Тело мое жило, будто, собственной жизнью. Мозг мой взял отпуск, и верховодили сейчас инстинкты, которые знали, что делать. Я потянула Андрея за футболку вверх, и он послушно приподнялся, позволяя раздеть себя.
Да, я знала, как вести себя здесь и сейчас именно с этим мужчиной. Откуда-то я поняла, что ему понравится, если я проведу ногтями по его спине, как кошка. А еще, я знала, что ему понравится, если я проскользну рукой между нашими телами, снова заставив его приподняться, расстегну его джинсы, и
«Что я творю!»ужаснулась я, обхватив его член ладонью. Вернее, постаравшись обхватить. Твердый, большой, бархатистый Андрей застонал, толкнувшись в моей руке, и я ответила синхронным стоном. Было в этом что-то запретное, пошлое, заставляющее сходить с ума от чужого желания. Я, как загипнотизированная, водила по мужскому члену вверх-вниз, иногда сжимая его чуть крепче, иногда ослабляя хватку, и ловила стоны Андрея своими губами. Поцелуй его стал еще глубже, еще жарче.
Хватит, Андрей схватил меня за руку, а я снова потянулась к нему, словно у меня забрали нечто жизненно важное. Иначе я кончу вот так подожди.
Андрей резко поднялся, и начал быстро снимать с себя джинсы. Я лежала на кроватирастерянная, со сбившимся дыханием, полуголая, и принимала решение. «Будь что будет! Я это сделаю, решилась я, и потянулась к своим джинсам, расстегивая их. Пусть это не любовь, но я его хочу!»
Андрей сел в кровати, схватившись за края моих джинсов, помогая избавиться от них. И вотя уже в одних трусиках, за края которых взялся Андрей, стягивая их по бедрам вниз. Сейчас сейчас
В дверь раздался звонок. И еще один. И еще.
..! высказался Андрей, и я оттолкнула его, садясь в кровати. Пусть проваливают!
Вдруг это бабушка, ответила я. Одевайся, ко мне просто так никто в такое время бы не пришел.
Я быстро натягивала на себя одежду, вспомнив, что футболка и лифчик остались на кухне. Уже покидая комнату я услышала:
Это будет интересно!
Что будет интересно? переспросила я, обернувшись.
День Рождения твоей бабушки, ответил Андрей, и принялся одеваться.
«Если это не бабулявыгоню! Даже если Крис»подумала я, направляясь к двери и по пути поправляя волосы и одежду.
За дверью стояла Марго.
Привет еще раз, поздоровалась всегда вежливая подруга.
Я, стараясь скрыть раздражение, кивнула в ответ, и спросила:
Марго, что-то срочное? Я немного занята
Нет, ничего срочного. Я пойду, наверное, подруга улыбнулась, и развернулась от двери. И тут я заметила за ее спиной спортивный рюкзакдовольно пухлый и увесистый, явно чем-то набитый под завязку.
Подожди, остановила я ее. Заходи, и рассказывай: что случилось?
Подруга, двигаясь медленно, словно заторможенная, вошла в прихожую, и я отчетливо увидела ее лицобледное, и с красной, начавшей распухать щекой. Но глаза подруги были сухими, и она не выглядела заплаканной. Впрочем, Марго никогда и не плачет, в отличии от нас с Кристиной.
Марго! Кто это сделал? придержала я подругу за руку, и потянула ее на кухню. Кто тебя ударил?
Это кошмар какой-то, выдохнула она, сев на стул. Отец с матерью как с ума сошли! Они всегда на меня орали, были строгими, но не били. Отец пару раз в детстве меня воспитывал, чтобы не шалила, но не так
Марго прикрыла рот руками, и зажмурилась. «Сдерживает слезы»поняла я. Подруга дышала тяжело, словно задыхалась. Словно дыхание причиняет ей боль.
Это дядя Радик тебя ударил?
Марго кивнула. На кухню вошел Андрей, но подруга его словно не заметила. Сомневаюсь, что она вообще хоть что-то сейчас замечала.
Это все из-за татуировки. Представляешь, из-за дурацкой татуировки! Я знала, что будут ругать, и не планировала ее показывать, Марго сделала глоток воды из стакана, который я поднесла к ее губам. Мама увидела, когда я переодевалась. Я просила ее не говорить отцу, но И вот! Сначала наорал, называя шлюхой, которая сама себя клеймила, дал пощечину и избил. Избил
Ох, Рита, сочувственно выдохнула я, и встала со стула, обняв Марго, которая даже не стала ругаться из-за того, что я назвала ее Ритой. Тебе сегодня не стоит идти домой, оставайся у меня!
