Не обращая внимания на его слова, я бросил на Матиаса многозначительный взгляд.
Ты откажешься от рекламы, расторгнешь сомнительные контракты и к концу дня наймешь обратно всех, кого уволил из моей команды. И если кто-то из них окажется недоступен, то найдешь мне первоклассную замену. На твоем месте я бы начал работать прямо сейчас. Работаэто чуждое понятие, поэтому тебе потребуется время, чтобы понять его суть.
Матиас рассмеялся.
Почему ты думаешь, что я сделаю что-нибудь для тебя? Ничего не изменилось, кроме того, что теперь ты знаешь, почему я с первого дня не мог выносить твоего лица. Ты не был моим. Твоя мать все изгадила. Единственными хорошими вещами в нашем с ней браке были LBC и Камилла. И ты забираешь их у меня.
Мама вскочила с дивана, подошла к нему и сильно ударила по лицу.
Я бесстрастно наблюдал за ними. Господи Иисусе, какой бардак. Конечно, я мог свалить часть ответственности за то, что я был бессердечным придурком, на тот факт, что эти два клоуна вырастили меня.
Матиас ошеломленно уставился на нее и потер покрасневшую щеку. Он сузил глаза и хотел было поднять на нее руку, но передумал, когда я встал между ними и покачал головой.
Я так подпорчу тебе лицо, что у тебя будет шесть новых дырок, чтобы чихать, сухо сказал я.
Матиас сделал шаг назад, откашлялся и снова уставился на нее.
Ты всегда любила его больше, чем Камиллу.
Ты всегда обращался с ним, как с мусором, возразила она. И то, что случилось с Камиллой, было твоей виной, а не его. Ты солгал мне, потому что хотел изолировать его от семьи.
И ты была невежественной вертихвосткой, которая была слишком занята погоней за тренерами по фитнесу, чтобы пойти к своему сыну и спросить его самого. Матиас ухмыльнулся, склонив голову набок с дьявольским блеском в глазах.
Он был прав, и она это знала. Я много раз навещал маму после того, что случилось с Камиллой, но мы никогда даже не ели вместе, не говоря уже о разговоре. Я пытался, и каждый воскресный вечер, возвращаясь из аэропорта Кеннеди в свою квартиру, задавался вопросом, почему вообще поступал так с собой.
Теперь он погряз с бруклинской девчонкой, и ему приходится ждать, пока я не упаду замертво. Матиас махнул рукой в мою сторону.
Кстати, спасибо, что привел ее сюда, вставил я, одобрительно прищелкнув языком. Она стала ответом и решением.
А? Он развернулся на каблуках, сверля меня взглядом.
Я получал нездоровое удовольствие, медленно наливая себе стакан чего-то, чего никогда не выпью, размышляя о белых конверсахиз всех гребаных вещей в мире, и о том, как чертовски хорошо они будут смотреться с белым свадебным платьем, а еще лучшевообще без ничего.
Все обернулось к лучшему, объяснил я. Я познакомился с Джудит, и мы нашли то, чего у вас, двух несчастных придурков, никогда не будет.
Я покрутил жидкость в стакане, поднял взгляд и отсалютовал родителям. Моя мать выглядела на грани обморока, и, несмотря ни на что, я все еще сочувствовал ей.
И я не потеряю LBC, добавил я.
Как так? Матиас положил руки на талию и нахмурился.
Вена на шее мужчины начала заметно пульсировать.
Отвечая, я провел пальцем по ободку стакана, пристально уставившись на него. Боялся, что если подниму взгляд, у меня будет стояк просто от того, что я увижу, как Матиас поймет, что его надежды рухнули.
Жизнь устроена таинственным образом. Когда Лили приехала сюда пару месяцев назад и сказала, что Маделин умерла, я был раздавлен. Поспешил в дом Дэвисов и был рядом с ними. Вы, вероятно, не знали, но у меня были очень близкие отношения с Маделин. Просто я жаждал человеческого общения, чего у нас дома никогда не было. Я потер подбородок. Так что представьте мое удивление, когда через несколько недель после ее кончины мне позвонили и подтвердили, что она оставила своим внучкам миллионы долларов и поместье, ну а мне десять процентов LBC.
Я не стал рассказывать им о письме, которое оставила мне Маделин. На самом деле, это была скорее записка. Но это резко облегчило мою ситуацию с Джудит.
