Итак, вопрос на засыпкуесли бы вы знали, что небольшая Ибица в ста пятидесяти километрах от вашего города, где правит бал проституция, игромания и наркоторговля, открывает двери перед вашими крохами, суля им всевозможные сладости, развлечения и подарки, вы бы повели туда своих детей?
* * *
Я смотрела в окно и не могла поверить своим глазамстолько машин в одном месте я не видела никогда. Дорога, ведущая к санаторию, напоминала пробку в час пик, несмотря на то, что это загородная трасса и времядевять часов вечера. Машины еле двигались, и вся дорога была забита разнокалиберными автомобилямиот еле едущих «копеек», до автомобилей, чья стоимость вышибет дух из любого вменяемого человека.
Мы ехали прямо по обочине, вслед за такими же полоумными, как мы, потому как ехать дорогой можно до утра.
Мама, откуда здесь столько машин? пищит моя дочь. Она не напугана, но обескуражена. Как и я.
Я не знаю, что ответить, а потому я просто пожимаю плечами, глажу её и пытаюсь улыбаться. А когда на горизонте появляется зарево «Сказки», Сонька кричит:
Мам, смотри!
Её глазенки горят, её ручки нетерпеливо хватаются за водительское сиденье и рот открывается, и дыхание, быстрое, частое, разгоняет кровь в крохотном тельце. Она ничего не боится.
«Сказка» превратилась в цирк.
Над санаторием десяток воздушных шаров планируют в воздухеразноцветные, яркие, словно конфеты. Они отражают свет, идущий от тысяч прожекторов, освещающих летнюю ночь, среди голой степи, и её блеск освещает многие километры, зазывая людей, маня их ярким светом, словно бабочек. Музыка слышна даже отсюдачто-то веселенькое и по-детски наивное разливается вокруг, даря всем праздничное настроение. Уже на подъезде к санаторию мы видим разодетых клоунов, гуляющих среди пробкиони заглядывают в окна машин и дарят воздушные шары.
Мы сворачиваем в степь и едем к служебному входу. Но даже для того, чтобы протиснуться к никому не известному входу в «Сказку», нам потребовалось все мастерство водителя, коим был один из охранников. Мы петляли между машин, периодически попадая в совершенно безвыходное положение, но каждый раз странным образом находили лазейки, и я начинаю подозревать, что парень, что вез нас, родился с рулем в руках. И вот мы лавируем меж машин, продираясь поперек основного потока. Мы подъезжаем к узким воротам, где нас уже ждет охрана. Наша машина ныряет под шлагбаум. Я оборачиваюсь и вижу, как за нами пытается проехать еще одна, но охрана преграждает ей путь. Мы въезжаем на подземную стоянку для служебных автоздесь яблоку упасть негде. Максим вызвал всех сотрудников, что были в штате, даже тех, кто были в отпусках. Словно начался режим ЧП. По сути, так и было.
Мам, мы идем на праздник? пищит Соня. Вылезая из машины.
Да, Пуговица, говорю я, а сама чувствую, как уходит из-под ног земля. Как мне сказать ей о Максиме? Как мне сообщить ей, что теперь это наш дом? Руки становятся мокрыми и холодными, по спине бежит холодный пот.
Охрана ведет нас к лифтам длинными, запутанными коридорами и, наконец, мы выходим в узкий проход, кончающийся неприметной на вид, но очень толстой и крепкой дверью. И когда она распахивается
Перед нами открывается самая настоящая страна чудес из книг Кэрролла.
Вся «Сказка» превратилась в огромный садразноцветный, яркий, блестящий и немного пугающий. Нереальные деревья и растения, как настоящие, так и несуществующие ни в одной точке мира, но сделанные так реалистично, что захватывало дух, вырастали из земли и уносились вершинами в усыпанное звездами небо. Вокруг яркие, ослепляющие своей красотой цветы, пышные кустарники и лианы, ползущие во все стороны. Они закрыли, спрятали собой то, чем была «Сказка» для взрослых, создавая совершенно новое видение этого местаздесь оживало чудо, сегодня здесь, и правда, жила сказкабез кавычек. В ночном небе огромные воздушные шары катали в корзинах визжащих от восторга детей и их родителей, опускаясь вниз, чтобы высадить одних пассажиров и забрать других. Повсюду прыгали и скакали разноцветные, разноликие клоуны с охапками воздушных шариков, цветов, вертушек и даже воздушных змеев, раскрашенные и разодетые зазывалы на высоких ходулях, медленно вышагивающие между людей, прекрасные феи, гимнастки, эльфы и тролли, персонажи фильмов и мультфильмов в настоящий рост. Здесь было так много людей! Лилась музыка, сверкали огни фейерверков и бенгальских огней, и безумно вкусно пахло сладостямипопкорном, сахарной ватой, карамелью, шоколадом, булочками, корицей, фруктами и мороженым. Мимо нас прошагал Микки Маус, и Сонька запищала:
Мама, мама, смотри! она схватила меня за руку и потащила вперед. Идем, мама! Ну, идем же!
