Даша не была толстой, она плотная и рослая, вроде меня. На выпад она не отреагировала, и вместе с первым выигравшим они потянулись друг к другу, губы встретились.
В мое время во дворе в бутылочку не играли. Наши пацаны кардинально не сходились в подходе к развлечениям и составляли разрозненные группы по интересам, делясь на любителей спирта, спорта и компьютеров. Вместе они вставали только за честь двора. Дворовые девчонки были разновозрастными, одни таскали с собой мелких братьев и сестер и все время на что-то отвлекались, вторые крепко держались за своих парней, третьим категорически не нравились оставшиеся мальчишки, и они предпочитали кого-то со стороны. А с четвертыми никто не захотел бы целоваться даже под страхом смерти. Теперь я с недоумением смотрел, как парень моей сестры целуется с другой девушкой, а Машка относится к этому совершенно нормально. Не понимаю современную молодежь.
Нет, внутри у сестренки не все было в порядке.
Хватит уже, сколько можно. Под ногами целовавшихся она вновь запустила стеклянный волчок, отчего подвинутая парочка едва не завалилась набок.
Не виноватая я, он сам пришел, возвращаясь на место, отшутилась Даша фразой из старинного фильма.
Покрасневший Захар ладонью стирал с губ следы помады, Машенька надуто отвернулась от него.
Второй тур указал на меня и снова на Дашу.
А я о чем говорю? съязвила Наташа, глазами обрисовав гигантскую окружность, в которой подразумевалась удачливая подружка.
Красоте требуются жертвы, как сказал классик. Даша мгновенно возникла перед поднимавшимся мной, словно ее телепортировали.
Ростом мы оказались почти одинаковы. Близко посаженные глаза делали широкое лицо девушки еще шире, но при опускании взгляда иллюзия полноты терялась: плотно сбитое тело выглядело соразмерным и дышало женственностью. Чувственный, постоянно улыбающийся рот с удовольствием обтек мои губы. Ниже тыкнула грудь. Я мыкнул. Познакомившиеся языки оникнули. Игра местоимений оказалась чудесной. Превратившиеся в глаголы, они не дошли до вульгарности высказанного рыжим хорьком, но витали весьма близко к тем смыслам. Во мне поднялась теплая волна, губы и мысли стали горячими.
Пардоньте, дайте и другим сыграть. Сестренка с лукавой улыбочкой раздвинула нас, бутылка вновь раскрутилась.
Дыхание никак не выправлялось. Мы сели на места, но взгляды, словно магниты, нашли друг друга, серые глаза что-то выискивали во мне, мои рылись ответно.
Игра? Ну-ну. Если игра, то совсем не детская.
Данила думал с точностью до наоборот.
Что за детский сад? Он скривил губы, затем сплюнул. Следующий тур давайте с объятиями.
Я с тревогой оглянулся на сестренку. Ее плечи виновато вздернулись:
Это же просто игра, Саня, ничего серьезного.
Теперь выпало Наташе и Захару. Рыжий чертенок бодро соскочил с жердочки, тела прижались, руки обвились. Два лица слились, поедая друг дружку с жадным прихлебыванием.
Достаточно. Машка хмуро полезла с бутылкой на середину, не давая победителям тура насладиться моментом.
А я не сводил глаз с Даши. Она так же смотрела на меня. То, что происходило рядом, больше не трогало душу. Сестренка сама разберется с нерадивым дружком, ежу понятно (но, к сожалению, только не влюбленной малолетке), что он ей не пара. Во мне росло будоражащее возбуждение, в мозгу пульсировал вопрос: а надо ли куда-то ехать? Настя, это, конечно, Настя, златокудрый ангел грез, фантомная боль надеющегося организма. Однако, здесь тоже что-то взрывоопасное прорисовывается. Когда на тебя смотрят так, это всегда что-то значит. Любопытно одно: сколько лет рослой соблазнительнице, чей возраст на взгляд не определялся. Ныне встречаются пятиклассницы, которых не отличишь от студенток. Машенька, конечно, может иметь в подругах не только ровесниц, но мне не хотелось неприятностей, тем более по месту жительства. В этом плане Настя выигрывала в надежности, жар воспоминаний влек к известному, и Даше теперь придется постараться, чтобы принятое решение переменилось. Кстати, в данную минуту, на расстоянии вытянутой руки, его очень хотелось переменить.
