«Обиделась. Из-за той сцены ночью», моментально сообразил я.
Лиз, не надо, тихо попросил я. Лиза красноречиво промолчала. Хорошо, я сворачиваюсь и через час буду дома. Позвоню перед выездом.
Давай! моментально оттаяла Лиза.
Сохранив файлы, над которыми я работал, выключил ноутбук. Рассматривая медленно гаснувший монитор, я снова вспомнил о Павловой, и мой взгляд тут же переместился на царапины на стене. Сколы были похожи на ссадины.
«Надо всё-таки ХОЗУшников вызвать. Пусть здесь завтра покрасят, и дело с концом», стиснув зубы, решил я. Как ни странно, помогло. Поднявшись, стянул пиджак с вешалки, просунул руки в рукава и поискал глазами сумку. Вспомнив, что я оставил её на подоконнике, я вернулся к окну. Запустил в кожаные недра руку, пошарил там в поисках ключей от машины. Окинул взглядом уже пустую парковку и только тут заметил, что рядом с моим «БМВ» пристроился чей-то серо-белый «Купер». На ум тут же пришёл любимый фильм Лизы «Ограбление по-итальянски» и хорошенькая героиня в исполнении Шерлиз Терон, гонявшая по Лос-Анджелесу на этой «крошке».
«Интересно, кому в Конторе принадлежит эта машина?.. Впрочем, мне-то какая разница?»
Пожав плечами, я переправил ключи в карман и уже собирался задёрнуть рольшторы, как моё внимание привлекла пара, спускавшаяся с крыльца. Приглядевшись, я замер: это были Шевелёв и Павлова. Вадим что-то говорил «балерине». Павлова внимательно слушала его, иногда кивала и крутила на указательном пальце кольцо с пристёгнутым к нему чёрным брелоком.
«Так это её Мини Купер?!»
Словно отвечая на мой вопрос, Павлова протянула руку, и автомобильчик, квакнув сигнализацией, приветливо моргнул круглыми фарами.
Ты всё-таки думаешь, нам надо в «Oldi»? донёсся до меня задумчивый голос Павловой.
Уверен, пробасил Шевелёв.
Вадик, а мы успеем? Ночь на дворе, Павлова с сомнением покосилась на свои детские часики.
Успеем. К тому же я тебя провожу, улыбнулся «Вадик» и галантно распахнул перед ней дверцу. Грациозно подхватив юбку, Павлова скользнула в машину. Шевелёв обошёл миниатюрный автомобильчик и уселся справа. «Купер» блеснул фонарями, лихо сдал назад, развернулся и устремился к шлагбауму.
Стоя у подоконника и наблюдая за исчезающим «Купером», я чувствовал себя странно спокойным. Пустым. Холодным. Я даже прикрыл глаза, ожидая проблеска хоть каких-то эмоций. И я дождался: через секунду во мне вспыхнуло нечто, напоминавшее искру. Искра разгорелась, лизнула нервы, резанула по сердцу, сжала мне горло, и я осознал, что это было. Это была ревность чувство, которое прежде я не испытывал никогда, ни к кому. Я не знаю, сколько я так простоял. Опираясь на подоконник, я кусал губы и бездумно рассматривал тонущую в сумерках улицу. Красный трамвай, его подсвеченный жёлтым салон. Людей, перебегавших дорогу. Одинокую девушку на углу, которая кого-то ждала и с тоской оглядывала прохожих.
Что-то изменилось, скажете вы. Да. Но что? Этого я не знал. От размышлений меня отвлёк новый звонок Лизы. Помедлив, приложил трубку к уху:
Да?
Саш, ну ты где? Уже двадцать минут девятого, я тут с ума схожу, а ты
Я уже еду. Сбросив звонок, я отвернулся и пошёл к выходу».
Глава 5
Иногда мы хотим того, чего хотим, зная даже, что это-то нас и прикончит.
9 сентября 2016 года.
1.
«Утро моего нового дня началось с дождя, шелестящего по оконному стеклу, и со сладкого шёпота:
С днём рождения, Саша.
Покружив у моего рта и лизнув меня в шею, Лиза устремился ниже, в район ключиц, грудной клетки и моего замершего в ожидании паха.
Солнышко Пару раз простонав, перехватил Лизу и потянул её на себя. Минуту спустя «Лизон» уже сидела на мне, ритмично и быстро двигаясь.
Я люблю тебя, Лиза изгибается и кусает меня за мочку уха.
Я люблю тебя, отвечаю я, чувствуя приближение долгожданной разрядки.
