Кенни одобрительно закивал:
Ничего себе! А лихая, должно быть, получилась статейка.
Ну вот, продолжал Бастер, а спустя три недели вдруг выяснилось, что какая-то другая тетка, порнозвезда, побила ее рекорд аж на двести с гаком мужиков.
Все сидевшие в машине грохнули таким оглушительным смехом, что сперва даже не услышали, как в боковое стекло стучится полицейский.
При виде копа у Бастера возникло неодолимое желание получше спрятать контрабандуи не важно, что ничего противозаконного при нем не имелось и за ним не значилось!
Кенни опустил стекло, и полицейский сунул голову в салон.
Припарковались вы, ребята, на дороге, сообщил он. Не самая умная мысль.
Да, сэр, отозвался Кенни. Мы как раз уже отъезжаем.
Тут полицейский воззрился на Бастера, сидевшего на заднем сиденье, и недоуменно заморгал: как это он кого-то в своем городке да не знает?
Ваш друг? спросил он.
Ага, отозвался Джозеф.
С армии?
Спецназ, тихо ответил Арден, заговорщицки поднеся палец к губам.
Ух ты, восхитился коп, это что, типа «Call of Duty. Black Ops» в реале?
Несмотря на то что всю свою жизнь Бастер врал напропалую без малейших усилий, на сей раз он сумел лишь осторожно кивнуть, подтверждая сказанное.
Ладно, езжайте, разрешил коп и закрутил рукой в запястье, указывая им путь в сторону горизонта.
Спецназ! фыркнул себе под нос Бастер. Вот уж точно все уже в дурмане предвкушения!
В ликеро-водочном магазине, окрыленный мыслью, что впервые за долгие годы он наконец завел друзей, Бастер вытряхнул почти всю имевшуюся в бумажнике наличность, чтобы купить все то, что выбрали себе бывшие вояки. В новой одежде ему было тепло и надежно, и, отдавая кассиру последние деньги, Бастер подумал, что был бы совсем не прочь остаться в этом городе навсегда.
Наконец и Бастеру пришла очередь стрельнуть. Он налег на массивную, установленную на треноге воздушку, которую его друзья-солдаты именовали «Воздушные войска номер один». Вместо картошки это орудие заряжалось двухлитровыми бутылками с содовой.
Понимаешь, у нас как-то язык не поворачивается называть это картофельной пушкой, пояснил Дэвид, который по мере наступления вечера как будто все плотнее затягивался одеждой.
Кто-то пуляется мячиками от пинг-понга, кто-тобутылками с содовой, а кто-то и теннисными мячами, в которые напихивают мелких монет, сказал Джозеф. На мой взгляд, правильнее было бы назвать это пневматической пушкой или же пушкой внутреннего сгорания.
Кенни еще раз пошагово проинструктировал Бастера, и, хотя дело это было довольно сложным и при неправильных манипуляциях могло причинить стрелку серьезные повреждения, Бастеру казалось, что он впитал каждое свое будущее действие уже на уровне подсознания. Он зарядил ствол, затем повернул вентиль на воздушном компрессоре, пока давление не набрало нужного уровня PSI.
Ну что, приятель, напутствовал его Джозеф, не беремся утверждать, что это получше секса или чего-то другого, однако, когда ты это сделаешь, то будешь на седьмом небе от счастья.
Бастеру очень хотелось оказаться на седьмом небе от счастья. У него нередко случались минуты отчаяния, когда он полностью замыкался в себе, и тогда ему казалось, будто гигантское напряжение всех его переживаний напитывает энергией целый мир. Когда он обмолвился об этом однажды своему психоаналитику, доктор сказал:
Ну, если это и правда медицинский случай, то не находите ли вы, что не мешало бы вам заняться чем-то более хм-м стоящим, что ли?
Бастер нажал на спусковой крючок. Послышался звучный хлопок, за которым последовало тихое и продолжительное шипение, словно из мастерски взрезанной шины медленно выходил воздух. Кто-то из приятелей вручил ему бинокль, и Бастер проследил траекторию выпущенной бутылки, покуда она не приземлилась где-то в трехстах ярдах от него. С немалым удивлением Бастер обнаружил, что даже спустя какое-то время, после того как он пальнул из пушки, ощущение счастья в нем нисколько не убавилось.
Это, наверно, никогда не может надоесть? спросил он новых друзей, и все четверо без колебаний ответили:
Нет!
