Конечно, изоляция всех спасает. А там, глядишь, и вакцину изобретут. Скажу тебе по секрету, одна из наших лабораторий близка к ее изготовлению. Но об этом никому.
Это было не совсем так, им действительно вчера сообщили, что одна лаборатория серьезно продвинулась в этом направлении. Но до создания вакцины должно пройти еще как минимум, несколько месяцев. А то и больше.
И вакцина у нас появится?
Разумеется, ее тут же направят в больницы.
Я не об этом, к нам в дом ее привезут?
Попрошу и привезут, заверил Ратманов. Я специально распоряжусь, чтобы, как только ее испытают, вакцину сразу бы доставили нам. И мы все вакционируемся.
Очень тебя прошу, проследи за этим. Я хочу быть первым.
Не беспокойся, мы будем вакцинированы одни из первых в стране. А пока через час выезжаем.
Ратманов с некоторым облегчением покинул комнату сына. Никогда еще он не видел его таким. Виталий был типичным представителем золотой молодежи, смысл жизни которого заключался только в одномв получение бесконечных удовольствий и развлечений. Никогда таким перепуганным сына он не видел. Он-то, Михаил Ратманов, почему-то думал, что Виталий со свойственной ему иронией воспримет и этот вынужденный переезд, и всю ситуацию в целом. Хотя с другой стороны, возможно, он прав, они все недостаточно серьезно относятся к тому, что творится вокруг.
4.
Они еще спали, когда раздался телефонный звонок. Святослав голым соскочил с кровати и бросился к лежащему на журнальном столике телефону. Соланж же в ответ на раздавшуюся трель что-то раздраженно пробормотала с полусонья.
Звонил отец. Его предложение было неожиданным и поначалу вызвало у Станислава несогласиезапираться в доме брата вместе с его домочадцами желания не было. Но он всегда быстро умел принимать решения и когда обстоятельства требовалиих кардинально менять. Поэтому через минуту уже согласился. В самом деле, при нынешних ужасных обстоятельствах это можно считать едва ли не оптимальным вариантом, едва ли не единственной гарантией спасения.
Святослав бросил телефон на стол и снова лег в кровать. Поцеловал Соланж. Так как она не отреагировала на его нежность, стал щекотать, зная, как сильно она боится щекотки.
Молодая женщина открыла глаза и резко оттолкнула Святослава.
Что ты делаешь? возмущенно закричала она на своем родном французском языке, хотя чаще всего они говорили с ней по-английски. Святослав знал его лучше.
Надо вставать, важные новости.
Что за новости? удивилась Соланж уже по-английски.
Только что звонил мой отец. Он предлагает нам сегодня отправиться пожить у моего старшего брата.
Тот, который большой чиновник, скривила губы СоланжТерпеть не могу чиновников. Во Франции их мало кто любит.
Я тоже не люблю. Но ситуация ухудшается с каждым днем. Оставаться в отеле небезопасно. А там мы будем в изоляции.
То есть, на карантине, уточнила Соланж. Мы сбежали из Лос-Анжелеса, чтобы не оказаться в таком положении, а ты предлагаешь запереться здесь.
Ты права, но другого выхода нет. Мы прилетели сюда, потому что еще недавно тут почти не было зараженных вирусом. А теперь их число каждый день резко увеличивается. Мой отец прав, медлить нельзя.
И что мы там будем делать?
Святослав пожал плечами.
Понятие не имею. Общаться с моими родственниками. Увидишь русских людей в разрезе.
Это как? не поняла Соланж.
Не только какие они внешне, но и какие изнутри. Ты же этого хотела, сама говорила, что тебя очень интересует русский народ.
А тебя мне недостаточно для изучения?
Я нетипичный в этом плане человек.
А твой брат и его близкие типичные?
Святослав задумался. Он поймал себя на том, что у него нет точного ответа на этот вроде бы не сложный вопрос.
А знаешь, Соланж, мне самому любопытно это узнать. Я давно постоянно не живу в России и отчасти потерял с ней связь. Мне полезно хотя бы частично ее восстановить. И раз уж мы попали тут в ловушку, почему бы не воспользоваться ситуацией. Все равно мы не сможем гулять по городу, посещать театры и рестораны. Если, конечно, не хотим подхватить эту заразу.
Значит, придется ехать, упавшим голосом проговорила Соланж. А как же переговоры по поводу твоего нового проекта?
