Я молча пялилась на Макеева, а он все это рассказывал, продолжая щуриться от солнца.
А потом вдруг рассмеялся:
Ты такая наивная, Наташа. Как моя старая кошка.
Теперь уже я его пихнула не кокетливо, а со всей силы. Правда, Тимур от моего толчка даже не шелохнулся.
Он перестал смеяться и уставился на мое лицо. Принялся его так изучать, что я немного засмущалась. Но отводить взгляд не стала. Тоже уставилась на его красивое гладковыбритое лицо.
Кое о чем я все-таки на самом деле думаю, наконец сказал Макеев. А у меня от этого странного тона даже дыхание перехватило.
О чем же? негромко и хрипловато спросила я. В голову полезли шальные мысли, что Тимур меня вот-вот поцелует. А я, возможно, даже не буду против Дурдом какой-то! Еще вчера я своего одноклассника практически ненавидела, но стоило мне очутиться рядом с ним, как меня словно одурманило.
Об этом я скажу, когда провожу тебя до дома, пообещал Тимур. Где ты живешь?
Я назвала адрес. Мой дом находился достаточно далеко отсюда, а еще я понятия не имела, где живет сам Макеев и удобно ли ему будет тащиться через полгорода, чтобы меня проводить. Но уж раз вызвался Мы снова побрели по набережной. Теперь идти было не так холодно, потому что ветер не дул в лицо, а подгонял нас в спину. В какой-то момент Тимур остановился и взял меня за руку. И его ладонь в очередной раз оказалась теплой, а вот моя наоборот.
Издеваешься? спросил Тимур. Ты и мои перчатки потеряла?
Нет, они в кармане.
Тогда Макеев сам полез ко мне в карман и, достав свои перчатки, принялся их на меня натягивать. Все это время я следила за его сосредоточенным лицом. Когда Тимур опускал ресницы, меня брала зависть. Это было несправедливо! Вот бы мне такие
В перчатках стало теплее. Поступок Макеева меня умилил, и настроение стало еще лучше. Мы шли по центру, на улице ярко светило солнце, и свежий снег на газонах слепил глаза.
Иногда мимо пролетали редкие снежинки. Тогда я открывала рот, чтобы поймать хотя бы несколько, а Тимур на меня в это время странно косился и усмехался.
Я встречалась взглядами с прохожими, и они широко улыбались мне. А я улыбалась им в ответ. И было так хорошо
Не до улыбок мне стало, когда мы зашли в мой двор и остановились у подъезда. Я поймала себя на мысли, что жутко заинтригована и весь путь думаю о том, что же мне не сказал Макеев на набережной. Даже сердце сильнее застучало.
Тимур снова посмотрел на мое лицо и улыбнулся.
О чем же ты думал? поторопила я его.
Я думал, как забавно кетчуп смотрится на твоем носу. Ты похожа на клоуна, ответил Макеев.
Я поспешно потянулась к рюкзаку и вытащила карманное зеркальце. На носу действительно красовалась засохшая красная клякса внушительных размеров. Как я ее не почувствовала? Так с ней и прошагала через весь центр. Еще прохожим улыбалась в ответ, дура!
Макеев, почему ты мне сразу не сказал? возмущалась я, оттирая с носа проклятый кетчуп.
Сказал бы, если бы ты не призналась, что я тебе не особо нравлюсь. Наверное.
Я, перестав оттирать пятно, сердито подняла на него глаза.
Так это месть?
Сама разбила мне сердце, а я виноват, притворно вздохнул Макеев. Ладно, пока, Наташа. Увидимся в школе!
Тимур развернулся и пошел прочь со двора, а я так и продолжила стоять, глядя ему в спину.
Эй! наконец выкрикнула я. А что мне делать с перчатками?
Макеев развернулся и громко посоветовал:
Пришей на них резиночку!
Я не удержалась и показала ему язык. Тимур усмехнулся и снова развернулся.
На свой этаж я поднималась в каких-то растрепанных чувствах. Щеки горели то ли от холода, то ли от непонятно откуда взявшегося смущения. Мы с Тимуром пробродили по улицам почти два часа, так толком и не пообщавшись, но мне казалось, что у нас действительно было настоящее свидание.
