Адрес дома родителей я помнила наизусть, хотя не была там уже пару лет так точно. Столько же времени я не поддерживала с отцом никаких связей. Мы не ссорились, и не было никаких скандаловпросто в какой-то момент поняли, что нас практические ничего не связывает. Отец не одобрял мой образ жизни, а я считала, что он слишком опекает меня. В итоге, получив наследство от бабушки, я решила жить отдельно. И, мне казалось, что этот выбор устроил всех.
Вот только Дан придерживался другого мнения. Он считал, что, отдалившись от семьи, я и навлекла на себя лишние проблемы. И что мне стоит поговорить с единственным своим родным человеком, показать, какой я стала, и дать понять, что с прошлой жизнью покончено. Как по мнеидея была так себе, но я решила всё же подчиниться воле доктора. Тем болееон сказал, что это последний шаг. А это значило, что еще немногои можно будет не скрывать наших отношений. А уже ради этого я на многое согласна была пойти. Даже на встречу с Вито Флорес.
Дорога заняла от силы полчаса, хотя мне хотелось, чтобы наш путь продолжался вечность. Уже когда Дан парковался возле знакомого с детства подъезда, я поймала себя на том, что у меня мелко дрожат руки. Сцепив их вместе, я почувствовала, как мои зубы тоже начали постукивать в одном с конечностями ритме. Ну просто класс. Только истерики мне здесь не хватало. Воронцову же всё не хватает доказательств того, что его девушкасумасшедшая. И именно сейчас мой ошалевший организм решил подкинуть ему еще пару-тройку аргументов.
Алиса? Дан открыл дверцу с моей стороны, предлагая мне свою руку.
Отказываться, когда тебе протягивают чистую, не потную и без обкусанных ногтей, конечность, как-то неудобно. Так что пришлось ей воспользоваться. Правда, я так вцепилась в неё, что у доктора наверняка не осталось сомненийя жутко волнуюсь. Так что он наклонился ко мне, и, заправив за ухо одну из прядок моих волос, негромко сказал:
Просто помни, что я рядом. И всё будет хорошо.
А вдруг его дома нет? подумала я вслух, бросая на родной балкон полный надежды взгляд, Рабочий день в самом разгаре, что ему дома сидеть?
Прищурившись, Дан спросил с улыбкой:
А не ты мне рассказывала, что твой отецвеб-дизайнер, который после смерти супруги обустроил офис прямо в родной квартире?
Бросив на мужчину хмурый взгляд, я пробормотала:
Иногда ненавижу тебя и твою хорошую память.
Вместо ответа Воронцов просто перехватил мою ладонь поудобнее, и потащил в сторону подъезда. Крыльцо, четыре лестничных пролета, парочка обшарпанных и потрепанных временем дверейвсё осталось в памяти небольшим смазанным пятном. А вот палец Дана, который утопил в стену кнопку дверного звонкавот это я запомнила отчетливо. Как и негромкие шаги, и последовавшее за ними открывание двери. А спустя пару секунд я смотрела в глаза, которые являлись точным отражением моих. Ну или я была отражением. Тут так однозначно рассуждать нельзя.
За то время, что мы не виделись, отец мало изменился. Всё такой же загорелый (хотя, в солярий он никогда не ходил), высокий, подтянутый и энергичный. В молодости папа любил активные виды спортафутбол, баскетбол, волейбол, занимался борьбой и даже по дурости прыгал на резинке. Слышали про такую вещь, как слэклайн? Это когда между двумя, например, деревьями, натягивают широкий эластичный канатего еще строп называюти прыгают на нем, пытаясь приэто не просто не расквасить себе нос, но еще и выполнить парочку акробатических трюков. Так вотвот эти и любил заниматься мой папочка. Сумасшедший!
Удивительно, как у такого красавца и спортсмена выросла дочь-алкоголичка. Жизнь, жестокая ты сука.
Так вот, на первый взгляд мой отец напоминал всё того же молодого энергичного мужчину, каким я его помнила. Разве что седых волос прибавилось, да парочка морщинок прорезала лоб и уголки глаз. Тех самых, что с легкой смесью недоверия и подозрения изучали мое лицо.
Алиса? словно всё еще сомневаясь, спросил отец.
Сглотнув, я кивнула, безуспешно пытаясь выдавить из себя улыбку:
Во плоти. Привет, пап. Впустишь?
Ой, да, конечно, родитель посторонился, распахивая настежь дверь, и только тут, видимо, замечая молчавшего Дана, Ты с другом?