Сейчас не до переговоров, сейчас главное уцелеть. Переживем эту напасть, тогда и посмотрим, что к чему.
Соланж несколько секунд сидела молча.
Ладно, иду укладывать чемодан. Через сколько выезжаем?
Сначала позавтракаем в отеле, закажем такси и поедем. Не забудь одеть маску.
Тогда таксист не увидит моей красоты, улыбнулась молодая женщина. Иду приводить себя в порядок.
5.
Звонок отца застал Азарова на работе. Он взял трубку и удивилсятот давненько ему не звонил. В последнее время они вообще общались очень редко.
Как ты поживаешь? спросил Герман Владимирович.
Спасибо, папа, очень не просто. Наверное, ты слышал, как нас прессуют, называют предателями.
А что ты хотел, сам выбрал свой путь. Я внимательно слежу за всем, что ты делаешь, я считаю, что это полезная работа.
В этом вопросе наши мнения сходятся, насмешливо произнес Азаров.
Понимаю, твою насмешку. Но я звоню по другому поводу. У тебя все здоровы?
Слава богу, все.
Это очень хорошо. Хочу предложить тебе возможность обезопасить свою семью.
Улететь на Марс?
Герман Владимирович рассмеялся.
Почти. Пережить эпидемию в доме Михаила.
От изумления Азаров на несколько мгновений даже потерял дар речи.
Это такой способ поиздеваться надо мной? спросил он.
Леша, послушай, все крайне серьезно. Так серьезно при нашей жизни еще никогда не было. В его доме соберется вся наша семья, даже Святослав.
Он приехал?
Да. Думал, что здесь безопасней, чем в своей Америке. Но теперь здесь почти так же. Он тоже не любит Михаила, но согласился.
У меня к Михаилу совсем другое отношение, чем у Святослава.
Прекрасно понимаю. Но сейчас тот момент, когда главноеэто уцелеть. Все остальное второстепенно, все это можно оставить на потом. Подумай о жене и детях.
Юлия с дочерью застряла в Италии, не может оттуда улететь, пояснил Азаров.
Какой ужас! Там же самый большой очаг. Они здоровы?
Говорят, да. Я каждый день разговариваю с ней на скайпу.
Тем более, тебе надо находиться в безопасности. Так ей будет спокойней.
Папа, спасибо за заботу, но я найду способ как себя обезопасить. К братцу я не поеду.
Как хочешь. Между прочим, я очень хотел тебя видеть, провести вместе некоторое время. Кто знает, как все дальше сложится
Как только все это кончится, обещаю, что приеду к тебе.
Закончив разговор, Азаров посмотрел на своего заместителя Александра Ломако.
Представляешь, отец предлагает мне укрыться от эпидемии в доме моего брата Михаила. Представляю, в этом случае, что начнется в сервильной прессе, когда об этом станет известно.
В том самом доме? спросил Ломако. У него вдруг загорелись глаза.
Азаров это заметил.
Саша, говори, какая светлая мысль тебя посетила?
Мы давно хотели подобраться к имуществу твоего братца. Но никак не получалось. Он хорошо замаскировался, переписал его на близких родственников. А тут тебе предлагают поехать прямо в логово врага. Таким шансом нельзя пренебрегать.
Азаров задумался. В словах Ломако был свой резон, это, в самом деле, уникальная возможность, которая вряд ли когда-либо еще представится. Михаила давно пора вывести на чистую воду, на нем печати негде ставитьтаких коррупционеров еще поискать надо. Конечно, по отношению к брату это не совсем красиво, но он сам виноватуж слишком много ворует.
А знаешь, Саша, возможно, ты прав. Пожалуй, стоит его навестить. Ты сумеешь направить к дому дроны?
Всегда получалось, а почему сейчас не получится, можешь сказать?
Прости, ляпнул, не подумав. Решено, еду.
Азаров набрал отца.
Папа, я передумал, ты абсолютно прав, это решение самое оптимальное.
Молодец, иногда нужно забывать прошлое ради будущего. К сожалению, мало, кто на это способен.
В том числе и ты, мысленно произнес Азаров.
Ты прав, вслух же согласился он. Надо сделать попытку.
Когда тебя ждать?
Закончу дела, соберусь и вместе с Ростиком поедим. Его тоже надо еще уговорить. А это, скажу я тебе, не просто.