Когда наконец кончилась содовая и опустели два привезенных с собой мешка картошки, приятели встали кружком и принялись ненавязчиво намекать, что кому-нибудь неплохо бы отправиться в магазин и прикупить еще пивка, но добровольцев на это дело как-то не нашлось.
Хоть и порядком сомлев от алкоголя, Бастер все же начал в уме прикидывать основную мысль своей статьи: бывшие солдаты конструируют и собирают свое игрушечное оружие, дабы потом, стреляя по очереди, одновременно и забывать, и вновь переживать свой недавний военный опыт. Теперь все, что ему требовалось, это собрать факты в поддержку своей идеи.
И как часто вы этим занимаетесь? спросил он.
Друзья воззрились на него так, словно ответ и без того был совершенно очевиден.
Да каждый божий день, точнее вечер, сказал Кенни, если, конечно, ничего интересного по телику не идетчего не случается почти что никогда.
Мы же безработные, Бастер, пояснил Джозеф. Все живем с родителями, девушки ни у кого из нас нет. Вот нам и остается разве что пить да стрелять всякой хренью.
Так говоришь, будто мы чем-то дурным тут занимаемся, попенял ему Арден.
Ну, я не специально, отмахнулся тот и взглянул на Бастера: Это лишь так кажется, когда я пытаюсь выговориться.
Послушайте, заговорил Бастер, не уверенный, что облек свой вопрос в правильную форму, а все вот этов смысле, стрельба из картофельных пушекникогда не напоминает вам о службе в Ираке?
Не успел он закончить фразу, как ребята вокруг него как будто разом протрезвели.
Ты хочешь знать, не терзают ли нас призраки войны? спросил Дэвид.
Да нет, открестился от вопроса Бастер, уже понимая, что лучше бы он и дальше без лишних слов просто пулялся картошкой в атмосферу, мне просто интересно: когда вы стреляете из картофельных пушек, вам не вспоминается при этом ваша армейская пора?
Джозеф тихо усмехнулся:
Мне вообще все, знаешь ли, напоминает армию. Просыпаюсь, иду в ваннуюи вспоминаю, как в Ираке вместо воды можно было найти лишь лужи мочи на улицах да прочего дерьма. А потом я одеваюсьи вспоминаю, как натягивал там форму и обливался по́том, не успев даже застегнуться. А потом иду завтракатьи вспоминаю, как там, в Ираке, было в рот куска не взять, чтобы песок на зубах не хрустел. Так что армейскую нашу пору трудно не вспоминать.
Я подумал, может, для вас эти картофельные пушки своего рода способ вновь испытать пережитый там боевой азарт? неуверенно спросил Бастер, вновь ощущая, как безнадежно уплывает от него задуманная статья.
Лично я в Ираке составлял рапорты о степени загрязненности воздуха, сообщил Арден.
И это было адски скучное занятие, добавил Кенни, пока, конечно, не наступал сам ад. И вот тогда становилось чертовски жутко!
Но ведь оружие-то при вас имелось? спросил Бастер.
Ну да, все мы были при оружии, кивнул Джозеф. У меня, к примеру, была девятимиллиметровая «беретта» да карабин М4. Но, окромя учебных стрельб по мишеням, я там оружие не применял.
То есть ты никого в Ираке не убил?
Никого, слава те господи, помотал головой Джозеф.
Бастер обвел взглядом остальных из четверкивсе как один с улыбкой покачали головой.
Что же вы тогда там делали? недоуменно спросил Бастер.
Тут же выяснилось, что Джозеф и Кенни занимались размещением и обустройством Центров военных действий. А Дэвид был консультантом по логистике при иракской армии.
Так что я в основном имел дело с цифрами да расчетами, улыбнулся он.
А как же твои пальцы? Бастер обескураженно указал на левую руку Джозефа с недостающими фалангами.
Господи, Бастер! Да я вовсе не в Ираке их лишился! воскликнул тот. Испытывал однажды катализаторы для наших новых картофельных пушек, вот они и жахнули прямо у меня в руке.
Ох, ничего себе! выдохнул Бастер.
Что, разочаровали мы тебя? усмехнулся Кенни.
Да нет, я б не сказал, торопливо ответил Бастер.
Нам просто скучно жить, заметил Джозеф. Это, пожалуй, самый простой ответ. Видишь ли, не важно, кто ты и чем по жизни занимаешьсяты все равно вынужден вечно лезть из кожи, что-то придумывая, чтобы не помереть со скуки.