Я кивнула:
Да, это Дан. Он мой я хотела было уже сказать всё, как есть, но Воронцов меня опередил.
Сделав шаг навстречу моему отцу, мужчина протянул руку, после чего четко и ясно, выделяя каждое слово, произнес:
Ямолодой человек Алисы. Дан Воронцов.
Вот тут пришел мой черед удивляться. А еще бросать в сторону доктора полные священного ужаса, смешанного с негодованием, взгляды. В смысле молодой человек?! А как же наше правило «никому ничего не говорить»?! Или отецне в счет? Нет, главное маме Кирилла мы сказали всё как есть, а тут он что, выпендриться захотел? Или действительно возжелал познакомиться с моим отцом в качестве не мозгоправа, а законного ухажера? Нет, ну каков жук!
Все эти мысли пронеслись в моей голове за те доли секунды, которые понадобились еще и моему отцу для того, чтобы переварить весточку. Просто я его ни с кем никогда не знакомила, а тут на тебеявилась. Спустя два года тишины, блудная дочь ступает на порог, держа под руку молодца. Картина маслом просто.
К счастью, папа в себя пришел гораздо быстрее меня. Пожав протянутую руку, он кивнул:
Вито. Ну, проходите, Алиса и её молодой человек.
В прихожей я чуть притормозила и, схватив Дана за рукав его футболки-поло, заставила сделать тоже самое.
Какого черта? прошипела я негромко, Ты что ему сказал?
Правду, не моргнув и глазом, отозвался Дан спокойно, Тебя что-то смутило?
И он еще спрашивает?!
Вообще-то да! ответила я чуть громче, чем следовало, Мы, кажется, договаривались, что
Что на людях не выдаем того, что мы вместе, закончил за меня мысль Воронцов, Но это не просто посторонний человек с улицы, и не мама твоего бывшего. Этотвой отец. И рано или поздно он всё равно узнал бы. Я просто слегка ускорил этот процесс.
Да кто тебя просил?! чуть ли не взвыла я, Мы не виделись с ним два года! Два! А тут я заявляюсь с парнем! Что дальше? Пойдешь просить моей руки? Или скажем ему, что ябеременна и нашей молодой семье нужны деньги?!
А это так? мягко уточнил мужчина.
Да ты вообще не видишь проблемы?!
Одно прикосновение кончиков пальцев к моей щекеи я уже, позабыв о гневе, готова слушать всё, что скажет мне Дан. Чертов гипнотизер! Мое тело совершенно не умеет ему сопротивляться. Как и мозг.
Послушай, тихо и вкрадчиво сказал мужчина, Всё будет хорошо. Мы сейчас пройдем в гостинуюи спокойно поговорим. Ты, быть может, немного поплачешь, но это нормально. Я буду рядом всё это время и не позволю твоему отцу подумать что-то не то о нас с тобой. Просто доверяй мне. Идет?
Кивнув, я на секунду прижалась щекой к его чуть шершавой ладони, после чего позволила отвести себя в гостиную и усадить на мягкий велюровый диван. Вторую половину которого уже занимал отец, внимательно глядящий на нас. А точнеена Дана, с комфортом разместившегося в кресле.
Значит, вы встречаетесь? уточнил мой родитель, не сводя с моего мужчины внимательного взгляда, Мутите? Так ведь это у вас, молодежи, зовется?
Пап, я поморщилась, не придя в восторг от подобной формулировки.
Дана, однако, явно ничего не покоробило. Он кивнул, закованный в свою броню самоуверенности и спокойствия:
Да, уже пару недель.
Негусто. Живете вместе? задал следующий вопрос родитель.
Пока нет, покачал головой Воронцов, Еще слишком рано, как мне кажется. Алиса не готова к такому шагу.
Отец хмыкнул:
Плохо же ты мою дочь знаешь. Она тут уже, помнится, порывалась пожить с одним. Я того щегла знать не знал, но был уверен, что добром это не кончится. Так и вышло.
Папа! воскликнула я, чувствуя, как щеки заливает стыдливый румянец.
Да что папа-то? родитель повернулся ко мне, Ты сама привела ко мне своего парня. Так что я имею права задавать вопросы, чтобы выяснить его намерения. Вдруг он хочет обвести тебя, дурочку, вокруг пальца, и бросить?
Уверяю васэто не так, всё с тем же неизменным спокойствием отозвался Дан.