Представляю. Знаю своего внука.
Они снова разъединились.
Ты слышал разговор, еду, сказал Азаров Ломако. Начинаем операцию: «троянский конь», улыбнулся он. Будем на связи.
Впервые ты отправляешься прямо в логово врага, заметил Ломако.
Да. А теперь пойду, попрощаюсь с сотрудниками. Распускаем всех на карантин. И пока лучше никому не говорить о нашем проекте.
Согласен, кивнул головой Ломако. До встречи. Вот только когда она будет?
Этого никто сейчас не знает. Азаров задумался. Знаешь, мой отец все же прав, главное сейчас для нас всехэто уцелеть. Представляешь, мы умрем, а все эти подонки выживут. Как будет нам обидно.
6.
Выезд из Москвы был плотно забит машинами. Судя по всему, не только Ратмановы, но и многие другие жители столицы решили покинуть ставшим опасным город и переместиться в более безопасные дачные и коттеджные поселки. Виталий нервно ерзал за заднем сиденье, то и дело, задевая сидящих рядом мать и сестру.
Можешь сидеть спокойно, раздраженно попросила Рената, когда брат в очередной раз задел ее.
В самом деле, Виталий, что ты так волнуешься, вступила в разговор Софья Георгиевна. Нам сейчас ничего не угрожает, машина продезинфицирована. Геннадий тебе это подтвердит.
Перед выездом мы обработали машину специальным раствором, подтвердил шофер. У нас в гараже это обязательная процедура. Без нее автомобиль не выпускают.
Но могут остаться необработанные участки, возразил Виталий.
Ты чересчур впечатлителен, положила София Георгиевна ладонь на руку сына. Все будет хорошо, я об этом позабочусь.
Виталий признательно посмотрел на мать.
Эдика вчера положили в больницу с тем самым диагнозом, сообщил он.
Ты не говорил об этом, встревожилась Софья. У вас были контакты?
Как началась эпидемиянет. Только по телефону и Интернету.
Ну, пока по телефону и Интернету зараза к счастью не передается, с переднего сиденья подал голос Михаил Ратманов. Но все равно, чем раньше мы приедем к себе, тем будем спокойней. Говорят, этот вирус может долго жить на разных поверхностях. Это правда, Софья?
Правда, подтвердила она.
Знаешь, что меня беспокоит, повернулся к жене Ратманов, к нам же приедут и отец и братья. А вдруг кто-то уже инфицирован. И тогда мы все заразимся. Когда я давал согласие на их появление, я даже не подумал об этом.
Давайте позвоним им и отменим приглашение, встревоженно проговорил Виталий.
Это неудобно, возразила Софья Георгиевна. Что они о нас подумают.
Какая разница, мама! воскликнул Виталий. Пусть думают, что хотят.
В самом деле, мы слишком рискуем, присоединился к сыну отец.
Не беспокойтесь, мы их проверим на наличие кингвируса, сказала София Георгиевна.
Каким же образом? поинтересовался Ратманов.
Перед тем, как уйти в отпуск, в больницу завезли партию самых современных израильских тестов. Они определяют наличие вирусов буквально за несколько минут. Главврач позволил мне взять небольшое их число. Мы проверим наших гостей.
А тесты надежные? снова подал голос Виталий.
Считается, что надежней этих тестов пока в мире не придуманы.
И все же, сколько мы будем стоять в этих проклятых пробках! в очередной раз нетерпеливо воскликнул Виталий.
Словно в ответ на его восклицание, машина, наконец, сползла с главного шоссе и покатила по боковой дороге. Трафик на ней был намного менее плотным, и автомобиль стал быстро набирать ход.
Ехать было совсем недалеко, не более десяти километров. И вскоре машина вкатилась в небольшой поселок, примыкающий к дачному кооперативу. Народу на улице почти не было, хотя еще совсем недавно тут было достаточно оживленно. По пустынной дороге автомобиль помчался с максимально разрешенной скоростью.
Геннадий, прошу вас, остановитесь! внезапно воскликнула Софья Георгиевна.
Что такое? недовольно произнес ее муж.
Мы проехали церковь, хочу буквально на несколько минут заглянуть в нее.