Кенни между тем прикончил свою банку пива и наклонился за еще одной картофельной пушкой, размерами заметно меньше предыдущих, которая трубкой соединялась с серебристой канистрой и была оснащена прицелом.
К примеру, сварганить нечто вот эдакое, добавил он, протягивая пушку Бастеру. Взгляни-ка на ствол.
Однако Бастер колебался, все еще неуверенно оглядываясь на остальных.
Нормально, не дрейфь, подбодрил его Джозеф, подняв изувеченную ладонь. Совершенно безопасно.
Бастер склонился над пушкой, но не заметил в ней ничего особенного.
А что я должен тут увидеть?
Ствол нарезной, подсказал Кенни. Как у настоящего оружия.
Бастер провел пальцами изнутри пэпэхашного дула и ощутил характерные желобки.
И что это дает? спросил он.
Точность стрельбы, пожал плечами Кенни. Из него можно попасть в мишень аж с пятидесяти ярдов. Ну-ка, Джозеф, покажи ему!
С этими словами он передал орудие Джозефу и подхватил с земли пустую пивную банку. Затем размеренной походкой двинулся в сторону от компании, громко отсчитывая шаги, пока не удалился на порядочное расстояние. Там он застыл на месте, точно официант с подносом, держа пустую банку на ладони прямо над головой.
Кажется, это не самая лучшая затея, поморщился Бастер.
Однако Джозеф тут же уверил его:
Если бы я не мог это сделать, то ни за что бы не взялся.
Арден вскрыл новый мешок с картошкой, вручил один «снаряд» Джозефу, и тот принялся аккуратненько заталкивать овощ внутрь нарезанного острой спиралью ствола, оставляя следом счищенную часть клубня.
Видишь, какой маленький снаряд в итоге получился? довольно хмыкнул Джозеф.
Он открыл подачу газа, впустил необходимое количество в камеру, после чего припал к глазку прицела.
Когда щелкнул курок, Бастер увидел лишь яркий шлейф воспламенившегося газа вслед за устремившимся к цели клубнем. Тут же раздался звук сминаемого алюминия, и Кеннис рукой совершенно целой и невредимойнаклонился поднять с земли покоробленную банку и всем на обозрение вновь поднял ее над головой.
Просто невероятно! воскликнул Бастер, хлопнув Джозефа по плечу.
Неплохо, да? отозвался тот, то ли смущенный похвалой, то ли взволнованный, то ли испытывавший то и другое вместе.
Я следующий, сказал Арден и, подхватив одну из оставшихся еще невыпитыми банок пива, бодро потрусил к тому месту, где стоял Кенни. Остановившись, он водрузил банку себе на головуни дать ни взять отпрыск Вильгельма Телля! и стал ждать, пока Джозеф прицелится и стрельнет.
Может, пари заключить? запоздало спросил Дэвид, однако шансы в таком споре были бы столь очевидно однобоки, что никто не видел смысла суетиться.
Чего уж тут, не откладывать же, произнес Джозеф, пальнул из своей картофельной пушки
И промазал.
Ну же, давай! проорал Арден. Прошла чуть не на милю стороной!
К Бастеру тем временем подошел Кенни с той самой банкой, которую покорежил своим выстрелом Джозеф. С рваными краями, облепленная еще теплыми ошметками картофеля, она больше походила на осколок, извлеченный из тела какого-нибудь бедолаги. У Кенни кровоточила на руке перепонка между большим и указательным пальцем, однако его это, похоже, ничуть не беспокоило.
Жаль, у нас нет видеокамеры, посетовал он. Такое все же неплохо было бы иметь на память.
Джозеф перезарядил пушку, выстрелили снова промахнулся.
Потом еще раз.
Наверное, я просто целюсь чуть выше, чем нужно, поскольку боюсь попасть ему в лицо, объяснил стрелок.
Хочешь попастьстрах по фигу, посоветовал ему Кенни и принялся мочиться у всех на виду.
Джозеф в очередной раз запихнул картофелину в дуло. Лицо у него теперь сделалось бледным и сосредоточенным. Только теперь Бастер вдруг почему-то ощутил, что за последние полчаса температура вокруг упала градусов на двадцать по Фаренгейту.
Джозеф невыносимо долго вглядывался в глазок прицела и наконец выстрелил.