Через десять минут Лиза в одном красном белье (сегодня праздник, как-никак!) металась между спальней и кухней.
Саш, я тебе кофе сделала, оповестила она и принялась быстро натягивать юбку.
М-м, спасибо. А ты куда в такую рань собралась? подперев рукой голову, лениво поинтересовался я.
Бу-бу-бу в ресторан надо доносится до меня невнятное, и из ворота пушистой розовой водолазки выныривает лицо Лизы. Я вчера обещала в «Пушкин» до десяти утра деньги довезти, перехватив мой вопросительный взгляд, пояснила Лиза, а сейчас уже полдевятого.
Сколько?!.. М-мать! И я пулей вылетел из кровати.
Саш, а ты до метро меня довезешь? Лиза стучит в дверь ванной.
Такси лучше вызови, остервенело чищу зубы.
А, ну тогда ладно Тогда созвонимся Да, удачи тебе сегодня. И, пожалуйста, постарайся домой пораньше прийти. Хорошо?
М-м. Постараюсь.
Лиза ещё топталась в ванной, пытаясь что-то сказать, но я уже исчез в душе.
Без пятнадцать девять, натянув на себя чёрный свитер и брюки, я садился в «бэху», чтобы в девять пятнадцать, предварительно схлопотав штраф за выезд на «А» -полосу, прибыть к шлагбауму. На крыльце Конторы, прячась от стекающей с крыши воды, крутилась шестёрка сотрудников. Они что-то весело обсуждали. Стараясь не коситься на пустое место, где вчера стоял «Мини Купер» Павловой, я припарковался, вышел из машины, стряхнул с волос капли дождя и сразу же угодил в распростёртые объятия Ленки.
Саша, с днём рождения! Её лицо было так близко от моего, что я моментально почувствовал приторный запах её помады и жаркое дыхание. Счастья тебе, здоровья. А коллективный подарок мы отдадим тебе в ресторане. Взмахнув рукавами вечернего, и, как я уже понял, «ресторанного» платья, Ленка на секунду интимно приникла ко мне: А вот свой подарок я вручу тебе позже. Когда ты только захочешь.
«Когда я захочу? Не льсти себе, солнышко»
Спасибо, ровным голосом отозвался я. Многозначительно сжав мои пальцы, Ленка отстранилась, неохотно уступая меня другим сотрудникам. Хор голосов и поздравлений посыпался со всех сторон:
С днем рождения, Александр Владимирович!
Счастья!
Здоровья!
Долгих лет!
Успехов!
Выглядите просто отлично.
Я кивал, улыбался, благодарил. Благодушно пожимал руки мужчинам, подставлял щеку женщинам. Удивлённо приподнимал брови, смеялся, шутил в общем, участвовал в том корпоративном цирке, который называется «день рождения у очень большого начальника». Балаган закончился, когда ко мне робко скользнула Надя.
С днем рождения Александр Владимирович, мне бы до обеда получить загранпаспорта ваш и Натальи Павловой. Тогда я сегодня успею передать их в «СОВИС».
Для справки: туроператор «СОВИС» находился у чёрта на куличках на Крылатских Холмах и был нашим постоянным партнёром, занимающимся оформлением виз и авиаперелётов. Я поискал глазами Павлову, но не нашёл.
Граждане, вы Наталью не видели? стараясь говорить небрежно, осведомился я.
Я видел. Борисовна вместе с Вадимом в восемь утра на такси приехала, доложил Алтухов. Его приятель Фёдоров исподтишка быстро толкнул его локтем. Ленка бросила на меня короткий, но выразительный взгляд. А сейчас Наталья Борисовна у себя в кабинете, откашлявшись, невинно добавил Алтухов и достал сигареты. А вот где Вадик, не знаю.
«Зато я догадываюсь!»
Ясно, мерси. Надя, пошли, пророкотал я. Игнорируя взгляды стихшего «крыльца», придержал дверь для Нади, и мы устремились к лифтам.
На четвертом этаже мы вышли. Надя свернула в западное крыло. Я отправился в южное. Кабинет Павловой находился всего в паре метров от моего. Но сначала я отпер свой офис, переправил на вешалку куртку и уже собрался к Павловой, как меня оглушил стук в дверь.
Можно? Старый лис Тарасов, которому сегодня утром, как видно, тоже не спалось, барской походкой прошествовал в мой периметр и с любопытством уставился на пустой стол. Что-то маловато поздравлений, как я погляжу, хмыкнул он. Подыгрывая Тарасову, я развёл руками, мол, да, маловато. Ну, тогда мой подарок будет не лишним, и Тарасов, крякнув, водрузил на стол нарядную коробку. Мысленно помолившись, чтобы Вячеславу Андреевичу не пришло в голову вручить мне набор с виски а ля Калуга, я протянул ему ладонь:
Спасибо.