Когда бизнес не стоит на пути, есть время прислушаться к своему сердцу.
Не запирай мою внучку в браке без любви.
И себя, мой любимый мальчик, тоже не запирай. Это довольно жалкое место. Я была там с дедушкой Лили, и не хочу, чтобы мои близкие попали в такую ситуацию.
Заставь меня гордиться тобой.
С любовью,
Мадлен.
Краем глаза я наблюдал, как их глаза расширились, и в них воцарилась реальность.
Моя мать чувствовала себя виноватой и была на моей стороне с пятьюдесятью пятью процентами акций LBC. У меня было еще десять. Теперь я мог с легкостью отклонить любое решение Матиаса.
Нет, выдохнул Матиас и, отшатнувшись назад, рухнул на диван.
Да, подтвердил я, для верности растянув «а». Ты получал все, что хотел, переступая через людей и устраивая чертов беспорядок, Матиас, в то время как мне удалось спасти свою компанию, установив добрые отношения с пожилой, немного одинокой женщиной, которой просто нужно было, чтобы кто-то был рядом с ней. Кармата еще сука, и я верю, что она только что оправдала свою репутацию, засунув тебе в задницу десятифутовый шест.
Мать помчалась в мою сторону, обнимая меня за шею. И я позволил ей. Не потому, что не злился на нее. Не потому, что не был в ярости, и не потому, что считал ее поведение хотя бы отдаленно приемлемым.
Нет. Я позволил ей, потому что если уж моя малышка Конверс смогла простить меня за то, что я был бесславным ублюдком, может быть, мог бы простить маму за то, что она лгала мне, чтобы защитить, даже если это была правда, которая в конечном итоге освободила меня.
Может быть, мне удастся разорвать порочный круг ненависти.
Может быть, у меня больше не будет недоразумений, которые привели бы к ненужной смерти людей, которых я любил и о которых заботился.
Может быть, я смогу прожить достойную жизнь. Рядом с Джудит.
С хорошей музыкой и плохими бывшими.
И с таким большим количеством секса, чтобы она не могла ясно мыслить.
Делая новости грязными между простынями.
Мне нужно, чтобы ты превратила мое «может быть» в «непременно». Селиан забрался ко мне в постель в конце того изнурительного понедельника в офисе.
Я не выгнала его, хотя маленькая, мстительная часть меня хотела этого. Жизнь слишком коротка, чтобы лишать себя возможности проводить время с теми, кого любишья поняла это на собственном горьком опыте.
Его тело, казалось, втиснулось в мой маленький матрас. Каким-то образом он вписался. Если и было что-то, что я поняла в этом году, так это то, что иногда мы вписываемся в то место, где, как думали, никогда не будем.
Как я могу это сделать? Я положила книгу на колени и позволила ему рукой обвиться вокруг моей талии, притягивая меня к изгибу его плеча. Его губы скользили вдоль моей шеи.
Оставайся в LBC, чем бы это дерьмо ни обернулось. Я не справлюсь без тебя.
Не справишься с чем? я рассмеялась. С новостями?
Селиан казался пьяным, но выглядел трезвым, почти мрачным. Я непроизвольно обвилась руками вокруг него. Мы погрузились в объятия и долго не поднимались на воздух.
С чувствами, сказал он через минуту-другую, а может и больше. Очень мало смысла, когда тебя нет рядом. Это та часть, где я должен сказать что-то романтическое и глубокоечто ты мое начало, середина и конец. Но я даже не знаю, что эта хрень значит. Все, что я знаю, это то, что одной мысли о переезде на другой конец страны было достаточно, чтобы мне захотелось похитить твою задницу и не в сладкой, шутливой манере. Ты храбрая, сексуальная и красивая, и нет ни одной женщины на этой земле, которая могла бы нажать на мои кнопки так, как ты.
Пожалуйста, скажи, что ты предлагаешь мне пульт, чтобы сделать это супер банальным. Я подавила улыбку.
Селиан закатил глаза, вонзая свой пах мне в живот.
Только если ты согласишься переключать каналы. Итак, что ты скажешь, если мы сделаем это официально?
Это очень похоже на предложение, фыркнула я и рассмеялась.
Так и есть.
Тогда нет, серьезно ответила я.
Нет? Он недоверчиво моргнул, как если бы я не понимала значение слова «предложение».
Иисус, конечно, нет. Я хочу, чтобы ты стоял на одном колене, униженный и с кольцом.
