Я отмахиваюсь от него и прохожу мимо. Ава до сих пор поет свою песню и прыгает вверх-вниз.
Если ты не заметил, сейчас я не могу позволить себе новый стол.
Я дам тебе его,говорит он.
Я ощетиниваюсь.
Ты и так достаточно сделал.И мне правда нужно, чтоб мой долг перед ним оставался настолько маленьким, насколько возможно. Но я понимаю, что снова звучу как стерва, поэтому говорю.Как только я получу работу, я поеду в Гудвил и что-нибудь найду.
Кстати, как проходят поиски?спрашивает он.Поиски работы?
Хреново,отвечаю я.
Хреново!вопит Ава.Хреново! Хреново! Брэмлала-динь-дон!
Вот теперь больше похоже на правду,комментирует Брэм.
Ава, нельзя говорить это слово,ругаю я ее, а потом мысленно себя, ляпнула ведь такое в ее присутствии.
Брэм?спрашивает он.
Нет, тоты знаешь, о каком слове я говорю. Брэм. Не говори это слово. Это очень очень плохое слово.
Очень, очень плохое,говорит Брэм, его голос внезапно становится хриплым. Не знаю почему, но внезапно у меня по рукам бегут мурашки, а в животе разливается тепло.
Я смотрю, как он идет на кухню и берет пару бокалов. Хорошо, полагаю, это сейчас произойдет. Перед тем, как у меня появляется шанс сказать ему, что сейчас слишком рано, чтобы пить, вино уже открыто.
Мамочка,говорит Ава, пока я пытаюсь открыть суперклей.
Что?
Брэм!кричит она и бежит в свою комнату, снова напевая песенку.
Брэм всегда было ругательством в моей семье,говорит он, подходя с бокалом вина и протягивая мне. Затем он кладет руку мне на плечо, сжимает его на одну горячую секунду и ведет меня к дивану.Посиди здесь. Позволь мне починить твой стол.
Но,протестую я.
Сядь!говорит он, указывая на меня.Расслабься хоть раз, ладно?
Расслабиться? Он посмеется над этим, стоит ему хоть на секунду пожить так, как живу я.
Но я сажусь. Делаю глоток вина (оно чертовски приятное). Смотрю, как он намазывает клеем ножку стола, ставит ее на место и прижимает. На самом деле, я смотрю на его мышцы. Он в голубых джинсах с дыркой на колене и серой футболке с V-вырезом, она выглядит очень тонкой и очень мягкой. Его повседневный стиль такой же соблазнительный, как и его костюмы, просто другой.
Оцениваешь товар?не глядя на меня спрашивает он.Сегодня утром у тебя было больше шансов для этого.
Я оцениваю стол,отвечаю я, поворачиваясь в кресле и фокусируясь на вине.Он выглядит хорошо, спасибо.
Он плюхается в кресло рядом со мной.
Пожалуйста. Вот для чего нужны хорошие соседи.
Ты всегда такой полезный?
Только с правильными людьми,говорит он и слегка мрачнеет.Думаю, мои соседи на Манхэттане ненавидели меня. На самом деле я знаю, они все меня ненавидели. Слишком много вечеринок, и никого из них никогда не приглашали.
Скучаешь по этому?
Он смотрит на меня с удивлением.
Не знаю. Не думаю. Полагаю я жил там просто как привык. Я знал, кто мои друзья, хотя в глубине души понимал, на самом деле они не были моими настоящими друзьями. В Нью-Йорке очень просто найти людей, которые, словно чертовы щенки, будут везде ходить за тобой, пока ты тот, кто их кормит.
Звучит как заноза в заднице,говорю я.
Ты так думаешь?спрашивает он.Думал, что в прошлом с тобой было то же самое. Только не щенки, большие собаки.
Мне не нравится, что это становится настолько личным. Хотя, в некотором смысле он прав. В школе и даже в колледже у меня были деньги, стиль и последователи. Похоже, сейчас они остались в другой жизни. Моя жизнь делится на жизнь до Авы и после Авы. Не значит, что я злюсь на это, нет, это просто факт, когда у вас есть ребенок. Ваша жизнь меняется, к худшему или к лучшему, но она меняется. Ничего не будет таким, как прежде.
Я попал в точку,пока я молчу, продолжает он. Уверена, он все видит по моему лицу.Прости.
Я пожимаю плечами, но мой рот занят вином.
Ну ладно,смирившись, говорит он и слегка хлопает по ноге.Вернемся к поиску работы. Никаких успехов?
