Норма БейширЕдинственная
Книга перваяТРЕФЫ
Нью-Йорк, июль 1986
Излюбленным местом встреч нью-йоркской элиты был гриль-зал ресторана «Времена года», отделанный ореховым деревом во французском стиле, изысканно убранный цветами. Здесь собирались крупные чиновники и издатели, высокооплачиваемые агенты и процветающие литераторызаключенные тут сделки и контракты немедленно «обмывались».
И когда «Нью-Йорк таймс» среди бестселлеров текущего года первым назвала роман Слоун Дрисколл, радостное событие решили отметить именно в ореховом зале. Пятый бестселлер Слоун! На свое торжество она пригласила близких друзей: литературного агента Кейт Уинслоу и редактора Адриену Адамсон. Эти милые и умные женщины сделали все возможное и невозможное, чтобы обеспечить роману успех.
Кейтмаленькую, изящную, броско одетую дамуза глаза многие называли акулой за крепкую хватку в коммерческих делах.
Привлекательная, уверенная в себе, с вкрадчивыми манерами Адриена в работе проявляла железную волю и требовательность, чего с первого взгляда никак нельзя было в ней заподозрить. Слоун они нравились обепонятные и близкие по духу. Подчас она даже завидовала их самоуверенности (возможно, чисто внешней) и тому, что удачная семейная жизнь сочеталась у них с успешной карьерой.
Изящным жестом поправив волосы, выбившиеся из-под огромной красной шляпы, наполовину скрывавшей ее лицо, Слоун подняла бокал.
За вас! Без вашей помощи я, наверное, давно бы сбежала обратно, в Чикаго.
Зазвенел хрусталь.
За будущее, и продолжай в том же духе.
Кейт усмехнулась, услышав про Чикаго. Она хорошо помнила их первую встречу восемь лет назад: как изменилась с тех пор Слоун!
Да, со времен Чикаго ты прошла большой путь.
Восемьсот девять миль, если быть точной, улыбнулась Слоун.
Кейт пристально посмотрела на нее.
Ты же знаешь, что я имею в виду, говоря о Чикаго.
Скандальность ее поведения была тогда общеизвестна: многие пытались влиять на нее, но в конце концов махнули рукой. А может, дурная слава сослужила ей добрую службу? Позднее, когда она стала писательницей и ее книги раскупались быстрее, чем произведения иных именитых авторов?
Ты по-прежнему собираешься в свое «книжное турне» по двадцати двум городам?
Честно говоря, маршрут еще не продумала, но, наверно, решусь.
Слоун любила эти «книжные турне», походы по книжным магазинам, встречи с издателями и книготорговцамии тут она узнавала последние новости, слухи и сплетни, столь важные в литературной жизни, а также уязвимые места своих соперников и недоброжелателей.
Как ты думаешь, Слоун, Адриена перевела разговор на другую тему, много ли найдется писателей, которые заложили бы душу дьяволу, только бы оказаться на твоем месте?
Думаю, изрядно. Восемь лет назад я сама была такой, произнесла она, допивая бренди «Александр». До сих пор не могу поверить, что кто-то в этой жизни мне завидует.
Кейт улыбнулась.
Это правда.
К столику подошел директор ресторана. Извинившись, что прерывает беседу очаровательных леди, он попросил госпожу Дрисколл расписаться в книге почетных гостей. Слоун не могла отказать, и подруги заканчивали десерт вдвоем.
У меня созрела гениальная идея новой книги! Слоун быстро вернулась. Я горю нетерпением поскорее начать А тут это «книжное турне»
Может, тебе до поездки набросать кое-что? предложила Адриена. Она ценила умение подруги работать быстро и хорошо.
Слоун покачала головой.
Увы, не успею. Через два дня уезжаю во Францию недели на три. Нельзя начать и сразу бросить. Запал кончится.
Едешь во Францию? Адриена удивленно повернулась к Кейт.
Ты разве не знаешь?
Впервые слышу.
Кейт вопросительно взглянула на Слоун. Восемь лет они не просто знакомы: они друзья и деловые партнеры. Но до сих пор она не привыкла к таким вот ее внезапным, непредсказуемым штучкам.
Позволь узнать, зачем это тебе понадобилась Франция, да еще сейчас, когда
Сейчас, сейчас, именно сейчас! Имею я право отдохнуть?!
Только отдохнуть?
Я лечу в Довилль. Там начинаются соревнования по конному поло. Ну как, серьезная причина?
