Нет, возразила я почти беззвучно, скорее всего неохотно.
Руки мужчины все еще блуждали по моему телу. Я услышала его резкий выдох. Взглянув вниз, я обнаружила, что его лицо было поднято. Я замерла, увидев странное выражение на его изуродованном лице. Я не могла понять, о чем он думает. Его покрытые шрамами щеки пылали, ноздри раздувались, а глаза были такими яркими, что я чувствовала, что они могут заглянуть мне в душу.
Покачав головой, он стиснул зубы, а затем потребовал:
Твое имя.
Мое тело было напряжено, нуждалось в чем-то, тянулось к чему-то, чего я не понимала. Но я опустила голову и ответила:
Элен.
Его яркие глаза замерзли, и он начал уделять внимание другой моей груди, втягивая пухлую плоть в рот. Его горячий язык ласкал приподнятый бутон. Я застонала. Затем звук застрял у меня во рту, когда его рука двинулась ниже. С его ртом, занятым на моей груди и его рукой, спускающейся вниз по центру моего торса, мои чувства были перегружены. Я попыталась согнуть колени, чтобы облегчить боль, но как ни старалась, не могла пошевелиться.
Оторвавшись от моей груди, он сосредоточил свое внимание на моих глазах, а его рука опустилась еще ниже. Его блуждающие пальцы остановились у кромки роста волос на моем лобке. Мое сердце так сильно стучало в груди, что я слышала его тяжелый стук в ушах. Я изучала каждый дюйм его лица. Жар собрался в моей сердцевине, когда его зубы слегка прикусили его нижнюю губу. Разочарованный стон раздался глубоко внутри, когда подушечка его указательного пальца начала обводить периметр моего лобка. Тепло распространилось вверх по моему позвоночнику. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, как горело мое тело, когда мужчина высунул язык и лизнул мой пупок.
Я умоляю тебя, призналась я.
Кристально-голубые глаза посмотрели на меня, и он спросил:
Что, Элен? пока его свободная рука скользила по моей спине. Затем его грубая ладонь коснулась моей задницы.
Я вскрикнула, когда его рука коснулась плоти. Бессознательно мое тело дернулось.
Умоляю тебя я не знаю!
Мужчина остановился и, опустив голову к самой нижней части моего живота, вздохнул.
Тогда назови мне свое имя, kotyonok. Твое настоящее имя, и на этом все может закончиться.
Я зажмурилась, но слезы уже катились по моим щекам. Его рука снова сжала мой зад, и его палец скользнул ниже, поглаживая мою сердцевину. Губы приоткрылись, глаза распахнулись, и я издала сдавленный стон. Мое тело сотрясалось от осознания того, что мое самое сокровенное место ласкают, так свободно и непрошено. И все же, мрачно и предательски, я хотела, чтобы этот палец опустился ниже. Мне хотелось, чтобы пружина, в данный момент так туго натянутая, освободилась. Я хотела, чтобы то, что я только что узнала, было вне досягаемости.
В своем внутреннем смятении я не заметила, как он поднялся на ноги. Одна его рука все еще была у меня за спиной, другаячуть выше груди. Но теперь его лицо, раскрасневшееся и покрытое шрамами, было прямо передо мной.
Пожалуйста, снова взмолилась я, глядя поверх трех грубых шрамов, чтобы увидеть участки гладкой и молочной кожи.
Он покачал головой, его длинные черные ресницы затрепетали, когда он моргнул.
Ш-ш-ш, прошептал он, прижимаясь лбом к моему лбу.
Я почувствовала, как палец, игравший теперь в верхней части моих лобковых волос, двинулся вниз к складке моего бедра. Я уловила тревожный стон в своем горле. Я была смущена тем, что моя грудь болела от его мозолистого прикосновения, а соски затвердели на обнаженной широкой груди монстра.
Скажи мне, kotyonok, прошептал он и прижался губами к моей щеке, к тебе когда-нибудь прикасались?
Я сделала быстрый вдох, когда он скользнул пальцем по моей спине ниже к сердцевине.
Ответь мне, грубо сказал он.
Нет, призналась я дрожащим голосом. Ко мне никогда не прикасались.
Его голова слегка откинулась назад. Голод на его лице усилился в десять раз. Губы приоткрылись, зрачки расширились, обнаженные плечи приподнялись и опустились в быстрых и преувеличенных движениях. Его дыхание было прерывистым, и правда попала в цель.
Ему нравилось, что я была нетронутой. Этот мужчина наслаждался тем, что я была девственницей.