Ну? Сестренка бедром пихнула занятых друг другом победителей.
Наташа не пожелала отлипать от покорно опустившего лицо и руки Захара.
Надоела ты со своей ревностью, объявила она Машеньке. Не хочешь игратьхотя бы другим не мешай.
В раздражении ее хлипкая фигурка расправила крылышки и вспорхнула на любимый насест.
А стеклянный указатель остановился на мне.
Ну, Саня, готовься. С улыбкой сестренка вновь раскрутила бутылку.
И опять горлышко, как заколдованное, уткнулось в мою ногу.
Не понял. Я обернулся к Машке, которой правила, к сожалению, хорошо известны. Пропускаю, что ли? Или самого себя целовать?
Один момент
Зеленый снаряд вновь поднял пыль, превратившись в юлу. И в третий раз ткнул в меня перстом судьбы.
Захар осторожно напомнил:
Правила бывают разные: кто-то вертит еще, у кого-то выбранным считается следующий по часовой стрелке
Даша встрепенулась, взгляд с надеждой обежал приятелей: именно она сидела через проход слева.
Встряла Наташа:
Нечто необъяснимоерок или Богуказывает нам на героя дня. Пусть он сам выберет, кого хочет.
Она поелозила бедрами по перилам, выставленные коленки упрямо глядели на меня. Кривизна тонких ног даже в сведенном виде не скрывала спрятанного. Скорее, намекала и предлагала. Рыжая бестия изо всех сил привлекала мое внимание, показывая, что не на ту запал, что рядом есть возможности не меньшие, пусть они и прячутся в глубине. Дашины прелести сами лезли в глаза; казалось, что любой ветерок их колышет, а случайная встряска приведет к большому землетрясению. Рыжей стервочке приходилось доказывать, что она тоже соблазнительна. Хиленькие плечи переходили в маленькую грудную клетку, славную тугими пупырышками, которые казались такими исключительно из-за присутствия рядом объемистой рослой подруги. Из-за худобы сложение Наташи казалось больше детским, чем женским, но тощие ноги и узкий тазтоже шарм своего рода, если им правильно пользоваться. Вот Наташа и старалась. Честно говоря, я назвал бы ее красивой, если б не оценивающее выражение риэлтора, делавшее лицо неприятным, а красоту сводившее на нет.
Между тем, все ждали моего решения.
Выбираю сестренку.
Я склонился к Машеньке и чмокнул ее в гладенькую прохладную щечку.
Машка воссияла новогодней елкой: как же, ее признали самой-самой в данной компании.
Извращенец, проворчала Наташа, поиграв краем юбки, словно проветривая. Выбирать для интимных игр родственницуэто инцест. Если не хочешь, чтобы о вас поползли слухи
Машенька побелела.
Правда, Саня, это неправильно, просительно протянула она. Мне приятно, но выбери другую.
Он уже выбрал и поцеловал, с пакостливым удовольствием констатировал Данила.
Давай я тебя так же поцелую, и ты скажешь, считается это или нет, отбрила Машенька.
К тому же, он не обнял, тихо добавила Даша.
Наши с ней взгляды снова пересеклись. И зацепились. Заискрило. Меня будто краном подняло, ноги сами шагнули вперед, руки призывно поднялись.
Тогда выбираю Дашу.
О-о, да тут новые отношения складываются. Наташа закончила игры с юбкой, колени, наконец, соединились, взор потускнел.
Объятия получились самыми настоящими, поцелуйяростным, сладким и многообещающим. Тела проснулись, сознания поплыли. От наших действий распалились зрители. Донесся голос Данилы:
Давайте разнообразим. Со следующего раза выбранная девушка будет сидеть на коленях парня.
Оторваться от нежелавшего свободы мягкого счастья было трудно, но я справился. И покосился на сестренку. Так дело не пойдет, пора прекращать провокации. Одно дело мывзрослые и те, кто уже почти, и совсем другоевсякие шмокодявки, у которых на губах молоко не обсохло. Умненькая Наташа перехватила взгляд и что-то шепнула Даниле.
Молодежь, вы же куда-то шли, пока нас не встретили? Вот и идите, не мешайте дядям и тетям.
Машенька надула губки, зато Захар вскочил с радостью. Они поднялись демонстративно медленно, чтобы оставшиеся почувствовали всю глубину их возмущения и своего морального падения, и, наконец, отбыли. В беседке осталось четверо: я, Данила, Даша и Наташа.