Адриена с сомнением посмотрела на Слоун.
Уж не хочешь ли ты сказать, что собираешься заняться поло для новой книги? Узнать новых героев? Но у тебя и без того богатый опыт.
Слоун поняла намек: однажды интервьюер спросил ее, берет ли она сексуальные сцены своих романов из «головы» или из «сердца»ведь у нее в этом деле богатый опыт?
Я подумаю над твоими словами, серьезно заметила Слоун, подумаю и скажу о своем решении.
Ма, так ты решила? Тревис сидел на широченной кровати в спальне матери и смотрел, как она упаковывает вещи в дорогу. Что тебе больше нравится: азартные игры, танцы до упаду или купание в фонтане?
Мать ответила вполне серьезно:
К сожалению, из этого набора мне ничего на подходит. А вообще, откуда такие мысли?
Сын склонил голову и удивленно посмотрел на мать. Ее десятилетний сыночаровательный ребенок. Темноволосый, кареглазый, взгляд наивный, но не по-детски проницательный. «Не похож ни на меня, ни на отца».
Ну, ма, а то ты не знаешь, откуда? Да из газет, там про все написано: и как становятся банкротами, и как воруют детейпро все на свете.
И давно тебя интересуют подобные сведения?
С тех пор, как читаю «Плейбой», прозвучал невозмутимый ответ.
Тревис, не рановато ли тебе читать «Плейбой»?
Мальчик засмеялся:
Не волнуйся, ма, я его не читаю.
Конечно, только картинки смотришь Ну ладно. Лучше признайся, что собираешься делать?
Мне бы очень хотелось поехать с тобой.
Я тоже не против. Но ведь у нас был уговор
Еще раньше решено было, что Слоун не будет брать с собой сына в деловые поездки. С Тревисом оставалась Эмма. Вот уже четыре года она вела хозяйство, а когда надоприсматривала за ребенком. В этом году Тревису предстоит пойти в школу раньше, поэтому мысль о совместной поездке, увы, придется оставить.
Тревис убежал, но тут же снова заглянул в дверь.
Ма, а не заказать ли нам на сегодня пиццу? Какую-нибудь сногсшибательную
С анчоусами пойдет?
Да, пожалуй
Хочешь поужинать вдвоем?
Хочу, мама.
Слоун вскинула брови.
Неужели?
Сегодня Эмма уйдет на весь вечер, и я буду вести себя замечательно, сама увидишь.
Не сомневаюсь в тебе, ладно, а сейчас иди, вздохнула Слоун.
Тревис пулей вылетел из комнаты.
Но не вздумай заставлять Эмму, неслось ему вслед, каждый вечер кормить твоих гостей, пока меня не будет!
Одной поднимать ребенкадаже единственногонелегко. Будь ты хоть Рокфеллером. Но даже не в деньгах в конце концов дело. Кто заменит ему отца? И все же пусть лучше растет полусиротой, чем с таким отцом, как у него, постоянно твердила себе Слоун, хотя это было слабым утешением.
Примерно год назад Слоун окончательно определила свои отношения с мужчинами. Ничего не поделаешь: любовь не приносит ей счастья. Вывод хотя и невеселый, но проверенный жизнью. С тех пор она все свое время отдавала сыну и работе. Кто-то рядом еще? Ну нет! Это бы означало конец налаженной и по-своему упорядоченной жизни.
Как ни крути, а распускаться нельзя!
Слоун застегнула наконец-то все три чемодана и облегченно вздохнула. Теперь вечер свободен. Хорошо, что Тревис придумал эту пиццу.
Выходя из комнаты, Слоун задержалась у большого зеркала. «Сколько раз давала себе зарок не смотреться в такие зеркала», с ожесточением подумала она.
Женщина в зеркале скорее оригинальна и пикантна, чем красива в обычном смысле этого слова. Слишком круглое лицоСлоун казалось, что, когда она улыбается, за обеими щеками у нее появляется по горсти орехов. Классический овал лицаверх ее мечтаний! А за остальное она может не беспокоиться. Фигурапочти безупречна, грудь по-девичьи высока, а таких волос, как у нее, еще поискать! К тому же умеет одеватьсяшляпа и платье всегда подобраны в тон. «У этой есть вкус», подумала Слоун о женщине из зеркала.
Но главное: пять романов, ставших бестселлерами, это не шутка! Слоун Дрисколлимя теперь известное. «И, быть может, мне и впрямь многие завидуют», не без самодовольства подумала Слоун.
