С Еленой мы оказались лицом к лицу у подножия лестницы, взглянули друг на друга, и я встретила её улыбку, не скажу, что слишком радушную, но вполне приветливую. Елена даже потянулась ко мне, обняла и сделала вид, что поцеловал в щеку. То есть, формально поцелуй был и даже прозвучал, но прикосновения губ на своей щеке я так и не почувствовала. Такому тоже нужно учиться, годами.
Хорошо, что ты приехала, сказала мне мачеха, сжала мою руку. А я хотя и улыбалась ей в ответ, настороженно присматривалась, ничего не могла с собой поделать. Вспоминала её тон и слова, что она говорила отцу вчера вечером, и это временное различие длиной в одну ночь, казалось очень неприятным. Извини, что не смогла тебя вчера встретить, закрутилась совсем.
Ничего страшного, сказала я. Осторожно отступила на шаг, глаза от лица Елены отвела, чтобы перестать испытывать неловкость, но продолжала улыбаться. Мы с бабушкой отлично провели время.
Вот и замечательно. Елена снова коснулась меня рукой, на этот раз моего плеча. Проходи в столовую, уже накрыли завтрак. Кстати, Аля приехала, очень хочет тебя видеть.
Замечательно. Сестра приехала. Чтобы увидеть меня.
То ещё испытание.
Не подумайте, к сестре я отношусь хорошо. Настолько хорошо, насколько позволяют наши с ней неформальные отношения. Альбина воспринимает меня именно, как сестру, не смотря на то, что, скорее всего, жалеет и поддерживает мать в её обиде, но при общении со мной Аля никогда своего недовольства или презрения не выказывает. Кажется, всерьез считает, что я не виновата в сложившейся ситуации. Отец виноват да, моя мать катастрофически виновата, позарилась на женатого мужчину и никаких оправданий про то, что мама долго была не в курсе семейного положения любимого ею мужчины, Альбиной не принимались. А я для старшей сестры была заложницей ситуации, и, наверное, за это мне стоит быть благодарной. Альбина относилась ко мне по-доброму и с сестринской заботой.
Вы же помните, кто мои отец и сестра? Актеры. Не только по профессии, по натуре. Поэтому всё, что я о них говорю, всё, что я, как считаю, знаю об их отношении к людям, в том числе, ко мне, нужно делить на пять.
То самое доброе, сестринское отношение Альбины ко мне выражалось в том, что она беспрестанно мне улыбалась, брала за руку, с умилением вглядывалась в моё лицо, долго-долго, и неожиданно во всеуслышание могла объявить, что мы всё-таки похожи. Даже спустя десять лет нашего общения это происходило, будто по расписанию, и я каждый раз терялась и не знала, как реагировать. Чувствовала себя приблудной собачкой. Особенно на фоне сияющей сестры.
Вся жизнь Альбины была похожа на сияние театральных софитов. Они с отцом были символами успешной актерской карьеры, не в нашей семье, а, вообще, в нашей огромной стране. Они оба это знали, понимали, жили так, и их поведение не говорило ни о чем ином, как об успешности и о том, что они знают себе цену. Альбина любому человеку не важно, знакомился он с ней лично или смотрел на обложку журнала, казалась сияющей и счастливой. И, надо отдать ей должное, сестра отлично умела делиться своим внутренним светом с окружающими. Заряжала бодростью всех вокруг. За десять лет я, кажется, ни разу не видела Альбину расстроенной или уставшей, а уж тем более не в настроении. Не знаю, как ей это удавалось. Наверное, она себя чувствовала искренне счастливой, поэтому и держалась соответственно. В её жизни не случалось ничего, что способно было её по-настоящему расстроить. А если и случалось, то для решения любых проблем у неё был, во-первых, муж, а, во-вторых, агент. Альбина просто перекладывала все проблемы и неурядицы на их плечи, и тут же о них забывала. Она жила, чтобы быть счастливой.
Да, да, именно этому качеству Альбины я неизменно завидовала. У меня вот так не получалось.
Когда я вошла в столовую, за большим столом уже сидел отец, бабушка и Альбина. Увидев меня, сестра по-детски взвизгнула, вскочила, и кинулась меня обнимать. Я растянула губы в улыбке, очень надеялась, что выглядела в этот момент естественно. Обняла сестру в ответ, а когда та чуть отстранилась, чтобы взглянуть мне в лицо, я тоже на неё посмотрела и честно сказала:
Замечательно выглядишь.
