Утром у нее поднялась температура. Горло болело так, что было больно глотать. Игён лежала в кровати, и ей мерещилось, что пол под ней покосился и она вот-вот покатится вниз. Если удавалось заснуть, ей снились странные сны. Она сходила в поликлинику, где ей сделали укол и дали лекарство, но лучше не стало. По ночам голова болела так, будто ее топтали ногами. Когда Игён перестала есть даже кашу, Суи взяла ее под руку и отвела в больницу. Игён помнит, что она открыла глаза и увидела ее взволнованное лицо, а когда открыла снова, была ночь. Она молча посмотрела на Суи, лежавшую рядом на раскладушке.
Ты как? спросила Суи, услышав сквозь сон, как шевельнулась Игён.
Иди сюда.
Суи легла рядом.
У тебя щеки ввалились. Суи осторожно коснулась их пальцами.
Я стала еще уродливее?
Ага, ответила Суи и нажала на кончик ее носа.
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, словно вглядывались в неведомые миры, отраженные в их глазах.
Не разговаривай, у тебя все горло опухло.
Игён кивнула.
Ты спала целых двенадцать часов. Похоже, у тебя сильное обезвоживаниеты постоянно была под капельницей, но ни разу даже в туалет не сходила. Врач отчитал меня за то, что я плохо тебя кормлю, я сказала ему, что я твоя старшая сестра. На младшую-то я не особо похожа.
Игён улыбнулась и кивнула. Они молчали.
Прости меня, произнесла Суи и закусила губу. Прости, если из-за меня тебе пришлось страдать, если я тебя ранила.
Игён помотала головой. Ей стало невыносимо больно оттого, как сильно Суи ошибалась: «Нет, это не из-за тебя. Это из-за того, что я желала другую. Это я должна просить у тебя прощения».
Только спустя много лет Игён догадалась, что Суи произнесла эти слова не потому, что просто заблуждалась. Может быть, она уже тогда видела, что их отношениям пришел конец. Она видела, что эта любовь вот-вот сорвется в пропасть, знала, что их крепость, казавшаяся такой прочной, вот-вот развалится на куски. Она изо всех сил старалась подготовить себя к этому.
Игён молчала, глядя на просившую ненужного прощения Суи. Казалось, даже слова вроде «Не за что извиняться, дело не в тебе» причинят ей боль. Так ничего и не сказав, она поглаживала ее круглый, мягкий затылок. Она заставляла себя улыбнуться, но не могла. Суи тоже не улыбалась.
4
Игён открыла глаза: на соседней кровати сидела Ынчжи. Она держала сумку на коленях, очевидно, ей было неловко. Игён села.
Зачем вы пришли?
Я звонила вам. Трубку взяла Суи. Она сообщила, что вы в больнице.
Что вы ей сказали?
Что я ваша подруга. Суи знала, кто я. Сказала, что слышала обо мне.
Игён промолчала.
Я испугалась! Вы так серьезно заболели, голос Ынчжи задрожал.
Ничего страшного. Не нужно было приходить.
Игён
Игён плохо видела Ынчжи, но очки не надела. Она не знала, чего от себя ожидать, если вновь увидит ее прекрасное лицо.
Медленно, осипшим голосом, Игён заговорила. Она рассказала ей о Суи, о том, что Суи подарила ей новую жизнь, о том, как прочен и целен их мир, о том, что никому больше нет в нем места.
И тут она поняла, что теперь все это было неправдой. Она хотела убедить Ынчжи, но получилось наоборотэти слова выдали ее истинные чувства.
Игён замолчала. Ынчжи пообещала позвонить и вышла из палаты. На улице дул сильный ветер. В тот ветреный день, в свои двадцать лет, Игён встала перед выбором, на который прежде ни за что не решилась бы. Теперь взмахом собственной руки ей оставалось лишь разрушить и уничтожить все, что между ними было. Ничего другого дать Суи Игён больше не могла.
Игён до сих пор преследуют кошмары о том дне.
Во сне она видит себя в стеклянном лифте. «Не говори, хватит! Ничего не говори!» кричит она, но двадцатилетняя Игён не слышит. Лифт поднимается на самый верх, а потом срывается вниз, взлетает и падает снова и снова. Выбраться из него нельзя. На каждом из этажей, мимо которых проносится кабина, стоят Игён и Суи. Они все еще вместе. Но только в эти тягостные мгновения во снах Игён.
Игён сидела на корточках в переулке напротив автосервиса, где работала Суи. Раскаленный асфальт обжигал стопы через тонкую подошву шлепанцев. Воняло пищевыми отходами. Игён смотрела на оранжевую жидкость, вытекавшую из мусорного пакета. То лето слишком затянулось.
