Кстати, сказала Тамара ей, а ты к нам вступить не хочешь? Мы людей набираем
Чё, серьёзно? Блин, не знаю даже. Из меня не актёр, а трепло, а такбыло бы клёво, Ксюха почесала затылок, а ещё учусь яну жесть, как плохо! Всему. Всё, что умеюэто, блин, прыгать и Ой, чуваки, а можно мне вам будет всякие реквизиты мутить? Декорации, всё такое. Я это дело люблю.
Тамара вопросительно глянула на Костю. Тот, заинтересовавшись, подошёл к ним. Высокий, как дядя Стёпа, одетый в полосатую рубашку с коротким рукавом и джинсы. В «Стаккато» он также обувался в специальные шлёпанцы, служащие ему здесь сменкой.
Ты немного неправильно понимаешь суть, сказал он, но люди вроде тебя нам и правда нужны. Оставайся, и научишься не только «реквизиты мутить» И плата относительно невысокая.
Тамара с опаской посмотрела на него: как же она научится, если пока что учить нас вообще некому?!
Встретившись с ней глазами, Костя для чего-то ей подмигнул.
Будни Тамары полетели кувырком, но та была и не против, потому что возражать ей было попросту некогда.
С утра подняться, протереть глаза, выпросить у родителей денег на проезд. Все пять-шесть уроков первой смены просидеть в предвкушении, а после них, пересиливая больные и недвигучие (Тамара сама придумала это слово) ноги, поспешить на остановку. Она не могла бегать, ей сложно было передвигаться быстро, даже сидение на уроках порой утомляло сильнее ходьбыно ноги это будто бы совершенно не волновало. Всё Тамарино существо после уроков вспыхивало, начинало двигаться и стремиться в «Стаккато», и стремилось оно настолько неудержимо, что его не волновало ни присутствие Стикера, ни больные ноги.
И Тамару это сперва не просто радовало, а наполняло радостью. Потому что у неё, вечной хромоножки, в последние годы не способной ходить без трости, как будто бы выросли крылья, появились суперсилыи при этом без какого-то дорогого лечения, без сложных операций или каких-нибудь обезболивающих. Она даже перестала жалеть о том, что её не взяли в школьный театральный кружокпотому что «Стаккато», хоть и находился на другом конце города, хоть и был на грани закрытия, но всё равно был гораздо лучше.
Тамара, ты в инопланетян веришь? спросил как-то раз Костя Соломин, покуривая сигарету. Он курил, но это было ничего, и Тамару нисколько не пугало.
Да! кивнула та. Потому что как без них! А ты веришь?
Я тоже верю, спокойно и негромко признался Костя, водя взглядом по сторонам и пуская клубы жидковатого дыма. Мы ведь не можем быть одни. А вот Серёжа думает, что всё эточушь с «Рен-ТВ», и там всё врут. Он у нас агностик.
Кто?
Агностик.
Это что-то религиозное?
Нет. Это человек, который, пока не убедится, не поверит.
Тогда я тоже немного агностик.
Но в инопланетян-то ты веришь.
Верю. Я их в детстве видела.
И как они выглядели?
У нас одноклассница была инопланетянка. Бледная-бледная, большеглазая и полностью лысая. Один класс всего была с нами, а потом куда-то перевелась, и больше про неё никто никогда не слышал. Ни с кем не общалась, на уроках почти не отвечала. Её даже звали очень странно: Ёй У.
Ёю?
Ёй У.
Может быть, она просто была из Въетнама.
Здесь, в российской школевряд ли. Скорее всего и правда иноланетянка.
Может быть флегматично согласился Костя Соломин. Хотя, судя по его взгляду, он уже думал о чём-то другом.
Костя часто звал кого-то с собой покурить на улицу, потому что стоять и курить одному ему было скучно. Нюра ходила реже всего, потому что запах табака не любила, да и родители её не терпели. А Серёжа в этот момент был занят. Поэтому согласилась пойти Тамара.
Костя очень нравился ей как человек, потому что совмещал в себе обаятельную обидчивость, флегматичность и находчивость, остроумиес симпатичной душевной простотой, а потому находиться «на одной волне» с ним было так же легко, как, например, сидеть в хорошем кресле.
С той же Нюрой было по-другому, потому что в любой момент, когда они с Тамарой оставались наедине, она находила себе какое-то занятие: утыкалась в телефон или уходила с головой в книгу, и мешать ей не хотелось. Поначалу Нюра оживала только тогда, когда рядом были Серёжа или Костя, а спустя время привыкла к прыгучей Ксюхе и спокойной Агате.