В этот момент его похоть откровенно пульсировала волнами, и я тоже это почувствовала. Ясно увидев что-то в моих глазах или тяжелый румянец на моей коже, он прижался своей грудью к моей. Затем он поднял руку, которая ласкала мой зад, чтобы заключить меня в тиски и положить над моей головой. Палец, бегущий по верхушке моих бедер, продолжал двигаться вперед. Он прижался губами к уголку моих губ и прошептал:
Ты такая красивая.
На мгновение я возненавидела себя. Я ненавидела то, что, услышав, как он называет меня красивой, мое сердце стало биться сильнее. Мне это нравилось. Мне нравилось, когда этот мужчина называл меня красивой.
Затем он снова прижался губами к моему уголку рта и холодно спросил:
Ты находишь меня красивым? Ты находишь эту гребаную тварь красивым?
Оттолкнувшись рукой от стены надо мной, он откинулся назад, пока его тело не оказалось в поле моего зрения: множество татуировок с именами, небольшое количество шрамов, и эта черная татуировка «194», доминирующая в центре его груди. Как всегда, мое внимание сосредоточилось на ошейнике, закрепленном на его шее. Сбоку был шов, тяжелые металлические петли крепко держали его на месте. Его лицо было жестким, выражение, как и голос, насмешливым. Но, прежде чем я успела это остановить, ответ слетел с моих губ.
Да, сказала я потрясенно, но честно, ты прекрасен для меня.
Он замер. Словно не ожидая моего ответа, его черные брови угрожающе нахмурились.
Я сохранила правду в своем выражении лица, когда снова уловила мимолетную вспышку уязвимости в его взгляде. Эта вспышка немедленно разбудила что-то внутри меня, эта секундная потеря контроля поразила что-то в моем сердце.
Тяжелые мускулы мужчины напряглись, приподнятые мышцы на плечах дернулись, но я заметила, что мой ответ расстроил его. Его челюсти сжались, а глаза сузились. Его голова склонилась набок, изучая каждую часть моего лица. Затем внезапно выражение его лица изменилось, утратив свою суровость.
Застонав, он двинулся в моем направлении, заставляя меня напрячься. На мгновение я испугалась, что он собирается ударить меня, что я неправильно его поняла. Я боялась, что мужчина, который причинял мне боль в течение многих дней, вернулся. Но вместо этого его рука скользнула по моим волосам, а губы прижались к уголку моего рта. Его прикосновение было теплым, и я почувствовала, как тепло распространяется от головы до пальцев ног.
Отстранившись, он провел пальцем по моей щеке и прохрипел:
Ты не лжешь, kotyonok. Ты считаешь меня красивым. Меня?
Его глаза вспыхнули, и он покачал головой, словно не веря своим глазам. Его рука оставила мое лицо, чтобы снова занять свое место на вершине моих бедер. Я всхлипнула, когда его палец на этот раз опустился ниже, и он добавил:
Впервые с тех пор, как я похитил тебя, ты не солгала. Я уродливый зверь, но ты не солгала.
Из моих глаз снова потекли слезы. Часть меня не хотела его прикосновений, но в то же время я хотела этого больше всего в своей жизни. Именно этот тон недоверия в его глубоком голосе, тон уязвимого недоверия, заставил меня захотеть узнать его больше. Заставил меня хотеть его прикосновений еще больше. Чтобы показать ему, что он не просто монстр, каким себя считал.
Палец, всего в нескольких сантиметрах от моей сердцевины, заставлял меня гореть. Его реакция на мое правдивое признание побуждала меня рассказать ему все, что он хотел знать, просто чтобы его пальцы были на мне. Просто чтобы его пальцы облегчили мою боль.
Но я была уверена, что не смогу предать Заала. Я знала, что должна оставаться сильной.
Ты хочешь меня? спросил он, заставляя мои руки сгибаться и изгибаться.
Нет, прошептала я, не в силах встретиться с ним взглядом. Я не хотела, чтобы он знал, насколько это была не правда.
На его губах появилась ухмылка, и, приложив губы к моему уху, он произнес:
Ты лжешь. Я знаю, когда ты лжешь, Элен. Я вижу обман на твоем прекрасном лице, слышу его в твоем мягком голосе. Он отступил назад и по-настоящему встретился со мной взглядом. Теперь я знаю твое тело, маленькая грузинка. Я вижу, что ты хочешь меня. Он подошел ближе. Так же, как я хочу тебя.