Глава четвертая
К тому времени, как я вернулась домой, Эдика у нас уже не было. Зато меня встретили мама с сестрой. Как только я отворила дверь ключом, они выскочили в коридор и встали как вкопанные. Я разматывала шарф, не сводя с них непонимающего взгляда. Мама и Алина загадочно улыбались и время от времени переглядывались, словно заговорщики. Да что с ними такое? Я разулась, скинула пуховик, прошла в ванную, чтобы вымыть руки Они за мной. Пока вода плескалась, я расслышала, как мама что-то сказала Алине, а та негромко рассмеялась.
Что происходит? сердито спросила я, выключив воду и взяв в руки полотенце.
Как погуляла? первой задала вопрос Алина.
Хорошо погуляла, отозвалась я, проходя на кухню. И даже перекусила! Хотя чай бы еще попила.
На столе заметила три чашки и недоеденный разрезанный клубничный рулет. Ага, значит, Эдик уехал от нас не так давно. Ну и скатертью ему дорожка. И тут до меня наконец дошло: он рассказал маме и сестре о нашем с Макеевым «свидании»! Вот почему они такие загадочные. А Алина еще и ржет как дура.
Что за Тимур? спросила мама, когда я молча уселась за стол пить чай.
Тимур как Тимур, буркнула я.
Это ведь твой одноклассник? уточнила Алина.
Я неопределенно дернула плечом. Больше всего на свете мне не хотелось, чтобы мама и сестра решили, что я встречаюсь с Макеевым. Я бы предпочла соврать, что гуляла с Янкой. Но раз уж так сложились обстоятельства Вот Эдик трепло! Еще и имя назвал. Так бы я выдумала себе какого-нибудь абстрактного воображаемого парня, а не одноклассника, с которым учусь одиннадцать лет.
Она стесняется, захихикала Алина, не дождавшись от меня ответа.
Ш-ш! шикнула мама на Алину. Не смущай младшую сестру.
Я жевала клубничный рулет и молчала. Будут пытать ничего не расскажу. Да потому что и рассказывать особо нечего.
Эдик сказал, что этот мальчик был неформального вида, сказала Алина, усаживаясь на соседний стул.
Это просто твой Эдик слишком формальный, отозвалась я, припомнив вылизанного Кравеца. Скучный до зубовного скрежета.
И давно вы встречаетесь? продолжила наседать на меня сестра.
Я буду говорить только в присутствии адвоката, ответила я, торопливо допивая чай. Хотелось скорее спрятаться в своей комнате. Я еще ни разу не обсуждала с семьей такие темы, поэтому мне было неловко.
Ну, ничего, сказала Алина, кажется, не замечая моего смущения. У тебя есть старшая сестра. Я всегда тебе помогу, если появятся вопросы на тему отношений.
Я почувствовала раздражение. Ей бы со своими отношениями сначала разобраться. Все-таки Эдик производил впечатление скользкого и неискреннего типа.
А если все зайдет слишком далеко начала мама. Конечно, лучше бы дождаться совершеннолетия. Но ты знаешь, как важно
Тут уж я взорвалась:
Перестаньте! Мы всего-то поели хот-доги на набережной, а вы уже раздули из мухи слона!
Ладно, ладно, молчим, сказала мама. Они с Алиной снова переглянулись.
Лучше скажи, зачем твой жених караулил меня рядом со школой, брякнула я. Такой уязвимой себя чувствовала в эту минуту. Как все-таки неприятно, когда лезут в твою личную жизнь Поэтому я решила перевести тему разговора и переключиться на чужие отношения.
О, это было очень мило с его стороны, правда? расплылась в улыбке Алина. Встретить тебя и подбросить до дома
Я вспомнила, как настойчиво Эдик приглашал меня сесть в машину, и только сильнее рассердилась.
Да, настоящий джентльмен, согласилась мама.
Меня захлестнула злость. Они никогда не увидят в нем ничего плохого. И снова отвратительное чувство паранойи. Может, я себе все надумываю?
Из уст сестры это прозвучало так, как будто это действительно настоящий мужской поступок: забрать младшую сестренку своей невесты из школы в непогоду. Что в этом такого, если уж по пути?
Весь вечер я просидела в комнате за уроками, боясь, что расспросы о Макееве возобновятся. Да и настроения особо не было. После уроков поболтала по телефону с Янкой, почему-то не упомянув о прогулке с Тимуром. Хотя обычно старалась ничего от лучшей подруги не скрывать.
Ночью долго не удавалось уснуть. Я поднялась с кровати, тихонько вышла в коридор и увидела, что Алина тоже не спит. Сегодняшняя ситуация с Эдиком не отпускала меня. Не знаю, почему я так испугалась, когда увидела его рядом со своей школой. Но если рассказать об этом кому-нибудь, меня не поймут и на смех поднимут.
