Что за сетка? Повесьте ночные гардины! критично заметил отец, закрывая окно.
Раздался щелчок, и поток леденящего воздуха быстро иссяк.
Спасибо, она улыбнулась.
Страх отступил. Ведь теперь холодная осень осталась снаружи. И дышала в стекло, покрывая его холодной испариной.
Он ушёл. И Соня осталась одна в своей маленькой спальне.
«Странно», размышляла она, вспоминая видение. Ощущения были настолько сильны, что озноб до сих пор возвращался, заставляя дрожать. Где-то там, в темноте её сна оставался Никита. Нужно было вернуться за ним. А иначе
Глава 4
На улице установилась на редкость комфортная погода. Когда не слишком жарко и солнце приятно греет. Потому с утра выбегаешь из дома в куртке, а возвращаясь, идешь нараспашку. Это мнимое тепло, как заключительный аккорд, предвещало скорую непогоду. На горизонте уже маячили первые осенние циклоны, с их серым сумрачным небом, и вечно мокрым асфальтом. Ничто не длится вечно! Кончается лето, и счастье кончается. Чтоб, отдохнув, начаться опять
Тем же утром, идя, как шпион, по горячим следам, Соня возникла на кухне. В просвете цветастых штор маячило солнце. Оно с любопытством смотрело в окно, разрезая пространство разбуженной комнаты своими прожекторами. Пылинки, кружились, как мотыльки, оседая на кафельный пол.
Папа пил кофе. Горячий напиток дымился в фарфоровой чашке.
Привет, па! Соня, как солнечный вихрь, ворвалась на кухню. Распугав по дороге пылинки и нарушив отцовский покой.
С добрым утром, он улыбнулся и поставил чашку на стол.
Щелкнув чайником, Соня вздохнула:
Ну и ночка была, скажи?
И то, правда, он взглянул исподлобья, и
Что-то знакомое промелькнуло во взгляде. Говорят, что избранник похож на отца? «Как глупо их сравнивать», думала Соня. Они абсолютно разные! И любит она их по-разному. Но одинаково сильно. Обоих.
Слушай, па? сказала она.
М? промычал он, прихлебывая из чашки.
Я во сне что-то кричала? Или вроде того? она усмехнулась, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно.
Отец оторвал взгляд от экрана смартфона. Рыжинка в его волосах, как оставленный летом «привет» золотилась на солнце. Этот цвет перешел ей в наследство. В придачу к упрямому нраву! От мамы досталась фигура, заливистый смех и «породистый» профиль.
А то! он усмехнулся.
Ичто же? её голос дрожал.
Сохранять невозмутимость было все труднее.
Я чего и вошёл без спросу! напомнил отец виновато.
«Ну же», подумала Соня, стараясь припомнить, в какой момент её сон оборвался. Кажется, она искала Никиту!
Иду, слышу, жалобно так, папа скорчился для наглядности.
Соня стиснула пальцами донышко чашки.
«Как объяснить? Как это, черт возьми, объяснить?», лихорадочно соображала она.
Скулишь из-за двери! он замолчал.
Напряжение внутри нарастало.
«Скажу, что ослышался», подумала Соня. Ничего другого на ум не пришло! «Не поверит? Тогда нападу: «Па, да у тебя паранойя? Совсем уже?» Или типа того!».
Я прислушался, продолжил он свой рассказ, Думал, может, на помощь зовешь?
Кофе попал не туда, и Соня закашлялась. «Он скажет, что «слух у него идеальный». А я отвечу, что «он себе льстит». Он обидится. А я извинюсь! В крайнем случае, можно заплакать. Чтобы только спасти ситуацию!».
А я что? с любопытством спросила она.
А ты, рассмеялся отец. Притворялась Русалочкой!
В смысле? нахмурилась Соня.
Все кричала «киты, киты»! махнул он рукой.
Да точно, отозвалась она, якобы вспоминая, было что-то про море!
А я говорил тебе, едем с нами! в который раз повторил отец.
Он до сих пор не мог взять в толк, чем был вызван тогдашний отказ. И причины, вроде «я уже взрослая», или «вам с мамой нужно побыть наедине» не брались им в расчет. Каждый год они отдыхали втроем. И десять дней отдыха уже стали традицией. На сей раз, папа дал слабину, позволив ей взять с собой Дашку. Но, во-первых, тогда они были с ней в ссоре! А во-вторых, их неполные десять дней стали лучшими в Сониной жизни.