Нет,отвечаю я.У меня было собеседование в магазине одежды, но они не перезвонили. Думаю, им что-то не понравилось в моем лице.
Но у тебя прекрасное лицо,мягко говорит он, и я с удивлением смотрю на него. Он нежно улыбается.Это правда.
Я сглатываю и отвожу взгляд, не привыкла я к комплиментам.
Так или иначе,продолжаю я, прочищая горло.Я понемногу начинаю терять терпение.
Ты просто отправляешь резюме на определенные позиции в определенных областях? Ты специализируешься на моде, верно?Я киваю. Он продолжает.Поверь мне, никто не любит снижать стандарты, но, может быть, тебе стоит двигаться к чему-то пониже твоего достоинства, попроще.
Ниже моего достоинства?
Гордость может быть опасной штукой,говорит он.Я это знаю. Я так хорошо это знаю.
Серьезный тон его голоса заставляет меня задуматься, что же такое в прошлом случилось с ним и с его гордостью.
Ну и что? Я уже стала искать работу официанткой.
Хорошо,говорит он.Хотя эта работа тоже трудная. И в этой отрасли достаточно высокая текучка. Но я не сомневаюсь, что это тебе под силув конце концов, ты мама, ты можешь справиться с чем угодно, но это
Но проблема в том, что, чем ниже я опущусь, тем меньше шансов, что меня возьмут на какое-то действительно стоящее место.
Ага,соглашается он, почесывая подбородок.Хотел бы я, чтоб у меня были какие-то связи в этой области, чтоб помочь тебе, но у меня их нет.Он откидывается на спинку стула и пару секунд смотрит в потолок. Затем поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.Как насчет тебя?
Я качаю головой.
Да нет же, у тебя они есть,говорит он.Как насчет Джеймса? Того чувака с пирсингом, который управляет Burgundy Lion. Как думаешь, он наймет тебя?
В качестве кого, бармена?
Он пожимает плечами.
Я знаю, что мой брат работал там. Как и Стефани, там они познакомились. Да и что не так с барменом? Ты чертовски горяча, так что у тебя будет куча чаевых. Если ты немного продемонстрируешь свои классные сиськи, то можешь сделать еще больше.
Я игнорирую комментарий о «классных сиськах » (хотя какая-то часть меня и польщена), но я все еще хочу немедленно отклонить эту идею.
Я так не думаю.
Назови хотя бы одну причину, почему нет.
Я жую губу.
Я не знаю, как и что там делать.
Они обучат тебя, ты научишься в мгновение ока,он щелкает пальцами.
Они могут и не взять меня.
Но могут и взять. И, скорей всего, так и сделают. Я могу быть очень убедительным.
Я не хочу, чтоб ты вмешивался в мои дела,быстро говорю ему.
Нет, не хочешь. Но ты должна знать разницу между вмешательством в чужие дела и помощью. Джеймс поможет тебе. Все, что тебе надо сделать, только попросить.
В этом то и проблема. Я не хочу просить.
Я чувствую взгляд Брэма на себе, знаю, он читает меня. Я знаю, он каким-то образом поняла, о чем я думаю.
Иногда каждый человек должен засунуть свою гордость подальше,тихо говорит он.
Я выдыхаю и закрываю глаза. Он прав. Я не хочу спрашивать, потому что не хочу признаваться в том, что мне нужна помощь. Но мне действительно нужна помощь. И хотя я никогда не планировала работать в Lion, эта работа может изменить мою жизнь. Помочь мне встать на ноги.
Хорошо, говорю я, когда открываю глаза, Брэм берет мой сотовый и подает мне.
Позвони ему,говорит он.
Я так и делаю. Брэм сидит рядом, а я спрашиваю Джеймса, может ли он дать мне работу барменом в Burgundy Lion. Я только начинаю объяснять свою ситуацию, как он говорит мне не беспокоиться, он, так или иначе, сделает это.
Теперь у меня есть работа. Я сижу на своем продавленном диване, попивая дорогое вино, и чувствую себя так, словно у меня гора упала с плеч.
У меня есть работа.
И может быть, просто может быть, у меня есть еще и хороший сосед.
Глава 7
НИКОЛА
Три недели.
Уже три недели я работаю в The Burgundy Lion и у меня наконец-то, наконец-то, начинает получаться.
Но даже при всем при этом, я обсчитала пять человек.
Взяла меньше, чем надо, у двадцати.
В 70% случаях наливаю слишком много.
Недоливаю в 25%.
Кто знает, что там с оставшимися 5%.
Пролила три напитка.
Два на других.
Один на себя.
Один раз упала.
Не знаю, как так получилось.