Я осторожно постучалась к сестре. Алина промычала что-то неразборчивое, и я решила, что это разрешение войти.
Сестра сидела за столом перед включенным ноутбуком. На столе были разложены конспекты. Настольная лампа ярко освещала раскрытые тетради. Алина собрала волосы в высокий пучок и вставила в него пару карандашей. В нарядной ночной сорочке, с патчами под глазами и, как обычно, с прямой осанкой. Я вспомнила позу, в которой сама делаю уроки, а могу и лежа на кровати, задрав ноги на стену, задачи решать. Вздохнула: насколько мы все-таки разные. Бывает же такое у одних родителей.
Мы никогда не были с Алиной близки. Вроде разница всего четыре года Но она почему-то казалась мне огромной. У нас всегда были разные интересы и увлечения. И общих тем для разговоров никогда не находилось. Только в детстве, когда мы были совсем мелкими, нас с сестрой отправляли к бабушке, у которой не было интернета и по телевизору ловилась всего парочка неинтересных центральных каналов. Тогда Алина катала меня на багажнике велосипеда по поселку, возила на речку и даже собирала для меня ягоды в глубокую чашку. Все это было так давно, будто бы в другой жизни Последние лет семь, наверное, мы почти не общались.
Алина у нас всегда считалась маминой дочкой. Они даже внешне были похожи обе длинноволосые и синеглазые. А я похожа на папу, поэтому меня почему-то сразу определили в категорию «папина дочка». Мама с Алиной ходили по магазинам, болтали на близкие только им темы. Алина всегда с легкостью делилась всем, что у нее на душе. Рассказывала маме все последние сплетни: кто в кого в их классе влюбился, кто с кем дружит, кто куда пойдет учиться после школы Я же делиться такой ерундой не видела смысла. Мама с трудом могла вспомнить имена моих одноклассников потому, что жизнь моего класса ее не захватила. Интересно, она помнит, как выглядит Макеев?..
Но если у мамы свободного времени было много, то у папы его не было вообще. Да и не сказать, что мы с папой были очень уж близки. В силу его загруженности и занятости. Конечно, он время от времени интересовался моими делами, но такого, чтобы мы вместе ездили на рыбалку или чинили его машину в гараже за непринужденными разговорами, конечно, не было. Поэтому иногда я чувствовала себя в своей семье лишней. Может, в этом была и моя вина: я сама не стремилась делиться личным с мамой и сестрой. Но порой мне было все-таки обидно. Если бы они захотели, то обязательно бы нашли ко мне подход.
Взять сегодняшнюю ситуацию с Макеевым. Наверняка мама с Алиной ожидали, что за чашкой чая я выложу все подробности своего «свидания», спрошу совета, признаюсь в большой любви к Тимуру Но я довольно быстро свернула нашу беседу. И видела, с каким разочарованием Алина и мама переглянулись. А ведь они ждали меня весь вечер, чтобы узнать подробности.
В комнате у Алины, как обычно, был образцовый порядок. Расправленная кровать с белым постельным бельем, кругом комнатные цветы, красивые постеры на стенах. Моя комната отличалась от комнаты Алины: она выглядела сиротливой и словно была необжитой, с белыми стенами и разбросанными на стульях вещами. Все, к чему прикасалась Алина, делалось теплым и уютным. У меня же такого умения, к сожалению, не было.
Алина оглянулась, увидела меня, и по ее лицу я поняла, что она очень удивлена. Наверняка ожидала увидеть маму. Но родители давно уже спали, а меня все мучил один важный вопрос
Ты его любишь? спросила я с порога.
Алина отвернулась, снова уткнулась в конспекты и негромко рассмеялась. Конечно, она сразу догадалась, о ком я.
Люблю, ответила наконец сестра.
Сильно любишь? уточнила я.
Конечно, дурочка. Он ведь мой будущий муж.
От слов «будущий муж» меня немного покоробило. Эдик действительно совсем скоро станет членом нашей семьи. И мне придется терпеть его всю жизнь.
Алина снова обернулась и внимательно посмотрела на меня. В полутьме ее глаза казались совсем черными. Из динамиков ноута негромко лилась песня Бейонсе.
Я так и застыла с несчастным выражением на лице. Кто знает, может, когда-нибудь я привыкну к Эдику и он не будет настолько мне противен. Но пока на подсознательном уровне я его просто не выношу.
