Умаялись пусть спят. Не приведи бог такое испытать, вздохнула мама.
***
Янина надела старый материн ватник, закутала голову тёплым платком, прихватила толстые рукавицы. Морозы установились по-зимнему крепкие, столбик термометра опускался ниже тридцати градусов. Да им, уральцам, к холоду не привыкать.
Быстрым шагом, чтобы не замёрзнуть, она направилась к станции, куда подъезжали санитарные поезда. На перроне уже топтались, приплясывая от холода, человек пятьдесят женщин и подростков.
Скоро ли? спросил кто-то.
Да вроде как едетмахнул рукой мужчина, стоявший рядом с заиндевевшей лошадью, запряжённой в сани.
Нина посмотрела вперёд и увидела приближающийся паровоз с цепочкой зелёных вагонов.
Ну, готовимся, бабоньки. Две лошади и две полуторки город дал.
Поезд зашипел и с лязгом остановился. Двери вагонов с красными крестами открылись, на перрон спустились медсёстры в наброшенных тулупах поверх халатов.
Без лишней суеты и спешки женщины брали носилки с ранеными бойцами, осторожно, стараясь не трясти, ставили их в сани и кузов машины. Нагруженные полуторки и лошади уезжали в эвакогоспитали и снова возвращались за новыми бойцами.
Ещё кто-нибудь в машину к раненым залазь! крикнул водитель, высунувшись в окно.
Янина, оказавшаяся ближе всех, замешкалась лишь на секунду и неловко полезла в кузов. Она заметила деревянный ящик на полу и присела, стараясь не задеть валенками носилки, уцепилась за стенки борта.
Раненые лежали рядами на дне кузова. Кто-то постанывал, кто-то тихо матерился, одного бойца била крупная дрожь.
Когда я на вас смотрю, сестрёнка, мне даже не так больнопослышался чей-то голос.
У Нининых ног лежал на носилках молодой солдат с перевязанными ногами и со следами крови и гноя на бинтах.
Хромаю на обе ноги, подмигнул раненый, проследив за ее взглядом.
Шутит, а ведь страдает от боли, лицо бледное, губа прикушена.
Борт с грохотом захлопнулся, водитель завёл мотор, и машина тронулась.
Что это за город, сестрёнка? Опять этот солдатик.
Ромск. Чкаловская область.
Я уже люблю этот Ромск, если в нём живут такие замечательные девушки. Вот встану на ноги и приглашу вас на свидание.
«Встану на ноги» Не встанет. В рану попала земля, началась гангрена, общее самочувствие ухудшается с каждым часом. Солдата спасут, но на ноги он уже не встанет. Именно так и будет, если она ему не поможет.
Машина остановилась возле школы, где раньше учился Вовка, а с началом войны открылся эвакогоспиталь.
Сначала в санпропускник! распорядилась появившаяся в дверях женщина в белом халате, и Янина узнала в ней Валентину Ивановну, давнюю знакомую семьи.
Борт открыли, она спрыгнула в снег и поспешила навстречу.
Здравствуйте, Валентина Ивановна.
Яниночка! Ты пришла помогать? обрадовалась врач.
Я да, у меня выходной.
Выгружаем раненых и заносим в санпропускник.
Нина взялась за носилки вместе с молоденькой медсестрой, почти девочкой, и понесла в фойе, служившее пропускником, потом ещё и ещё раз. И старалась не упустить из виду того солдата, пригласившего её на свидание. Его уже занесли в коридор, врач осматривала раненого и задавала вопросы.
В перевязочную!
Янина сбросила ватник и платок, надела халат с завязками на спине, и они понесли носилки на второй этаж по лестнице. От тяжести отваливались руки и шумело в голове, она шла, сцепив зубы.
Это я должен девушек на руках носить, а не они меня, через силу сказал солдатик.
Успеете ещё, а сейчас не отвлекайте, отрезала юная медсестра. Надо же, какая строгая
В перевязочной они поставили носилки на кушетку.
Не уходите, бросила им врач, сейчас понесёте на рентген.
Она разрезала большими ножницами бинты, отбросила их в большой лоток.
Ноги были серого цвета, одного взгляда было достаточно, чтобы понять: дела у парня не очень хороши. Нина отвела глаза, едва справляясь с дурнотой.
Не надо на рентген. Будем готовить к операции, в палату несите.
К операции? заволновался солдат. Зачем? Что вы хотите делать?
Резать надо, жёстко сказала врач, иначе умрёшь от заражения крови.
Лицо раненого окаменело. Он не заплакал, он как будто умер после этих слов, взгляд стал неживым, стеклянным.
Врач перевязала ноги, обрезала кончик бинта ножницами, кивнула:
Уносите.
