встречи в душе Игён мешалась с разочарованием от того, что сегодня ей больше нечего ждать. Если Ынчжи не приходила, время на работе тянулось невыносимо медленно, а настроение портилось из-за любой мелочи.
В один из таких вечеров Игён уже смирилась с тем, что сегодня они снова не встретятся. Она собиралась домой, когда дверь в кафе открылась, и на пороге появилась Ынчжи.
Вы уже ужинали?
Игён помотала головой.
Тогда давайте поедим, предложила Ынчжи и вышла на улицу.
Она выглядела совсем незнакомой в те минуты, когда смотрела на Игён с обратной стороны окна. По дороге в кафе Игён старалась держаться на расстоянии, но никак не могла совладать со своими ногами и шагала неуверенно, словно вдруг забыла, как нужно ходить.
Похоже, вы очень любите выпечку.
Ынчжи молча улыбнулась.
Иногда на работе мне выдают ее бесплатно. В следующий раз отдам вам.
Отдайте ее лучше своей девушке, снова улыбнулась Ынчжи.
Они ужинали в ресторане сябу-сябу. Тонко нарезанные ломтики мяса, сваренные в прозрачном бульоне со свежими овощами, приятно согревали и наполняли желудок. Вкус сябу-сябу отличался от тех дешевых грубых блюд, которые Игён привыкла есть с Суи.
Вам тогда понравилась пьеса? спросила Ынчжи.
Я задумалась, смогут ли женщины жениться через пятьдесят лет Не слишком ли это долгий срок? Подумала, возможно ли такое не где-то, а в Корее
А мне понравилась сцена, где персонажи делились своими воспоминаниями. Можно покритиковать авторов за слишком идеализированный сюжет, но это так трогательно, они через столько прошли вместе
Глядя на Ынчжи, которая смотрела куда-то на край стола, Игён чувствовала, как в голове расползается туман.
Без определенной цели они брели по району Чонно. На часы они не смотрели и о планах на вечер не договаривались. Когда в людных местах их теснили друг к друг прохожие, их руки на доли секунд соприкасались. Так, не спеша, они дошли до памятника королю Кочжону.
Рука зажила? Шрама не осталось?
Игён показала правую руку:
Благодаря вам, доктор, все прошло!
Почему же я доктор?
А как мне вас называть?
Ынчжи мягко посмотрела на Игён.
Можно и по имени, острые уголки ее глаз больше не делали ее раздраженной и придавали взгляду насмешливость.
Игён поколебалась и произнесла:
Ынчжи.
Мне нравится слышать, как вы зовете меня по имени.
Ынчжи.
Ветер, вдруг переставший казаться холодным, играл с волосами Ынчжи. Она смотрела на Игён. «Мы ведь обе понимаем. Мы обе знаем, что идем мы сейчас вовсе не потому, что хотим идти, а потому, что не хотим расставаться», Игён чувствовала, что Ынчжи в тот миг читала ее мысли. Ничего не зная друг о друге, ничего не спрашивая, они без слов понимали друг друга.
В последнее время все мои мысли об одном, произнесла Игён.
Ынчжи задумчиво смотрела на нее. Игён не добавила: «О тебе», а Ынчжи не переспросила, словно и так все поняла. Или, наоборот, не поняла совсем ничего.
«Какое прекрасное лицо», думала Игён. Нежная кожа, гладкие волосы, яркие, словно обветренные губы, чуть раскосые глаза, всегда приподнятые уголки рта, нежный подбородок. Игён никогда не видела подобных лиц. Ей хотелось прикоснуться к нему, почувствовать его кончиками пальцев и узнать, какое оно. Теплое? Прохладное?
После того вечера Игён стала беспокойно спать. Ей снилось, что на ее лице вырос огромный чирей, что она несколько раз пыталась подняться по лестнице, каждый раз падала и летела вниз, что слышала голос, но не могла разобрать ни слова. В голове то и дело возникал образ Ынчжи: ее улыбка, взгляд, которым она смотрела на Игён, ее правильная речь. Во рту было сухо, сколько бы она ни пила, а еда стала безвкусной. «Так нельзя!» убеждала себя Игён, но все ее существо требовало новой встречи. Нестерпимое желание увидеться вновь причиняло ей физическую боль. Игён спала с телефоном в рукевдруг она позвонит или напишет?