Даша, крути, распорядился Данила.
Как я уже понял, ни Даша не была его девушкой, ни Наташа, при этом лихая троица прекрасно чувствовала себя вместе, пока не появился я. Теперь девушки боролись за внимание нового кавалера, а недавний баловень судьбы ощутил себя обделенным.
Видимо, в его голову пришла некая мысль, потому что он незаметно пошептался с девчонками, и обе нехотя кивнули.
Игра продолжалась. Теперь со стороны Данилы неприятия не было, он словно подталкивал меня к более откровенным действиям.
Везунчик, сказал он, когда при второй раскрутке горлышко остановилось около меня после застывшей в нетерпении Наташи, на которую оно указало первой.
То, что недавно висело на жердочке прикрытое розовым и, после ухода Маши и Захара, лишь на минуту распласталось по деревянным доскам круговой скамьи, превратилось в вихрь, налетело и оседлало мои колени. Моя шея попала в капкан, а чужой рот показал все, на что способны он и все другое, столь близко со мной еще незнакомое. Мои руки машинально сошлись в ответном объятии. Даша презрительно скривила губы, но глаз не отвела. Распыляясь под напором Наташи, я одновременно косился на вторую игрунью, которая вдруг улыбнулась и послала обнадеживающий воздушный поцелуй: «Все понимаю, и на все эти потуги найду, чем ответить». У меня вспотела спина.
Пусть по сравнению с мальчишками двора я выглядел мешковато, зато весомо и солидно. Понимаю, почему вызвал ажиотаж. Имейся выбор, мне никогда не достичь такого успеха, но на безрачье и креветка омар. Как же приятно оказаться в нужное время в нужном месте.
Бутылка вновь закрутилась, рыжий торнадо вернулся на место, а Данила вдруг резко вскинул голову. Я тоже обернулся. Возвращались Машка с Захаром, и делали они это максимально быстро. На обоих лица не было, они почти бежали, изо всех сил стараясь сохранить достоинство и не превратиться для окружающих в испуганных детей, которыми, в сущности, быть еще не перестали. Машенька едва не ревела, а кавалер мог спрятаться на фоне машины «Скорой помощи», если глаза закроет. У него даже губы побелели. Захар стал перешептываться с Данилой, а сестренка виноватой походкой гусеницы просеменила ко мне. Ее сложенные у живота пальцы теребили друг друга, а опущенные глаза пытались сквозь землю разглядеть на той стороне Америку.
Саня, тут такое дело мы шли мальчишки с соседнего двора начали меня задирать, а Захар ответил. Слово за слово в общем, получилось, что он оскорбил их, и нашему двору забили стрелку. Через три часа в парке. А у нас все разъехались на лето. Кто остался, сейчас все здесь, это Захар и Данила. Пойдешь с ними на разборку с соседями?
За нихнет. Я выдержал паузу. За тебяда.
Спасибо! Я знала, ты настоящий брат!
Девушки ревниво проследили за последовавшими сестринскими объятиями.
Приятно чувствовать себя востребованным. Хорошее выдалось лето. Что ни день, то приключение, а лето только началось.
Как пояснил Захар, противников будет человек десять, в основном малолетки, в нашем дворе такие даже за боевые единицы не считались. Я размышлял, могу ли рассчитывать на знакомых из своего круга. Старая дворовая компания распалась, новое поколение в количестве двух особей сейчас таращило глаза в надежде на чудо. Данилапарень не промах, иначе не вылез бы в лидеры, Захарпросто пушечное мясо, хоть и мнит себя каратистом. Точнее, его мнят. Я тоже не боец в полном смысле слова, если сравнивать с теми, для кого это профессия или привычное развлечение. Но за себя и, тем более, за сестру постою. Нескольких пацанят явно стою.
Перебор в уме прежних приятелей ничего не дал, почти все, с кем я учился и дружил, сейчас далеко, остались двое: обремененный близнецами молодой папаша, которого впутывать в неприятности не хотелось, и опустившийся одноклассник-выпивоха, связываться с ним выйдет себе дороже. В момент раздумий, на кого еще можно положиться, в кармане затрезвонило.
Здорово, братан, понесся из телефона знакомый гортанный говор, на вечер галстук не одолжишь? Намечается культурное мероприятие с возможными некультурными последствиями, а у меня, как назло, все либо порвано, либо отдано.
