Вторая соседкадевушка (или женщина), Нелл, ей тридцать пять, она работает в кулинарии и укладывает короткие светлые волосы в два высоких пучка. Она приятнее второго жильца и уже признала, что у нее проблемы с алкоголем, наглядно мне их продемонстрировав, когда показалась в половине двенадцатого дня с огромным бокалом белого вина в руке.
В общем, как бы плохо здесь ни было, это все же было намного лучше некоторых очень, очень плохих вариантов с жильем. Как в одном доме могут жить семь человек и делить между собой два санузлаэто был главный вопрос в моей голове, когда я осматривала первую комнату в Стоквелле, на последнем этаже узкого четырехэтажного дома. На всех четырех этажах был бардак, которого, думаю, не избежать, если втиснуть семь человек в кое-как переоборудованное пятикомнатное помещение. Как минимум одна из больших комнат была разделена пополам занавеской.
По пути мне пришлось переступить через добрый десяток велосипедов, а кухня была так захламлена, что я могла бы поклясться: местные жильцы играют здесь в какую-то извращенную «дженгу».
Комната за грабительские восемьсот фунтов в месяц была абсолютно крохотной. Я бы едва втиснула сюда кровать, не говоря уж о книгах, которые мне всю жизнь приходится таскать за собой. Когда мелкое подобие Уитнейла в засаленном плаще и сланцах, которое показывало дом, выпустило меня и сказало: будем на связи, оба мы понимали, что этого не случится.
Вторым моим вариантом была студия в Камбервелле. Она совершенно не вписывалась в мой бюджет, но я посмотрела на Ютьюбе обучающее видео, как правильно торговаться, и собиралась применить его на практике. Пришлось пользоваться навигатором, чтобы найти дорогу к этому дому, так что мой маршрут петлял между жилых домов и живописных городских пейзажей.
Район выглядел совершенно серым, а навигатор, разумеется, повел меня неправильной дорогой, поэтому я решила срезать путь через парк, теряющий зимой всю свою камбервелльскую зелень, с маленькой детской площадкой в центре.
Я уже опаздывала, и когда, наконец, свернула на нужную улицу и прошла мимо группы нигерийцев, сидевших и болтавших в люксовых машинах, пот заливал меня с головы до ног. Я прошла мимо дома номер двадцать три, то и дело заглядывая в навигатор, из-за чего была похожа на постоянно кивающую головой собачку, которых обычно ставят на приборную панель в автомобиле.
Здравствуй, красавица, это ты у меня на пять часов? спросил мужчина с сильным польским акцентом, выходя из резко припарковавшейся возле меня машины и благоухая застарелым запахом сигаретного дыма. У него был дешевый костюм и редеющие волосы.
Квини. Да, извините, я заблудилась, я сняла куртку и повесила ее на лямку рюкзака.
Ничего, не волнуйся. У меня через пять минут следующий просмотр, так что быстрее, быстрее, он улыбнулся так, будто эта улыбка должна была очаровать меня.
Вот зачем они так делаютназначают по сорок показов за раз, чтобы все паниковали и выбрасывали деньги на эти переоцененные и переполненные коробки, выдаваемые за квартиры?
Когда мы вошли, мне пришлось буквально втягивать живот, чтобы мы не вжимались друг в друга на несчастных десяти квадратных сантиметрах прихожей. Я стояла и прикидывала, как втиснуть свою мебель в такую крохотную комнатку. Агент по недвижимости поразил меня до мозга костей, назвав стоимость месячной аренды.
Тысяча двести? ахнула я, вздергивая руку ко рту жестом, которым обычно изображают притворный шок. Но шок был настоящим.
Красавица, ты же знаешь, сколько стоит жизнь в Лондоне.
Меня зовут Квини, напомнила я. При чем тут стоимость жизни в Лондоне? Тут даже стиральной машины нет.
Не проблема, прачечная рядом. Собираешь все в сумку, переходишь дорогу, платишь пять фунтов. Все просто.
Тут нет духовки.
Но есть же место для микроволновки, так? Смотри, электроплитка, он открыл один из трех шкафчиков и указал на встроенную двухконфорочную электроплитку, глядевшую на меня так, будто она знала, что мне ее не хватит.
Но это одно помещение! Кухня прямо в комнате! Я могу готовить болоньезе, не вставая с постели!