Мы шли, раскрывая рты, заворачивая шеи, жадно оглядываясь по сторонам. Вокруг нас было столько людей, сколько я никогда не видела здесь раньшемамы и папы с детьми всех возрастов, с раскрытыми от изумления ртами, круглыми глазами и улыбками во все зубы. Визг, шум, гам стояли просто оглушающие. Здесь царил дух волшебства и счастья, искренней, неподдельной и, самое главное, абсолютно трезвой радости, без стимуляторов. Если не считать вкусной еды. Её здесь было так много, что хватило бы на год сытого существования небольшой деревне. Откуда-то сзади нас вынырнул китайский дракон и, словно живая огненно-красная лента, полетел вперед, преследуемый толпой малышей чуть младше моей дочери.
Мама! пищит Сонька, таща меня, как локомотив. Смотри, смотри!
Нам навстречу шел слонон был огромен, он был невероятно красив. На немсверкающая попона и невероятно яркие украшения на голове и огромных ногах. Он весь сверкает и переливается радужными всплесками, блестки на ткани рассыпаются искрами света, ослепляя и завораживая. За ним бегут дети, на него ошалело смотрят взрослые и он совершенно точно забирает все внимание публики.
Мама, смотри! Там волшебник!
Я вижу, Пуговица, еле слышно шепчу я, глядя на него.
На спине огромного зверя, в окружении трех мальчишек, сидящих впереди и сзади него, восседает прекрасный, яркий, неповторимый, незабываемый и самый удивительный Фокусник на Земле.
Главная задача фокусниказаставить вас поверить, что вещи на самом деле не такие, как вам кажется.
Я открываю рот, я давлюсь словами и воздухом. Не могу ни говорить, ни двигаться, и лишь смотрю, как искрится самый прекрасный мужчина на Земле.
Слон останавливается прямо перед нами, опускается на землю и Фокусник ловко спрыгивает с животного, помогая детям спуститься вниз. Люди вокруг аплодируют, женщины не могут скрыть восхищенных взглядов, и я вижу, как даже в самых отчаянных и верных мамах просыпаются женщиныони смотрят на него с нескрываемым восторгом и еле скрываемым вожделением, дети кричат, вопят, прыгают, пытаясь привлечь его внимание. Они облепляют слона и Фокусника. Они скачут, они тянут к нему ручки, а он улыбается и пытается всех заметить, всех приласкать и всем подарить капельку своего внимания. Он сверкает красотой, от него волнами разливается обаяниеон самый ослепительный во всей сказке. Он смотрит на нас, он протискивается сквозь людей. Ему на выручку спешат еще двое таких же великолепных, таких же сияющихНизкий и Белка. Я смотрю на них и не верю своим глазамв таком виде они почти совсем, как люди. Красивые, улыбающиеся, раскрашенные, выряженные, совершенно сказочные. И я понимаюим все равно, кем переодеваться, лишь бы не быть собой. Фокусник идет к нам, Фокусник проходит мимо окружающих нас людей. Он подходит к нам и, остановившись, расцветает в ослепительной улыбке.
Сонька вспыхивает, Сонька горит, её глаза сверкают бриллиантами, её улыбка освещает крошечное личико. Он покорил её всего за одно мгновение. Она смотрит на прекрасного, изящного волшебника в темно-фиолетовом шелковом фраке, который отливает черным в складках и переливается блестящей черной вышивкой. Она восхищенно рассматривает черный цилиндр, с яркими перьями. Она заворожено смотрит на его лицо, где грим рисует совершенное существо, похожее на удивительную и завораживающую смесь чеширского кота и безумного шляпника, а то, что под гримом, тянет её крошечным магнитиком к сверкающим глазам и обаятельной улыбке. Он опускается на одно колено, снимает черную шелковую перчатку и протягивает ей горячую ладонь:
Здравствуй, Соня.
Моя дочь визжит, моя дочь прыгает от восторга.
А я еле дышу. Я чуть не плачу.