Они нечасто встречались. За те четыре месяца они гуляли вместе всего шесть раз, но даже теперь, спустя тринадцать лет, Игён помнит каждое из их свиданий.
Ынчжи охотно рассказывала о себе. Игён узнала, что в семье она третья из четырех дочерей, поэтому в детстве избытка родительской любви у нее не было, а теперь не любит себя, и ей тяжело жить с этим чувством. Все эти разговоры она вела так спокойно, будто рассказывала, что будет есть на ужин.
Вы со всеми так запросто говорите о личном? как-то раз спросила Игён.
Ынчжи опустила взгляд и улыбнулась:
Нет, я приглядываюсь к людям. К тому же выне все.
Ынчжи как ни в чем не бывало рассказала, как отец и дядя избили ее, когда во время семейного застолья младшая сестра устроила ей аутинг и родственники накинулись на нее с кулаками. В тот вечер ей выдрали клок волос и рассекли лоб так, что пришлось зашивать.
Тогда мне нужен был всего один человек. Всего один. Кто-то, кто заступился бы за меня, крикнул: «Не бейте ее!» Но все просто смотрели, как будто в дела мужчин им вмешиваться не положено.
Ынчжи запустила пальцы в волосы и взъерошила их.
Теперь все нормально, я больше с ними не вижусь. Самое главное ведь «сейчас»? Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на тех, кого видеть не хочешь, добавила она, глядя на Игён.
После этого разговора Ынчжи какое-то время не приходила в пекарню. «Выходит, ты появлялась здесь просто потому, что было не с кем поужинать, и гуляла со мной потому, что тебе было скучно. Я одна не находила себе места и изводилась, а ты ничего ко мне не чувствовала!» стоило Игён погрузиться в эти мысли, как Ынчжи появлялась снова. Выражение ее лица было спокойным и будничным, словно она понятия не имела о том, что делает с Игён. Когда они ужинали и шли домой, в груди Игён поднималась настоящая буря, но Ынчжи, казалось, ничего не замечала. Чем больше проходило времени, чем сильнее становились чувства Игён, тем мрачнее было у нее на душе. Даже наблюдать за тем, как Ынчжи ест круассаны, сидя у окна, стало невыносимо.
Суи знала о существовании Ынчжи.
Подруга Акко, медсестра в больнице напротив пекарни. Она, похоже, не любит есть в одиночестве, говорила Игён.
Суи кивала. Игён ничего от нее не скрывала. Что скрывать, если они лишь время от времени ужинали вместе, вели повседневные разговоры и гуляли по Чонно? Но Игён понимала, что те чувства, которые она при этом испытывала, превращают все это в предательство. Она пообещала себе больше не встречаться с Ынчжи.
Игён соврала Суи, что ей надоели странные посетители, постоянно наведывавшиеся в пекарню, и устроилась в пиццерию подальше от университета.
За день до увольнения Игён еще раз поужинала с Ынчжи. Когда они сделали несколько кругов по переулкам в районе Инсадон, Игён произнесла:
Мне кажется, я очень везучая. Я не успела обжечься и встретила Суи сразу.
Наверное, так и есть.
Это редкостьпонравиться человеку, который нравится тебе. Если подумать, то, что мы нашли друг друга и можем взаимно любить, настоящее счастье.
Да, вы выглядите очень счастливой, ответила Ынчжи.
Она улыбалась, но ее тон звучал недовольно.
Игён не могла больше смотреть на нее.
Я, наверное, пойду, попрощалась Игён и, ни разу не обернувшись, поспешила в сторону главной улицы. Они собирались прогуляться до станции Ангук, но Игён вдруг поняла, что там не сможет расстаться с ней как ни в чем не бывало. Лучше было уйти первой.