Никита забил холодильник вкуснятиной. Она в свою очередь «забила» на учебу. Он выдумал командировку. И все девять ночей они засыпали в обнимку. Ужинали, крадя друг у друга еду из тарелки. Смотрели кино и «любились»!
Уикенд получился чудесным! Единственный побочный эффектэто небольшая «производственная травма», которая, напоминая о себе, воскрешала в памяти каждый волшебный момент.
У меня трудовой мозоль! жаловалась Соня, щупая натертость у главного «входа».
Ничего, заключал Никита, Пускай моя дырочка отдохнет!
Он нежно гладил её сквозь трусики.
А пока, его голос становился грубее, Её заменит ротик.
Глава 5
Зябкий ветер тревожил деревья, срывая последний покров. Предлагая разоблачиться в угоду неизбежным холодам. Не важно, береза ты, или тополь. Зимой все равны! На голые ветви уляжется снег. И этот наряд, как ночная сорочка, укутает все живое.
Поддавшись всеобщей «сонливости», она и сама, как будто медведь в ожидании лета, засядет в их общей берлоге. Наблюдая, как снег застилает пустынные улицы, отрезая их маленький храм от мирской суеты
В левом крыле начался ремонт. Первой пала картинная галерея! Она быстро сдалась, позволяя себя «раздеть». С её стен был сняты картины. И без них она стала всего лишь комнатой. Неузнаваемо голой и болезненно бледной! Где-то там, среди экспонатов были и Сонины «первенцы». Судьба их отныне была неизвестна.
На пороге рабочие сбросили стройматериалы. Бесцветный кирпич, тротуарную плитку и несколько пыльных мешков. Но спустя пару дней под напором настойчивой Музы, эта серая куча превратилась в настоящий «арт-объект». У мешков появились уши, а кирпичики плитки обрели очертания «пирамиды Хеопса».
Каждый курс считал нужным внести свою лепту, разнообразить конструкцию желтыми листьями, разукрасить цветными мелками. И вскоре продукт коллективного разума стал популярной фото-локацией. Что говорить, если даже у Сони среди фотографий появилась подборка под названием «модернизация».
Ну, как у вас с Пашкой? дежурно спросила она.
Дашка шагала рядом на своих безразмерных ходулях. Широкий каблук утопал в мягком ворохе желтых листьев. Их еще не успели собрать, и на фоне асфальта танцевал, повинуясь движению воздуха, позолоченный листопад. Соня любила осень. Вот таким «непричесанным», натуральным в своей красоте, город нравился ей даже больше.
Он классный! протянула мечтательно Дашка, Только староват для меня.
От неожиданности Соня замедлила шаг:
Подожди, а сколько ему?
Подруга задумалась.
Двадцать семь. А это Аж восемь лет разницы! наконец подсчитала она.
Что такое восемь лет? снисходительно фыркнула Соня.
Раньше она и сама ограничивалась списком глупых критериев. Рассуждая, каким должен быть её «принц»! Значительно выше, незначительно старше, утонченный блондин с голубыми глазами. Кто бы знал, что её идеальный мужчина окажется совершенно другим.
Да это офигеть, как много! воскликнула Дашка.
Но ведь возраст не главное, разве не так? осторожно заметила Соня.
Впервые задумавшись, а что скажет Дашка, узнав Покрутит пальцем у виска? Или, того хуже! Осудит.
Ну, не скажи! вздохнула подруга, Лично для меня этопредел!
Просто ты еще не встретила свою любовь, успокоила Соня.
Она хотела сказать ей, как это бывает. Когда под воздействием невидимых глазу магнитов, все критерии и стереотипы летят в тартарары. И ничто уже не имеет значения.
Но как? Как объяснить, что один человек способен дать тебе так много? Так бесконечно много всего! Любви, понимания, ласки. И пускай между вами зияет дыра, глубиной в двадцать лет. И в другой, параллельной реальности, он сгодится тебе в отцы. Разве это так важно? Если только с ним рядом ты способна дышать полной грудью
На крыльце обветшалой художки, как на жердочке, стаей шумных, задиристых воробьев, примостились ребята. Провинциальный «бойс-бенд» в окружении новых фанаток.
При виде Виталика, Дашка воспряла.
Как я выгляжу? она приосанилась и одернула плиссировку.
Если хочешь его впечатлить, то лучше сними, Соня кивнула на юбку.
Я тебя умоляю! манерно вздохнула подруга. Мне вообще-то плевать!