А ударялась я бесчисленное количество раз.
Заработала $800 чаевых.
Домой я прихожу совершенно без сил, плачу Лизе за то, что она остается с Авойкогда у нее есть возможность, она более чем счастлива вернуться и присмотреть за нейили оставляю на ночь маму, не хочу, чтоб в такой час она ездила за рулем. Ночь теперь наступает поздно, ноги все в мозолях, но я, наконец, зарабатываю деньги и начинаю разбираться с делами. В кое то веки чувствую, что у меня все под контролем. У меня лишь одна жалоба, я работаю всего три смены в неделю, но Джеймс говорит, что он поработает над тем, чтоб я выходила чаще. Я просто благодарна, что он вообще дал мне этот шанс.
И за это мне надо поблагодарить Брэма. Брэм мужик. Брэм это человек за соседней дверью, который все еще громко занимается сексом со случайными цыпочками и до сих пор время от времени выводит меня из себя своими поддразниваниями или откровенно сексуальными комментариями. Но когда он этого не делаетв те дни, когда я не проношусь мимо него в коридоре или когда он не стучит в мою дверья действительно ненавижу признавать, что вроде как скучаю по нему. Серьезно. По шуткам и общению. И да, может и по его приятному виду тоже.
Но я не слишком-то рада этому, у меня нет никакого намерения позволить этому мужчину приблизиться ко мне. Как сосед он великолепен, а как нечто большее, чемон плох, это плохие новости и это плохо для меня.
Сегодня за Авой присматривает мама. Сандра, девушка, которая обычно работает в баре по пятницам, позвонила на работу и сказала, что у нее дела, она не сможет прийти раньше 23.00. Даже несмотря на то, что время сдвинулось с 20.00 до 23.00, Джеймс спросил, не хотела бы я прийти, и он заплатит мне за четыре часа. Естественно, я ухватилась за этот шанся хватаюсь за все, что он предлагает.
Ты действительно обустроила этот дом,сидя на диване, комментирует мама. Как только она произносит эти слова, я слышу треск ткани. В потертых подушках еще одна дырка. Мы обе смотрим на дырку, затем друг на друга и смеемся. У нас заняло немало времени научиться смеяться над нашими обстоятельствами.
Когда я была молода, у мамы была идеальная жизнь. У нее был мой отец, который порой вел себя безрассудно, не всегда брал на себя ответственность и не особо стремился к лучшему. Но у него было доброе сердце и душа.
Я бы могла подумать, что и всепрощающая душа, но не уверена, насколько это верно. Моя мать всегда хотела большего, и в один прекрасный день она влюбилась в самого скучного в мире адвоката богатых и знаменитых. Это те, которые годами ведут дела. Можно было подумать, что я знала о том, что происходит, но я тогда была подростком, ненавидела всех и вся и совершенно не обращала внимания ни на что вокруг, если это не касалось меня.
В конце концов, мама во всем созналась. Они с отцом развелись, он воспользовался этой возможностью, чтобы уйти на поиски своего пути в жизни. Так он оказался в Индии и стал заниматься благотворительностью. Порой я чувствовала обиду за то, что он так легко ушелпорой я все еще ее чувствую. Мне больно от такого предательствапочему папа ушел, почему он не подумал, что стоит остаться и жить поближе ко мне.
Но, в то же время, я все понимаю. Он предположил, что я в нем не нуждаюсь, что мне будет лучше с мамой и Ричардом, в большом шикарном доме в одном из самых богатых районов Сан-Франциско. Вероятно, он подумал, что не нужен мне, я ведь никогда не говорила обратного, никогда не вела себя с ним так, чтоб он это знал.
Это было далеко от истины. Иногда я думала, один звонок папе, я скажу ему, как он нужен мне, и он вернется. Но я никогда не пыталась. У меня никогда не хватало смелости.
Интересно, а что если с Филом произошло то же самое. Может я сделала что-то неправильно, может я была слишком одержима Авой, и не заметила, как оттолкнула его? Может быть, Филу тоже надо было услышать, что в нем я нуждаюсь.
Я проглатываю горькие воспоминания, они опускаются ниже, куда-то в район груди, где, надеюсь, и останутся, в том пустом, темном месте за моим сердцем. Думаю, что вижу, как мама делает то же самое. Когда она вышла замуж за Ричарда, возможно из-за того, как они сошлись, он заставил ее подписать положение о возмещении ущерба. Когда она, наконец, ему измениладавайте смотреть правде в глаза, то, что было между ними, это не любовьона потеряла все. Теперь у нее нет ничего. Ни образования, ни любви. Она живет в маленьком домике и убирает дома других людей, чтобы заработать на жизнь. У нас обеих было так много, а теперь мы имеем так мало. Знаю, должно быть, люди думают, что это ее карма, она заслужила подобное после того, что сделала.