Да уж, это всёзнакомые песни, не торопился верить мой отец, Все вы так говорите. А дочери потом спиваются, и из дома уходят. Ты вообще в курсе, кто был ее прошлым женишком?
Я была готова провалиться сквозь землю от стыда. Нет, я понимала, что заслуживаю всё этовсе упреки, сомнения и скепсис. Удивительно, что отец вообще пустил меня в квартиру, если учесть, в каком настроении я покинула её пару лет назад. Наговорив ему кучу гадостейразумеется, я была уже изрядно пьяная просто хлопнула дверью, сжимая ключи от своей новой квартирки. И мечтая больше никогда не видеть Вито Флорес.
Дая просто ходячее пособие по тому, как разрушить все до основания, а потом ходить и судорожно думать, как теперь всё починить и исправить.
Я знаю историю Алисы, кивнул Дан, Про её жениха-наркомана, который погиб больше года назад. И в курсе всех её проблем. С мужчинами, самооценкой и алкоголем. Особенно с последним.
Хмвидимо, у вас очень доверительные отношения, протянул папа, А сам-то ты чем занимаешься?
Япсихотерапевт, отозвался Воронцов с легкой улыбкой, Собственно, так мы с Алисой и познакомились. Она была моей пациенткой. И это я настоял на том, чтобы мы сегодня приехали к вам.
Вот как? приподнял бровь отец, И зачем? Я чточасть лечения? Какая-то терапия?
Да, не стал отрицать очевидное Дан, Для вас обоих. Думаю, вам есть что сказать друг другу. Вы молчали слишком долго.
Дан, я всё же решилась подать голос, Я всё же не думаю, что это хорошая идея.
Но мужчина заткнул меня одним своим суровым взглядом. Более тогоя инстинктивно вжалась в спинку дивана, словно спасаясь от его гнева.
Мы договаривались, Алиса, жестко припечатал доктор.
Я кивнула, не смея поднять глаза. Со мной в одной комнате сидели двое самых важных мужчин в моей жизни, и один из них презирал меня за прошлое, а другой, кажется, вот-вот собирался разочароваться в моем настоящем. И была еще ята, что сидела на попе ровно и думала, как бы поскорее пережить весь этот ужас.
Ну а со мной вы ни о чем не договаривались, заключил между тем мой отец, поднимаясь на ноги, Так что, если вы не против
Сядьте! неожиданно суровым тоном почти приказал Дан.
*****
Дан потер переносицу, чувствуя, как неприятное, липкое чувство раздражения накрывает его с головой. Алиса и Вито действительно были родственникамиесли в первую секунду Воронцов и сомневался в этом, то спустя некоторое время сомнения улетучились. Они реагировали на возможную терапию абсолютно идентично и даже копируя позы друг друга, сверля недовольными взглядами Воронцова.
Вот только на него это не возымело ровно никакого эффекта. Дан привык к подобным вспышкам негодования, и реагировал на них всегда одинаковоникак. Убедить пациента в том, что оннеправ, было делом пары минут. Вот только конкретно в этом случае мужчина позволил эмоциям взять верх над разумом. Наверное, потому что Алиса была не просто его подопечной, а Вито не вписывался в привычный образ родителя. Он был отцом любимой женщины доктора, и тот просто не мог допустить, чтобы всё пошло не по намеченному плану.
Поэтому, глубоко вздохнув и мысленно приказав себе успокоиться, Дан заговорил медленно и спокойно, пытаясь настроить своих строптивых собеседников на нужную волну.
Витовы злитесь на свою дочь. Это очевидно. И вас можно понять. Но вы не можете просто закрыться сейчас от неё, и продолжать держать всё в себе. Вам нужно сказать ей о своих чувствах. Только в разговоре вы сможете найти точки соприкосновения и снова найти свой путь друг к другу. Сможете снова стать семьей.
Но мужчина лишь хмыкнул:
А вы уверены, что ей это нужно? Алиса прекрасно справлялась сама эти годы.
Но я же здесь, буркнула девушка.
Лишь потому, что твой бойфренд притащил тебя! парировал Вито.
Неправда! воскликнула Алиса, но покрасневшие щеки выдали её.
Вот как? голосом, полным здорового скептицизма, протянул отец Алисы, А всё это время ты где была? Пряталась в своей лавке? Да, я в курсе, чем ты зарабатываешь на жизнь. И, признаюсь, я удивлен.
Чему? не выдержала уже и сама Алиса, Тому, что я не закончила свои дни под забором, упившись вусмерть? Ты же меня такой всегда видел? Маленькой пьянчужкой, которая не умеет себя контролировать?
