Что, она тебе нужна что ли? растерянно спросил парень. Он явно не понимал, что происходит. Тамара и сама не вполне понимала, знала только одно: с этой бедолаги уже достаточно мучений.
Не нужна, она покачала головой. Но ты мог бы её просто выкинуть. Зачем было так избивать?
Избивать? Клавиатуру? переспросил парень и рассмеялся. Да ты в своём уме, хромая? Я же просто её расхерачил, чтобы
Ты не просто, сказала ему Тамара. Ты специально.
Парень почему-то замолчал, странно глядя на неё. Тамара, сжав пальцы на рукояти Стикера, смотрела прямо ему в глаза, будто бы стараясь отыскать в них причину того, чем он только что занимался.
Отведя глаза, незнакомец повернулся, подошёл к клавиатуре, нагнулся, подобрал её с земли. Вернулся и протянул Тамаре.
Она мне не нужна, сказала та. Несмотря на свои слова, протянула руку, взяла искалеченный чёрный корпус и погладила по нему большим пальцем.
«Бедолага».
Огляделась в поисках урны, нашла ближайший бачок и, подойдя к нему, аккуратно уместила внутри остатки клавиатуры.
Парень всё это время смотрел на неё.
Ты чокнутая какая-то, да? спросил он наконец.
Тамара посмотрела на него. Подошла ближе. Она больше не боялась: если бы он мог, то уже давно сделал бы ей что-нибудь плохое. Оттолкнул бы или стукнул. Но он медлилзначит, пока что был настроен на разговор.
Кто из нас двоих ещё чокнутый? Ты избивал её, а я положила в урну.
Парень нахмурился, сунув руки в карманы куртки (из-за этого он стал похож на съёжившуюся от холода треуголистую букву «Ф»).
Избивал, тоже мне хмыкнул он невесело. Избивают людей. Или животных там. А я её просто ломал.
Зачем?
Я хотел разломать её. Расхерачить. В хлам.
Это я уже поняла. Зачем? Почему бы просто было не выкинуть?
А может, мне нравится ломать! бросил парень с вызовом, задрав подбородок и слегканос вверх.
Тамара внимательно рассмотрела этот небольшой жест. «Так вот, как это со стороны выглядит».
Что в этом может быть хорошего? спросила она. Сама не до конца понимала, почему просто не развернётся и не уйдёт, оставив незнакомца со своими мыслями. Но чувствовала, что человек перед нейне глупый, и не из тех, кого называют «гопником» или «быдлом». А если так, то в его действиях должна быть какая-то логика.
Парень подступил к ней, и Тамарина боязнь подступила вместе с ним.
Мне её подарили, сказал он медленно и серьёзно, нахваливали. Говориликлассная. Дорогая. Модная, он сжал кулаки, так нахваливали, что тошно стало Пусть подавятся! В мусорке теперь эта сраная он не договорил.
Тамара смотрела на него слегка снизу вверхпотому что он был чуть выше.
А недавно мне книгу подарили. «Дети капитана Гранта» В детстве зачитывался, говорил он ей негромко и с тихой злостью. Папина жена прознала откуда-то Подарила с иллюстрациями. С дорогой обложкой. С обложкой! Я её сжёг к чертям. Потом понял, что так он выдохнул, так даже лучше.
«Папина жена» подумала Тамара. Парень замолчал, поэтому она спросила:
Тебе не жалко её было? Книжка же
Конечно жалко, ты о чём! Просто до жопы. Хорошая же книжка. Кто ж эту дрянь просил незнакомец запнулся на полуслове, кажется, сообразив, что ляпнул лишнего. Поняла это и Тамара, но она была не против. У неё и в мыслях не было смеяться над человеком, который по случайности ей доверился.
В общем Тебе-то что? Ну сломал и сломал клавиатуру. Чего ты меня остановила-то?
Тамара секунду-другую размышляла и решила ответить честностью на честность. Если этот незнакомец случайно рассказал ей такую сокровенную вещьему стоило ответить тем же.
Мне стало её жаль, и она посмотрела незнакомцу прямо в глаза, мол«смейся, если хочешь». Но он не засмеялся, а спросил с подозрением:
Ты ж сказала, что тебе не нужна. Соврала?
Мне было жаль её не как клавиатуру. А как что-то, чему больно. Ей наверняка и было больно.
Они снова встретились глазамии в этот момент пошёл едва заметный тихий снег.