Он подарил ей сказку, он перевернул для неё вселенную, он весь мир положил к её маленьким ножкам. И теперь она восхищенно смотрит на него. Все мои страхи, все мои мысли мгновенно испарилиськем бы он ни был на самом деле, кем бы я его ни представила, для неё он навсегда останется таким, каким она видит его сейчасволшебником. Прекрасным фокусником, удивительным сказочным существом, которое снизошло до неё, подарив ей самое восхитительное мгновение во всей её жизни. Ярким, пылающим центром вселенной. Солнцем в её крошечных ручках. И даже когда он смоет грим, снимет пеструю одежду, он по-прежнему будет ЗВУЧАТЬ, как самое яркое, что она когда-либо видела.
Фокусникэто тот, кто заставит вас поверить в «Сказку».
* * *
Вам бы в цирке работать, говорю я.
Они смотрят на меня, улыбаются и молчат. Хорошо улыбаются, искреннее. А куда же им деваться, если кругом толпа детей, и они смотрят на них во все глаза?
Очень хорошо они получились. Очень правдоподобно. А Низкий, оказывается, неплохо умеет жонглировать. Смотрю на них и почти верю в их костюмы, грим и улыбки. Но самое удивительноедети к ним тянутся. Максим говорит (как часто я в последнее время начинаю свои мысли с этих слов), что дети прекрасно чувствуют внутреннее в человекевсе его пороки, все его мысли, и страхи. Все то, что он так усиленно прячет. Так почему же они не видят в них зверей? Иливидят, но воспринимают это иначе? Может это-то как раз и роднит их? В этих крохах от зверят пока еще, гораздо больше, чем от людей. А в этих троихуже. Наверное, поэтому за ними стайками бегают дети, ловя каждое их движение, каждое слово. И эти красивые, раскрашенные звери очень стараются соответствовать их ожиданиямпо гриму бегут капельки пота, шеи в тех местах, где грим немного смазался, красные, в голосах слышится отдышка, а от тел буквально пышет жаром, как от печи.
Я поворачиваюсь и ищу в толпе Максима и Соню. Первые несколько минут не нахожу, и колючий ёж начинает вертеться внутри. Но потом слышу еёона радостно визжит. Я иду на голос и вижу, как он снова сажает её на слона, к ней присоединяются еще две девочки. Максим залезает следом, и слон величественно поднимается, наверное, на сотый круг.
Соня так счастлива. Глазенки сверкают, а с губ не сходит улыбка. Я не могу насмотреться на неё. Я так счастлива. Потом перевожу взгляд на Фокусникатот смотрит на меня и его грим растягивается в похотливой улыбке. Я улыбаюсь и краснею. Он подмигивает мне. Я отвожу глаза.
Фокусник заставит вас поверить
В громкоговорителях играет музыка, сладости разлетаются с прилавков павильонов и тележек, воздушные шары летят в воздух. Сказка дышит, сказка живет. «Сказка» молчаливо ждет.
* * *
Часы летят, как минуты, и вот уже самые неподготовленные начинают сдавать позицииродители потихоньку уводят детей к выходу. Но сказка по-прежнему играет всеми красками и народу все еще очень много.
* * *
Больше половины сдались. Ряды «Сказки» постепенно пустеют, музыка становится тише, и огни начинают тускнеть, и половина воздушных шаров причалила к земле. Но гимнасты, клоуны, сказочные герои еще держатся, а слон по-прежнему ходит среди сказочной зелени.
* * *
Прозвучало объявление о закрытии, и последние посетители направляются к выходу. Сказочные герои и волшебные феи еле волочат ноги, но все еще улыбаются, провожая самых стойких. И когда двери закрываются за последним посетителем, «Сказка» выдыхаетвсе, кто в этот вечер был на арене, падают замертво и, прежде чем отправиться в раздевалки и душевые, они переводят дыхание и собирают последние силы, чтобы просто подняться на ноги.
Мы вчетвером идем по пустой, широкой главной улице, которая ведет к огромному стеклянному зданию, возвышающемуся над «Сказкой». Вчетвером, потому что Сонька не идетона едет на спине Фокусника, обвив его ногами и руками. Она спит. А Фокусник практически не растерял прыти и легко несет её на себе, полусогнувшись. У него внутри точно ядерный реакторнеизвестный науке тяжелый элемент с периодом полураспада в три миллиарда лет. Низкий и Белка совершенно измочалены и не способны даже говорить. Я в состоянии, близком к ним, а потому мы идем втроем, рядом, как друзья и смотрим на Фокусника, шагающего впереди нас. Под ногами разлетаются в стороны воздушные шарики, шелестят мишура и мусор. Мы молчим.