Агент заявил, что все в этой квартирепроизведение искусства, новое или идеально отреставрированное, и что хоть в сад выходить нельзя, можно посмотреть на него из окна. Я выглянула в окно, увидела клочок травы и четыре бетонных плитки, спросила, где же остальной сад, но он попытался переключить мое внимание на санузел. Он открыл дверь в углу комнаты и предложил взглянуть. Я оторвалась от разглядывания сада и вошла, пригибаясь под низкой дверной притолокой и наткнувшись на провод от светильника.
Выключатель здесь, он пересек комнату и указал на три выключателя у входной двери. Вот эти два включают свет в жилой зоне, он по очереди щелкнул обоими выключателями, светильники вспыхнули искусственным белым светом, освещая кухонную поверхность и центр комнаты. А вот этованная, он щелкнул последним выключателем, и над моей головой загорелся свет.
Почему в ванной нет окна? спросила я, поворачиваясь, чтобы рассмотреть помещение, и задевая рюкзаком буквально все вокруги душ, и кабинку с ванной, и раковину.
Окна нет, но есть электровытяжка, он открыл маленькую дверцу под панелью выключателей и нажал кнопку.
Над головой загудело.
Видишь? И ванна, и всеновое. Мощный душ, новенький унитаз, раковина, агент протиснулся мимо меня, почти прижавшись лицом к моему лицу, и открыл кран над раковиной. Вода не шла. Он закрыл кран, Ты поселишься, и все будет работать.
Не думаю, что мне это подходит, но спасибо, что уделили мне время, сказала я, сделав пару шагов к входной двери.
Да не спеши ты так, сказал агент, делая шаг в мою сторону. Есть способ немножко снизить цену.
Я отпрянула.
Ну знаешь, услуга за услугу, он прикоснулся к моему плечу и провел рукой вниз, к груди, прилипая влажной ладонью к хлопковой ткани свитера.
Я отступила еще дальше и свалилась на кухонную стойку.
Что такое? Ты не хочешь, чтобы мы помогли друг другу? он ухмыльнулся, когда я потянулась к дверям и выбежала из комнаты. Наш народ и вашпохожи. Мы аутсайдеры. Сперва «брекзит», потом «блекзит»,хихикнул он.
Я вылетела из квартиры, подгоняемая омерзением и яростью, и побежала на следующий просмотр в Мичам, в квартиру, пропахшую лавандой. Вместо показа квартиры, две дамы, представившиеся Лиззи и Сарой, но не уточнившие, кто из них кто, усадили меня на диван и устроили допрос. Обе под сорок, вероятно, пара, и по обеим было понятно: они уже пожалели, что в объявлении о сдаче комнаты не написали, что хотят жильца чуть постарше, и вот к ним пришла я, вся как естьрастрепанные волосы, сползающая с плеч куртка и расстегнувшийся рюкзак, из которого на их прекрасный деревянный пол посыпались мои гигиенические принадлежности.
Ты чистоплотная? спросила первым делом одна из них. Чистота важна.
Ты шумная? спросила вторая. Мы с Сарой очень не любим шум.
У тебя часто бывают гости? уточнила она жеЛиззи, как я поняла. Мы не приветствуем посещения.
Ты много готовишь? спросила Сара. Мы не очень любим пахучую еду. Занавески впитывают запах.
Ты интроверт? Лиззи сложила руки. Мы с Саройнастоящие интроверты.
Ты бреешься? поинтересовалась Сара. У нас просто очень нежная канализация, и с густыми волосами она не справляется, а вот это уже был очень личный вопрос.
Мне просто нужна комната, мы с моим парнем временно расстались, и извините за драматизм, но если мне придется искать еще какое-то жилье, то я просто умру, взорвалась я, и они подпрыгнули на месте.
О нет, очень сочувствую, тихо сказала Лиззи.
А как вы познакомились? из вежливости спросила Сара, готовая на все, лишь бы увести разговор в сторону от перспективы поселить меня в своем доме.
* * *
Я это читал.
А? я подняла взгляд на незнакомца, усевшегося рядом со мной, несмотря на то что в парке Клэпхем Коммон нас окружали бескрайние травяные просторы. Я пыталась провернуть весь этот фокус с «проводить лето на свежем воздухе», который людям так нравится, и если не учитывать насекомых, то было неплохо. Разумеется, кто-то должен был явиться и все испортить.