Она расправила плечи и втянула живот. Достала из сумки помаду и, как бы случайно, на ощупь подкрасила губы.
Ну да, конечно, поддакнула Соня, наблюдая эти метаморфозы.
Дашка убрала остатки помады и сделала «томные» глазки.
Готова?
Подруга кивнула, и они устремились вперед.
Он смотрит? спросила Дашка, эффектно выруливая из-за угла.
Увлеченные спором, ребята не заметили их появления. И только клавишник Юрка, отыскав взглядом Соню, дружелюбно кивнул головой.
Сам Виталик сидел, отвернувшись спиной. У него на коленях лежала Нет, сосем не гитара! А рука вертихвостки Анюты, игривой блондинки с «соседнего» ВУЗа.
Во все глаза! утвердительно ляпнула Соня.
Ну, зачем ей знать правду? Слезы бывшего и следы от зубов на его локтяхкакая-никакая, а все-таки компенсация несбывшихся планов.
А давай рассмеемся? шепнула подруга.
Зачем?
Ну, так надо! Дашка стиснула Сонину руку.
Ой, Даш
Насчет три! Только вместе!
Она сосчитала до трех и прыснула со смеху. Получилось вполне достоверно! Стремясь соответствовать, Соня намеренно громко хихикнула. Она бросила за спину взгляд. Их стараний никто не заметил! И ребята по-прежнему, сгрудившись в кучу, увлеченно месили ногами песок.
Странный сон постепенно забылся, но ощущение тревоги с тех пор поселилось внутри. Манера во всем видеть знаки была у неё с детства. Дурацкая и бесполезная привычка! «Заблудиться во сне означаетпотерять ориентир наяву», прочитала она толкование. Хотя и зарекалась, что не станет читать. Обозлившись на поисковик, Соня выключила его и легла спать. В этот раз ей взаправду приснились киты.
Глава 6
Из-за ремонта в тот день их отпустили пораньше. И Дашка вполне ожидаемо упорхнула к своему «староватому» ухажеру. Соня любила прогулки в любую погоду. А гулять в одиночкуособенно! Но в тот день набежавшие тучи лишили её удовольствия. Без зонта под холодным осенним дождем можно скитаться, когда ты страдаешь. А когда ты доволен жизнью, то в такую погоду поспешишь в теплый дом. Чтоб, нырнув под одеяло, выпить чашку горячего чая
Игнорируя лифт, она бежала по ступеням вверх, повинуясь ритму навязчивой мелодии. Той самой, что играла в его машине, когда он настиг её на обочине. Отросшие кончики темных волос терялись в складках объемного шарфа. Закинутый на спину рюкзачок ритмично позвякивал в такт шагам. Светло-синие джинсы облегали изящные бедра. А под тремя слоями одежды, в нежной выемке пупка, дремала позолоченная стрекоза.
Еще не добравшись до двери, в пролете между этажами Соня услышала крики.
«Да мало ли кто это», решила она. Однако ускорилась! В их приличном подъезде скандалы случались не часто. И стать свидетелем одного из них было и любопытно и страшно одновременно.
Преодолев оставшиеся ступени бегом, она оказалась у двери. Крик повторился, и Соня застыла, ступив на резиновый коврик. Сомнений не было! Голоса доносились изнутри. Из их квартиры!
«Неужели родители», испугалась она. Невозможно! Ведь в их семье не дрались, не кричали и даже редко ругались плохими словами. Повернув ключ замка, аккуратно, словно домушник, она скользнула в дверную щель. Не успела Соня разуться, как жуткая лавина звуков накрыла её с головой. Треск, скрежет и грохоткак будто дом вот-вот рухнет!
От неожиданности она присела. Лавина промчалась мимо неё, не задев! Но отголоски происходящего в недрах квартиры теперь звучали намного разборчивее.
Тебе ясно, сука? прорычал чей-то голос. Так похожий на папин!
«Но папин, обычно был мягкий и ласковый», в ужасе думала Соня. Непогода смешала карты. И казалось, что солнце зашло раньше срока. Соня медлила, затаившись во тьме коридора. Было ясно заранее, что увиденное на кухне разделит её жизнь пополам.
«Не ходи. Не нужно туда ходить», шептала она себе, но все равно продолжала идти. Возможно, сейчас маме нужна её помощь! Но поверить в то, что отец мог ударить
Я люблю её! прохрипел мужской голос.
Не папин. Нет! Этот голос она бы узнала из тысячи.
Он повторил:
Люблю, понял? С-сука!
