А я не хочу.
Не хочу его и все!
Но предаю себя еще хуже, чем вчера. Вчера я сопротивляться не могла. А сейчас могу, но все равно позволяю Йонасу меня трогать. Потому что лучше пусть здесь, потерплю, продлится это не более получаса, чем я снова окажусь в треклятом загородном доме, взаперти, практически в клетке. Здесь я хотя бы свободу вижу, частично.
И вот тут начинается мой маленький ад, Йонас все-таки меня наказывает. Он берет меня, уже голую, на руки, жадно впивается своими губами в мои. Требовательно ожидая такого же страстного ответа. А затем опускается на колени и кладет меня спиной на пол, точнее на розы, что на нем лежат.
Десятки шипов впиваются в кожу, от толчков, от каждого проникновения Йонасавсе сильней. Мне дико больно. Но так только сначала.
Потом я просто перестаю чувствовать.
Вообще все.
Глава 9
Артем
В воскресный вечер в развлекательном комплексе Лейтовича проходит сразу несколько мероприятий. Свободного времени нет, Лёшка меня отправляет то в ресторан, то в караоке за порядком следить. Завтра понедельник, откуда вообще столько народа?
Йонас уходит рано. Перебрасывается парой фраз с Лизой и уезжает. Завтра он летит с женой отдыхать. А я буду его любовницу вождению учить.
Любовницаот слова люблю? Эта та, которую ты любишь. Но вот она же не обязательно должна в ответ любить? Видется мне, кажется, что Бэлла Йонаса не любит. Он хозяин для всех. И ее тоже.
Домой возвращаюсь почти под утро. Я так в военной части не уставал, как здесь. Причем там по выходным я отдыхал, а в комплексе Лейтовича это самые загруженные дни.
Навзничь на кровать падаю и просто вырубаюсь.
Утром по первому сигнала будильника встаю. Девять утра. Я спал всего лишь четыре часа. Но после контрасного душа я себя более-менее бодрым чувствовать начинаю.
Выхожу из дома и за пятнадцать минут до дома Бэллы добираюсь. Сижу в своей машине напротив ее подъезда и жду. Но проходит десять минут, а девушка не выходит.
Звоню ей. Трубку снимают не сразу и, судя по голосу, Бэллу я разбудил.
Я жду тебя у подъезда, сообщаю я.
Черт, а уже десять? пищит она в трубку. Блин, прости, я еще в кровати лежу. Поднимайся ко мне, кофе попьешь, пока я собираюсь.
Кофеэто хорошо. Ведь я не успел позавтракать, торопился. Так что я соглашаюсь на предложение и уже через пять минут оказываюсь в квартире Бэллы.
На девушке халат. Цвет такой странный, то ли бежевый, то ли розовый. Ткань струящаяся, а длина у халата короткаястройные ноги напоказ во всей своей длинной красе. Стараюсь не смотреть, прохожу в большую комнату и присаживаюсь за кухонный стол. Вижу на полу охапку роз, они не в вазе стоят, а просто лежат, хаотично. Можно сказатьумирают.
Кофемашина уже шумит, наливая бодрящий напиток в небольшую чашку. И вскоре эту самую чашку передо мной ставят.
Я бы тебя еще чем накормила, но в холодильнике ничего нет, почему-то извинительным голосом говорит Бэлла.
Ага, только минералка, киваю я с улыбкой.
Бэлла с усмешкой пожимает плечами и идет с полотенцем на плече в ванную. Я и пол чашки кофе не успеваю выпить, как она выходит. Обернутая полотенцем. От ее лица взгляд отвожу, но вот на спину смотрю. И замечаю странное. На светлой коже предплечий и верхний части спины ссадины. Мелкие, свежие, и их много.
Догадка про их происхождения у меня тут же появляется. Цветы. А точнее шипы умирающих роз. Как будто Бэлла в них валялась А быть может ее в них валяли?
Понять кто и как не трудно. Цветы ей, скорее всего, Йонас подарил.
Бля
Он что, садист?
И за что он так с той, которую безумно любит и не менее безумно ревнует. Иначе стал бы он вчера со мной такой разговор заводить?
Кофе я допиваю. Бэлла выходит из спальни. На ней джинсы и футболка с длинными рукавами. А ведь девушке больно. Она нервно ткань от своих плечей оттягивает.