Лучше тебе не опаздывать,предупреждает мама. Эти слова заставляют меня понять, что я так и стою, словно зомби озираясь вокруг.
Я иду,говорю ей, входя в спальню, чтобы захватить сумочку. Ава уже спит, так что я быстро выхожу из квартиры, мне надо успеть на автобус.
Интересно, почему я всегда выбираю неправильное время, постоянно натыкаясь на людей в коридоре?
Брэм и его новая подружка только что вышли из его квартиры.
Привет,говорю я ему, чувствуя себя сконфуженно от того, что стою в дверях.
Привет,лучезарно улыбаясь, говорит Брэм, он вообще не знает что такое неловкость. Не уверена, что когда-то видела его сконфуженным.
Мы молча стоим, брюнетка рядом с ним вежливо улыбается. Она принарядилась, стильное длинное черное платье и золотые украшения, а Брэм надел черный костюм и галстук. Волосы падают ему на лицо, и он выглядит весьма элегантным, таким же, как был на свадьбе своего брата. Он мог бы стать следующим Джеймсом Бондом. Даже его акцент такой же, как у Коннери, может быть с чуть большим упором на «рс».
Это Брэм?вдруг спрашивает мама, и я практически подпрыгиваю. Я смотрю назад и вижу, как она просовывает голову в дверь. Ох, я так близка к тому, чтобы закрыть ее.
Она обо мне слышала?с ликованием спрашивает Брэм.
Кто не слышал?сухо отвечаю я, когда он наклоняется, чтобы лучше видеть маму.
Должно быть, вы мама Николы,говорит он, демонстрируя ямочки и предлагая маме руку.Теперь я вижу, от кого ей досталась такая красота. Яблочко от яблони.
О Господи. Пока моя мама практически тает перед ним, говоря ему, что ее зовут Дорин, и что он слишком добр, я обмениваюсь взглядами с молчаливой брюнеткой. Она выглядит так, словно хочет закатить глаза. Я задумываюсь, интересно, куда они пойдут на свидание.
Ну, мне пора на работу,говорю я, зная, что из-за всей этой болтовни могу пропустить автобус.
На работу?спрашивает Брэм.Я могу тебя подвезти.
Разве он не душка?говорит мама.
Все в порядке,быстро отвечаю ему.Я поеду на автобусе.
Ты лучше поедешь на автобусе, чем со мной?
Я снова смотрю на девушку, на этот раз виновато.
Кажется, у тебя свидание.
Мы просто собираемся в оперу.Ой, просто в оперу.Жюстин не против, правда, Жюстин?
Жюстин слегка ведет плечами, проявляя равнодушие.
Вот видишь, она не возражает,говорит Брэм.Пошли.
Мне действительно стоило отказаться, но, сказать по правде, я была рада для разнообразия прокатиться не на автобусе. Моя глупая машина стоит в задней части здания, Брэм отбуксировал ее туда из Тендерлойнаи ждет денег на ремонт. Борьба с психами в автобусе стала частью моей ночной рутины, но было бы неплохо хоть раз отдохнуть от этого.
Я ничего не делаю и просто расслабляюсь на заднем сиденье Мерседеса. Брэм продолжает разговаривать со мной и совершенно не обращает внимания на свою пару, которая, кажется, скучает. Через какое-то время я перестаю чувствовать вину и начинаю наслаждаться вниманием. Когда он захочет, то может быть чертовский обаятельным и забавным.
После того, как он высаживает меня из машины, я сразу же окунаюсь в хаос в The Burgundy Lion. Джеймс довольно хороший босс, хотя порой ведет себя как капризная сучка. Я помню, каким препятствием он был, когда Стеф и Линден стали встречаться и я рада, что Линден, в конце концов, наплевал на мнение Джеймса. Он производит на меня впечатление человека, который расстраивается по любому поводу. К счастью, при мне он еще ни разу не нацепил этот раздраженный вид, но это потому что я делаю свою работу, и даже когда я совершаю огромную ошибку (хм, как например забываю взять деньги с группы парней), он милостив и смотрит на это сквозь пальцы. Думаю, он понимает, я строга с собой гораздо больше, чем он был когда-либо. И думаю, он меня немного боится. Не знаю почему. Может он думает, что мамы-одиночки все сумасшедшие. В некотором смысле, мы такие и есть.