Суи увидела Игён и помахала, Игён махнула в ответ. Суи подбежала к ней, чуть склонив голову набок, будто ведет мяч. Эта привычка появилась у нее еще в ту пору, когда она играла в футбол. Она бегала так только в хорошем настроении.
Они пошли в пивную недалеко от автосервиса. Сев друг напротив друга, они заказали картофельные оладьи, бутылку сочжу и баночку колы. Суи выпила пол-литра воды со льдом, пока они ждали заказ. Уже по дороге она непривычно много болталабойко, взахлеб, будто, замолчи она хоть на секунду, произойдет что-то ужасное.
Мне нужно тебе кое-что сказать.
Суи выглядела абсолютно спокойной. Она слушала Игён, скрестив руки на груди.
Игён хотела свести к минимуму боль, которую она причинит Суи, поэтому решила не рассказывать ей об Ынчжи. Она убедила себя, что так Суи будет легче, но, обманывая Суи, она обманывала и себя. Игён поверила, что это ложь во благо, и считала, что поступает так вовсе не из-за собственной трусости, а потому, что проявляет свою последнюю заботу ней.
Забота? Да какая забота! Она хотела уберечь Суи от страданий? Нет, это было не ради Суи и даже не ради ее самой. Тогда Игён не понимала, что просто пыталась во что бы то ни стало сохранить лицо и до последнего казаться хорошей. Как не понимала и того, что Суи была достойна правды, а не этого дешевого вранья.
Мы стали слишком разными. Ты, наверное, тоже это чувствуешь. Все изменилось после того, как мы переехали в Сеул. Ты совсем перестала со мной разговаривать, ничего мне не рассказываешь. Я даже не знаю, нравлюсь ли тебе до сих пор. Возможно, я не самый подходящий тебе человек. Мне нечего тебе дать. Ты заслуживаешь лучшего. Не вини себя, все дело во мне.
Игён помнит каждое слово из этой лицемерной тирады. Она даже спросила у понурившей голову Суи, все ли в порядке. Суи кивнула.
Такое ведь часто бывает Люди ведь все время расстаются Поэтому не переживай слишком сильно, в голосе Суи не было ни гнева, ни печалион был пустым.
Спустя годы Игён задумывалась, почему Суи так буднично восприняла то, что ее отвергли. Разве может тот, кого бросили, ответить: «Не переживай»?
Дело не в тебе
Я даже не думала, что в моей жизни будет что-то настолько хорошее. Странно, что это вообще со мной произошло Я и не надеялась, что мы сможем быть вместе вечно. На такое я не претендовала Зато теперь я могу не бояться, что ты заболеешь, поранишься или умрешь. Но все равно Да нет. Все заканчивается. Все пройдет
Суи говорила все тише и невнятнее, пока ее речь не стала совсем неразборчивой. Она будто убеждала сама себя, забыв, что Игён сидит перед ней. Ее взгляд сместился с Игён на уголок стола. Игён взяла ее за руку, но Суи посмотрела на их руки так, будто на столе перед ней лежало что-то незнакомое и чужое.
Если ты все решилаиди, пробормотала Суи. Иди, пожалуйста, уйди!
На следующий день Игён сложила в коробку все вещи и подарки Суи и отнесла к ней домой. Пока Суи не было, Игён собирала все, что принадлежало ей.
Суи вернулась лишь после полуночи. На ее футболке поло был логотип автосервиса. Несколько секунд она смотрела на встретившую ее в дверях Игён. Игён надеялась заметить хотя бы крупицу ненависти в ее взгляде. Но Суи только улыбнулась и пошла в душ.
Ты ужинала?
Да, а ты?
Я тоже.
Ты все вещи собрала?
Игён не помнит, каким было лицо Суи в тот миг, но помнит ее глаза. Суи не отводила взгляд будто специально, чтобы не выдать себя и скрыть свое нежелание видеть ее. В нем еще оставалась последняя капля надеждывдруг Игён передумает, в нем читалось невериенеужели все закончится вот так? Суи села на пол у окна. Игён подвинула к ней одну из коробок. В коробке лежали письма Суи, открытки, которые она отправляла Игён после переезда в Сеул, ее диски и книги. Суи безучастно взглянула на коробку.
Зачем мне это? Выкинь или делай с этим что хочешь.
Но
Они сидели и молча смотрели на содержимое лежавшей между ними коробки. Было два часа ночи.