В ту ночь Игён лежала рядом с Суи и не могла уснуть.
Сколько ты проработала в пекарне?
С начала этого семестра. Выходит, четыре месяца.
Было так тяжело? Ты сильно похудела за это время.
Да, ответила Игён и зарылась лицом в подушку.
Она была готова разрыдаться, в горле стоял ком.
Ты что, плачешь?
Нет.
А кажется, что да.
Видя, как заботится о ней Суи, которую сердцем она уже предала, и подумав о том, что больше не увидит Ынчжи, Игён не смогла сдержаться и разрыдалась. Суи молча поглаживала ее по спине.
Суи.
Что?
Ненавижу жадных людей.
Знаю.
Бывают такие, которым вечно всего мало, которые всегда не довольны тем, что имеют.
Бывают.
Суи, ты же меня любишь?
Конечно.
Я не буду счастлива без тебя.
Пока Игён не произнесла это вслух, она твердо верила в то, что может быть счастлива только с Суи, но теперь вдруг поняла, что эти слова всего лишь ложь в нарядной обертке.
Суи тихо сопела во сне. Игён лежала рядом и не могла уснуть.
Она хорошо помнила, какой мрачной и одинокой была ее жизнь до появления в ней Суи. Игён не пользовалась популярностью и не могла влиться ни в одну компанию. Она пыталась быть похожей на других ребят, копировала их и изо всех сил старалась измениться, но ничего не получалось, и за это она ненавидела себя.
Суи стала для нее всем. Она была ее возлюбленной, ее лучшей подругой, ее семьей, человеком, рядом с которым можно было просто свободно дышать. И, если они вдруг расстанутся, лишь Суи сможет по-настоящему утешить Игёнстранно и противоречиво, но это так. Кто такая Ынчжи на ее фоне? Ее красивое лицо, мягкий голосмираж, который развеется от дуновения ветра.
Игён боялась, что Ынчжи начнет ей звонить, но она не писала даже сообщений. Как заноза, она сидела в голове Игён, и вытащить ее оттуда было невозможно. Раз за разом Игён останавливала себя на полпути к больнице, снова и снова набирала ее номер, но не нажимала кнопку вызова.
Ынчжи пришла к ней сама.
Она сидела на скамейке у театра, мимо которого Игён ходила домой. Заметив Игён, она встала и направилась к ней. Игён свернула в переулок. В ушах звенело, сердце стучало так бешено, будто она пробежала стометровку. Она зашла в торговый павильон и села на лестнице на втором этаже.
«Вы меня видели. Похоже, вы теперь даже здороваться со мной не хотите», прочитала Игён сообщение.
Игён провела пальцами по экрану телефона, будто это сообщение было частью самой Ынчжи. С их последней встречи прошел месяц, и только теперь, увидев ее лицо, она поняла, каким мучительно долгим и тягостным он был.
«Простите, если я вас смутила. Я не хотела», высветилось на экране.
Через несколько секунд пришло еще одно сообщение: «Я скучала».
Игён до сих пор помнит мрачную радость, охватившую ее в тот момент: «Раз ты пришла, значит, тебе было еще хуже, чем мне! Не я одна страдала!» Представив ее боль, Игён почувствовала себя счастливойэтого было вполне достаточно. Она ничего не ответила и тут же стерла сообщения Ынчжи. Из телефонной книги ее номер она давно удалила, но стереть ее из своей головы не могла.
Сколько она там просидела? По дороге домой она заметила свое отражение в витрине какого-то магазина: сильно похудевшее лицо, тощие ноги, торчащие сморщенные колени. Узнав, что Ынчжи разделяет ее чувства, Игён до дрожи в руках хотела набрать ее номер, хотела обнять ее хотя бы раз. Ею вдруг овладела мысль о том, что, если она хотя бы раз ощутит Ынчжи своим телом, горечь в ее душе рассеется. Испугавшись, что вот-вот поддастся этой мысли, она позвонила Суи. Игён верила, что Суи ни о чем не догадывается.