Янина с медсестричкой понесли носилки по коридору и свернули в палату с высокими потолками, бывшую ещё так недавно школьным классом, даже чёрная доска с кусочками мело осталась. Железные койки с ранеными стояли почти вплотную друг к другу, пройти между ними можно было с трудом.
С осторожностью переложили раненого на постель с тонким матрасом и серым байковым одеялом. Нина замешкалась.
Чего стоишь, идём дальше. Видишь, сколько больных? напустилась на неё маленькая медсестра.
Иди, я догоню. Мне надо отойти.
В туалет, что ли? Для персонала направо по коридору. Медсестра вышла, волоча носилки.
Янина присела на краешек койки и приложила потеплевшие руки к ногам солдата. Ток сразу пошёл, ладони стало ощутимо покалывать. С каждой минутой ей становилось хуже: мутило, напала страшная слабость, часто-часто колотилось сердце. Дурнота, подступившая к самому горлу, заставила Нину спешно побежать в указанный девушкой туалет для персонала, откуда она вернулась бледной как полотно. И снова присела на койку к раненому, приложила одну руку к области сердца, другуюна правую ногу.
Боец совершенно не обращал внимания на её манипуляции, убитый страшной новостью. Ничего, лишь бы не мешал
Янина не сразу заметила, как в палату вошёл врач в халате и белой шапочке.
Можете идти, сестра, отрывисто сказал он, склонившись над ногами раненого. Рая, ножницы.
Тёмненькая медсестра подала ножницы из лотка.
Так давление, температуру измерьте. Да что вы застряли в дверях? напустился он на Нину. Экие бестолковые Несите же манометр!
Манометр нашёлся у постовой медсестры.
Температура повышенная, но не критическая. Раны, конечно, серьёзные но попытаемся спасти ваши ноги. На рентген и в операционную!
Они опять переложили раненого на носилки и понесли на рентген, потом до дверей операционной. Дальше их не пустили, там была святая святых со строгой стерильностью.
***
Она возвращалась домой совершенно без сил, не шла, а тащилась.
Мама ахнула:
Янечка! Что случилось? На тебе лица нет.
А куда же оно делось? слабо отшутилась Нина. Мам, баню топили?
Да, отец затопил, уже готова Давай провожу, спохватилась мать. Она собрала бельё, полотенце, мыло из довоенных запасов и проводила Янину в баню. Не запирайся, я неподалёку постою.
Вода была уже тёплой. Нина окатывалась из ковша с головы до ног, чувствуя, как стекает усталость и уходит недомогание. Она долго мылась, размазывая по волосам мыльную пену, тёрлась мочалкой и поливала себя то горячей, то прохладной водой.
Меня не будить, даже если начнётся бомбёжка, сказала Янина матери, вернувшись в дом.
По привычке она пошла в свою комнату, но увидела топчан и чужие вещи и вспомнила про Татьяну с дочкой.
Таня отвела ребёнка в детский сад, где девочке дали круглосуточное место, и уже несколько дней не появлялась дома, ночуя в посёлке. Рабочие предприятий буквально сутками пропадали на площадкахустанавливали оборудование, чтобы как можно скорее запустить его и выдавать необходимые фронту гильзы для снарядов. Армии нужны как воздух боеприпасы и топливо, полуголодные люди в тылу работали на износ в холодных цехах. Всё для фронта! Всё для победы!
Янина легла на диване, постелив чистое бельё. Как же приятно так лежать, как хорошо
На постель немедленно прыгнул Тимошка, улёгся ей на живот поверх одеяла. Пусть лежит, кот не просто так пришёл, чувствует, что нужна его помощь
7
Госпиталь, к счастью, находился недалеко от библиотеки, на одной улице, и после работы Янина не мешкая отправилась туда. Пожилой санитарке на входе сказала, что пришла помогать. Та понимающе кивнула, выдала чистый халат и помогла завязать верёвочки на спине. Нина поднялась по лестнице на второй этаж к «своему» солдату.
Всюду переполненные палаты, койками заставленные коридоры, спешащие медсёстры с лотками И раненые, раненые, раненые, среди которых много тяжёлых. Чужая боль снова оглушила, не давая дышать.
Она остановилась, приходя в себя, и мысленно надела костюм химической защиты, который каждый день видела на плакате в библиотеке. Как ни странно, но это помогало.
Выздоравливающие ходили туда-сюда по коридорам, разговаривали и смеялись. Смеются, значит, идут на поправку.
Она прошла во вторую от входа палату, на двери которой ещё была табличка с номером школьного кабинета. Знакомый солдат лежал на том же месте, толсто перевязанные чистыми бинтами ноги покоились на подушке. Он увидел Нину, обрадовался:
Сестрёнка пришла!