Она часто читала одну-единственную тёмно-зелёную книгу, и, как-то раз подглядев название, Тамара узнала, что она называется «И всякий, кто встретится со мной». Фамилия у автора былаЧиладзе, а имяОтар.
Что в такой книге могло заинтересовать Нюру Колодкину, для Тамары было большой и сложной загадкой.
В отличие от слегка загадочного Кости и очень загадочной Нюры, их друг Серёжа любой загадочности был лишён, и как бы даже наоборот пытался всё сказать напрямую и любую загадку разрешить. Если что-то в словах Кости казалось ему нелогичным и страннымон стремился упрекнуть своего оппонента, обязательно при этом назвав его по фамилии. И сказать с нарочитой серьёзностью «Ты такой глупый, Костя Соломин!». Тамару подобные перепалки всегда забавляли.
На самом деле, он парень очень способный, рассказал ей однажды Серёжа. Просто мыслит он нестандартно. К примеру, очень круто шарит в литературе, языках, во всякой лингвистике
А поступать на кого хочет после одиннадцатого? спросила Тамара.
На актёра, если в армию не заберут, Серёжа пожал плечами. Все учителя ему говорят, что он свой потенциал погубит, а он не слушает.
Так ведь актёр это же здорово!
Ну да Только не для того, кто хочет хорошо жить.
Сам Серёжа, насколько поняла Тамара за короткое время, увлекался журналистикой, и в будущем именно с ней хотел себя связать. Он часто шутил про то, что все морщатся, как только он это рассказывает. На вопрос, хочет ли он сам быть актёром, Серёжа неопределённо пожимал плечами
Эй, ты что там выводишь?
Не мешай Тамара от усердия высунула язык, рисуя что-то маркером на деревянной поверхности шкафа.
Заглянувший ей через плечо Серёжа прочитал получившееся слово, написанное витиеватым шрифтом:
«ГАРДЕРОБУС»
Вот так! довольно пояснила Тамара, садясь на принесённый из одного кабинета деревянный стул и постукивая по половицам Стикером.
Серёжа ещё несколько раз взглянул на надпись, а потом на Тамару, а потом снова на надписьчтобы убедиться, что он всё правильно понял, и что там написано именно то, что написано.
Хотя он ничего не понял.
Это имя для шкафа! пояснила Тамара таким тоном, будто это было совершенно очевидно.
Ты всем вещам даёшь имена? спросил Костя Соломин,
Не всем.
Ребятюни, подала голос Ксюха, ходящая из стороны в сторону и будто бы не способная найти место, на которое могла бы усесться, а вы тут спектакли ставите или чего?
Ставили. Раньше, объяснил ей Серёжа. Но потом
То да сё, пятое-десятое, вклинилась в разговор Тамара, избавляя его от необходимости повторять одну и ту же историю, и «Стаккато» на грани развала. Вот мы людей и набираем.
А может, спектакль поставим?
Нам нужно, во-первых, место, послышался негромкий голос Нюры, во-вторыхкто-то, кто будет точно знать, что мы должны играть.
Гуру, подтвердил её слова Костя. Без будет тяжело.
Гуру Что за гуру?
Мне вы тоже не рассказывали, сказала Тамара. Она слышала, что гуруэто такие мудрецы-учителя древних тайн, но что гуру может делать в «Стаккато»?
Ну гуру это взялся объяснять главный по объяснениям Серёжа, человек, знакомый с театральным делом. Который знает основы, знает техники, знает, что, куда и каким боком К тому же, у гуру должны быть связи, тогда и нам легче жить. У нас гуру раньше был Виктор Саныч. Причём настоящим таким, матёрым
Тамара утомлённо вздохнула: она порядком устала слушать рассказы о том, какой Светин отец незаменимый, талантливый и ужасно полезный, и как же «Стаккато» без него теперь. Она была твёрдо уверена: обязательно найдётся человек, который сможет повести за собой ребят. Потому что видно, что они хорошие и заинтересованные. А вот откуда произрастала эта её уверенностьТамара не знала
Света упоминала про какого-то там Зорина, который друг его отца напомнила она. Ответила Нюра:
У Андрей Степаныча дел по горло, и бывает он здесь очень редко. Так что
Повисло молчание.