Подруга уткнулась лицом мне в грудь, позволяя гладить себя по голове.
Я так и планировала. Меня выставили. Да я бы и сама ушла после такого! Марго все-же всхлипнула. Ладно, пощечиныя привыкла. Скандалы но не такое! Я не вернусь к ним, да меня и не позовут обратно. Отец сказал, что шлюха найдет, где денег заработать, и без крыши над головой я не останусь.
Марго подняла на меня влажные глаза.
Марин, я поживу у тебя, ладно? подруга шмыгнула носом. Недолго, я работу найду, и сниму комнату. Но если я тебе в тягостьскажи, я к Крис попрошусь. Только она иногда сводит меня с ума!
Живи у меня сколько угодно! воскликнула я. Мы ведь подруги!
Помощь нужна? вступил в разговор Андрей, и подруга вздрогнула, осознав, что у нашей беседы был свидетель.
Значит, я помешала, тихо произнесла Марго, но стенать и снова твердить о том, что может уйти не стала. Помощь?
Если нужно, я поговорю с твоим отцом, и объясню, что девушек бить нельзя. Или кого-нибудь из своих попрошу с ним побеседовать, предложил мужчина. Это, конечно, семейные дела, но я ведь правильно понял, что пощечиной дело не ограничилось?
«Поговорить и побеседоватьэто означает «избить»? подумала я.
Я выпустила подругу из объятий, и села напротив. На лице Марго было написано сомнение, и я решила вмешаться:
Андрей, давай я скажу тебе чуть позже. Если Марго надумаетпоговоришь с ее отцом.
Нет, почему, я хочу начала Марго, но я ее перебила.
Не сейчас. Потом ведь пожалеть можешь, я взяла подругу за руку. Подумай, и завтра поговорим. На горячую голову такие дела не решают. Ты сейчас попросишь проучить дядю Радика сгоряча, а потом что? Я ведь знаю тебя! Идем-ка в комнату!
Я потянула Марго за собой, чтобы она ничего не ляпнула. Подруга, конечно, не отличалась бездумными поступками, но вдруг? Для нее даже татуировкасобытие.
И это событие вон чем обернулось
Размещайся, я кивнула на диван. Или, если хочешь, я уступлю тебе комнату, а сама переберусь сюда?
Нет-нет можно я сегодня с тобой посплю? Марго вцепилась в меня. Пальцы ее были холодными, руки дрожали, выдавая то, что происходит у нее на душе.
Бедная моя!
Конечно, тогда иди в комнату. Я выставлю Андрея, и приду. И, Марго он сильно тебя бил? Может, нужен врач?
Вроде бы нет, в голосе Марго была неуверенность. Голова только болитя о стену приложилась сильно. Если есть какая-нибудь заморозкапринеси пожалуйста. Я пока здесь побуду, пока Андрей не уйдет. Не хочу показываться ему на глаза, стыдно как-то
Стыдно ей! Это отцу ее должно быть стыдно! А я ведь не знала про те пощечины, которыми он часто ее награждал, и которые Марго не считает за избиения и за насилие. Подумаешь, пощечина А то, что ее дает мужчина своей большой рукойа у дяди Радика руки огромные, и силищи в нем многоэто ничего? И ведь из-за ерунды какой-то!
Нет уж, даже если Марго передумает, и пойдет к родителям на поклонне отпущу!
Как она? спросил Андрей. Он стоял в прихожей, и в руке держал куртку. Я мешать не буду, пойду.
Плохо, ответила я, открывая дверь и раздумывая: вызывать врача, или нет. Андрей, не нужно ничего делать с ее отцом, хорошо? Марго сама себя потом винить будет.
Хорошо, с отвращением произнес мужчина. Но, как по мне, этот ее отец, если его так можно назвать, заслужил реанимацию. Я бы никогда не ударил девушку, а тем более свою дочь!
Я быстро попрощалась с Андреем, торопясь к подруге.
Я заеду за тобой, и поедем к твоей бабушке, это Андрей сказал уже тогда, когда я закрывала перед его носом дверь.
ГЛАВА 10
Скорую я все-таки вызвала, хоть Марго и просила меня этого не делать. Обычно я прислушиваюсь к желаниям близких мне людей, но когда я проводила Андрея, и взяла из морозильной камеры пакет с замороженным горошком, чтобы Маргарита могла приложить его к голове, я вошла в комнату, и увидела ужасную картину.