Альбина отступила от меня, кокетливо откинула волосы за спину.
Знаю. Мой новый стилист волшебник. Мне идет этот оттенок волос, не правда ли?
Её светлые волосы отливали настоящим серебром. Я кивнула.
Очень красиво.
Ты тоже хорошо выглядишь, похвалили меня в ответ. Схватили за руку, и повели к столу. Аля обернулась на меня через плечо. Похудела?
Даже не старалась, сказала я в ответ. Я посмотрела на отца, на бабушку. Сказала: Доброе утро.
Доброе утро, дорогая. Как спала?
Хорошо, соврала я. Наконец села за стол, налила себе кофе. Альбина устроилась на соседнем со мной стуле, выглядела деловой и очаровательной. На меня глянула.
Я рассказывала, что мне предложили новую роль. Фильм легкий, о любви, но, знаешь, иногда так хочется чего-то легкого. Поэтому я подумала: почему бы и нет? Настя, ты как считаешь, стоит согласиться?
Ты же знаешь, что я ничего в этом не смыслю, попыталась я уйти от ответа. Но Альбина вдруг повернулась ко мне, глянула призывно.
Хочешь, я дам тебе сценарий прочитать? Он весьма неплох.
Сценарий? растерялась я. Глянула на отца, а тот ободряюще мне улыбнулся.
Почему бы и нет, Настен. Почитай. Это бывает занимательно. Если хорошо написано.
Я пожала плечами.
Хорошо я могу.
Альбина мне улыбнулась.
Отлично. Прочитаешь, и мы с тобой обсудим. Мне интересно твое мнение.
«С чего бы вдруг?», озадачилась я, но вслух свои сомнения озвучивать не стала.
Аля, ты поедешь с нами по магазинам? поинтересовалась Зоя у внучки. Нам нужно купить для Насти платье на церемонию.
Бабушка, ты говоришь так, будто у меня есть время ходить по магазинам, вздохнула Альбина. Снова откинула за спину светлые пряди. Кажется, она, на самом деле, была неравнодушна к своим волосам. Или к новому стилисту. Времени совсем нет, мне все новые наряды привозят домой, я катастрофически занята. Между съемками и репетициями, бегу в зал. Это танцевальное шоу отнимает кучу времени. Я не ожидала. Но, надо сказать, мне нравится. Насть, ты же смотришь меня в «Танцах со звездами»?
Я молчала, не зная, что ответить. Понимала, что сказать правду, что не смотрю, значит, сестру обидеть, а если соврать, то можно в дальнейшем проколоться на банальных вопросах о том, что мне особенно запомнилось.
Отец хохотнул. Протянул руку и потрепал старшую дочь с любовью по щеке. Родион порой делал так, по отношению к Альбине, и у меня каждый раз неприятно замирало сердце. Каждое движение отца в мою сторону было продуманным, намеренным и несколько сдержанным, даже поцелуи и объятия. У него никогда не возникало спонтанного желания меня приласкать. Да оно и понятно. Я была его кровным ребенком, но не близким по духу. Меня он не видел маленькой, не прикипел душой, не переживал за мои разбитые коленки. Это все у него было с Альбиной, они родные во всех смыслах люди. Головой я всё это понимала, а вот сердцу временами бывало жутко обидно. Вот как сейчас. Стало обидно, и я поспешила отвести глаза, потянулась к тарелке с бутербродами, изо всех сил изображая равнодушие и беспечность.
Конечно, Настя смотрит, пуговка. Вся страна смотрит.
Вот это точно, недовольно проговорила Зоя. Вся страна смотрит, как ты полуголая к какому-то мужику прижимаешься.
Глупости, отмахнулась от бабушкиных слов Альбина. Во-первых, я не полуголая, это сценические наряды, а, во-вторых, бабуля, у меня и в фильмах бывают постельные сцены.
Знаю. Всегда удивлялась, как Рома так спокойно к этому относится.
Мама, а как моя жена к такому относится? красивым баритоном ухнул Родион развесёлым голосом.
Зоя от сына отмахнулась.
Про тебя я молчу. К тому же, ты мужчина. А тут молодая девушка, нужно беречь свою репутацию. И репутацию мужа заодно.
Прежде всего, я актриса. А уже потом жена.
Зоя подняла на старшую внучку серьёзный взгляд.
Одумайся, проговорила она. Ты что говоришь?