Тамара набрала воздуха в грудь, собравшись сказать то, что сказать уже давно не решалась:
Света поставила мне условиепривести сюда пятерых человек до конца недели. Теперь есть Агата и Ксюх кхм, Ксюша. Кого-нибудь до пятницы ещё найду, и тогда поставим спектакль. Я очень хочу сделать это. Даже если я в конце концов не сыграю там Я вон какая хромоногая. Но всё равно, это же будет здорово! Давайте поставим!..
Ребята неуверенно переглянулись.
Твоему упорству можно только позавидовать, вздохнул Костя Соломин. Но на самом деле, я только за.
Я тоже, вдруг сказала Нюра, улыбнувшись. Если Тамара будет с нами, у нас точно получится.
От таких неожиданных слов Тамара даже покраснела, и почувствовала, как горят от услышанного её уши.
Так ты у них, типа, за главного? спросила Ксюха. А чего ж ты не говорила
Вовсе нет Тамара замотала головой.
А давайбудешь? сказал вдруг Серёжа. Все перевели глаза на него.
Он кидал из руки в руку какую-то тряпку.
Я? Главной? удивилась Тамара. Ты что, серьёзно? Я же кое-как хожу
И сразу на попятную! Ты ведь прямо горишь идеей поставить в «Стаккато» спектакль. Вон даже людей привела. И Костя, вон, не против, и Нюра. Да и мне интересно, что у нас выйдет. Так что давай-ка Серёжа протянул ей руку, хватайся!
Опёршись сначала на Стикер, Тамара, взяв его сухую руку с длинными пальцами, поднялась на ноги. По-прежнему держа её за руку, Серёжа аккуратно поднял её вверх.
Отныне мадемуазель Тамара как твоё отчество?
Павловна
мадемуазель Тамара Павловна Суржиковапочётный член театрального клуба «Стаккато», и с её помощью мы поставим спектакль! Ксюха, Агата, выс нами?
Яточняк с вами! воодушевлённо кивнула Ксюха, зачем-то подпрыгнув на месте.
Агата, а ты что думаешь?
Я могу, кивнула та серьёзно. Глаза её на мгновение блеснули интересом.
На том и договорились!
Тогда, Тамара, только севшая, машинально поднялась на ноги так резко, что колени сильно кольнуло. Поморщившись, она сжала ручку Стикера и продолжила:
давайте здесь уберёмся!
* * *
Что это вы здесь делаете? Света, заглянувшая в зал, подняла брови вверх.
Груда хлама и мебели, лежавшая посреди помещения, разъехалась по сторонам. Пустой бездверный Гардеробус уместился у стены, железный скелет кровати отполз к дверям, а весь остальной хлам был аккуратно растолкан по разным углам комнаты, даже пыльное пианино общими усилиями было избавлено от слоя пыли и отъехало к стене.
Теперь здесь воцарилось какое-то подобие порядка.
В момент, когда сюда заглянула Света, Ксюха и Костя Соломин где-то взятыми швабрами драили пол на месте разобранной кучи, Нюра сидела на своём любимом местена верхушке Гардеробуса, но теперь там была ещё и подложена небольшая мятая подушечка, до этого надёжно спрятанная под тканью.
Здрасьте, Света! поздоровался Серёжа, стоящий возле дверей, чтобы не мешать мойке. Мы убираемся.
Уб Зачем?!
Тамара сказала.
Света перевела глаза-блюдца на Тамару, с довольным видом поставившую Стикер перед собой и властно схватив его рукоять обеими руками.
Привет! Мы решили ставить спектакль. А для этого нужно прибраться. Вот мы и разобрали всю эту кучу
Ксюха и Костя оторвались от своего занятия, поглядев на Свету. Может, побоялись, что она начнёт ругаться и негодовать, или остановит их. Но Света только размотала шарф с шеи, сняла ботинки и прошла вперёд, улыбнувшись ребятам.
Давно пора. Сколько можно сидеть без дела. Что вы решили?
Пока чтоничего, сказал ей Костя. Ждали вас.
Как думаете, деловито спросил Свету Серёжа, у нас получится поставить что-то ну, без гуру?
Он нам в любом случае будет нужен, с сожалением сказала Света. Поставить-то по-своему мы всё можем, но без профи мыпросто кружок любителей
А нам точно нужно быть чем-то большим? произнесла Тамара, подойдя к ним.
Света с Серёжей перевели на неё глаза. «Начинаю привыкать, когда на меня смотрят люди» подумалось Тамаре. Она сжала пальцы свободной руки в кулачок, чтобы не смутиться.