Судьба подкинула идеальную кандидатуру, однако время играло против. Не получится помочь друг другу, хотя оба могли бы.
Я далеко.
Жаль. Гарун на секунду задумался. Насколько далеко? А то, может, все решаемо.
У родителей. Я тяжко выдохнул.
Да, не близко. И энтузиазма не слышно. Наверное, скука смертная?
Не сказал бы.
Что-то насторожило друга.
Так, выкладывай. Где ты и что делаешь?
Не поверишь: собираюсь на стрелку с малолетней шпаной.
Ты?! Как угораздило?
Из-за сестры.
Понятно. Куда подъехать?
Вариант зубодробительно чудесный, но невыполнимый.
Не успеешь. Я еще раз вздохнул. Стрелка через три часа, а электричкой или автобусом со всеми их остановками в наш городок добираться дольше.
Адрес у меня записан, жди. Дыхание друга сбилось, словно он куда-то бежал.
Говорю же: не успеешь!
Сейчас скорый поезд отправляется, он идет через твои чепыжи. Если поторопиться
Гарун, он у нас не останавливается, здесь только электричка
Возьму билет до ближайшей станции, а на вашей сорву стоп-кран, какие дела? Если опоздаю на поезд, возьму такси. Все, жди.
Окружающие с удивлением смотрели на меня, медленно возвращавшегося в реальность.
Друг приедет. Я спрятал телефон в карман. Надежный друг. Одним хорошим бойцом больше.
Девчонок мы отправили по домам. Начинались чисто мужские дела.
Глава 7
Если у каждого не будет с собой чего-то серьезного, нас замесят. Данила повел нас к себе домой, в двенадцатиэтажку, что высилась над тремя «хрущевками» двора, как тираннозавр над пожилыми крокодилами.
Там даже лифт был. Пусть с обгорелыми кнопками и невыносимым запахом, но он работал. В нашем районе такое жилье считалось элитным.
Мы вошли в добротно обставленную квартиру на третьем этаже.
Введя нас в одну из комнат, Данила взялся за низ дивана, где у других хранится белье.
Саня, что предпочитаешь?
В выдвинувшемся ящике внавалку лежали уличные средства защиты и нападения: велосипедные и обычные цепи разных размеров, в том числе с грузилами на конце, бейсбольные биты, кастеты, ножи всех размеров, от финок до тесаков-мачете. Особенно поразил диск циркулярной пилы, надетый на цепь. Не хотелось бы оказаться на пути такой штуки.
Я выбрал кастет: в ношении незаметно, в использовании просто, и, если что, легко избавиться. Захар сложил в карман велосипедную цепь. Сам хозяин арсенала повесил под мышку граненые нунчаки в самодельной кобуре.
Для твоего друга что-то взять?
Он сам по себе оружие. Я задумчиво пожевал губу. Но что-то вроде кинжала в тяжелой ситуации его порадует.
Выходя, я окинул взглядом хоромы дворового лидера. Вроде бы внутри нет ничего сверхъестественного для квартиры людей с доходом чуть выше среднего: всякие там шкафы-купе и комоды-пуфики, ковры с высоким ворсом и журнальный столик из резного дерева Но одна вещь приковала взгляд.
В мое время хулиганы жили хуже. Король двора и компьютерный просиживатель штановразные виды животной фауны, на моей памяти они не пересекались. Либо одно, либо другое, как иначе? Потому обладатель дорогого ноута, сравнимого по цене с небольшим автомобилем, вызвал уважение. Было видно, что аппарат стоит не для мебели. Не зря на Даниле девчонки пачками виснут, парень оказался многогранным. Что ж, потому и лидер. Или наоборот: лидер, потому и. У девчонок это на генном уровневыбирать победителей по жизни.
Четко в оговоренное время, когда солнце в очередной раз обиделось за что-то на Азиопу и уплыло за Атлантику, а тени стали длиннее своих обладателей, из двора через улицу показалась толпа малолеток. Их возглавлял крепкий «бычок» в кожанке поверх тельняшки. Они косились на нас, мы как можно равнодушнее разглядывали их.
Одиннадцать человек лет от тринадцати, один с крысомордым питбулем на поводке. Двое, не скрываясь, крутили в руках монтировки. У кого-то из карманной колонки на всю улицу горланила музыка, что-то наркоманско-матерное. Моральные уродики упивались пародией на крутизну.