А Янка вдруг начала хихикать.
Ты чего? удивилась я.
До сих пор не могу забыть, как ты на Новый год Макееву подарила полкоробки шоколадных конфет, сквозь смех проговорила Казанцева.
Ой, да я там съела всего-то пару штучек! запротестовала я. Но, подумав, криво улыбнулась: Ладно, штук пять
Эта история произошла в седьмом классе. Тогда мы впервые играли в «Тайного Санту», и мне в «подопечные» достался Тимур Макеев. О «Санте» я начисто забыла до того дня, когда подарок нужно было нести в школу. Тогда я взяла из серванта первую попавшуюся коробку конфет. У нас этих коробок тьма-тьмущая: папу на работе на кафедре с наступающим Новым годом каждый раз конфетами задаривают. Из дома я выскочила в последнюю минуту, не успев позавтракать. Даже решила до школы на автобусе добраться. Всю дорогу я гипнотизировала изображенные на коробке конфеты. Такие аппетитные, с орехом внутри и кокосовой стружкой сверху. Не выдержав, распечатала, и слопала несколько штук. Планировала только попробовать, но одной конфетой ограничиться не удалось. О чем, кстати, до сих пор ни капли не жалею. Конфеты оказались обалденными. В итоге коробку конфет вместе с запиской «Тиму М.» я тихонечко положила в красный мешок «Тайного Санты». До сих пор не знаю, какая реакция была у Макеева, когда он получил свой подарок
Вскоре я начисто забыла про эту историю, а Янку мой «секрет» так развеселил, что она до сих пор каждую зиму мне это припоминает.
Когда мы вышли на улицу, уже стемнело. Мелкие снежинки хороводили в свете фонарей. Болтая и скрипя свежим снегом, мы добрели до перекрестка, где обычно и расставались. Пока светофор горел красным, Яна хлопнула себя пушистой варежкой по лбу.
Мне же тетя привезла печенье с предсказаниями. Я вам несколько штук взяла.
Она полезла в сумку и достала яркую коробку. Мы стояли под сплошным снежным кружевом и делили печенье. И почему-то это мне показалось настоящим зимним таинством, преддверием новогоднего волшебства.
Снежана и Милана решили съесть печенье дома, а я свое в нетерпении разломала сразу. Под желтым светом фонаря мы хором прочитали послание: «Иногда нужно что-то разрушить, чтобы освободить место для чего-то нового».
Мы переглянулись.
И что это означает? удивилась Яна.
Определенно что-то хорошее, с энтузиазмом отозвалась я, думая о предстоящей на каникулах поездке за город.
Глава третья
Следующий школьный день оказался ничем не примечательным. Разве что еще утром я проснулась со странным чувством, будто сегодня должно произойти что-то такое, из-за чего жизнь моя сойдет с привычной орбиты и все вокруг больше не будет прежним. Непонятное и оттого немного неприятное ощущение поселилось внутри.
После уроков классуха собрала нас на классном часе и рассказала всем об идее Антона Владимировича отправиться вместе на новогодние каникулы кататься на лыжах за город. Ребята восприняли эту новость с энтузиазмом. Еще бы. Ведь географ был всеобщим любимцем. Но главное: поездка за город это долгожданная свобода. Заснеженные склоны, лыжи, горячий шоколад, хорошая компания и никакой школы. Многим показалось это очень воодушевляющим. Правда, в зимнюю сказку пока не особо верилось. За ночь весь вчерашний снег растаял, оставив после себя наутро лишь неприятную слякоть. Но даже если в городе не будет снега, как в прошлом году, за городом-то его завались! Еще одна причина покинуть мегаполис и отправиться в поход. Классная поручила мне заняться списком желающих встретить Новый год в Васильево.
После новости о предстоящем походе с Золотком и одобрительного гудения я зачем-то обернулась к парте, за которой сидел Тимур. Хотелось посмотреть на его разочарованное лицо. Но Макеева на месте не было. Конечно, это же Макеев. Делать ему, что ли, больше нечего посещать после уроков всякие там классные часы. В том, что он откажется от поездки с Антоном Владимировичем и не запишется, я даже не сомневалась. Макеев, как выяснилось, вообще со списками не дружит.
После классного часа Янка сразу засобиралась домой, а мне пришлось еще немного задержаться, чтобы выяснить у классной все организационные вопросы.