Известно, что издатель выплатил вам за «Погибших идолов» что-то около двух миллионов долларов, напористо интервьюировала Слоун миловидная брюнетка лет сорока. Свое дело она, видно, знала хорошо. Ходят слухи, что вы уже заключили контракт на новый роман и получили аванс. Так ли это?
Слоун натужно улыбалась в объектив, в душе посылая к черту назойливую репортершу с ее назойливыми вопросами.
Да, это правда.
Никто из журналистов не знает суммы. Не раскроете ли нам эту тайну?
Слоун подавила вздох.
Могу лишь сказать, что этой суммы достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой, уклончиво ответила она.
Слоун не догадывалась, кто мог пронюхать о контракте и авансе. У нее есть агент, он разбирается в делах, она же если и радовалась деньгам, то как ребенокигрушке. Кейт и ЛинкСлоун им вполне доверяла.
Вот он, Линк, агент Слоун по рекламе, стоит в тени, за камерой. Стройный, высокий, усы идеально подстриженыничего не скажешь, эффектный мужчина. Если б не усыв профиль вылитый римлянин. Как всегда, в дорогом костюме, за который наверняка выложил кругленькую сумму.
«Такой же весь искусственный, как реклама», с неприязнью подумала Слоун. Без костюма и всей этой экипировки Линк выглядел бы вполне заурядно.
Хотя последние минуты интервью шли гладко, оставалось меньше четырех часов до отъезда, а столько еще не сделано.
Нам необходимо поговорить. Линк догнал Слоун на выходе из центра.
Только поскорей! Слоун искала глазами свободное такси. Я очень тороплюсь.
Здесь не получится, нужна спокойная обстановка.
Слоун покачала головой.
Не могу. Завтра утром я должна быть во Франции.
Во Франции?! Что ты там забыла?
Ты уже пятый, кого это интересует. Особых дел у меня нет, но если тебе интересно Хочу встретиться с друзьями. В Довилле.
Но ты же не можешь вот так взять и улететь, черт возьми! У тебя же договор о «книжном турне», ты забыла?
Никогда ничего не забываю. Разве ты этого не знал?
Слушай, я под твое «турне» уже добился места в «Нью-Йорк таймс» и другие газеты тобой интересовались. Линк был очень возбужден.
Да? Так ты распланировал все заранее?
Слоун помахала проезжавшему такси, но машина не остановилась. Линк потерянно молчал.
О, Господи! Как ты умеешь из всего сделать проблему, Линк! Я вернусь к началу октября и все успею сделать.
Но зачем тебе ехать во Францию именно сейчас? Случилось что-то серьезноетам?
Нет, это здесь случится что-то серьезное, если ты сейчас же не оставишь меня в покое!
Такси наконец-то остановилось.
И все же ты могла поставить меня в известность, не отступал Линк.
Садясь в машину, Слоун обернулась.
Придумай что-нибудь, в конце концов ты на меня работаешь.
Линк решил возмутиться.
Разумеется, а что бы ты без меня делала?!
Что? Заменила бы другим агентомполучше. Знаешь, за эти шесть лет нашей работы ты меня допек своими замечаниями. То учишь, как надо улыбаться, токак одеваться и причесываться. Разве не ты заставил меня сделать этот идиотский макияж? Кукла Слоун Дрисколлпожалуйста! Дерните за веревочкуи она поведет себя как настоящая леди: будет улыбаться, изысканно говорить. Какая скука! Образчик паиньки, манекен для телеэкрана, специально выдуманный, чтоб все мухи враз подохли от скуки.
Эй, леди! Шофер прервал ее бурный монолог. Так вы едете или нет?
Мы едем! Слоун хлопнула дверцей. Высунувшись в окошко, крикнула:Заскочу в твой офис, как только вернусь!
Пока машина с трудом продвигалась по запруженным улицам, Слоун успокоилась. Она не понимала, что в конце концов вывело ее из себя. Бедный Линк попался под горячую руку! Да, но зачем он ей вообще-то нужен? Ей противно жить по навязанному ей имиджу. Серьезные людименеджер-голландец Дени Хевеленд и специалист по изучению мнения публики Керолин Форестсчитают, что она не нуждается в такой рекламе. Теперь она звездаи к черту Линка!