Я встретила тебя в семнадцать лет. В июле, не отводя взгляда от коробки, Суи нарушила тишину. Я была счастлива. Не только тогда, но и все время, пока мы были вместе.
Она откашлялась, чтобы голос перестал срываться.
Ты ведь тоже всегда жалела меня? Наверное, по сравнению с другими, я неудачница. Я из плохой семьи, мне пришлось бросить спорт из-за травмы, об университете я и не мечтала. Никто не пожелал бы себе такой жизни, Суи подняла глаза на Игён и тихо усмехнулась. Но все было не так. После встречи с тобой все остальное стало мне не нужно. Даже когда пришлось бросить футбол, все было нормально. Не так уж я его любила. Да нет, я ненавидела его! Терпеть не могла! Просто тогда я ничего больше не умела. Тогда это было единственное, за что я могла уцепиться. И пусть пришлось бросить спорт, пусть в университет я не пошлавсе это было ерундой. Ведь у меня была ты, я любила тебя, а ты меня, я могла видеть тебя, когда хотелось. Чего еще я могла желать? Я всегда смеялась над теми, кто жалел меня и говорил, что у меня тяжелая жизнь: «Дураки вы все, у меня самая лучшая жизнь!»
Суи замолчала. За стенкой ругались соседи. Спустя несколько секунд громко хлопнула дверь в коридоре.
Игён.
Что?
Помнишь, как мы познакомились?
Конечно.
Я попала мячом тебе в лицо.
Да. И сломала очки. Даже кровь из носа пошла.
Ты сидела на земле и плакала. И слезы с кровью капали у тебя с подбородка.
Таким было твое первое впечатление обо мне?
Суи кивнула и посмотрела на Игён. Это был тот самый взгляд, взгляд семнадцатилетней Суи, только что разбившей ей нос. Перед ней было лицо человека, которому очень больно, будто это ему только что попали мячом в лицо. В глазах Суи стояли слезы.
Суи
Ты больше никогда не позовешь меня по имени, слезы потекли из ее глаз.
Суи пыталась сдержать плач, пыталась что-то говорить, но у нее не получалось. Она плакала не потому, что протестовала. Она не пыталась ни надавить на Игён, ни вызвать у нее чувство вины. Суи никогда не показывала свои слабости. Она изо всех сил старалась спрятать их, будто самым невыносимым для нее было то, что кто-то может увидеть ее боль. Она никогда не жаловалась и все терпела в одиночку. Теперь она плакала, не издавая ни звука.
Игён сидела у стены, удивленная тем, что даже слезы Суи не повлияли на ее решение. Наверное, Суи тоже понимала, что у нее на душе. Игён не имела права плакать вместе с ней.
Спокойной ночи, Суи потушила свет.
До самого рассвета Игён ворочалась и не могла уснуть. Она слышала, как Суи зашла в ванную, как включилась вода, как зашумел фен, как закрылась дверь в квартиру, и Суи ушла. Боясь, что она обернется, Игён не смогла даже проводить ее взглядом.
Только когда она ушла, Игён, наконец, заплакала. Суи, пожелавшая ей «Спокойной ночи» перед тем, как потушить светтакой Игён увидела ее в последний раз. В холодильнике стояли в ряд купленные неизвестно когда пакеты клубничного молока.
5
Роман с Ынчжи не продлился и года. Она призналась, что так и не смогла забыть Нуби, свою первую любовь, и вычеркнуть из жизни человека, с которым была пять лет. Игён и сама все знала. Как бы Ынчжи ни старалась скрыть, что большую часть места в ее сердце занимает другой человек, эта правда, заставлявшая Игён леденеть, постоянно проглядывала наружу.
В конце концов все слова и действия Ынчжи превратились в острые кинжалы, вонзавшиеся прямо в Игён. Ее расстраивало даже то, что, ложась спать, Ынчжи иногда поворачивалась к ней спиной. Ынчжи могла ранить ее, не шевельнув пальцем, не произнеся и звука.
Игён не могла принять расставание так же спокойно, как это сделала Суи. Она рыдала и умоляла, просила подумать и дать их отношениям еще один шанс. Игён не ожидала, что способна так унижаться, но она была готова на все, лишь бы быть с Ынчжи. «Неужели я такая жалкая?» спрашивала она себя, уже не помня толком, какой была раньше.
Игён прекрасно понимала, что с самого начала их отношений она так и не познала счастья, не омраченного чувством вины или тревоги. Ынчжи говорила, что они слишком похожи. Наверное, поэтому они так быстро понравились друг другу, но из-за одинаковых движений плыть вдвоем не смогли и лишь неуклюже барахтались на месте. Кто-то должен был первым выбраться из этой трясины. Но поворотным стал момент, когда их совместные с Ынчжи воспоминания просто не выдержали растущего день ото дня веса времени, и в конце концов разбились на куски, отпустив Игён из болезненного плена. Так все прошло.