Когда вышла из кабинета, школьные коридоры были уже пусты. Занятия у второй смены пока не начались, поэтому в здании было непривычно тихо. Я отнесла журнал в учительскую и спустилась в гардероб. Наматывала огромный шарф горчичного цвета на шею и с тоской смотрела в окно, как ветер размазывает крупные капли по стеклу. Погода снова была не декабрьской. Вместо вчерашних снежных кружев в городе снова дождь и серость.
Еще со школьного крыльца я заметила знакомый синий «Киа Сид», и настроение мое еще больше испортилось. И тут же вспомнилось то странное чувство тревоги, которое посетило меня сегодня утром. На душе стало тяжело.
«Сид» принадлежал Эдику. И если он приехал к моей школе без Алины, то ничего хорошего от нашей встречи я не жду.
Кравец вышел из машины один. Огляделся по сторонам и, разумеется, сразу заметил меня на школьном крыльце. Больше-то здесь никого не было. Я напряглась. Что ему надо? Когда Эдик, глядя на меня, широко заулыбался, я нахмурилась. Если он думал, что я подойду к нему не тут-то было. Не горю желанием И вдруг в голове поселилась неприятная мысль: а если его послала Алина? Вдруг что-то стряслось? Тогда я все-таки сбежала с крыльца и направилась к Эдику. По мере того как я подходила, улыбка на лице Кравеца становилась шире. Если бы у моей сестры были неприятности, вряд ли бы Эдик так сиял. Хотя я ничему уже не удивлюсь. Этот парень вселял в меня какой-то неподдельный ужас.
Привет! снова первым поздоровался Эдик.
Привет! отозвалась я глухо, оглядывая его машину. И все-таки она была пустой. Эдик без Алины. Тогда я сразу спросила: Что ты здесь делаешь?
Институт, в котором учились Кравец и моя сестра, находился совсем в другой стороне. Эдик, не переставая улыбаться, смотрел на меня. Он был без шапки, и ветер трепал его светлые волосы.
А я мимо твоей школы проезжал, наконец начал он. Как раз к вам еду. Меня Алина ждет. Думал, вдруг у тебя занятия в это время закончились. И видишь, как повезло? Могу подвезти до дома.
Да уж, везуха, ничего не скажешь. Я обернулась и посмотрела на школьное крыльцо. На нем появился Антон Владимирович. Он посмотрел в нашу сторону, неодобрительно осмотрел Эдика, а затем кивнул мне на прощание. Я растерянно кивнула ему в ответ. Вот проклятье! А если он решит, что этот болван Эдик мой парень? Хотя какая разница Антон Владимирович несбывшаяся мечта. А Эдик От него я просто не знаю, чего ожидать.
Кравец проследил за Антоном Владимировичем, как-то странно усмехнулся, а затем распахнул пассажирское сиденье «Киа».
Прошу!
Я с сомнением оглядела пассажирское место. Конечно, заманчиво было бы сейчас нырнуть в машину и с теплом и комфортом домчаться до дома. А с другой стороны Провести лишние минуты наедине с Эдиком? Кошмар! И тут же что-то странно кольнуло в груди: а если он начнет ко мне приставать? Ну, нет Выдумываю, как сказала бы моя мама. Скорее всего, на самом деле все обстоит действительно так, как и сказал Эдик. А у меня просто паранойя развивается.
Ну как? поторопил меня Кравец, заметив, что я не спешу садиться в его машину.
Вообще-то я не могу, не слишком вежливо сказала я. У меня встреча.
Встреча? переспросил Эдик. Где?
Прямо здесь, ответила я. Что-то вроде свидания.
Свидание? удивился Кравец. Будто я не могу с кем-то встречаться. Лицо Эдика стало недовольным.
Я завертела головой в поисках своего выдуманного кавалера.
Ага. Он как раз сейчас придет. Ну Мой парень.
Но двор, как назло, был пустым. Наконец дверь школы распахнулась, и на крыльце показался Макеев. Я думала, он уже давным-давно смылся домой, раз прогулял классный час, а он, по-видимому, как обычно, завернул в спортзал, чтобы покидать мяч в кольцо. Сама я этого не видела, но близняшки мне говорили, что наши мальчики имеют привычку торчать после уроков в спортзале.
Макеев похлопал по карманам в поисках чего-то Равнодушно скользнул взглядом по мне и Эдику и отвернулся.
Он? кивнул в сторону Макеева Эдик.
Он, во второй раз соврала я.
Снова обернулась и выкрикнула:
Ти-мур!