А что? удивилась Альбина. Я украдкой за ней наблюдала. Видела широко распахнутые голубые глаза, милую улыбку на губах. Рома знает, что я человек творческий. От этого никуда не деться. Да, папа?
Что есть, то есть, дорогая.
Я же закрываю глаза на его недостатки. Отношусь к ним с пониманием. Это и называется брак, бабушка. Не ты ли меня этому учила? Что нужно идти на компромиссы?
Странные у вас компромиссы, качнула Зоя головой. На компромиссы идут, чтобы быть рядом, а у вас чтобы жить в комфорте врозь.
У нас всё хорошо, заверила Альбина. У нас с Ромой крепкий брак. Полное взаимопонимание. Альбина мечтательно вздохнула. Иногда сама себе завидую. Сестра на меня посмотрела, прищурилась и с самым серьёзным видом выдала: Настя, тебе нужно выйти замуж.
Я не удержалась, закатила глаза.
И ты туда же.
А кто ещё?
Я кинула выразительный взгляд на Зою через стол.
Бабушка.
Та в свою очередь пожала узкими плечиками.
А что, я не права? Замуж тебе и, правда, пора.
Родион откинулся на стуле, глянул на меня оценивающе и с улыбкой.
Представляю, как я буду дочку замуж выдавать. Хорошую бы свадьбу сыграли.
Пока не с кем, настойчиво проговорила я, очень надеясь, что этот разговор сам собой сойдет на нет. Но Зоя так просто успокоиться не могла.
Поэтому я и говорю, что тебе нужно пожить здесь, в Москве, некоторое время. Какого мужа ты найдешь в периферии?
Бабушка, ну в какой периферии? воскликнула я. От нас до Москвы на машине два часа!
Всё равно. Жениха нужно искать здесь, категорично проговорила Зоя. И тут же затеребила сына. Родион, скажи ей!
Конечно же отец послушно кивнул.
Я согласен, Настя. И тут же исправился: Не с тем, что нужно срочно замуж. Это, дорогая, твоё дело, а в том, чтобы ты осталась с нами на некоторое время. Я бы этого хотел.
И что я должна была на это ответить? Что я с утра пакую чемодан и срочно уезжаю? Про себя я вздохнула, а отцу улыбнулась.
Я подумаю То есть, я посмотрю свою занятость, и если возможность есть, то останусь ненадолго.
Альбина схватила меня за руку.
Отлично, обрадовалась она. Через неделю у меня точно будет пара выходных, мы можем съездить с тобой в спа-отель. Это недалеко, под Подольском. А что? Замечательно отдохнем. Настя, это такое место!..
Дальше начался рассказ о новом, недавно открытом спа, о чудесных омолаживающих процедурах, о массаже, после которого хочется начать жить заново, я слушала звонкую речь сестры и мысленно прикидывала, сколько времени мой вынужденный визит может продлиться. Ну, почему я не могу взять и отказать им?
Всем, кому угодно, могу, а отцу и его семье нет.
Не знаю зачем, не знаю почему, и чья это была идея, но в магазин, выбирать платье, да и просто за покупками, как выразилась с энтузиазмом Зоя, с нами отправилась Елена. Я чувствовала неловкость из-за её присутствия, но мачеха, как ни странно, вела себя совершенно спокойно, ничем не выдавая своё вчерашнее настроение и недовольство. Чем, признаться, смущала меня ещё больше. Я совершенно не понимала, как на неё реагировать. То ли она такая же замечательная актриса, как её муж и дочь, то ли вчера я, на самом деле, попала под её дурное настроение своим приездом. Думай, что хочешь.
Нам обязательно надо купить сегодня платье, говорила мачеха, перебирая наряды на вешалке одного из магазинов. Завтра уже церемония, а вдруг нужно будет что-то подогнать по фигуре?
Я не думаю, что на меня будет обращено столь пристальное внимание, ввернула я. Скорее всего, меня не заметят.
Что за глупости ты говоришь? удивилась Елена. Отца будут награждать, так что, заметят всех, вся семья будет в сборе. Это серьёзная награда в нашей стране, Настя, нравоучительно добавила она.
Знаю. И не спорю, просто У меня же есть платья!