«Затерянный мир», одной рукой незнакомец прикрыл глаза от солнечного света, а другой указал на книгу. Хотя глаза его и были в тени, я разглядела их невероятную зелень. Мне понравилось, как и продолжение. А вот фильм я не оценил.
Это один из моих любимых фильмов, сказала я, поднимая солнцезащитные очки на лоб.
Ха, извини. Я Том, сказал парень, протягивая руку для приветствия.
Не люблю касаться незнакомцев. Ничего личного, правда. Я вообще не любитель прикосновений, я отложила книгу на траву. Я Квини.
Прозвище? Или это настоящее имя?
Да. А Том? улыбнулась я.
Ну да, точно, нервно усмехнулся он. Живешь тут рядом?
Нет. Просто люблю этот парк. Провела детство в этих краях.
Круто. Ты здесь родилась?
Зачем он задает столько вопросов? Он из миграционной службы?
в Великобритании? Ну да. Я, конечно, черная, но родом не из «смутных африканских земель».
А ты, как я погляжу, забавная, он снова рассмеялся.
Забавнаяв смысле «странная» или в смысле «веселая»?
И то, и то. Не вижу ничего плохого в забавной странности.
Согласна. Это моя личная фишка, я улыбнулась, глядя в землю и теребя уголок книги. Впервые в жизни я встретила мужчину, который не пытается немедленно выбить из меня всю эту странность.
У тебя красивые волосы. Такие длинные, сказал Том.
Я как-то не привыкла к тому, что мужчины делают мне комплименты. Так незнакомо и так необычно. Но очень приятно.
Спасибо. Сама покупала, я перебросила волосы через плечо и случайно попала ими Тому в лицо. Он пригнулся и опять расхохотался. Мне нравился его смех. Было совсем не похоже, что он смеется именно надо мной.
А ты тут живешь? спросила я, немного пугаясь собственной податливости.
Нет, у меня работа поблизости, он указал куда-то в сторону. Я веб-разработчик. Начал несколько месяцев назад, но проект просто убийственный, сутками над ним сижу, он улегся на траву. Я тут просто кофе перепил, и у меня, видимо, взгляд стал безумным, потому что коллеги велели пойти подышать воздухом.
Веб-разработчик, да? Круто, сказала я восхищенно. А можно один вопрос?
Конечно, давай.
Ты выбрал эту профессию, потому что воспринимаешь мир в виде кода, как в «Матрице»? искренне поинтересовалась я.
Ха, хороший вопрос, и он опять рассмеялся этим своим приятным смехом. Нет. Ну почти. Скорее, потому, что там все очень логично. Я люблю логику, люблю правила.
Боже, а я нет.
О, так ты бунтарь, он поднял брови, такие же клевые, как и его смех. А ты чем занимаешься, Квини?
Пока ничем.
А что в планах?
В планахизменить мир, сказала я. Во всяком случае, мир журналистики. Я в прошлом году получила диплом и совершенно им не пользовалась целый год. А утром я была на собеседовании в газете. The Daily Read. Представляешь, они собеседуют даже тех, кого берут на стажировку! Платить будут копейки, но они меня попросили выбрать пять сайтов о культуре и объяснить, почему они так успешны. Пришлось делать презентацию и все такое, что-то я разболталась.
Добро пожаловать в мир свободного труда, сказал он, вставая и доставая из кармана телефон. Блин, придется возвращаться. Ребята баг нашли, его внезапное прощание застало меня врасплох.
Ну пока, осторожно сказала я.
А можно попросить твой номер? спросил Том слегка дрогнувшим голосом. Я бы с тобой с удовольствием поболтал еще.
Я подняла бровь.
Какой ты быстрый.
Я уже говорил, я логичен. Какой смысл заводить разговор с красивой девушкой, если не собираешься попросить у нее номер?
Это ты обо мне?
Я тебе напишу, сказал он, протягивая мне телефон. Я набрала свой номер. Надеюсь, тебя возьмут на стажировку. Дураки будут, если не возьмут.
Я сидела и смотрела, как он уходит, слегка подпрыгивая при каждом шаге.
* * *
Как-то примерно так мы и познакомились, произнесла я с глубоким вздохом, закончив рассказывать сокращенную историю романтической встречи с Томом.
Мы завтра перезвоним, сказали они в унисон.
По пути домой я купила пачку сигарет и половину выкурила, сидя на ступеньках, прежде чем войти. На следующий день Лиззи и Сара мне отказали. Они решили, что «им стоит поискать другой вариант, постарше».