Здравствуйте. Как чувствуете себя? тихо спросила она, смущаясь чужих взглядов.
Да будем живыне помрём, подмигнул юноша. Ноги мне оставили. Сказали, что попробуют спасти, раз угрожающего состояния нет.
Хорошо Левая уже вне опасности.
Откуда вы знаете?
Знаю.
Руки зависли над правой ногой, не касаясь бинтов; она чувствовала, как перекатывается под ладонями что-то плотнее воздуха, как они горят, словно обожжённые крапивой.
Что вы делаете? заинтересовался солдат.
Это такой массаж.
Вы не касаетесь ног, а я чувствую тепло и как будто покалывание, удивился раненый.
Потише, пожалуйста. Лишнее внимание ни к чему, оно только мешает.
Как вас зовут, сестрёнка? прошептал он.
Янина.
Очень красивое имя, мне нравится. А я Виктор. Виктор Малышев. Не уходите подольше, Янина
Горели и зудели ладони, хотелось сунуть их под холодную воду, но она терпела.
Сестра! позвал кто-то с кровати у окна.
Нина огляделась: медсестры в палате не было. Она поправила косынку и подошла к темноволосому солдату с перебинтованной рукой.
Вы меня звали?
Утку
Разумеется, речь не шла о птице семейства утиных, Янине было достаточно лет, чтобы понимать, какие утки бывают в больницах. Она вытащила из-под койки посудину и, покраснев до корней волос, неловко топталась рядом.
Утку подержи просто Видишь, одной рукой несподручно.
Нина протиснулась между койками, вышла в коридор и увидела вчерашнюю суровую девушку, занятую раскладыванием лекарств в ячейки.
Вылей и в туалете оставь, мы их обрабатываем, не поворачивая головы бросила медсестра. Ты новенькая?
Я помочь пришла.
Такая маленькая и беленькая, лет пятнадцати на вид, хотя, вероятно, старше. И вся эта суровостьнапускная. Так ёжик ощетинивается, когда ему чудится опасность.
А-а-а, хорошо, помощь не помешает. Я Женя, а ты?.. Янина? А кратко как можно звать? Она ни на секунду не прервала своего занятия.
Яна.
Хорошо, пусть будет Яна. Женя кивнула и понесла лекарства в конец коридора.
Нина вернулась в палату, наклонилась к Виктору:
До свидания, я завтра ещё приду.
Буду ждать
Не бойтесь, будете на своих ногах ходить.
Вы обещали пойти со мной на свидание, с улыбкой напомнил солдат.
Я не обещала, но уговорилипойду.
Сейчас Янина заметила, что у парня приятная внешность, хоть и далёк от канонов красоты, но привлекательный. И улыбка хорошая.
Я буду ждать, снова повторил он.
До свидания. Выздоравливайте.
***
Нина шла по тёмной улице, чувствуя усталость, но уже не такую страшную, как вчера. Мороз кусал лицо, руки мёрзли даже в варежках, снег поскрипывал под ногами. Холодно
Вот уже и дом В окнах виднелся слабый свет керосиновой лампыэлектричество опять отключили. Раздеваясь в прихожей, она увидела на вешалке Татьянино пальто с меховым воротником и Машину шубку.
Таня вернулась?
Да, они недавно пришли, поели и спать легли. Мама разожгла примус и поставила кастрюльку с гороховым пюре. Двое суток, говорит, не спала. Я ей шкафчик для продуктов выделила Заглянула, а там пшена чуток, хлеба горбушка и луковица. Чай стали питья им подушечек дала сладких тех, что ты запасла. Не берёт и девчонке не велит брать. Вы, говорит, Мария Варламовна, без того нам божескую милость оказали
Прямо так и сказала? улыбнулась Янина.
Ну, может, не такими словами, но суть одна, махнула рукой мать. Да милость оказали и не обязаны нас кормить. Мы, говорит, не голодаем, всё пока есть.
Пришёл отец, и они сели ужинать. Нина разложила по тарелкам горох с тушёнкой, нарезала хлеб, в блюдечки налила прошлогоднее варенье из крыжовника.
А что ты вчера такая усталая со станции вернулась? вспомнила мать. Много раненых было?
Да, много Там был один парень с начинающейся гангреной.
И что? насторожился отец.
Пап, ну не смотри так. Он бы остался без ног, если бы я ему не помогла.
Ох, Янька, Яньказапричитала мать. Ты бы себя поберегла. Людей много, а ты одна.
Он бы остался без ног и умер молодым, повторила Нина. Смысла бы в жизни не видел.
Примечания
1
Ромсквымышленный город, имеющий реальный прототип.