Голландец помог ей с выходом первой книги. И потом помогал. Тогда она нуждалась в агенте, и ей предложили Линка Мэрсдена. С ним работали многие, и небезуспешно. То, что Линк был еще и привлекательным мужчиной, не повлияло на ее выбор: Линк был не в ее вкусе. Однако их отношения с самого начала сложились удачно, потом переросли в дружеские и дажеблизкие. Но близость кончилась довольно скоро, Слоун раскусила Линкане в меру требовательного и капризного.
«Боже мой, как эти мужчины невыносимы», с тоской подумала Слоун.
В аэропорту Кеннеди она сдала багаж и пошла регистрировать билет на Париж. В самолете Слоун села у окна, пристегнула ремни и, закрыв глаза, расслабилась: «Теперь пусть скорее наступит ночь».
Но сон не шел, и она вынула из сумки книгу об игре в конное полочувствовать себя в Довилле полной дурой не хотелось.
С Довиллем Слоун познакомилась заочно по рассказам Габриель Миланонекогда своей соседки по общежитию в колледже. Габи, как звали ее друзья, вышла замуж за итальянского бизнесмена и давно уже жила в Европе. Ее муж, страстный игрок в поло, приохотил к игре и жену. Габи присылала Слоун письма из всех точек земного шара, известных соревнованиями по поло. Именно письма Габи натолкнули Слоун на идею написать роман о спортсмене. Габи по телефону сообщила ей, что один из их друзей, американец, не прочь познакомиться с писательницей, которая заинтересовалась его игрой. «Я хорошо знаю Джордана и ручаюсь, что он не ограничится тем, что приобщит тебя к поло», игриво намекнула Габи.
«Ну что ж, прилетимпосмотрим Во всяком случае, три предстоящих недели, надеюсь, не будут скучными».
Довилль, август 1986
Маленький белый мячик стукнулся о землю не подпрыгнув. «Крак!» Тотчас за мячом пустился игрок под номером восемь, но его опередил другой наездник из той же команды. Ловким ударом он отправил мяч в ворота. С трибун раздались аплодисменты. Диктор объявил, что преимущество в этом периоде по-прежнему остается за французской командой.
Тот, о ком я говорила тебе смотри на наших, на американцев сегодня он под третьим номером вон, в голубой рубашке, показывала Габи.
Габриель Милано, высокая и тонкая, как тростиночка, выглядела элегантно в костюме цвета морской волны, чрезвычайно шедшем к ее черным, распущенным по плечам волосам. Они сидели за столиком в той секции, которую завсегдатаи стадиона называли «деревня»: Габи показывала Слоун знакомых игроков. Слушая подругу, Слоун не отрывала глаз от бинокля. Карло обычно не вмешивался в рассуждения жены об игре и игроках, и сейчас, сидя рядом с ней, он обсуждал какие-то дела с соседомфранцузским бизнесменом. У столика шумела изысканная публика; внешне простые туалетыпарижские «от кутюр». «Днем носят только лен и хлопок, бриллиантывечером», учила подругу Габи. Отлично! Сначала Слоун показалось, что ее белый простой костюмчик из льнаправда, с красивой отделкойдовольно невзрачен на общем фоне. Оказалось, попала в точку!
Я вижу его. В поле зрения Слоун наконец попал игрок под номером три.
И что скажешь?
Слоун пожала плечами.
Что скажу? До смешного самозабвенный. А может, притворяется.
Я совсем не про то, Слоун. Ну, разве не великолепный мужчина?
С такого расстояния не разглядеть Впрочем, в шлеме и защитной маске довольно внушителен.
Слоун слукавила: игрок под номером три покорил ее сразу. В самой игре, конечно, она разбиралась с трудом, но то, что именно этот игрок под номером три лидер своей команды, тут сомнений не было: решительный, быстрый и вместе с тем мощный (какие удары!). Интересно, каков он без шлема и дурацкой маски? Габи говорит «великолепный»что ж, небось зазнайка и гордец.
Два раза «тройка» поразила ворота французов, и американцы теперь сели в счете: четыредва. Диктор объявил, что период закончился; в перерыве игроки покидают поле, чтобы успеть поменять лошадей, немного отдохнуть, поговорить с товарищами по команде и болельщиками. Слоун не спускала глаз с голубой рубашки. Толком игрока она не разглядела, но про себя отметила, как легко, естественно и гибко движется Джордан, да еще заметила его темные волосы: как бы повинуясь ее желанию, игрок еще на поле снял шлем.