Он был неожиданный, неслышный, как мираж. Вошёл в город словно на цыпочках, стараясь не разбудить тех, кто раньше всех ложился спать. Как и любой другой первый снег, он был не покровом, заметающим землю, а одним лишь предупреждением о том, что грядёт зима. С тёмного неба плыли вниз по воздуху снежинкиодна за другой. И, глядя на них, Тамара вдруг чётко осознала: теперь, когда первый зимний снег застал их с незнакомцем вместе за обменом неловкими вещамиим двоим друг от друга просто так не отделаться.
Меня Тамара зовут, сказала она, а тебя?
А? А рассеянно отозвался парень. Ромкой. Ещё иногда по фамилии «Тварью» кличут.
Почему?
Фамилия такая. Тварин.
Аааа, вот как Ну тогда, будем знакомы? Тамара протянула левую руку. И прости за тот раз с полицейскими.
Ромка смотрел хмуро то на неё, то на её ладонь. На рукопожатие отвечать не сталслегка хлопнул её по плечу, обошёл и двинулся куда-то прочь.
Бывай, чокнутая.
И только когда он ушёл, Тамаре подумалось: раз ему подарили клавиатурузначит ли это, что сегодня у него был день рождения?
Действие 7. Приступим к тренировкам!
Кость, а если бы я был роботизированным андроидом, и ты знал об этом, ты общался бы со мной, как с человеком?
Я до сих пор не уверен, что ты не андроид.
Проснувшись на следующее утро, Тамара почувствовала, как шевелится её правая ступня.
В самом этом факте не было бы ничего особенного, если бы движения ступни не были произвольными и ритмичными. Нога будто сама собой пристукивала по воздуху в такт неслышной музыке. И это простое движение было настолько в новинку для Тамары, что, открыв глаза и осознав реальность вокруг себя, она ещё какое-то время дёргала ногой, стараясь понять, зачем она вообще это делает.
Потом остановилась.
Посмотрела на собственную ногу. За ночь на ней не выросло шестого пальца, икры не стали хоть немного толще, или кожахоть чуточку темнее. Так почему же
В мозгу Тамары что-то щёлкнуло. Она подняла брови, удивляясь собственной мыслии слегка подёргала другой ступнёй, точно таким же образом. Сонные конечности двигались лениво.
Сев на кровати, в конец взлюбопыченная Тамара уставилась на собственные ноги, и стала шевелить ими одновременно. Попыталась повернуть ступни так, чтобы в коленях стало немного больнои у неё получилось. Свои упражнения она продолжала ещё какое-то время, а после скинула с себя одеяло и поставила ноги на холодный пол. Пошевелила пальцами, сначала привычно потянулась за Стикеромно потом остановила руку.
«Ты чего» удивился тот.
Не слушая его, Тамара опёрлась на руки и, подавшись вперёд, покачнулась и встала. Колени заныли из-за сильной нагрузки, но она, стараясь не обращать на них внимания, решила сделать шаг.
«Всего-то и нужно поднять ногу, оторвать от пола поставить её на другое место перенести вес» сосредоточенно думала Тамара, прислушиваясь к своим ощущениям. Делать это она могла, но без Стикера скорость её ходьбы едва ли достигала черепашьего лимита.
Она попробовала оторвать от пола правую ногулевое колено предупредило, что готово болеть, и Тамара поставила её обратно. Постояла ещё какое-то время. Потом попробовала снова Левую ногу сильно укололо и Тамара уйкнула, сморщив лицо.
«Глупостей не делай, предупредил Стикер, берись за меня и пошли. Легче станет».
Отстань, шёпотом ответила Тамара, кажется, мои ноги Мои ноги сейчас она попробовала сделать новый шаг, но левую ногуна которую теперь шёл первичный упорна этот раз кольнуло довольно сильно, так что Тамара едва не вскрикнула. Прикусила губу и изо рта вышел лишь сдавленный писк.
Да что с вами?! в сердцах спросила она, обращаясь к ногам. Какого чёрта?! Вы же только что
Ты с кем? дверь открылась и в комнату заглянула мама, застав Тамару в весьма странной позес согнутыми ногами и раскинутыми в сторону руками. Ну что ж ты делаешь вздохнула она.
Подошла, взяла Стикер, вручила его дочери и с силой сжала её пальцы на ручке.
Я хотела попробовать пройти сама, честно сказала Тамара, со стуком опираясь на трость.
В ответ на её слова мама только болезненно поморщиласькак будто это у неё болели ноги.