Иисус: «Впервые ты взываешь ко мне с хорошими вещами, и ты собираешься отказаться от его предложения?»
Селиан скатился с кровати, подошел к своей спортивной сумке и бросил что-то мне в руки. Коробка от айпода. Я рассмеялась, открывая ее. Но вместо айпода нашла кольцо с разноцветными драгоценными камнямис желтым, синим, розовым, серебряным, красным и фиолетовым. Оно было больше похоже на кольцо королевы, чем на обручальное.
Селиан опустился на одно колено рядом с кроватью и склонил голову.
Сделай меня счастливым ублюдком, Джудит. Ты единственная, кто может.
Не вопрос, а приказ.
И вот так просто, впервые с тех пор, как мы встретились, я беспрекословно ему подчинилась.
Шесть месяцев спустя
Ты выглядишь восхитительно.
Мы с Джуд только что поженились в художественной комнате отеля «Лоран Тауэрс», на церемонии, на организацию которой у нас ушло около четырех дней.
После предложения в спальне Джуд я опустился перед ней на одно колено на глазах у всей редакциив тот день, когда Матиас ушел с поста президента LBCи подарил ей настоящее кольцо, которое стоило достаточно, чтобы купить две квартиры, подобные той, в которой она жила.
Это случилось через двадцать четыре часа после разборок с родителями в моем кабинете. Причина, по которой мы не стали планировать свадьбу до этой недели, заключалась в том, что нам было все равно.
Мы были вместе.
Не скрываясь.
А мир может трахнуть себя и кончить на мой новый костюм. Мне на это наплевать.
Ты и сам неплохо выглядишь, возражает Джудит.
Моя невеста надела мои любимые белые конверсы под свое доступное по цене, черт-знает-где-она-его-нашла платье.
Последние два часа диджей играл The Smiths, The Strokes и The Shins, и почти никто не танцевал, кроме Грейсона, Эйвы, Феникса, Кейт и Далилы, Элайджи, Джессики, Брианны и нас.
Когда сегодня Феникс сказал, что рад за меня, я ему поверил. Все черты его лица все еще нетронуты, так что это должно сказать вам все, что нужно знать о наших с ним отношениях в эти дни.
В начале этой недели, когда Элайджа, Феникс и Джеймс (да, черт возьми, я ни за что не назову его словом на «п», если только не имею в виду то, что у меня в штанах) настояли на том, чтобы я устроил мальчишник, и почти не хмурился весь вечер.
Джудит сказала, что гордится мной за то, что я старался и что моя выдержка достойна спортсмена. Я ответил, что сегодня вечером мне нужно поработать над кардиотренировкой, так что ей, черт возьми, лучше составить мне компанию.
Думаешь, я неплохо выгляжу? Я приподнимаю бровь, глядя на нее.
Определенно красавчик. Но можешь выглядеть еще лучше.
Я склонил голову набок, зная, к чему это приведет.
Расскажи-ка мне.
Она кивает.
Голым. С головой между моих бедер.
Мы не подписывали брачный контракт. Моя мать и Матиас подписали, и посмотрите, чем все закончилось. Есть какой-то глубокий смысл в том, чтобы посвятить себя кому-то, не прикрывая свою задницу, на случай, если все закончится. Джуд Хамфриединственный человек, которого я хочу видеть каждое утро и целовать на ночь перед сном, а признание поражения, когда дело доходит до нашего брака, прежде чем он даже начнется, не для меня.
Почетный гость, наш щенок лабрадора, Чарльз «Чак» Хамфри-Лоран, бегает у всех под ногами, лает и дергает за платья.
«Воин» наблюдал за нами, пока мы обменивались клятвами, а теперь мы начали резать торт. Наш свадебный тортгигантский красный блокнот, как Киплинг, украшенный словами «Поздравляю мистера Тимберлейка и мисс Спирс».
Идея Грейсона, естественно.
Я кормлю свою невесту куском торта размером с ее лицо, и она хихикает в глазурь. Пользуюсь случаем и, наклонившись, шепчу: «Глубокая глотка, детка», так что только она может слышать, и ее лицо становится алым, даже под слоями профессионального макияжа.
Мама подкрадывается сзади и обнимает нас двоих. Вряд ли подходящее время, учитывая, что я скрываю огромной стояк за этим гигантским тортом со вкусом кислых мармеладок.