Макеев поднял голову и посмотрел в нашу сторону. Я помахала ему. А одноклассник, будь он неладен, остался стоять.
Я здесь! снова крикнула я.
Ага! Я вижу! громко ответил Макеев.
Мне хотелось рвать и метать. И рычать от злости. Но я продолжала стоять и натянуто улыбаться.
Эдик продолжал ежиться от холодного ветра.
Может, сядем уже в машину? снова предложил он уже слегка раздраженно.
Я покачала головой. Обернулась к Макееву и замахала рукой, подзывая его к нам. При этом попыталась сделать самый умоляющий взгляд из всех возможных. Наконец до Тимура дошло. Он спустился с крыльца и неторопливо направился в нашу сторону. Эдик впился в Макеева угрюмым взглядом.
Вот ты где! не нашла я ничего лучше, как начать разговор с этой глупой фразы. Сказала это так неестественно весело, будто Макеев был ребенком, который спрятался, просто прикрыв лицо ладонями, а я делала вид, что его долго искала.
Тимур покосился в сторону недовольного Эдика и кивнул:
Вот я где.
А я тебя жду, жду
Меня? недоумевал Макеев.
Тогда я порывисто обняла растерянного Тимура и повисла на нем, как сосиска. Макеев меня в ответ обнимать не стал.
Ну, мы пошли, нарочито счастливо сказала я Эдику, оторвавшись от объятий с Тимуром.
Ага, отозвался Эдик.
Алине привет!
Кравец натянуто улыбнулся и обошел машину. Сел за руль, громко хлопнул дверью, завел мотор Но «Киа» почему-то не трогалась с места. А мы с Макеевым продолжали молча стоять, как два истукана. Я готова была проклясть все на свете. Ведь теперь вместо того, чтобы на законном основании идти домой после школы, я вынуждена буду слоняться пару часов по улице, находясь якобы на свидании. Еще и погода хуже некуда. Ветер словно озверел. Редкий колючий снег летел в лицо.
Эдик так и не уезжал, чем очень раздражал. Продолжал сидеть в машине и смотреть на нас с Макеевым.
Возьми меня, пожалуйста, за руку, попросила я Тимура.
А?
И уведи куда-нибудь.
Наконец Макеев без лишних вопросов сделал так, как его просят. Взявшись за руки, мы направились по аллее в противоположную сторону от школы. Тимур держал меня за руку осторожно, будто не знал, чего от меня ждать. Да я и сама иногда этого не знала. Выдумала же вот себе свидание
Кто этот тип? спросил Макеев, когда мы немного отошли.
Жених моей сестры, ответила я.
И он тебе не нравится?
Терпеть его не могу, призналась я Макееву. И ведь снова не объяснишь, что ничего плохого мне Кравец не сделал. Просто у меня дурное предчувствие на его счет.
Некоторое время мы так и шли молча, не расцепляя рук, хотя синяя «Киа» была уже далеко позади. Словно, оба о чем-то задумавшись, не обращали внимания на внезапную и такую непривычную близость. Когда до меня наконец дошло, что происходит, я немного смутилась и первой выпустила теплую широкую ладонь Тимура. Он на это никак не отреагировал, просто продолжил шагать рядом со мной. Тогда я осторожно покосилась на профиль одноклассника. Правильные черты лица, прямой нос, черные изогнутые ресницы, красивые губы На Макееве модный черный пуховик и подогнутая шапка. Изучив лицо, я скользнула взглядом по серебряному колечку в левом ухе. Пожалуй, Макеева можно признать очень даже симпатичным, странно, что я никогда не обращала на него внимания. Хотя У меня совсем другие вкусы и идеалы. Тимур для меня слишком неформальный и безалаберный. А вот Золотко Эх, Антон Владимирович, Антон Владимирович Ну почему вы так недосягаемы для ученицы одиннадцатого «А» класса?
Тимур, думая о чем-то своем, вдруг улыбнулся.
Почему ты на меня так пялишься? спросил он, так и не поворачиваясь ко мне.
Я страшно смутилась:
С чего ты взял?
Я вижу боковым зрением, сказал Тимур, глядя себе под ноги. Он продолжал улыбаться.
Как голубь? спросила я.
Тогда Макеев хрипло рассмеялся. Из его рта вырвался пар.
Да, что-то вроде того. Как рыба.
Я не сдержалась и тоже улыбнулась. Было немного странно брести в такой холод куда глаза глядят с парнем, с которым меня не связывает абсолютно ничего. Не считая той коробки конфет в седьмом классе, из которой я увела несколько штук. Да мы с Макеевым ни разу и не общались толком.