Ой, да перестань ты, Сашка. Свои ж люди, и Тарасов по-свойски сгрёб меня в медвежьи объятия. Ну, с днём рождения, дорогой. Ты у нас молодцом, так держать Кстати, хозяин звонил. Сказал, что ещё наберёт тебе.
А вот это была очень хорошая новость.
Да? Замечательно.
Тарасов, очевидно, ожидал от меня каких-нибудь подробностей, но я промолчал. Генеральный разжал руки:
Ну что, в восемь вечера, в ресторане? Всё в силе? Я кивнул, и Тарасов открыл дверь. О, и он замер в дверях. Ну прошу-прошу проходите.
И в мой кабинет устремился хоровод из десяти женщин, которые независимо от должности, возраста и степени полноты называли друг друга «девочками». Это была наша бухгалтерия. Судя по выражению лиц «девочек», меня ожидало нечто необыкновенное. И мои опасения сбылись: финансовый директор (женщина лет пятидесяти, похожая на поделку умельцев из «Модного приговора», но в очках и массивных украшениях из дутого турецкого золота) развернула увенчанный рукотворными завитушками плакат, призванный исполнить роль древнерусского свитка, и понеслась
На фразе «лучший мужчина компании» я изобразил смущённую улыбку. При словосочетании «будем вместе долгие годы» я загрустил. На словах «счастье иметь такого молодого начальника» я отключился, попутно соображая, чем, и главное, когда закончится эта бодяга. Спасло меня появление коммерческого директора, который, с улыбкой на губах, протиснулся в дверь, прижимая к груди какой-то свёрток.
С днем рождения! он протянул мне твёрдую длань. Посыпались новые шутки и комплименты. Потом настала очередь «девочек», которые, передав меня из руки в руки, с чувством меня перецеловали и с ощущением выполненного долга ушли.
Оставшись один, я вздохнул. Зеркала у меня в кабинете не было, но я понадеялся, что мои щеки и шею не украшает ничья помада. Выскользнув в коридор и воровато оглядевшись по сторонам, я направился туда, куда изначально стремился: к кабинету Павловой. Прицелился и дважды стукнул в дверь, после чего резко нажал на ручку. Нет, дверь была не заперта. И Шевелёва внутри тоже не было. Все было ещё хуже.
Ещё пару дней назад спокойные серые стены офиса (мой протокол!) были выкрашены уютной кремовой краской. Окна и подоконник вымыты просто до неприличного блеска. Из-за нарядных коралловых, радующих любой женский глаз, рольштор пробивались чудовищные по размеру фиалки и нечто кудрявое и зелёное, похожее на вьюнок (я не силен в ботанике). Нотку экспрессии в декор вносили два веселеньких постера (покемон с лозунгом «Включи мозги!» и Чичваркин, отчего-то с нимбом на голове) плюс висевшая на гвоздике у двери квадратная академическая шапочка с логотипом «Микрософт». У двери стояла вешалка, на которой красовался чехол с чем-то приятно-синеньким. В общем, такой кабинет мог принадлежать только очень хорошей девочке. Причём, судя по всему, эта «хорошая» девочка была ещё и очень шустрой, потому что провернуть такое с офисом всего за пару дней в нашей Конторе было делом, мягко говоря, затруднительным.
Венчала же эту жизнерадостную картину сама «шустрая девочка» ага, Павлова Наталья Борисовна, которая, забавно прикусив кончик розового языка, старательно оклеивала ярко-синей оберточной бумагой какую-то коробку. Увлеклась она настолько, что меня даже не заметила.
Доброе день, громко сказал я и с ощутимым стуком закрыл дверь. К моему удовольствию, «балерина» вздрогнула и уронила ножницы. Уставилась на меня, похлопала ресницами и, запинаясь, произнесла:
Добрый Александр Владимирович.
А чем это вы занимаетесь? благодушно осведомился я, с интересом разглядывая то, что она заворачивала в бумагу: коробку с логотипом «Oldi». И тут до меня дошло Я понял, почему вчера Павлова и Шевелёв уехали вместе.
Я прищурился. «Балерина» немедленно вздёрнула остренький подбородок вверх.
Наталья Борисовна, а вы в трудах праведных загранпаспорт свой не забыли? исподволь начал я.