Просьба жены Ратманову не понравилась, но и возражать он не стал. Когда они поженились, то ни о каком Боге не думали, а если встречалась по дороге церковь, то просто обходили ее стороной. Но буквально год назад с женой случился странный и непонятный перелом, в ней вдруг пробудилась религиозность. Чем была она вызвана, Ратманов не понимал, а расспросы результата не дали; она не желала ничего объяснять, отделывалась малозначительными фразами. И он отстал от нее; хочет посещать храмы, пусть посещает, ему до этого по большому счету дела нет. И одна из таких церквей, в которой жена стала частенько бывать, как раз располагалась в этом поселке. Машина остановилась, Софья Георгиевна вышла и быстро направилась к храму.
Пробыла она в ней не несколько минут, а не меньше получаса. Ратманов стал испытывать нетерпение, переходящее в раздражение. Что она там делает? Он уже собрался сам пойти за ней в храм, как из него вышла жена. Но ни одна, а вместе с местным священником. Он шел медленной походкой, а вся его согбенная фигура изображала вселенскую скорбь. По крайней мере, такое впечатление сложилось у Михаила Ратманова.
Они подошли к машине, Софья отворила дверцу.
Отец Варлам поедет с нами, сообщила она.
Ратманов едва не подскочил от неожиданности.
Куда он поедет с нами? ничего не понимая, спросил он.
Поживет у нас в доме. У него большое несчастье, три дня назад от вируса умерла жена.
Все пассажиры машины изумленно уставились на Софью.
Но он же заразный! вдруг завизжал Виталий. Надо бежать из машины.
Софья, ты думаешь, что делаешь? Мы же все перезаразимся, поддержал отец сына.
Не волнуйтесь, бежать, Виталий, никуда не надо. Я только что сделала отцу Варламу тест. У него нет вируса. Садитесь, батюшка, на заднее сиденье.
Отец Варлам сел, куда ему указала, Софья Георгиевна, вслед за ним это сделала и она. На заднем сиденье пришлось всем еще больше потесниться.
Теперь можем ехать, сказала Софья Георгиевна.
Геннадий вопросительно взглянул на Ратманова. Тот явно не знал, как поступить.
Да, езжайте, не скрывая недовольства, приказал он шоферу.
Машина тронулась и помчалась в сторону дачного кооператива.
7.
Какой огромный и какой красивый город. Святослав, я не ожидала, что он такой. Я была уверенна, что Москва очень невзрачная. А она лучше Парижа. А я все же в нем долго жила. К тому же я француженка и очень люблю нашу столицу. Представляешь, как тяжело мне в этом признаться.
Святослав покосился на Соланж. Ее лицо отражало истинное восхищение. Он вдруг почувствовал гордость за Москву. Это было неожиданное чувство, он давно считал себя космополитом, гражданином мира, для которого, что Россия, что Америка, что Франция, что Кения, где он однажды отдыхал, были абсолютно одинаковы; к этим странам он испытывал сходное отношение.
Да, Москвагород уникальный, таких больше нет, произнес Станислав. Жаль, что из-за эпидемии мне не удалось тебе его по-настоящему показать.
Но ты же покажешь, когда она кончится? с надеждой покосилась на него Соланж.
Но мы собирались сразу уехать.
А кто нам мешает остаться на несколько дней.
Посмотрим, внешне бесстрастно пожал плечами Станислав. Но ему была приятна эта ее просьба.
Странно, я до сих пор не воспринимала тебя русским, задумчиво произнесла Соланж.
Интересно, кем же ты воспринимала меня?
Даже точно не знаю. Может, американцем, может французом. Даже иногда немцем.
Почему немцем? удивился он. Кроме нескольких слов не знаю немецкий.
Когда мы были с тобой в Германии, ты был совсем, как немец.
Вот не предполагал. Наоборот, там я чувствовал себя немного чужим.
Внешне это было незаметно.
Святослав ненамного задумался.
А в России ты ощущаешь меня русским?
Сначала не ощущала, а теперь ощущаю.
И в чем это проявляется?
Соланж бросила на него пристальный взгляд и тоже задумалась.
Я не знаю.
Не знаешь? почему-то удивился он.
Просто я стала это чувствовать, а почемуне понимаю. Хотя постой, я вижу, что тебя здесь все родное.
Когда я уехал из России, мне тогда было всего двадцать пять лет, я твердо решил, что отныне не буду ни русским, ни американцем, ни кем-то еще иным, а просто буду человеком мира. Это гораздо важнее национальности.