И снова поднялся холодный ветер, а снег неприятно покалывал щеки. Из-за того, что снежинки летели прямо в лицо, мы оба хмурились. Это был самый неподходящий момент, но я все-таки спросила:
Какие у тебя планы?
На жизнь?
На день, вздохнула я, пряча руки в карманы пуховика. Может, прогуляемся?
Возвращаться домой рано. Конечно, можно было завалиться к Яне, но она жила слишком далеко от школы, а близняшки наверняка сейчас на занятиях танцами Внезапно я поймала себя на мысли, что придумываю «отмазки» и мне просто нравится идти под снегопадом и ветром рядом с Макеевым. Эта мысль мне совсем не понравилась. С чего бы у меня возникло вдруг такое желание?
Но мы вроде и так гуляем, повернулся ко мне Тимур и сверху вниз посмотрел в глаза. И я снова увидела себя в отражении темных радужек: маленькую, растерянную, в огромном желтом шарфе
Тоже верно, первой отвела я взгляд. И ты даже не спросишь, почему мы гуляем?
Погодка больно хорошая, серьезно сказал Тимур.
Я сильнее укуталась в шарф и точно так же, с самым серьезным видом, кивнула.
Мы дошли до набережной, где снег валил еще гуще. У нас с Тимуром не было ничего общего, поэтому мы оба преимущественно молчали, но, удивительное дело, меня это ничуть не напрягало. Если мы и произносили фразы, то только короткие и какие-то глупые.
Заметив, как я прячу руки то в карманы, то в рукава, Тимур спросил:
А где твои перчатки?
Я их все время теряю.
Тогда Макеев полез в карман и достал свои вязаные, черные и, кажется, совсем новенькие.
Вот, возьми.
А ты?
У меня никогда руки не мерзнут.
У нашей старой собаки тоже никогда не мерзли лапы.
Ты все время меня будешь с разными животными сравнивать?
Прости.
Кем еще назовешь?
Могу лошадью.
Очень хорошо.
Молчание. Но перчатки у Макеева просто замечательные. Мягкие, теплые. Хотя и большие. А еще почему-то стало так приятно, что Тимур дал мне их поносить
Странные у нас с тобой разговоры, Макеев.
Хочешь горячий чай?
Чай?
И хот-дог.
Мы остановились у палатки с быстрым питанием и взяли два стаканчика чая навынос и два французских хот-дога. Мне с кетчупом, а Макееву с горчицей.
Поставили стаканчики на припорошенный снегом широкий парапет и уставились на темную воду. Ели молча. Набережная в это время была практически пустой. Вода в реке еще не замерзла. Жуя хот-дог, я с задумчивым видом уставилась на черную водную рябь.
А хочешь, я ему морду набью? спросил вдруг Макеев.
Кому? не сразу поняла я.
Жениху твоей сестры.
Зачем? засмеялась я, сделав глоток горячего чая. После съеденного хот-дога стало намного теплее. Перчатки Макеева я зачем-то убрала в карман.
Ну, ты же терпеть его не можешь, пожал плечами Тимур.
Ты мне тоже не особо нравишься, Макеев, со смехом сказала я, снова отпив чай. Картонный стаканчик обжигал пальцы.
Снег вдруг перестал падать, и из-за туч вылезло солнце. Яркое и уже по-настоящему зимнее. Тимур, прищурив один глаз из-за слепящих лучей, повернулся ко мне и осмотрел меня с нескрываемым интересом. Я улыбалась и теперь тоже не отводила от него взгляд.
Поэтому если ты себе там что-то надумал продолжила я.
А что я могу надумать? улыбнулся Тимур. А я отметила про себя, какие у него белые и ровные зубы.
Сам знаешь что, проворчала я.
Понятия не имею.
Перестань, толкнула я легонько Тимура. Как-то кокетливо получилось, но я не нарочно, честное слово.
Макеев взял с парапета мой пустой стаканчик и выкинул его вместе со своим в ближайшую урну. Потом вернулся ко мне.
Ладно, вздохнул он. Я все-таки уже надумал, что ты от меня без ума. Ждешь не дождешься, когда мы выпустимся из школы, чтобы выскочить за меня замуж и нарожать мне кучу детей.
Чего-о?
Я мечтаю о трех сыновьях и младшенькой доченьке. Чтоб как у Бекхэма.