Я готова, сообщает Бэлла и вдруг косится на цветы. Хотя нет, секунду, она снова в спальню идет, но почти сразу возвращается с тканью в руках. Судя по всемупростынь. Леопардовая. С ее помощью Бэлла поднимает с пола цветы, пытается завернуть их всех в ткань, но несколько цветов обратно на пол падают.
Я помогу, говорю и подхожу к Бэлле, забираю у нее охапку цветов в ткани. Кладу это на стол. Затем мы поднимаем те розы, которые упали, и я и Бэлла от их шипов ранимся, кладём их к другим, и я обматываю простынью все цветы. Как будто посмертный саван делаю.
На помойку? уточняю я, Бэлла кивает. Я беру этот большой кулёк и иду с ним к двери.
В лифте спускаемся молча, так же молча идем на улице к мусорному контейнеру, а потом к моей машине. Цветы, которые по идее должны дарить радость, а не боль, похоронены.
Мы едем к спортбазе. И все это недолгое время в моей голове одна и та же мысль сидитБэлла уже не кажется мне роковой разлучницей. Нет, это точно не так. Просто Йонас жёсткий собственник. А Бэлла жертва. Черт знает как у них все началось, кто был инициатором и знала ли Бэлла о том, что Лейтович женат. Это не важно, закончится у них все не можетэто важно. По факту никто никого ни с кем не разлучал и Йонас на двух стульях сидит. А ведь даже так упасть можно.
Мама мне всегда говорила: если любишьотпусти. Я вот дважды уже отпускал, хотя сейчас уже сомневаюсь, что в обоих случаях по-настоящему любил. А вот Йонас не может. Не отпускает. И этим он мучает Бэллу.
Жалею ее, да. Бэлла могла бы быть счастливой и делать счастливым кого-то еще. Я искренне считаю, что каждый человек этого заслуживает.
Возле спортбазы, как и было обещано, подготовлена площадка для занятий. Практически как настоящая: конусы расставлены, даже белой краской нужные полосы нарисованы.
К счастью своему узнаю, что основы вождения Бэлла уже знает. Не зря ходила на теорию, молодец. А еще за рулем девушка явно сидит не в первый раз: сразу пристегивается, кресло и зеркало под себя настраивает, ноги правильно ставит на педали и тачку мою древнюю заводит с первого раза.
Ты хорошо держишься, фыркаю я, когда Бэлла уверенно проезжает первые пару метров. Может я тебе и не нужен вовсе?
Нужен, бросает она бездумно, это все, что я пока умею. Мне отец просто все это показывал. Давно, но я запомнила. Потому что мне понравилось сидеть за рулем.
А где твой отец? интересуюсь я.
Там где и мама. Они погибли. Семь лет назад.
Сочувствую, говорю я искренне. Давай повороты попробуем.
Бэлла с явным энтузиазмом кивает. Мы отрабатываем упражнения, с которыми девушка отлично справляется.
Такими темпами мы хоть завтра в город выезжать можем, говорю я с улыбкой.
А может и из города, тихо и грустно отвечает она.
Бэлла
Я люблю водить. Мне легко зарулем, свободно, словно я всегда умела это делать.
Начиная с пятнадцати лет папа сажал меня за руль. Говорил, что он сам примерно в этом возрасте тоже начал учиться. По деревне своей родной гонял на старой советской машине. Мы с папой катались в основном за городом, где дорога прямая и машин нет. Но то чувство свободы и ветра в волосах я на всю жизнь запомнила. Хотелось бы нечто подобное снова испытать.
Из Артема инструктор отличный. Не орёт, не осекает, позволяет мне самой понять и почувствовать машину. Повороты и разворот у меня тоже получаются. От чего я впервые за долгое время чувствую что-то похожее на счастье.
Если бы не спина. Следы от шипов ссаднят, прижиматься к спинке водительского кресла больно. Чёртовы розы. И чертов Йонас.
Трахал он меня вчера с диким восторгом в глазах, я сперва даже подумала, что он опять под кайфом. Но нет, он кайфрвал в процессе, когда видел на моем лице боль. Она его заводит. Ее он от меня хочет. Все, я становлюсь его рабыней. Игрушкой, которая иногла брыкается и именно от этого он заводится.
У меня есть неделя без него. Считай, что отпуск не только у Йонаса. Но он вернется. И все опять будет по-старому.
А я не хочу, черт, как же я не хочу! Даже еще сильнее, чем два года назад. Когда в моей жизни появился Слава.