Спасибо, что пригласили меня, говорит мама. Ее глаза цвета ледяной воды сверкают разными оттенками синего.
Не успеваем мы опомниться, как Роб робко присоединяется к нам перед тортом, потирая руку дочери, его улыбка такая ослепительно счастливая, что кажется сном. Миссис Хоторн стоит у него за спиной, смотрит вниз и теребит губу.
Джуд оборачивается и жестом приглашает ее подойти поближе.
Энн, иди сюда и присоединяйся к объятиям.
Я снова хочу жениться на Конверс из-за ее огромного сердца. Одиночество не для неё. Она всех впускает.
Конечно, мы пригласили тебя, мама, наконец отвечаю я. Ты член семьи. И думаю, когда дело доходит до того, что имеет значение, она является таковой.
После того как стало известно, что Джеймс Таунлимой отец, мама удивила меня, объявив, что остается в Нью-Йорке на неопределенное время, чтобы попытаться спасти то, что осталось от ее семьи. А именно, отношения с сыном. Она разорвала связь со своим очередным мальчиком во Флориде и сосредоточилась на реконструкции правления LBC.
Мы заставили некоторых инвесторов, которым не терпелось поцеловать Матиаса в зад, уйти в отставку и отказаться от своих акций, пригрозив рассказать обо всем дерьме, которое они натворили по пути, и я, наконец, вернул своих сотрудников. Теперь на LBC вы можете найти рекламу программ и гаджетов в сфере здравоохранения. Никаких презервативов или казино.
В течение последних шести месяцев мы с Джуд устраивали семейные ужины с мамой, Робертом, миссис Хоторн, Джеймсом Таунли и его «переделанной» хирургами женой, Фениксом, Эйвойкоторая, кстати, начала встречаться с Фениксоми Грейсоном. Мы готовим по очереди, а-ля программа «Званый ужин». И пока мы сходимся во мнении, что никто из нас не умеет готовить, и раз речь зашла о кулинарных способностях людей, я беру торт. И откусываю кусочек.
Сказать, что это страннобыть частью семьи, было бы преуменьшением века, но мы пытаемся заставить это работать.
Особенно сейчас, когда у Роберта все так хорошо. Его опухоль едва достигает нескольких сантиметров в длину, и врачи прогнозируют полное выздоровление. Он недавно переехал к миссис Хоторн наверх, и мы с Джуд заняли его квартиру. В данный момент мы ремонтируем ее.
В следующем месяце мы едем в Сирию на несколько недель. Джуд хочет помочь освещать то, что там происходит. А я хочу быть рядом с Джуд.
Если бы год назад мне кто-нибудь сказал, что я буду жить в Бруклине, то рассмеялся бы.
И если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что я буду безумно влюблен, то поместил бы его в ближайшую психиатрическую лечебницу и выбросил ключ в океан.
Тем не менее, обе эти вещи случились, и, как ни странно, они не разрушили мою жизнь. Они спасли её.
Джеймс появляется позади меня и хлопает по плечу, шепча на ухо: «Горжусь тобой, сынок. Новобранецчертовски хорошая добыча».
Я ухмыляюсь, мой взгляд все еще сосредоточен на моей невесте, которая одета в самое нелепое свадебное платье. Подол платья выкрашен в бледно-желтый цвет, что создает впечатление, будто его окунули в мочу Чака. Джуд говорит, что это напоминает ей мои записките, которые продолжаю писать ей сейчас, чтобы она никогда не забыла, как я к ней отношусь, даже когда плохо произношу эти слова вслух.
Еще раз назови меня сыном шиплю я Джеймсу, как всегда. И я переведу тебя в отдел маркетинга и попрошу обзвонить малый бизнес, чтобы убедить его разместить рекламу сантехники на LBC.
Он смеется.
Позвони нам из свадебного путешествия.
Только если ты пообещаешь не брать трубку, поддразниваю я.
Джеймс сжимает мое плечо.
Почему этот жест кажется более реальным, чем любой момент, который я когда-либо делил с Матиасом?
Я смотрю через заполненную комнату, ища того, кто мог бы испортить момент. Я все жду встречи с ним, хотя он и не был приглашен. Если верить слухам, Матиаса нет в Штатах больше четырех месяцев. Хотя я никогда не утруждал себя проверкой этой информации. Нужно наплевать и не беспокоиться о злобных людях, лишающих тебя силы и целииначе они могут причинить тебе вред.