Марго стояла в одном белье, переодеваясь в домашнюю одежду, и все ее тело было в побоях, будто ее пинали. Пинали тяжелыми ботинками. На плечах были видны следы синяков от чужих рук, силой удерживавших ее. На животе, на груди, на ногахвсюду синяки и ссадины.
Мы в полицию должны сообщить, устало сказала пожилая женщина-врач, осмотревшая Марго.
Я упала
Конечно упали. А яне медик, по-вашему? И травмы не различаю? Сколько раз слышала от женщин: «я упала», «на лице синяки, и голова разбита, потому что книга с полки упала» и на нож потом такие неаккуратные тоже сами напарываются. Хотите совет? Уходите от своего парня, раз он руку поднимает! А то либо сами окажетесь в реанимации, или в морге, или ему отпор дадите, за что и пострадаете. В тюрьмах много таких женщин, которые терпели-терпели, но сорвались.
Я видела, что Марго уже остыла, и гнев ее на отца утих. Мести она не желала, и я вступила в беседу:
Я поговорю с ней, и мы обратимся куда следует. Не мучайте ее, пожалуйста. Видите ведь, в каком состоянии моя подруга!
«Я сама уговорю ее обратиться в полицию! подумала я. Или, хотя бы, попрошу не общаться больше со своей семьей!»
Тошнит? Голова кружится? опрашивала женщина подругу. В глазах двоится?
Нет. Просто побаливает.
Когда осмотр был закончен, нам выдали рецепт на лекарствагели, снимающие отеки, и ускоряющие заживление ран.
Сотрясения нет, но я бы посоветовала снимок сделать.
Я на днях схожу в поликлинику, пообещала Марго, которой было неприятно общее внимание к ее травмам.
Когда я закрыла дверь, и протерла пол от чужих грязных ботинок, а Марго вышла из душа, я достала какао из своих стратегических запасов, и отнесла чашки в комнату. Сна не было ни в одном глазу, хоть и стояла глубокая ночь.
Давай не будем пока это обсуждать! сказала Марго, едва я вошла в комнату. Больше я этого не допущу, домой не вернусь даже за ноутбуком и тетрадями. Но, прошу тебя, давай мы больше не будем про это говорить!
Как скажешь, согласилась я, и протянула подруге чашку какао. Ну и день сегодня! Безумный!
Точно! Но ты, как я вижу, провела его весьма приятно, подруга легонько толкнула меня плечом.
Мммм
Я не знала, что на это ответить. Марго ведь не слепая, и заметила все, что надо и не надо.
Ты теперь с ним? По-настоящему, я имею ввиду!
Не уверена, вздохнула я.
У вас с ним было?
Нет, я отхлебнула какао. Вернее, почти. Мы чуть не ну, ты понимаешь.
Марго улыбнулась, но затем лицо ее приняло встревоженное выражение.
Он ведь не заставлял тебя?
Нет, я рассмеялась. Не заставлял. Я сама хотела тогда. Но хорошо, что ничего не было.
Почему?
Все как-то не так. Не могу объяснить, но у меня такое чувство, что все это неправильно. Что я чего-то не вижу, не понимаю, я пыталась подобрать слова, чтобы объяснить подруге свое смятение. И объяснить его самой себе. Я будто плыву по течению в бурном потоке, и ничего от меня самой не зависит. Время летит, дни перегружены событиями, и у меня даже времени нет, как и сил, подумать над всем этим.
Ого! А не усложняешь ли ты все? В этом деле мысли только мешают, как правило.
И это говоришь мне ты? рассмеялась я. Самая разумная из нас? Та Марго, которую я знаю, наоборот сказала бы, что подумать никогда не будет лишним.
Ну хоть что-то я вбила в ваши с Крис бедовые головы, довольно улыбнулась подруга. А Андрей не так уж и плох. Помощь предложил, побеспокоился обо мне, а ведь я ему никто. Странно
Марго замолчала, задумавшись, а я забрала из ее рук пустую чашку, и поставила на стол.
Ничего странного. Любой мужчина бы предложил помочь в такой ситуации.
Не любой.
Может, и не любой, пожала я плечами. И в этом тоже странность. Какой-то Андрей обычный. А вы-то мне рассказывали, что онбраток!