Сегодня после школысразу домой, предупредила она Тамару за завтраком, можешь с последнего урока отпроситься, я потом поговорю с Еленой Сергеевной.
Маму-у-ль, протянула Тамара жалобно, ну можно мне до «Стаккато» съездить? Пожалуйста! Я там спокойно посижу, скакать не буду
Я вчера сказала тебе: никаких «Стаккато». Пусть они без тебя разбираются. Вот ещё придумалина тебя вешать такую ответственность Кроме того, знаю я, как ты там «спокойно посидишь». Ты так физически не умеешь Я после обеда позвоню Егору, он проследит.
Мам.
Что?
Почему вы его позвали?
Он твой брат. И имеет право быть здесь.
Но он же
Онсемья. Он наш с папой сын, так же, как и тынаша дочь.
Мне он не семья.
Не тебе это выбирать, Тамарчик, вздохнула мама, кутаясь в серый шарф и надевая пальто, давай, до вечера, она поцеловала дочь на прощание и удалилась.
Оставшись на кухне в одиночестве, Тамара достала телефон и открыла беседу. Вчерашнее сообщение она так и не отправила, и в «Стаккатовцах» по-прежнему было пусто. Зато написала Агата:
«Утро. Ну что, идём сегодня?»
«Не знаю Я в тисках, напечатала ей Тамара, Но я хочу попробовать».
«Влетит тебе потом?»
«Однозначно. Но этоважнее».
Агата ответила спустя время:
«За мной после школы заедет папа. Он на машине, и может нас обеих довезти до Сухоложской».
Тамара обрадовалась:
«Круто! Он реально к школе подъедет?».
«Да»
«Зашибись! Увидимся!».
Несмотря на строгий запрет матери, Тамара железно решила, что сегодня съездит в «Стаккато». И постарается ездить туда, сколько бы ей ни запрещали. И никакие Егоры её не остановят. Даже последствия и вечерняя ругань её не пугали Вернее, пугали, но перспектива подвести ребят из «Стаккато» и безудержно пропасть пугала куда больше.
Собираясь в школу, Тамара раздумывала о том, что произошло с её ногами утром.
Они двигались сами. Двигались в такт, будто бы разминались. Это наталкивало Тамару на мысли: а что если натренировать ноги? Всю сознательную жизнь взрослые, да и она сама тоже, только и делали, что лечили её несносные больные колени, или старались эту боль снизить. «А что будет, думала Тамара, складывая стопку тетрадей в портфель, если я начну тренироваться? Каждое утро?».
По капле. По крупинке. Каждый раз заходя всё дальше, каждый раз терпя боль в ногах на секунду дольше. Что, если это поможет? Что, если однажды её ноги станут настолько сильными, что она даже сможет побежать?
Такие мысли всерьёз воодушевили Тамару, и она развеселилась.
Ну погнали в школу, палка! сказала она Стикеру, изо всех сил упирая его в пол. Он пока что не догадывался о причинах её внезапного воодушевления, и Тамаре это очень нравилось. Навстречу новому дню!
* * *
Клянусь, так всё и было! Ты на рисунки его погляди, какой жирный
Ты что, серьёзно? От отравления живот не надувается, придурок!
А как он, по-твоему, тогда умер?! Нюра загуглила, даже в Интернете написаноот отравления!..
О чём спорите? спросила Тамара, когда они с Агатой вошли в зал «Стаккато».
Костя Соломин скорчил недовольную мину.
Вот вы знаете, как Будда умер?
От пищевого отравления, тут же ответила Агата, вешая свою куртку на крючок.
Тамара округлила глаза: неужели такая информация ни для кого не была секретом?
Вот! утвердительно кивнул Костя. Я и говорю: поэтому у него живот от болезни и надулся, поэтому его везде рисуют толстым И на статуэтках он тоже упитанный дядька
Кость, я ж говорила, на этот раз Нюра не сидела на Гардеробусе, а заняла с тетрадками подоконник, на статуэтках не Будда, а Хотэй
Тамара удивилась ещё больше: у неё дома где-то валялась статуэтка толстенького мужичка с монетками в руке, но ей никогда не приходило в голову, что это не Будда. Она спросила Агату, откуда все знают, как он умер, а она, Тамара, понятия не имеет.
Вчера просто на «Шелесте» вышла статья про него. Я и прочла негромко ответила та.