Огонь и лед боролись за господство. Но когда его палец скользнул по складкам моей сердцевины, проведя кончиком вдоль входа, огонь одержал победу.
Он зарычал, когда я вскрикнула от этого ощущения, но тут же отдернул палец и поднес его ко рту. Я боролась за самообладание, когда он провел пальцем по губам, прежде чем засунуть его в рот и сильно пососать. Его глаза вспыхнули, когда он убрал палец и провел подушечкой по моим губам. Он смотрел на свой палец в восхищенном внимании, прежде чем наклониться и произнести:
Если ты не хочешь меня, kotyonok, то почему твоя киска такая чертовски влажная?
Дрожь сотрясала мое тело от его грубых слов и грубого тона. Я молчала, не зная, что сказать в ответ. Потом он широко улыбнулся. Мои легкие сжались от ошеломляющего вида его поврежденного лица, выглядящего таким ярким. Затем его рука скользнула обратно между моих ног. Мои бедра инстинктивно подались вперед, преследуя его прикосновение.
Он только еще больше улыбнулся.
Он провел языком по моей щеке, а его палец начал скользить взад и вперед между моих складочек. Я старалась держать глаза открытыми. Я пыталась показать всю силу своего сопротивления его интимному прикосновению, но мои глаза закрылись от пьянящего ощущения.
Ты вся течешь, kotyonok, промурлыкал он с сильным русским акцентом, в котором чувствовалось вожделение. Ты когда-нибудь раньше кончала? Ты когда-нибудь прикасалась к себе, заставляя кончить?
Мне удалось покачать головой, всхлипывая. Тогда он провел пальцем по моему клитору. Его палец застыл, и я дернулась, пытаясь впитать ощущение, которое он принес. Когда я открыла глаза, то увидела, что он с нетерпением ждет ответа.
Нет, призналась я, я никогда раньше не прикасалась к себе.
Воздух со свистом вылетел из его рта, и он придвинулся ближе ко мне. Его горячая грудь задевала мою. Он убрал от меня свой палец. Я чуть не закричала, протестуя против потери. Давление в моем животе было слишком сильным, чтобы выдержать. Затем его лицо окаменело от решимости, и подушечка его пальца скользнула обратно на мой клитор.
Я дернулась от прилива удовольствия, пронесшегося по моему телу. Мои мышцы так напряглись, что я испугалась, как бы они не лопнули. Мой рот открылся в экстазе.
Его грудь была обжигающей напротив моей груди. Его рот скользнул по моей щеке, пока его палец сильнее прижимал ко мне, начиная двигаться маленькими медленными кругами. Я тянула и тянула свои руки и ноги, мое тело отчаянно нуждалось в движении, но кандалы держали меня крепко. Свободной рукой мужчина нажал на мое горло. Его твердая, но нежная хватка прижала меня спиной к стене.
Его палец ускорялся на моем клиторе. Рука на моем горле утверждала его силу, доминирование и полный контроль. Он прижался лбом к моему лбу, его дыхание было таким же быстрым, как и мое.
Я громко застонала, когда волна удовольствия прошла сквозь мои ослабевшие ноги.
Румянец покрыл его губы и щеки. Придвинувшись ближе, пока мы не вдохнули один и тот же воздух, он спросил:
Тебе нравится это, kotyonok? Тебе нравится чувствовать мою руку на своей киске?
Мое тело дернулось, когда его запретные слова усилили давление, нарастающее в моем сердце. Я попыталась подчиниться его приказу. Я попыталась ответить. Но когда рука на моем лице переместилась к моей спине, крик был единственным ответом, который я могла предложить.
Его палец на моем клиторе кружил все быстрее и быстрее, а затем внезапно рука на моей заднице скользнула внутрь, чтобы приблизиться к моей сердцевине. Мои глаза распахнулись, когда его палец прошелся по моему входу. Две руки, два его длинных пальца легли на влажный вход моих раздвинутых ног.
Теплое дыхание скользнуло по моему лицу, и когда наши взгляды встретились, он сказал:
Я беру эту горячую киску, kotyonok.
Я всхлипнула, когда его палец вошел в меня. За моими глазами начал зарождаться свет. Его дыхание смешалось с моими криками, и он добавил:
Я буду владеть тобой.
Я вскрикнула, когда мои ноги начали дрожать, что-то начало расти в нижней части моего позвоночника.
Как тебя зовут? он надавил, прикосновение его двух талантливых пальцев, казалось, было везде: в моем теле, моем разуме и моей душе.
Ухватившись за кусочек чувствительности, я прохрипела:
Элен Мелуа.