Ынчжи позвонила поздней весной, когда Игён было тридцать три.
Они встретились в кафе у ее работы, но разговор не задался. Слишком сложно было за один час пересказать все события последних тринадцати лет, да никому из них этого и не хотелось.
Не думала, что ты согласишься со мной встретиться, призналась Ынчжи.
Игён вдруг ощутила странное спокойствие: Ынчжи больше не причиняла ей боль.
Я была слишком своенравной.
Понимаю, я сама была такой, ответила Игён.
Несколько минут обе молчали. Ынчжи вдруг поинтересовалась, как поживает Суи, будто не сомневалась, что они до сих пор поддерживают связь.
В последний раз я видела ее тринадцать лет назад.
Вы больше не общались?
Игён не смогла ответить и лишь отрицательно покачала головой. «Я даже не знаю, жива ли она», подумала Игён. Допив кофе, они распрощались. Встреча с Ынчжи вернула Игён в прошлое. С Суи они не увидятся никогда. Игён иногда думала о том, что они могут встретиться где-то случайно, но все-таки желала, чтобы такой случайности не произошло.
Суи до сих пор где-то там, глубоко внутри Игён, там, где не существует времени. Она не двигается с места и не сводит с Игён глаз. Игён зовет ее, но Суи не слышит. С пустым взглядом она стоит на осколках их разрушенного мира. До него Игён не может дотянуться, сколько бы ни пыталась. Были бы они сейчас вместе, не повстречай она Ынчжи? Игён не хватало смелости ответить на этот вопрос.
Спустя несколько месяцев после встречи с Ынчжи Игён поехала в родной город. От жары футболка промокла и прилипла к спине. Игён села на новый скутер своей матери и проехалась по району. Ни оптики, в которой они с Суи чинили очки, ни кафе, где они обедали, ни даже дома Суиуже давно ничего не осталось. На месте, где когда-то стоял ее дом, теперь была заброшенная стройка, а из земли торчали красные арматурные стержни. Игён поехала к мосту.
Доехав до середины, она остановила скутер и подошла к перилам. Внизу журчала река. Игён вспоминала, как они вдвоем смотрели на воду, теряя счет времени. «Зачем мы это делали?»
Они все были там: Суи, впервые окликнувшая Игён по имени, Суи, не отводившая от воды зачарованного и испуганного взгляда, и смотревшая на нее совсем еще юная Игён.
Суи, тихо позвала Игён.
Вода в реке текла медленно и тихо.
Серая птица с длинными крыльями пролетела прямо над поверхностью воды. Игён знала, что это за птица.
601, 602
Когда мы с родителями поселились в панельном доме в Кванмёне, мне было четыре года. Мы скитались по пригородам Сеула: переезжали из Кванмёна в район Ёккок в Пучхоне, из Пучхонав Ансан, а затем снова вернулись в Кванмён. Папе с мамой этот только что построенный по образцу восемьдесят восьмого года дом представлялся настолько же роскошным, насколько необъятным было их огорчение из-за того, что денег на жилье в самом Сеуле так и не хватило. Прежние обогревавшиеся угольными брикетами квартиры не шли ни в какое сравнение с новой. Теперь в южные окна нашего просторного чистого зала на шестом этаже лились медовые лучи солнечного света.
На каждый этаж вдоль длинного открытого коридора заехало по восемь семей, и мы с Хёчжин стали жить за соседними дверями. Между нашими днями рождения было всего два дня, лет нам было одинаково, даже наш вес и рост почти не отличался. Помню, как первое время не понимала ее речь из-за того, что она говорила на диалекте. Раньше их семья жила в Чхильгоке, но, когда их папа нашел работу в Сеуле, они переехали в Кванмён.
Мы были совсем маленькими, но я до сих пор ясно помню некоторые истории из тех, что тогда рассказывала мне Хёчжин. Например, о том, как в их старом доме в потолке каждую ночь что-то шуршало, а потом выяснилось, что под крышей вылупились змеи, и мама-змея с детенышами постоянно там копошились. Или как она говорила, что в деревнях могилы детей находятся в отдельном месте, и что ночью, когда темно, можно увидеть парящие над ними голубые блуждающие огни. Под ее рассказы я вместе с ней уносилась в местечко под названием Чхильгок, где никогда в своей жизни не бывала.