«Шелест» был небольшой портал городских активистов, еженедельно публикующий интересные статьи, интервью, фотографии, и прочие материалы. Формально, он выполнял функции локального информационно-развлекательного СМИ. Причём по большей части молодёжного: если на нём выходило что-то интересное, то вскоре это принимались обсуждать многие в Ветродвинске. Тамара и сама иногда почитывала статьи от безделья.
А Хотэйэто, случайно, не одно из его имён? Ну, Будды? спросил Костя, повернув голову к Нюре. Та мотнула головой.
Не-а. Хотэй это бог благополучия и веселья. Поэтому его везде с деньгами ваяют. А Будде ведь не нужны были деньги объяснив, она снова принялась писать.
Что делаешь? спросила её Тамара.
Английский.
Давай помогу?
А ты можешь? Здесь есть несколько слов, которые я перевести не могу.
Давай гляну
Тамар, вчера Света, когда пришла, сказала, мол, нашла, где нам выступить, сказал Серёжа, теребящий часы на собственном запястье.
Тамара подняла брови, оторвавшись от Нюриного учебника.
Да?!
А тебя почему не было?
С ногами были проблемы Родители из дома не выпустили.
А сегодня ты как? спросил Костя.
Сегодня всё отлично! Так, вот это слово э-дю-кей-шн«образование», а вот здесь
Пока они разбирались с английскимподоспела Ксюха.
Там короче это! крикнула она, только закрыв дверь. Снаружи парень топчется! Говорит, «Стаккато» ищет! Мы кого-то ждём?!
Тамара обрадованно закивала.
Да! Можешь его позвать?!
Ща! и, не успевшая раздеться и разуться гиперактивная Ксюха выскочила наружу.
Вернулась не сразу, а минуты через две или три, ведя за собой их гостя. Им был толстоватый и неуклюжий, а ещё самую малость смуглый парень в очках и с круглым носом. Тамарау неё был хороший глазомеропределила издалека, что он самую малость ниже неё.
Ты ведь к нам по приглашению? громко спросила Ксюха, выпрыгивая из своих ботинок.
Аа Д-да парень ей неуверенно кивнул, а потом повернулся, осмотрел всю компанию:
Здравствуйте. Я бы хотел, он сделал шумный выдох, видимо, отчего-то запыхавшись, хотел бы к вам всту пить.
Говорить за всех решила Тамара:
Ты ведь от Сэта, да?
Да! их гость кивнул уже увереннее, услышав знакомое прозвище. Вернее, от Фроста Сэт позвонил ему, а он сказал мне, что у вас
Да-да, тогда всё правильно. Ты пока разувайся, скоро Света должна прийти.
Парень, повозившись, снял свой пуховик, и стал немного менее круглым. Остался в мягкой на вид (и на цвет) белой кофте с молнией, да чёрных штанах. Один носок его был дырявым, второй к этому статусу приближался.
Он пожал руки Серёже и Косте, и зачем-то поздоровался ещё раз. Представился: Кирилл.
А меня сюда точно возьмут? спросил он неуверенно, когда все назвали ему свои имена. То есть Какие-то испытания, конкурсы надо будет проходить?
Ребята молча переглянулись.
И не просто переглянулись, а перекрёстно: Серёжа обменялся взглядами с Костей, а Ксюха и Нюрас Тамарой. Одновременный поворот голов выглядел забавно, из-за чего ребята тихонько прыснули. От этого Кирилл сильно смутился. Тамара поспешила исправить ситуацию:
Нас пока что мало. Так что без испытаний. Света тебе объяснит, что да как
А чой-то ты решил-то вдруг к нам?! с интересом спросила его Ксюха.
«Как будто она сама не свалилась сюда с бухты-барахты» подумала Тамара.
Ааа, ну состроив пухлый рот в крошечную буковку «н», Кирилл какое-то время подумал, а после ответил: У меня просто обстоятельства сейчас такие, что год-два я торчу здесь, в Ветродвинске, и в новую школу родители меня на пару классов пихать не хотят И работать мне ещё, по факту, рано.
Тебе пятнадцать? спросила Тамара.
Кирилл кивнул.
Да. В общем, я дома тусил месяца три. А здесь, в городе, у меня ни друзей толком, ни он запнулся на полуслова, будто бы осознав, что может взболтнуть лишнего. В общем, мне конкретно здесь нечем заняться. А родаки-то только за то, чтобы я чем-то занялся А сейчас вы ставите что-нибудь?
Мы, можно сказать, недавно восстали из мёртвых, ответила Нюра, задрав колени в джинсах на подоконник. Почти закрылись, и тут появляется Тамара