Так оно и есть! И странно, что, живя в нашем городе, ты об этом не слышала.
Слышала что-то краем уха, отмахнулась я. Но люди любят преувеличивать. Максимум, что я допускаю, это то, что он крышует предпринимателей.
Марго пожала плечами, а затем хихикнула.
Уже стремишься обелить его имя? Да ты, мать, влюбилась что ли?
Нет, не влюбилась, я была честна. Но меня к нему тянет. Это не то, что я чувствовала к Олегу. Ложись, я в душ, и тоже лягу.
Я собрала волосы в высокий узел, и встала с кровати.
Мариш, ты что, до сих пор думаешь, что к Олегу у тебя была великая любовь?
Я промолчала, и отправилась в душ. Великая это была любовь, или нетно она прошла. Окончилась пшиком. Жаль, что Олег оказался тем, кем оказался.
Пустышкой.
Поедешь с нами к бабушке? спросила я, ложась рядом с подругой. Не хотелось бы оставлять тебя одну. И немного веселья тебе не помешает.
Спасибо, но нет, Марго придвинулась ближе. Я так редко оставалась в одиночестве, и мне не повредит иногда побыть с самой собой наедине. У нас с тобой одна проблемасовершенно нет времени подумать над своей жизнью. Так что я, пожалуй, останусь дома, и побуду одна.
Как скажешь, зевнула я, и закрыла глаза.
Андрей можно, я поведу? спросила я, когда мужчина заехал за мной.
Я хотела быть за рулем по нескольким причинам: из-за желания порулить, и из-за нежелания общаться. Держать руки на руле, напряженно следить за дорогой, и делать вид, что ничего между нами не произошло.
Веди.
Я натянуто улыбнулась, и села за руль этого танка. «Как же глупо я себя веду, подумала я. Как ребенок, позорище! Но я пока не готова обсуждать ту ночь!»
Впрочем, обсуждать со мной хоть что-то Громов не торопился. Он уткнулся в телефон, быстро набирая сообщения и, казалось бы, не обращал на меня никакого внимания. Сначала это радовало, но к середине дороги начало раздражать.
Это уже наглость какая-то!
С кем переписываешься?
Рабочие моменты, отмахнулся от меня Громов.
Я замолчала, не зная, как и о чем продолжать беседу. Но позволять себя игнорировать я была не намерена.
Что за рабочие моменты? Бандитские делишки?
Угу.
Ну не сволочь? Я сбавила скорость, решив, что из машины мы не выйдем, пока я не достану Андрея. Вся неловкость испарилась.
Какой-то браток из тебя, Громов, странный, ехидно произнесла я. Нетипичный, я бы сказала. Ты сериал «Бригада» не смотрел? Если чтосоветую глянуть, и взять на вооружение.
Обязательно.
Я сейчас его прибью!
Вообще-то это я планировала его игнорировать!
Ты, надеюсь, не с пустыми руками?
Подарок там, Громов, не отрываясь от телефона, кивнул головой в сторону заднего сидения.
И что там?
Платок, шаль и скатерть с монастырской вышивкой, разродился Громов целым предложением, и я еле удержалась от аплодисментов.
Хороший подарок, признала я. Бабуляне особо верующая, но ей должно понравиться.
Громов промолчал, замолчала и я.
Что вообще происходит? То он вздохнуть мне не давал, как и не давал времени подумать, поразмыслить надо всем хоть минутку, а сейчас
Что случилось?
Где? спросил Громов.
В Демократической Республике Конго! раздраженно воскликнула я. С тобой что?
Ничего.
Вот именно, что ничего, буркнула я. Все ясно.
Громов, наконец, отложил свой идиотский телефон, и взглянул на меня. По-прежнему молча. Вот и хорошо, вот и прекраснобудем молчать оба. Глядишьне разругаемся!
И что все это значит? спросил Андрей.
Я хотела пожать плечами, или бросить какую-нибудь общую фразу, или односложно ответить на его вопрос. Также, как и он сам совсем недавно. Но не смогла.
Я пыталась вести вежливую беседу, которая разбилась о стены твоей невоспитанности, предпочётшей телефон живому общению.
О как! Андрей прицокнул языком. Какой пассаж! В школе ты явно была не двоечницей.
Да, знаешь ли, в школе я предпочитала учиться, а не клей за гаражами нюхать.
Уважаю твой выбор. Но я, кажется, сказал, что решаю рабочие вопросы, и вежливая беседа могла подождать. Не находишь?