Его грудь прижимала меня к стене, его пальцы увеличивали скорость, круг за кругом, входя и выходя. Из моей груди вырвался пронзительный стон.
Его пальцы снова проникли в меня:
Кто для тебя Заал Костава?
Зажмурившись, я боролась со всепоглощающими ощущениями, вызванными движениями его пальцев, и, задыхаясь, ответила:
Никто. Я его не знаю.
Пальцы увеличивали скорость, пока я не испугалась, что стреляющие вверх по позвоночнику разряды удовольствия вырвутся и поглотят все мое тело. Потом вдруг мои мышцы напряглись, сердце бешено заколотилось, и перед глазами вспыхнул яркий свет. Я сопротивлялась жгучему покалыванию между ног, но лицо мужчины напряглось, и он властно приказал:
Кончай!
Крича от грохота блаженства, взявшего мое тело в заложники, мои легкие горели, а с кожи капала влага.
Он зарычал передо мной, и я почувствовала, как его твердая как камень длина прижалась к моему бедру, его влажный кончик прошелся по моей коже. Но его пальцы не останавливались. Они кружили и кружили вокруг моего клитора, пока я не начала биться в конвульсиях. Моя сердцевина была слишком чувствительной. Я не могла вынести его прикосновений. Мои мышцы напряглись, проверяя прочность оков.
Мои глаза распахнулись. Увидев, что он смотрит на меня с пылающим выражением лица, я взмолилась:
Пожалуйста, прерывающимся голосом, это слишком. Я не могу это принять.
Но он не остановился. Вместо этого он быстрее зашевелил пальцами и спросил:
Как тебя зовут?
Элен, произнесла я, жадно хватая воздух.
Его пальцы двигались быстрее до тех пор, пока я снова не почувствовала, как нарастает давление в моем позвоночнике.
Нет, взмолилась я, только не снова. Я не могу
Но он продолжал работать руками, наказывая меня ошеломляющими ощущениями.
Кто для тебя Заал Костава? спросил он.
Я отрицательно качала головой, слезы текли по моим щекам.
Никто. Я его не знаю.
Я давилась рыданиями, когда давление начало снова возрастать. Как только ослепительный свет позади моих глаз раскололся на миллион осколков, он спросил:
Кто твоя семья? Где твоя семья, маленькая грузинка? Скажи мне!
Боль разрезала меня пополам при упоминании о моей семье, сильнее, чем любой кинжал. Когда мучительное блаженство ворвалось в мое усталое тело, я выпустила боль, длившуюся два десятилетия, и закричала:
Они мертвы! Они были убиты прямо на моих глазах! Ты счастлив?
Я закашлялась от своих резких слов и прохрипела:
Ты счастлив теперь, когда заставил меня сломаться?
Мое сердце бешено заколотилось после этого, смесь сильного удовольствия, спускающегося вниз, и разрушительных воспоминаний о том дне, теперь были полностью перед моим мысленным взором.
Рыдания сотрясали мое тело. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что мужчина убрал свои пальцы от меня. Его грудь больше не прижималась к моей коже. Мгновенно я почувствовала холод, мое тело безвольно повисло, поддерживаемое только цепями. Затуманенными глазами я увидела, как он застыл передо мной, наблюдая за мной. Его покрытое шрамами лицо было суровым, а мышцы напряженными. Чувство невероятного смущения охватило меня, когда я подумала о том, что он только что со мной делал.
Теперь мои чувства сменила скорбь и заставила меня прошептать:
Я одна. Всегда была одна. Их всех убили: родителей, бабушку, моих младших брата и сестру, братьев, которых я любила. Выжила только я.
Я смотрела на него пристально. И без малейшей дрожи в голосе добавила:
Я жалею, что тоже тогда не умерла.
Мужчина, казалось, вздрогнул от моих слов, и его рука начала подниматься. На долю секунды я задумалась, не собирается ли он утешить меня, дотронувшись до моего лица. Не успел он поднять руку, как видимо передумал, и прижал к своему боку.
Его рот открылся, словно он хотел что-то сказать, но, быстро развернувшись на пятках, вышел из комнаты. Я смотрела ему вслед. Оставшись наедине с собой, повиснув на этих цепях, я воспроизводила образ его напряженных мышц, когда он уходил, и его пальцев, когда они чередовались от сжатых кулаков к разжатым ладоням. И когда он подтолкнул меня к этому ответу, когда я закричала, что была так одинока, что-то внутри него сломалось. Я заметила это по его лицу. Я поняла это по его позе.