Сестра оценила мое замешательство по-своему. Встала вдруг со стула, уселась на расправленную кровать и постучала ладонью рядом с собой. Тогда я подошла и села рядом. Было странно находиться в комнате Алины. Я здесь не частый гость.
Ты хочешь поговорить о любви, да? заговорщически спросила у меня сестра. И глаза ее заблестели.
Мне захотелось разочарованно замычать. Нет, любовь это совсем не то, о чем мне хотелось бы говорить. Я хотела сказать, чтобы сестра забыла об этом придурке Кравеце.
Ты влюбилась, верно? продолжила сестра возбужденным шепотом. В этого неформального Тимура, да?
На самом деле я по уши влюбилась в учителя географии, который старше меня на несколько лет. Но мама с сестрой в обморок бы шмякнулись, узнав об этом.
Алина замерла в ожидании ответа. Мне кажется, она даже дышать перестала. А я впервые за долгое время ощутила это приятное чувство единение с сестрой. Мы сто лет не сидели вот так вдвоем, по своей воле. Это не бабушка сказала Алине присмотреть за мной и очистить вишню от косточек, чтобы я не подавилась Я тут же испытала добрую ностальгию. И мне пока не хотелось выходить из комнаты сестры.
Ага, влюбилась, промямлила я. Ведь это действительно так. Любовь-то во мне горит! Только не к Макееву, разумеется. Я вспомнила, как этот гад не сказал мне о кетчупе на носу, и внутренне снова возмутилась.
Алина, несмотря на поздний час, захлопала и подпрыгнула на кровати.
Это так здорово! сказала она. А как ты это поняла?
Я неопределенно пожала плечами. Как же это можно понять? Наверное, ты просто влюбляешься и все. Тогда я осторожно спросила:
А ты как поняла?
Что влюбилась в Эдика? уточнила сестра.
У меня аж сердце заныло. Будь этот Эдик неладен.
Ну да.
Знаешь, иногда мне хочется его съесть, призналась Алина.
Я поморщилась. Единственное, чего хотелось бы мне, это чтобы Эдика съел кто-нибудь другой, например, волки в лесу загрызли.
Ну, а тебе? подтолкнула меня плечом сестра.
Тут я едва сдержала смех. Никогда о таком не думала. Съесть Антона Владимировича это же глупость какая-то. Кто тогда будет вести у нас географию? Нет, мне просто хотелось когда-нибудь выйти за него замуж. А Макеева есть я тем более не стала бы. Его можно просто прихлопнуть, как надоедливую муху. Без каннибализма.
Нет, честно ответила я. Есть мне никого не хочется.
Может, вы просто еще не были так близки, многозначительно усмехнулась сестра. Еще есть один способ понять, любишь ли ты. Просто представь, какой бы стала жизнь, если бы твой человек вдруг исчез. Вот как бы я одна досматривала сериалы, которые мы начали смотреть вместе? Или как ходила бы без него в те места, куда мы ходим только вдвоем? В такие моменты понимаю, что это и не жизнь бы была. А так, бессмысленное существование.
У меня после слов Алины даже сердце заныло. Как все-таки крепко она влипла.
Сестра на миг стала задумчивой, а потом словно спохватилась:
Ой, Натусь, а ты чего не спишь так поздно? Завтра ж школа.
А ты? снова перевела я стрелки.
Алина тяжело вздохнула и указала на разложенные на столе конспекты. Бейонсе теперь пела что-то бодрое и ритмичное. Ей тоже было не до сна.
Пытаюсь получить допуск к зачету, скоро ж сессия. Знаешь, я обычно все экзамены автоматом сдаю, а в этом году такая вредная преподавательница попалась. Никому поблажек не делает.
Про автоматы я знала. Но не от Алины, конечно, а от мамы. Да и то потому, что она хвалилась успехами старшей дочери по телефону перед подругами.
Поэтому я еще не скоро лягу спать, поднимаясь с кровати, сказала сестра. А потом посмотрела на меня сверху вниз и весело спросила: Что мы говорим богу сна?
Не сегодня, криво улыбнулась я.
Алина тихо и искренне рассмеялась. Казалось, ничего в жизни не могло ее расстроить или разочаровать. И это качество в сестре ничуть не раздражало. Наоборот, я завидовала ее оптимизму. Меня же из колеи могла выбить всякая мелочь. Вечно я была без настроения.
Пожелав сестре удачи, я вышла из комнаты. А когда поздно ночью пошла на кухню попить воды, в комнате у сестры по-прежнему горел свет.