Хлопок взрыва сотряс холодный воздух, прокатившись реверберирующим эхом, звук, который Бастер готов был слушать бесконечно. Банка на голове у Ардена взорвалась, выпустив пышный пивной гриб и отлетев на добрые двадцать ярдов тому за спину. Сам Арден, намокший и облепленный обрывками «снаряда», зашагал обратно, к остальной компании, издалека попахивая пивом и картошкой фри. Бастер отдал ему банку, из которой начал было пить сам, и Арден прикончил ее в один глоток.
Дэвид достал еще одну банку и протянул Бастеру, предложив:
Ну что, продолжим испытывать удачу?
Бастер скептически посмотрел на пиво, потом перевел взгляд на Джозефа.
Даже и не знаю.
Статье твоей это по-любому пойдет лишь на пользу, подначил Кенни.
И хотя Бастер не мог не согласиться с истинностью этого утверждения, ноги его вдруг отчего-то вросли в землю.
Джозеф между тем снял пушку с плеча и протянул Бастеру.
Можно наоборотты в меня пальнешь, предложил он. Тоже выйдет неплохая история.
Бастер даже засмеялся, пока не понял, что Джозеф говорит это на полном серьезе.
Не боись, подбодрил тот, я совершенно уверен, у тебя получится.
Это ж нарезной ствол, напомнил Арден, стреляет с офигенной точностью.
Бастера внезапно осенило, что его новые друзья уже не просто заметно, а даже впечатляюще пьяны и тем не менее управляются с оружием с довольно-таки высоким уровнем мастерства и сноровки. Способность здраво мыслить у приятелей, конечно же, изрядно пошатнуласьи все же Бастер как-то подспудно верил, что все их действия подчинены определенной логике.
Он попытался оценить ситуацию рационально. Имелась вполне реальная возможность, что Бастер кого-нибудь ранит, но самого-то его уж точно не могут подстрелить! Он же защищен от любой напасти, никакое несчастье к нему никогда не пристанет.
Я неуязвимый, сказал он, и все согласно закивали.
Схватив пиво, Бастер решительно двинулся в сторону от компании.
Не промахнись, бросил он через плечо.
Ни за что, ответил Джозеф.
Бастера так немилосердно трясло, что у него никак не получалось установить на голове банку.
Дай мне пару секунд! крикнул он Джозефу.
Он закрыл глаза, заставив себя дышать протяжными глубокими вдохами, и вскоре почувствовал, как тело постепенно мертвеет. Он представил, как доктора отключают его от аппарата жизнеобеспечения, и он медленно, шаг за шагом, отходит. Наконец полностью уйдя в небытие, Бастер сделал новый вдохи враз оказался живым. Когда он открыл глаза, то был полностью готов к тому, что произойдет дальше.
Уже начинало темнеть, однако он отчетливо мог видеть, как Джозеф привел свое орудие в рабочее положение. Бастер закрыл глаза, задержал дыхание И не успел он даже осознать, что пушка выстрелила, как над ним метнулось облако жара, дунул порывом ветер, смяв стоящую у него на голове пивную банку. Раздался звук, свидетельствующий о том, что нечто безвозвратно изменило свою форму, сделавшись в мгновение ока чем-то совершенно иным.
Бывшие вояки, вскинув руки, радостно завопили, хлопнули друг другу «пять», и, когда Бастер к ним вернулся, по очереди горячо потискали его в объятиях, как будто только что спасли его из завала или вытянули из темного глубокого колодца.
Будь я более удачлив, сказал Кенни, обязательно бы тоже пальнул.
Бастер резко высвободился из их объятий и выхватил из кулера последнюю банку пива.
Еще раз, бросил он и, не дожидаясь ответа, без страха побежал в сгущающийся полумрак.
В этот момент каждой клеткой своего тела Бастер проникся целью непременно остаться в живых.
Придя в сознание, Бастер, хоть и с некоторым трудом, но все же разглядел нависшее над ним лицо Джозефа.
Ой, господи, запричитал тот, а я уж был уверен, что ты помер.
Бастеру никак не удавалось повернуть голову, а зрение то и дело теряло четкость.
Что происходит? спросил он.
Я в тебя попал, черт подери! завыл Джозеф. Угодил тебе в лицо, Бастер.
Тут он услышал, как кричит Кенни:
Мы везем тебя в больницу, Бастер, понял?
Чего? слабо спросил тот. Он понимал, что вокруг него все орут, но почему-то едва мог их расслышать.