Появился, дал мне надежду, и исчез. Не по своей воле, конечно. Никогда, повторюсь, никогда я не забуду его безжизненных глаз. Йонас заставил смотреть. Притащил меня на кладбище. За несколько минут до того, как грязный, брезентовый мешок с телом Славы закопали в землю. На окраине, в старой могиле.
Не знаю, как я справилась. Казалось вместе со Славой похоронили все хорошее, что у меня было. Я умерла тогда тоже. Я очень долго не понимала что со мной, где я. Почему так холодно, но не больно? Почему я плакать не могу?
В себя меня привела тошнота и боли в животе. Я начала ориентироваться во времени и пространстве и понялаво мне жизнь зародилась. От человека, способного убивать все живое вокруг.
Я думаю на сегодня хватит, говорит Артем и я давлю на тормоз. А ведь несколько минут я тупо нарезала круги по площадке, погруженная в мысли и воспоминания.
Завтра продолжим? спрашиваю я.
Конечно. Заниматься с тобой одно удовольствие.
Ты мне льстишь, фыркаю я, отстегивая ремень. Выхожу из машины и Артем тоже. Мы находимся у переднего бампера и я спрашиваю, кивая на здание по соседству:Ты уже был там?
Да. Пострелял даже.
Умеешь?
Я бывший военный, заявляет Артем. Умею и стрелять и драться, и ракетам координаты устанавливать.
Ну пойдём тогда, постреляем.
Парень удивляется моему предложению.
Я несколько раз приезжала сюда с Йонасом. И он впервые дал мне в руки пистолет. Я чуть не оглохла в первый раз. А потом мне даже понравилось.
Опасность, страх, но при этом чувства власти в твоих рукахесть в этом нечто особенное. Возбуждающее.
Заходим на базу, спускаемся в подвал. В тире никого, а вот напротив, в ринге, боксирует пара ребят и даже зрители у них есть. Тренируются ребята.
Я окликаю Вано, который у ринга стоит. Он неспешно подходит к нам, а я говорю ему зачем мы пришли. Вано, пожалуй, самый возрастной из ребят Йонаса, уже на покой ушел и теперь главный по тиру. Он бывший спортсмен, биатлоном занимался когда-то давным давно.
Первой стреляю я, буквально выхватываю из рук Вано оружие. По мишени попадаю через раз, зато отрываюсь, и кричу. Пар выпускаю.
Затем отдаю пистолет Артему.
Он сосредоточен, явно не кайфует от того, что держит в руках горячее оружие. Зато стреляет точно по мишени, идеально.
Классно, говорю я ему, когда Артем отдаёт оружие Вано.
Да, очень даже, поддакивает главный по тиру. Видно, что военный.
Артем удивленно смотрит на Вано и тот отвечает:
Ты просто все делаешь, как шаг чеканишь.
Так учили.
А побоксировать не хочешь? неожиданно предлагает Вано. Артем сомневается, но не долго. Соглашается.
Мы выходим из тира и заходим в зал с рингом. Бой уже закончен, парни вытираются полотенцами и пьют воду. Вано подходит к Мите, который стоит как зритель, и что-то шепчет ему на ухо, кивая на Артема. Неужели Вано его соперником выбрал? По комплекции Артем и Митя схожи, только вот второй на всю голову ушибленный. Честно, тупее людей я еще не встречала. Митяэто овчарка Йонаса, он все команды выполняет, а потом хозяину в глаза смотрит. Если Йонас прикажет ему под пули лечьляжет, даже не спросит зачем.
Вано уводит Митю и Артема в раздевалку, а я сажусь на скамью. Никто из присутствующих ребят в мою сторону даже не смотрит. Стоят и шепчутся. А меня злость прямо берет, нарочно принимаю раскрепощенные и даже пошлые позы. Мне уже все равно кто и кем меня считает.
Минут через пятнадцать соперники поднимаются на ринг. Оба лишь в шортах, одинаковых, а вот боксерские перчатки у них разные, на Мити красные, а на Артеме синие. Судить бой ведётся сам Вано.
Раунд, поехали!
Я слежу за движениями обоих, правда вот тело Артема меня привлекает больше. Поджарый, подтянутый, в отличие от рохли Мити, мышцы у Артема играют, как рук, так и спины. Я молчу про кубики на его животе. Чего-то я слишком откровенно пялюсь. Так нельзя.
Отвожу глаза и на ринг смотрю только когда слышу звуки ударов. Разумеется я болею за Артема, только лишь потому что я против Мити.