Я видел лишь то, что ты мне показывала, дорогая, отозвался Вито, Ты постоянно капризничала и требовала к себе внимания, а, не получив его, отправилась шляться по дурным компаниям.
А тебе напомнить, когда всё это началось?
Голос Алисы так и сочился ядом. Казалось, что еще секундаи он закапает с её губ. Дан наблюдал за тем, как меняется лицо девушкикак она поджимает губы, а ее глаза сужаются и темнеют от плохо контролируемой ярости. Но Воронцов даже не пытался остановить её или как-то прервать этот поток ругани, поскольку именно этого он и добивалсячтобы эти двое, наконец, обнажили свои чувства и сбросили всё то, что так угнетало их все эти годы.
И когда же? поддался на уловку дочери Вито.
Когда умерла мама! припечатала Флорес, Тебе было больноя это понимаю, но не забывай о том, что не только ты потерял любимого человека. Она была моей МАМОЙ! И я тоже скучала по ней! Мне было плохо! Я хотела, чтобы эта боль ушлане только моя, но и твоя. Но тыименно ты! отгородился от меня, закрылся, оставил один на один с моими страхами и страданиями! Я чувствовала себя брошенной! Сиротой при живом родителе! И я спрашиваю сейчас тебячто плохого в том, что я пошла искать утешения у других?
То, что ты связалась с дурной компанией! повысил голос мужчина, краснея.
А как я могла понять, что этоплохо?! взорвалась Алиса, вскакивая на ноги, Ты бросил меня! Одну! Девочку-подростка, запутавшуюся, растерянную, которой хотелось, чтобы её просто обняли и сказали, что всё будет хорошо! Мне просто нужен был ОТЕЦ! Где был ты, когда я падала вниз? ГДЕ?!
По щекам девушки текли слезы, но она, не мигая, смотрела в широко раскрытые глаза своего отца. Она словно снова стала той самой девочкой, которую так отчаянно не хотела вспоминать. Той, которая часами стучалась в закрытую дверь кабинета отца, надеясь, что он всё же выйдет к ней. Которая готовила ужин, изучая вдоль и поперек кулинарную книгу матери, а спустя несколько часов выкидывала содержимое тарелок, к которым так никто и не притронулся.
Все эти воспоминания обжигали, причиняли боль и заставляли соленую влагу стекать по её лицу. Каждая слезинка для её отца была словно ударом. Он ждал чего угодно от своей всегда уравновешенной дочери, но никак не этой вспышки. Хотя, мужчина уже давно понял, что мало знает о собственном ребенке. И от этого ему тоже было горько и обидно. Как и любому адекватному родителю, ему хотелось не допустить подобных моментов, и признать, что родная дочьалкоголичка, было непросто. А уж услышать, что виноват в этом он самВито не был готов к подобному.
Алиса, мужчина поднялся на ноги следом за дочерью, Я не
Он протянул к ней руку, но Алиса отдернулась, сделав шаг назад.
Где ты был, отец? повторила она свой вопрос, Просто скажи мнегде ты был, когда я нуждалась в тебе?
Опустив голову, Вито негромко сказал:
Не рядом.
Вот именно! Мы были семьей, и должны были справляться со всем вместе! Но ты отгородился от всего мира! И не говори мне теперь, что я не оправдала твоих ожиданий! Я знаю, что подвела тебя. Но тыты тоже подвел меня.
Всхлипнув, Алиса осела на пол, не в силах больше держать себя в руках. Вито и Дан среагировали одновременно, но отец девушки был к ней ближе. Прижав её к себе, мужчина почувствовал, как его самого пробивает дрожь, и сдерживать себя больше он был не в состоянии.
Прижав губы к виску своего единственного ребенка, Вито шепнул, чувствуя, как по щекам начинают течь уже его собственные слезы:
Прости меня, родная.
Дан деликатно покинул комнату, не желая мешать двум близким людям снова наладить связь. Вместо этого он решил приготовить травяной чайуспокоиться семье Флорес явно не помешает.
Когда Дан, спустя время, вернулся в гостиную, держа в руках две чашки с ароматным напитком, Вито и Алиса уже переместись на диван. При этом, как отметил врач, друг друга из объятий они так и не выпустили. Хороший знак.
Я немного похозяйничал на вашей кухне, Вито, с этими словами Воронцов поставил чай на журнальный столик, Выпейте.