Сердце забилось на сотню ударов быстрее. Ослабев, она прислонилась к стене. Как такое возможно? Злой рок? И хотя здравый смысл говорилоставаться в тени! Только слышать ей показалось мало. Потребность увидеть своими глазами заставила Соню шагнуть на порог развороченной кухни.
Ты, осекся отец.
Он держал за грудки Никиту, смяв в кулак его черный пуловер. Тот сидел на полу, опираясь спиной о кухонный стол. Точнее То, что от него осталось.
При виде её Никита сделал попытку подняться на ноги. Но тяжелый, словно кувалда, отцовский кулак, угодил ему прямо в глаз.
Папа! вскрикнула Соня.
Какая-то сила нагрянула сзади, толкая в спину. Она бросилась на отца, вцепилась в него мертвой хваткой.
Уйди! он стряхнул её, как собачонку. И снова занёс для удара руку
«Бил вполсилы», скажет после Никита. Но тогда Но тогда ей казалось, что это конец!
«Дерись же!», отчаянно думала Соня. Но Никита не дрался. Он просто сидел, как боксерская груша, позволяя себя мутузить. Она зажмурилась, зажала ладонями уши. Не видеть! Не слышать! Не знать!
Сколько времени минуло. Пару секунд, или пару часов? На улице слышался зов. «Тёп, тёп, тёп», кричала соседка. И где-то внизу, лениво перебирая лапами, соседский кот Стёпа шёл с прогулки домой.
О том, чем закончится «битва Титанов», Соня старалась не думать. Их силы примерно равны. И то, что она увиделаэти всего лишь разминка. Реши они драться всерьезот квартиры не останется «мокрого места». Возможно, Никита дал сдачи? И папа лежит на полу. А что, если сам Никита уже никогда не поднимется с пола?
Идем, прошептал он, беря ёе за руку.
На фоне его пуловера кровь была не видна, но бросалась в глаза на руках.
София! позвал её папин голос.
Не боясь перепачкаться, Соня сжала костяшки его длинных пальцев.
Вернись! прозвучал он им в спину.
Сквозь темноту коридора они устремились наружу. Соня шла, как во сне, наступая на ощупь. Просто зная, что нужно идти! Но здесь, наяву она ощущала тепло его рук. И поэтому не обернулась.
Даже когда все «глазки» соседских дверей опустели. И вслед донеслось громогласное:
Сукин сын!
Чтоб выкрикнуть это им вслед, папа выбежал на площадку.
«Теперь все соседи узнают», подумала Соня. И станут коситься
Глава 7
За рулём он молчал. Но в этом молчании было горечи больше, чем в самых обидных словах. Соня тоже молчала. Слишком много хотелось спросить. Слишком трудно озвучить! Как? Почему? И зачем? А главное! Что теперь будет?
Плечи мелко дрожали, её бил озноб. И даже теплая куртка Никиты, наброшенная поверх её собственной, увы, не спасала. Она до сих пор пребывала в прострации! Последнее воспоминаниепапин взгляд, что настиг её между вторым и третьим этажами. Судя по всему, домой ей уже не вернуться. Разве что за вещами
Соня вспомнила, как обычно коротала лето в деревне у бабушки, в теплой неге уютного дома. Что осталось на память? Чистый двор с его палисадником, и вечно ворчащие куры. Знойный полдень и запах июльского разнотравья по дороге к реке. Где они с городскими подружками принимали прохладные ванны.
В стройных зарослях камыша стрекотали болотные птицы, красовались, мелькая на солнце игольчатым телом, стрекозы. Через пару изгибов, где ручей, расширяясь, превращался в глубокую реку, на обрывистых склонах его берегов восседали мальчишки. Пропадая на целый день, Соня возвращалась домой оголодавшая и усталая. Но неизменно довольная жизнью!
Родители, с их вечным «некогда» приезжали на пару недель. И тогда, позабросив подруг, позабыв о соседских мальчишках, Соня шла на рыбалку с отцом. По грибы, или простов поход! В деревенской округе, где прошло его детство, папа знал каждый куст. С ним было не страшно, прогуливаясь по нехоженым тропам, повстречать медведя. Соня гордо вышагивала рядом! Ей казалось, что зверь убежит, опасаясь нокаута.
Приятных воспоминаний было так много. Но один эпизод ей запомнился больше других. В тот раз Соня, согнувшись на маленьком табурете, поедала зеленый горошек. Под южным солнцем он набухал, вызревая хрустящим и сладким.