Давайте, мы просто поставим его, предложила она, обращаясь к Свете. А потом посмотрим, что делать дальше.
Людей всё ещё мало
Я приведу, в голосе Тамары крепла уверенность. Вон, Агата и Ксюша согласились нам помогать. Света, ведь в ваших силах найти, например, где нам выступать? И договориться с директором ДК, например?
За кого ты меня считаешь? изумилась Света. Я, конечно, могу, но
Значит, мы поставим спектакль! в завершение Тамариных слов Стикер гулко стукнул в пол.
Иногда Тамара и сама удивлялась собственному упорству.
Ладно, Света слегка недовольно пожала плечами. Я что ли против этого Но что именно вы будете ставить? С чем мы, по-твоему, в ДК выступать будем?
Да с чем угодно!
Тамара, имей совесть. Я поверила в твои обещания, но они начинают казаться мне голословными.
Тогда, может быть, поставим Шекспира? предложил Костя задумчиво.
Все молча посмотрели на него.
Тогда чур Джульетту играешь ты, подала голос с Гардеробуса Нюра.
Костя полусердито, полувозмущённо повернул к ней голову.
Вы знаете кто, Нюра Колодкина? У Шекспира помимо «Ромео и Джульетты» есть ещё много хороших вещей. Которые можно ставить на сцене. Есть «Отелло» там, есть «Всё хорошо, что хорошо кончается», «Сон в летнюю ночь», «Два гасконца»
Веронца, поправила Агата.
А?
«Два веронца», а не гасконца.
Так а ты-то что предлагал? напомнила Тамара.
«Ромео и Джульетту», поняв, что попал впросак, Костя закрылся, скрестив руки на груди, и махнул на спор со словами: Ай, всё, отстаньте!
Ребята тихонько прыснули.
Тогда давайте набросаем, что можно сыграть, Света достала из небольшой сумки, висящей при ней, тетрадь, открыла её и извлекла запертую в тетрадной пружинке ручку. Открыла колпачок зубами и на чистом листе написала:
«Ромео и Джульетта»
Ну как пробный вариант, объяснила она ребятам. Дайте-ка я куда-нибудь усядусь
Как только это произошло, вокруг неё тут же собрались все.
Что ещё можно? Накидывайте всё, что в голову приходит.
Давайте сыграем «Яму» Куприна.
Костя, ты что, совсем поехал?
А что такого?
Да ничего, как мы её играть будем?
Может быть, что-нибудь из Шекспира?
Тогда можно «Как вам это понравится?» или «Отелло»
Запишу оба.
«Как вам это понравится» клёво звучит. Кто-нибудь её читал?
Нюра Она всё читала.
Я только немного И плохо помню сюжет.
Там немало актёров нужно
Ну кто-то может сыграть и по две роли, нет?
Это дополнительный текст учить
Ой ну да действительно, какой-то там текст!.. Ты, Костя Соломин, совсем обленился!
Думайте ещё, ребят. Что кроме этого?
«Снегурочку» какую-нибудь дурацкую.
Ага, на Новый год как раз успеем
* * *
Они спорили и записывали до самого вечера, и в конце концов остановились на Шекспире. Ставить «Ромео и Джульетту» не хотелось никому: Костя Соломин ни за что не желал играть женские роли, которые ему навязывала Нюра, а Серёжа и вовсе морщился так, будто именно эта пьеса была ему до крайности противна. В конце концов, сошлись на том, чтобы поставить в качестве первого спектакля «Как вам это понравится». Про себя Тамара подумала, что, что бы там ни было внутри этого названия, оно отлично отражает хорошее начало деятельности Стаккато.
Домой под вечер она вернулась в приподнятом настроении. Почти что забыв про существование Стикера, шагала вперёд, думая о том, сможет ли она кого-нибудь сыграть в спектакле, а если не сможетто что вообще будет делать. Ей было так радостно, что даже боль в коленях отступала.
Я дома! возвестила она, закрывая за собой дверь на защёлку.
Разувшись, Тамара прошла в свою комнату и, стоило ей сесть на кровать, как колени пронзила сильная боль. Настолько сильная, что дыхание перехватило, а на глаза навернулись слёзы. Закусив губу от бессилия, Тамара схватила правое колено пальцами. По ноге прошла ощутимая дрожь.
Это был первый раз, когда ноги открыто против неё взбунтовались.