Глава 3
Я нарядилась к вечеринке и стояла перед зеркалом, собираясь с духом, чтоб выйти из квартиры. Соседей дома не было, так что я не могла отмазаться знакомством с ними и никуда не пойти. На мне было узкое черное платьепервое, что мне попалось в куче нераспакованных вещей. Я покрутилась перед зеркалом, разглядывая свой живот. Отек спал, спазмы утихли. Я почему-то глубоко вдохнула и выпятила живот, как будто беременна. Потом медленно его погладила. «И что ты это делаешь?»спросила я себя, злясь на отражение. А потом, хлопнув дверью, вышла из комнаты и из дома.
Я приехала на вечеринку, и там, у брашированной стеклянной двери люксовой квартиры, меня встретили Фрэн и Джеймс, которые неподдельно и без тени иронии считают себя «идеальной парочкой».
Квини! Шикарно выглядишь! Какие волосы! Просто потрясающие, что ты с ними сделала? щебетала Фрэн, прижимаясь к Джеймсу, обнимавшему ее обеими руками за талию.
Они в такой позе и пришли открывать дверь? Им обоим наверняка было неудобно.
Ничего не сделала, все как всегда, притворно улыбнулась я.
Роскошно выглядят, эхом прозвучал Джеймс.
А Том не пришел? спросил Джеймс, глядя мне за спину.
Нет. Мы э начала я, и у меня сдавило горло. А давайте не будем о нем? я вручила им бутылку вина.
Когда Джеймс и Фрэн отцепились друг от друга, он забрал у меня плащ, а она (надеюсь, не целенаправленно) проводила меня в уголок, где сидел Сэм, единственный чернокожий, кроме меня. Он был похож на Роя, маминого бывшего. Коренастый, невысокий, темнокожий и наголо бритыйкак будто он специально так тщательно выбривает голову, чтобы ни один африканский волосок не пробился наружуСэм носил прозвище «Самбо». Он повернулся, увидел меня, и его сходство с Роем было таким сильным, что у меня все сжалось внутри. Я приветственно кивнула, а он посмотрел на меня безучастно, как всегда.
Я как-то сказала, что если он хочет покончить с прозвищем «Самбо», то я его поддержу, и спросила, смотрел ли он фильм «Прочь», но он жестко ответил, что это прозвище «ироничное». Он учился с Джеймсом в одной частной школе-интернате, был приемным ребенком белых родителей, и это заметно по тому, как он высмеивает все, что напоминает о черной культуре, а также повсюду таскает с собой молчаливую подружку-блондинку, как будто она символизирует его принадлежность к белым.
Нас с ним неоднократно знакомили, но он каждый раз делал вид, что меня не знает. Зануда. Мне всегда хотелось схватить его за плечи и крикнуть: «Сэм, мы с тобой единственные черные на этом сборище, просто поздоровайся и все, совершенно не обязательно игнорировать меня только потому, что твои черные родители тебя бросили!» Но всегда лучше не высовываться, если знаешь, что тебя в любой момент могут отсюда выпихнуть, если кому-то вдруг станет слегка «некомфортно» в твоем присутствии.
Я направилась к бару, про который Джеймс много раз рассказывалкак он устроил его в своей не-совсем-холостяцкой-берлоге сразу же, как только поселился здесь. Про бар он говорил почти столько же, сколько про террасу на крыше, хотя моя нарочито вялая реакция на все эти понты не особо подтверждала, что я в восторге. Там я обнаружила Дарси, наливавшую себе белого вина.
Ты пришла! сказала она, доставая для меня бокал. Будешь?
Я кивнула, взяла бокал и немедленно опустошила.
Понятно. Переезжала сегодня?
Я снова кивнула.
Отлично, тогда давай выпьем за ваше расставание.
Я не буду пить за разбитое сердце!
Мы пьем не за разбитое сердце, ответила Дарси, наполняя свой бокал, затем мой. Мы пьем за то, что вы сейчас оба немножко отдохнете, после чего ваши отношения станут даже лучше, чем были.
Ладно. За это, пожалуй, выпью, мы чокнулись, и я опять выпила до дна.
И вообще Том был скучным на вечеринках, напомнила Дарси. Он вечно уводил тебя в уголок и рассказывал тебе о своей работе. Без него ты хоть повеселишься.