Заканчивается раунд и соперники решают, что на этом хватит. Побаловались и баста. В азарт оба не входили и нанесли друг другу минимум увечий: у Мити бровь разбита, у Артема губа. Вано официально заявляет, что ничья и хвалит обоих.
Минут через десять мы с Артемом покидаем базу.
От обработки раны, предложенной Вано, Артем отказался. Однако кровь у парня идет.
В машине есть аптечка? интересуюсь я, остановившись у пассажирской передней двери.
Да нормально, не надо. Само пройдет.
Но я всё-таки настаиваю и Артем достает аптечку. Мы садимся в машину, хозяин за рулем, и я начинаю обрабатывать антисептиком Артему губу. Аккуратно, точечно.
Парень так на меня смотрит, что у меня вдруг начинают дрожать руки.
Я смущаюсь?
Глава 10
Артем
Спаринг-партнер мне равноценный достается.
Только вот ни я, ни он, когда это понимаем, драться особо не хотим. Так, вполсилы боксерскими перчатками машем. Для зрелищности людей, что у ринга собрались, заряжаем друг другу пару разя парню бровь разбиваю, он мне по челюсти заезжает, губа благополучно и трескается.
Больно не было. Я не в первый раз в своей жизни дерусь, и по правилам и без бывало. Так что расходимся мы как и началимирно и практически без крови.
Только вот моя разбитая губа Бэллу волнует. И она принимается ее обрабатывать. А я послушно сижу и в глаза ее смотрю. Не, всё-таки они офигенно красивые. Я даже не знаю как правильно назвать их цвет. Оливковый все же больше всего подходит.
Кажется, что уже достаточно, но Бэлла продолжает. И руки вдруг у нее трясутся. А щеки алеют. Как будто девушка смущается.
Спасибо, произношу я и беру Бэллу за запястье. Чтобы просто остановить. Девушка отводит глаза и убирает флакончик с перекисью обратно в аптечку.
Не за что, очень тихо отвечает Бэлла.
Домой? спрашиваю я и тачку завожу.
Бэлла задумчиво смотрит в лобовое стекло, через него выход из спортбазы видно. В эту секунду на улицу Вано выходит. Замирает на месте и прикуривает. Наблюдая как он затягивается, косясь в нашу сторону, и мне самому курить хочется.
А можешь меня до магазина отвезти? просит Бэлла.
Я киваю, интересуюсь в какой именно и в ответ мне называют адрес.
Едем долго, минут тридцать, все светофоры и пробки как назло собираем. Этот торговый центр в другой части города находится. Странно, возле дома Бэллы тоже торговый центр есть, не меньше этого. Но хозяинбарин.
В магазин иду вместе с девушкой. В бутики одежды и обуви Бэлла не заходит, сразу идет в продуктовый. Берет тележку и ловко катит ее по рядам, складывая товары. Двадцать минути тележка полная. Причем продукты такие из которых нужно готовить, а не просто упаковку снять и разогреть. Неужели Бэлла готовить умеет?
На кассе очередей нет, так что магазин мы покидаем быстро. Я несу пакеты, сам вызвался. Мама так приучила, женщинам тяжести носить нельзя.
Почти у самого выхода Бэлла резко останавливается, делает пару шагов назад и заходит в стеклянные двери магазинчика. С удивлением смотрю на вывескуЗоотовары. Хм, зачем? Позавчера домашней живности у девушки дома я не заметил.
Жду у выхода, Бэлла выходит с увесистым пакетом в руках, довольно улыбается, убирая кошелек в сумку, при этом не замечая крупную женщину в коричневых кожаных лосинах. На такую ж ну да ладно, зато модно. Хоть бабе и не по возрасту.
Женщина двигается Бэлле навстречу, смотрит в сторону, разглядывая витрину напротив и вдруг сильно толкает Бэллу плечом.
Извините, совсем не извинительным тоном произносит женщина и, посмотрев на Бэллу, сдвигает брови, а после удивленно спрашивает:Изка?
Простите? не понимает Бэлла и приглядывается к женщине. Секунда, две, три. Я замечаю испуг в ее глазах.
Изка, это ты? не унимается женщина и руку тянет, словно глазам своим не верит и Бэллу потрогать хочет.
Вы обознались, резко бросает Бэлла и, не оглядываясь, быстрым шагом спешит к выходу. Я, разумеется, за ней.
Ты ее знаешь? зачем-то спрашиваю я, шагая по парковке.