На территории «Сказки» появляются бодрые и свежие уборщикиони, как мураши, расползаются по территорииих рабочий день только начался. За ночь это место должно снова превратиться в один огромный бордель, и работы предстоит очень много.
Мы заходим в стеклянное здание. Мы поднимаемся на лифте до самых верхних этажей. Здесь Низкий и Белка идут своей дорогой, а я, Фокусник и Соня идем к другому лифту, потомтри этажа по лестнице и коридор с дверью и кучей биометрических датчиков и кодовых замков. Потомкрохотный холл с двумя охранниками и лифт. Еще один крохотный холл ивходные двери. Всё.
День закончен.
Сонька не просыпается, когда Фокусник кладет её на кровать в комнате, которую он специально приготовил для неё. Она не просыпается, когда я раздеваю её и укрываю одеялом, и выхожу из комнаты, тихонько прикрыв дверь.
Захожу в спальнютам сказочное существо, сняв цилиндр, перчатки и фрак, закрывает за мной дверь на замок. Оно подходит ко мне, оно прикасается ко мне горячими руками, оно целует меня.
Подожди, я быстренько в душ, сниму грим, шепчет он, отрываясь от моих губ.
Нет, нет. Не надо, говорю я. Останься таким
Улыбка обнажает жемчуг зубов и зажигает серые глаза.
Потому что я тоже хочу небольшую часть Фокусника. Потому что я тоже люблю, когда меня дурачат. Я люблю быть обманутой, так заставь меня поверить
Глава 9. Что вы наделали?
Я стою перед толпой и слушаю грохот сердца в ушах. Я вижу, как они аплодируют, но гул аплодисментов заглушает мое собственное дыхание. Я опускаю глаза вниз, я смотрю на свои руки и не могу поверить в то, что вижу. Я поворачиваю головутам, за тяжелым занавесом, обрамляющим сцену, где стою я и еще полтора десятка человек, спрятанные от посторонних, на меня смотрят серые глаза. Не улыбаются, не смеютсяони предельно внимательны и сосредоточены. Они следят, чтобы я не выкинула глупость.
Марина Владимировна, улыбайтесь, дышит мне в спину круглолицый.
И я улыбаюсь.
Внизу огромная толпа, и она рукоплещет нам. Вспышки фотографов и восторженные крики толпы, а в моей головеодна единственная мысль, она кричит, заполняя всю мою голову, звеня и сводя зубы судорогой:
Что же вы наделали, люди?
Что же вы наделали
Но обо всем по порядку.
* * *
Мам, а Максим скоро придет?
Я подняла глаза на Соньку, которая от скуки медленно сползала по дивану на пушистый ковер. Этот вопрос начинает меня раздражать. Но вида я не подаю. Я откладываю в сторонку книгу и смотрю на дочь:
Я не знаю, Пуговица. Он еще на работе. Тебе он зачем?
Мне скучно.
Ну, моя дорогая, с этим ты можешь и сама справиться. Почитай книгу, порисуй
Не хочу. Хочу, чтобы Максим пришел. С ним весело, ноет она.
Да уж, обхохочешься
Соня, я не знаю, когда придет Максим.
Если он вообще придет. Если сегодня не одна из тех ночей, когда
Замок входной двери щелкает и на пороге появляется он. Соня поднимается на ноги и с писком бросается к нему. Он улыбается и раскрывает перед ней объятья. Она падает в них. Он обнимает её, а потом поднимает голову, и смотрит на меня:
Привет.
Привет, говорю я и чувствую, как холодеет в жилах кровь.
Кем он ей приходиться? Мамин малолетний любовник? Социопат? Фокусник?
О-о-о опять у мамки плохое настроение наигранно уныло произносит он и опускает глаза на мою дочь, улыбаясь ей. Она смеется:
Опять поддакивает она ему.
Значит, мы её с нами играть не позовем
С этими словами он вытаскивает из-за двери огромную коробку с железной дорогой.
Сонька пищит и визжит. Она скачет от радости.
Следующие три часа я не вижу и не слышу ни её, ни Максима.
Мой телефон коротко дает о себе знать. Я беру его и читаю сообщение. Поднимаюсь на второй этаж и захожу к ней в комнатутам разрастается огромный железнодорожный мир с длиннющей лентой рельс, невероятным количеством вагонов, целой инфраструктурой, подсветкой и даже дымовыми эффектами. Они увлеченно возятся с крохотными фигурками, собирая, переставляя, меняя местами их и их положение в общей системе.