Лена права, нужно новое, безапелляционным тоном проговорила Зоя. Бабушка даже для похода по магазинам вместе со снохой и внучкой зачем-то взяла с собой Олесю. Девушка тусклой тенью маячила за нашими спинами, и что-то без конца конспектировала у себя в блокноте. Я всё чаще на блокнот в её руке поглядывала. Было жутко любопытно, что она в него записывает.
Мы стали выбирать платье. Я старалась участвовать в выборе всеми силами, хотя, это было достаточно трудно, мой голос тонул в обсуждениях Зои и Елены. А на меня они поглядывали, как на манекен, и мне приходилось высказывать своё мнение с некоторым нажимом. Но всё равно перемерила я платьев куда больше, чем хотелось бы. Даже устала. Но всё-таки, в конце концов, мы сошлись на единственном наряде, который устроил всех. Бледного лимонного оттенка шёлк, который легко и скользяще спускался по моей фигуре, подчеркивая все её достоинства полную грудь, тонкую талию и красивый изгиб бедер. Я покрутилась перед зеркалом, оценила вырез на спине, провела рукой по животу, и осталась довольна увиденным. Только Зоя ещё ходила вокруг меня, окидывая критическим взглядом. Но затем всё-таки благосклонно кивнула.
Мне нравится.
Я не удержалась и негромко выдохнула:
Слава Богу.
Бабушка тут же меня одернула.
Перестань. Я же забочусь о твоём благополучии. В этом платье тебя точно заметят.
Кто?
Все. Все мужчины на церемонии.
Ты говоришь так, будто это мне медаль вручат.
Не медаль, Настя. Какую медаль?
Я образно. Я снова присмотрелась к своему отражению в зеркале. Я себе определенно нравилась в этом платье. Хочу его, решила я.
Значит, покупаем его.
А я нашла того, кто вынесет окончательное решение, вдруг заулыбалась Елена, глядя куда-то через большие витринные окна магазина. За ними были яркие, красиво освещенные «улицы» большого торгового центра, целый густонаселенный район мегаполиса. И людей было много, не смотря на то, что будний, рабочий день. Праздношатающихся по торговому центру граждан хватало.
Я обернулась, посмотреть, кого мачеха неожиданно увидела, и в первый момент, когда я поняла, о ком Елена говорит, моё сердце привычно и болезненно ёкнуло. Я даже внутренне замерла, потом меня кинуло в жар, и я заставила себя отвернуться. Необходимо было всеми силами удержать на лице равнодушное выражение. Я воспользовалась тем, что мачеха с бабушкой отвлеклись, призывая к себе зятя, что оказался поблизости с магазином, в котором мы выбирали платье. Елена из магазина вышла, я краем глаза видела, как она зовет Романа, как протягивает к нему руку, берет за локоть, увлекая за собой. Зоя за всем этим наблюдала, а вот я со всей серьёзностью смотрела в глаза своему отражению и мысленно репетировала безмятежную, ничего не значащую улыбку. Я ведь столько времени провела у зеркала в своей квартире, с этой приклеенной улыбкой на губах, неужели не смогу изобразить её в нужный момент? Для чего тогда нужны были все эти репетиции?
Настя, смотри, кто здесь! радостным голосом известила меня бабушка, и мне, после секунды промедления, всё-таки пришлось обернуться.
Это был муж моей старшей сестры. Роман Федотов. Моя дурацкая, давнишняя, можно сказать, что первая любовь. Девчачий соблазн и сумасшествие.
Роман Федотов. Высокий, широкоплечий, немного тяжеловесный для итальянских костюмов, которые он предпочитал носить каждый день. Но даже в костюмах он не выглядел интеллигентом или джентльменом, особенно, если ему приходило в голову не побриться с утра или залихватски улыбнуться. В Москве, к тому же, в творческих, театральных кругах, так не улыбались. От таких улыбок впадали в крайнюю степень настороженности. А вот Роману Федотову никакая другая улыбка не шла. А ещё ему шла короткая стрижка и хулиганская, двухдневная щетина. И стойка борцовская, напоминание о спортивной юности. Себя он поменять не мог, не смотря на череду итальянских костюмов в шкафу, и даже стойки с парой десятков шелковых галстуков модного бренда, которые Роман практически никогда не носил, но Альбина заботилась о том, чтобы они у него были. Темно-русые волосы, проникновенный взгляд зеленых глаз, пухлые губы Будучи девчонкой я безумно завидовала сестре, настолько, что умудрилась всерьез влюбиться в её провинциального мужа. Настолько, что мне до сих пор стыдно за те чувства.