Павлова подумала и вытянула из-под стола свою безразмерную сумку. Молча порылась в ней и хлопнула на стол книжечку загранпаспорта.
Отлично, сгребая её имущество в свой карман, похвалил я. А как насчёт бантика?
Какого бантика? моргнула Павлова.
Ну, на подарки обычно клеят бантики такие, бумажные, и я изобразил пальцами в воздухе нечто воздушное. Тёмные брови Павловой взлетели на лоб, сомкнулись на переносице, но уже через секунду смысл сказанного дошёл до неё, и её носик сморщился. «Балерина» фыркнула и откинулась на стуле.
А бантика не будет, бросив в ящик стола скотч и ножницы, сообщила она. Извините, но не успеваю: вы поймали меня с поличным, Александр Владимирович. Павлова поднялась и пошла ко мне. С днём рождения. И я искренне желаю вам счастья. Вот, это вам. Надеюсь, понравится.
Вложив мне в руки коробку, Наташка бедром оперлась на столешницу и затейливо переплела ноги. Проехавшись любопытным взглядом по её ногам, облачённым в скромные чёрные брючки, я снял с коробки шелковистую обёрточную бумагу, и на свет появилась внушительная фоторамка. К слову, эту новую модель от «Rekam» я знал хорошо: с экраном в двенадцать дюймов, она была оснащена дополнительной памятью, что позволяло загрузить в неё не только фотографии, но аудио и видео.
Там ещё часы и будильник есть, подсказала Павлова, с удовольствием наблюдая, как я верчу в руках рамку, не зная, что сказать. И внутри ещё есть сюрприз.
Ты что, что-то туда загрузила? удивился я
Ага. Нажмите во-он на ту кнопочку.
Я последовал её совету, и передо мной предстали лица всех моих обормотов. «Шестёрка», стоявшая на крыльце, показывающая мне знак «виктория». Смеющийся Шевелёв. Дурашливые, но обладающие невероятно высокими коэффициентами IQ разработчики Алтухов и Фёдоров. Техподдержка, проектная группа, архитекторы систем всего сто пять снимков людей, которые искренне улыбались мне.
«Моя Контора» Я сглотнул.
Нравится? Павлова заглянула мне в лицо.
Да. Очень, медленно кивнул я. Скажи, а когда ты успела всё это провернуть?
Ну, часть снимков я сделала ещё вчера, Павлова подтянула рукава простого белого свитера и ловко спрыгнула со стола. А часть фотографий нащёлкала сегодня утром. Кстати, мне Вадик очень помог Жаль только, с видео не успели: была у нас задумка записать вам ролик с поздравлениями. Но, с другой стороны, рамка на долгую память, а видео будет актуально только на год. Павлова пожала плечами и принялась свёртывать в рулон остатки синей бумаги.
«Что же в тебе тикает? мысленно обратился к ней я, рассматривая её бледное лицо, прозрачные голубые глаза и плавные движения точёных рук. Почему, когда тебя нет рядом, я о тебе даже не вспоминаю, но едва лишь мне стоит увидеть тебя, как мне хочется наплевать на всё и взять тебя за руку? Притянуть к себе, утопить лицо в россыпи твоих волос и забыть, что мы враги А может, мы просто люди, волей судьбы встретившиеся не в том месте и не в то время?»
Почувствовав мой взгляд, Павлова обернулась:
Да?
Я прокрутил снимки.
Здесь кое-чего не хватает, и я поставил рамку на стол.
И чего же?
Твоей фотографии.
На лице «балерины» промелькнула тысяча выражений и ни одного вразумительного.
Я не думаю, что тебе это нужно, подумав, сказала она. Я оценил это «тебе».
И ещё: когда поздравляют, целуют. Ты не хочешь поцеловать меня?
А вот это был уже вопрос в лоб. Образовавшаяся в комнате тишина моментально сгустила воздух да так, его можно было потрогать руками. Павлова задумчиво наклонила голову к плечу, и в её глазах появилось нечто, очень напоминавшее раздражение.
А знаешь, ты прав. Пожалуй, это я сделаю. Она шагнула ко мне, привстала на цыпочки, и её лицо оказалось так близко, что я разглядел янтарные искорки, прячущиеся в голубой радужке её глаз. С днем рождения, Саша
Буква «ш» в моём имени прозвучала так, словно Павлова покатала её по нёбу. Я наклонился, уже собираясь положить ей на талию ладонь и притянуть к себе, но Павлова быстро мазанула меня сухими губами по щеке и тут же отстранилась. Снова присела на край стола, побарабанила пальцами по столешнице и сухо поинтересовалась: