Джонсон сел и мне пришлось сделать то же самое. Взяв мой подбородок в плен своих пальцев, мужчина внимательно всматриваясь в мои глаза произнёс:
Оливия тут никогда не появится. Я уже говорил тебе, если ты забыла, мы с ней разводимся. Это моя квартира и она не имеет к ней никакого отношения. И нет, я не получил того, чего хочу. Точнее, я конечно хотел этого, но этого мне мало. Криста, тымоя женщина и я никуда тебя не отпущу. Ты можешь убежать сейчас и мы можем продолжить это идиотское противостояние, теряя время и нервы, или же ты можешь остаться здесь, со мной, существенно облегчая жизнь нам обоим. Я неоднократно говорил тебе, что не отступлю и сейчас ничего не изменилось. Я не исчезну и буду бороться за нас. Со всем миром, и если понадобится, с тобой. Прими наконец как данность, что я есть в твоей жизни и никуда не собираюсь уходить.
Состояние безысходности накрыло меня с головой. Ни тогда, ни сейчас я не верила в серьёзность его чувств и долговечность намерений. Глупо было полагать, что после одного раза он наиграется. Адрианчеловек больших аппетитов. И конечно же, ему мало одного раза. А самое противное, он прав. Даже если я сейчас уйду, то всё равно, всё повториться. И будет повторяться до тех пор, пока ему не надоест. Раз за разом, он будет меня доводить до полной кондиции, до точки потери контроля и получать желаемое. И вряд ли увольнение и даже бегство помогут мне. С его возможностями, он достанет меня в любой точке земного шара. Так нужны ли эти сложности? К чему борьба, если она заранее обречена? Он так хочет моё тело? Так пусть получает. Скорее наиграется, скорее оставит меня в покое.
Твоя взяла, Джонсон, холодно ответила я. Если тебе так нужно моё тело, получай. Я больше не буду сопротивляться и у нас будет секс в удобное для обоих время.
Этого мало, протянул мужчина. Я хочу, чтобы ты жила здесь, со мной.
От его слов захотелось горько и истерично рассмеяться. Ну конечно! Он хочет, чтобы я всегда была под рукой и ему не приходилось тратить лишнего времени и сил, дабы получить желаемое.
Нет, выдохнула я. Мне нужно личное пространство.
Это большая квартира с великолепной звукоизоляцией. Мы можем часами не пересекаться и даже не слышать друг друга, упрямствовал мужчина.
Мне нужно подумать, ответила я устало. Наедине с собой. У себя дома.
Адриан сощурил глаза и плотно сжал губы. Было очевидно, он совсем не горит желанием отпускать меня от себя. Следы борьбы явственно проступали на красивом лице.
Хорошо, наконец согласился он. Но думай быстрее.
Встав с кровати я с армейской скоростью оделась. Адриан тоже поднялся, минуту его не было, а потом он появился в одном банном халате. Молча мы дошли до выхода из квартиры.
Криста, сейчас я отпускаю тебя, но я всегда получаю желаемое, изрёк Адриан. Я не верю, что у тебя не осталось ко мне чувств и потому сделаю всё, чтобы ты была рядом.
Ничего не ответив, я выскользнула за дверь. Всю дорогу до родной квартиры я ощущала вакуум в голове. Мыслей не было. В душе было холодно и пусто. Даже душ не привёл меня в чувства. Слава Богу, здравый смысл не совсем испарился и первым делом, попав домой я приняла таблетку экстренной контрацепции. Последнее, что мне нужно, это забеременеть от Адриана.
Лёжа в собственной постели я поняла, он не отступит. Так или иначе он добьётся того, чего хочет. Хочет моё тело? Пожалуйста. Чтобы я жила с ним? И это можно пережить. Глядишь так ему быстрее надоем. Только почему мне так плохо? От чего так рвется душа и плачет сердце?
«Ошибаешься, Адриан. Даже тебе не под силу иметь всё, что хочется. Ты можешь получить моё тело и даже заставить меня жить с собой, но мою душу ты не получишь никогда» с подобными мыслями, я провалилась в долгожданный сон.
Глава 20. Адриан
Выключив плиту, я уставился на омлет, не понимая, зачем вообще его приготовил. Наверное, потому что ещё со вчерашнего дня дал себе такую установку на это утро. Занимаясь бездумно завтраком, я не сразу понял, что смысла всё это не имеет.
На вчерашний день я возлагал огромные надежды. Он должен был стать финалом адовой недели. Затевая эту игру в соблазнение, я знал, что просто не будет, но при этом даже приблизительно не представлял, какая меня ожидает пытка.
Распаляя страсть и пробуждая животные инстинкты в Кристе, тоже самое я делал с собой. Иногда у меня складывалось ощущение, что мне гораздо хуже, чем ей. Каждый раз было невообразимо тяжело вовремя остановиться. Хотелось поддаться искушению, затащить девушку в укромный уголок и дать волю бушующему внутри пламени, позволить ему испепелить нас обоих. Но тогда бы это означало полное поражение. Криста точно бы не поняла, если бы я снова овладел ей в какой-нибудь подсобке, ловя момент, не давая шанса отступить. Потому я терпел. На вчерашний день я возлагал огромные надежды, и они оправдались. Частично.
Любая другая девушка после столь длительной осады и последующего взрыва прекратила бы сопротивление, сдавшись на волю обстоятельств. Только вот Кристане любая. Она всегда отличалась от других и вчера лишний раз доказала это.
Мне казалось, я знаю её лучше, чем кто-либо, а порой складывалось ощущение, что и вовсе не знаю о ней ничего.
Прошлым вечером мне хотелось убить к чёртовой матери засидевшихся канадцев. Я буквально физически ощущал, как тикает время, все самые смелые сроки, которые я отводил для этих переговоров, давно вышли, а они всё продолжали сидеть, переливая из пустого в порожнее. Криста, как обычно, была точнее часов. Одна из черт, которую я в ней люблюона не из той породы женщин, которые вечно опаздывают, считая это нормой. Всё, что я планировал заранее, полетело в тартарары. Однако и отпустить девушку домой я в себе сил не нашёл. Одно её присутствие рядом было сродни мазохистскому кайфу.
Когда она села рядом, окутывая меня тонким ароматом своих духов и пьянящей близостью, мне в голову пришла идея, великолепная своей дерзостью и простотой. Задуманное пробуждало в крови яростное желание и адреналин, требовало максимальной выдержки и концентрации. Присутствие канадцев добавляло моим откровенным действиям остроты. Воздух накалился до предела и потрескивал от напряжения. В момент, когда Криста была готова достигнуть столь желанного пика, я всё прекратил. И сразу же ощутил исходящие от девушки смятение и негодование, дикую и первобытную жажду получить разрядку. Держать лицо в такой ситуации просто немыслимо тяжело, внутри всё клокотало и рвалось от возбуждения и нетерпения. Я и сам находился на грани. На грани того, чтобы послать куда подальше деловых партнёров и наброситься на девушку прямо тут, в VIP-кабинке ресторана. Каким чудом мне удалось сдержаться и всё не испортить? Я и сам не знаю.
Всё складывалось даже лучше, чем я изначально планировал. Гоня машину по направлению к квартире, я был уверен, что не зря отменил на следующий день все встречи и взял выходной, но ошибся.
Произошедшее в моей постели было великолепно, просто умопомрачительно, истинная нирвана, сладкое безумие. Можно сколько угодно перебирать эпитеты, но ни один из них до конца не выразит весь спектр чувств и эмоций, пережитых вчера.
Когда всё закончилось, мне никак не удавалось унять бешено колотящееся сердце, я был абсолютно, просто по-дебильному, счастлив. Желание Кристы тотчас уйти, её слова, пропитанные раскаянием и горечью, для меня были подобны ушату ледяной воды. Я просто не мог поверить, что она всерьёз собиралась покинуть меня в такой момент. Тогда-то я и понял, как недооценил девушку. Даже тогда, когда, казалось бы, ей стоило признать полное поражение, перестать бороться с неизбежным, по сути уже случившимся, Криста продолжала сопротивляться. Это угнетало и восхищало одновременно. Но больше всего злило.
Да, я безусловно ценю в людях упорство и силу духа, но это уже слишком! Мне заранее следовало понять, какие в корне ошибочные выводы она сделает и быть к этому готовым, но я не был готов. Не готов к её боли, словам полным убеждения, что мне нужен только секс. А слова про Оливию и вовсе заставили скривиться. Жена была последним человеком, о котором мне на тот момент хотелось вспоминать. Сначала я растерялся от её напора, а потом решил на этом сыграть. Я ведь хотел, чтобы она осталась, хотел встретить с ней этот и сотни последующий дней. Разговор вышел не сильно приглядным, мне пришлось буквально принуждать её прекратить борьбу, шантажом вынуждая дать согласие на сожительство. Ничего. Сначала будет злиться и ненавидеть, но со временем я докажу ей, что мне нужно не только её тело.
Но сейчас придётся есть в одиночестве завтрак, который я вчера мысленно планировал для двоих. Нужно просто немного подождать. Скоро она переедет ко мне и каждый день мы будем встречать вдвоем. И тут словно из ниоткуда вылезла пугающая, ужасающая своей вероятностью, мысль: что, если она не согласится? Если откажется переезжать ко мне? Мне совсем не нужен с ней перепих по-быстрому, в укромном уголке. Не буду лицемерить, я хочу её до судорог в теле, но не так! Мне так же нужны сердце и душа. Вся она, целиком, без остатка.
Доев завтрак, я постарался отбросить в сторону тревожные мысли и стал бродить по достаточно просторной квартире. Я сам въехал в неё позавчера и ещё не успел толком всё изучить. Мне определенно нравилась приобретённая жилплощадь, правда, сейчас, под гнётом тяжёлых мыслей и убийственного ожидания, мне было неуютно на такой большой территории. Я ощущал себя потерянным и уязвимым. Не было ни малейшего понятия, чем занять этот день. Поехать на работу? Меньше всего сейчас мне хотелось видеть бесконечную череду ничего не значащих для меня лиц. Ничегонеделание тоже не радовало, и тогда я решил, что данный момент неплохо подходит для рассмотрения некоторых деловых вопросов, которые я всё откладывал за отсутствием срочности. Этакая нужная волокита. Воспользовавшись удалённым помощником, я зашёл на сервер компании и приступил к работе.
На какое-то время, мне удалось выкинуть из головы всё лишнее. Звонок мобильного заставил меня подпрыгнуть на месте. Глянув на дисплей, я застыл. Криста. Вот и пришёл момент истины. Сейчас она либо подарит мне надежду, либо окунёт нас в новый круг изнурительного противостояния.
Криста, ответил я в трубку.
Я согласна, Джонсон. Через пару часов приеду. У меня есть некоторые условия, обсудим на месте. Правда, вряд ли тебя они остановят, так что приготовь мне комнату, холодный, ровный тон.
Почувствовав, что девушка собирается бросить трубку, я поспешил ответить.
Тебе помочь? поинтересовался я.
Сама справлюсь, с этими словами она сбросила вызов.
Глядя на безмолвный телефон, зажатый в руке, я невесело усмехнулся: даже в такой мелочи хочет проявить характер и независимость. Нет уж, дорогая. Я не согласен.
Встретила Криста меня очень «гостеприимно». С порога заявила, чтобы я катился обратно, она и сама в состоянии добраться, адрес помнит. Игнорируя её возмущение и возражения, я взял одну достаточно объёмную сумку. И немало удивился, когда понял, что других сумок нет. Большинство в отпуск берут большей вещей.
У тебя так мало вещей? поинтересовался я, ожидая, что сейчас девушка вытащит ещё чемодан откуда-нибудь.
Меня не оставляет надежда, что ты достаточно быстро наиграешься, едко ответила она. Не вижу смысла таскать туда-сюда уйму барахла.
«У нас впереди целая жизнь», подумал я, но лишь кивнул на её слова. Спорить себе дороже.
Любая из комнат в моей квартире была готова к заселению, поэтому по прибытии на место, я предоставил ей выбор. Криста выбрала комнату в белых и светло-зеленый тонах, с отдельным санузлом. Будь моя воля, я бы, конечно, поселил её в своей комнате и спала бы она в моей постели, но всему своё время. Мы ещё придём к этому. Постепенно.
Аргументируя тем, что ей необходимо разобрать вещи, Криста выгнала меня из комнаты в моей же квартире. До самого вечера девушка не показывалась. От радости на меня напало вдохновение приготовить ужин на двоих. Поваром я был не из лучших, но не совсем безнадёжным. Что-нибудь простое мне было по силам. Пожарив картошку, я запёк курицу в духовке и нарезал овощной салат. Ко всему этому, я достал бутылочку красного вина и направился на поиски непокорной гостьи.
По началу Криста категорически отказывалась ужинать со мной, предпочитая делать это в одиночестве в своей комнате. Чуть ли не с боем мне удалось вытащить её. Похвалив еду, она очень удивилась, что это еда не из ресторана, а приготовленная мной. Бросив на меня недоверчивый взгляд, Криста кивнула и взялась за столовые приборы. За столом повисла гнетущая атмосфера. На все мои вопросы она лишь кивала и отвечала односложно: да или нет. Стараясь хоть немного разрядить обстановку, я вспомнил бабушку и как она когда-то собирала нас всех вместе, за общим столом.
Саманта была чудесной женщиной, ответила Криста. Её лицо осветила тёплая, и одновременно грустная, улыбка. Она любила её и горевала о ней. А ты даже не пришёл на её похороны.
Невольно рука сама сильнее сжалась, металл вилки больно впился в кожу, но я не обратил на это внимание. Короткий взгляд на Кристу не прояснил ситуацию. Она нарочно это сказала или как-то само вырвалось? Лицо девушки представляло безэмоциональную маску, ничего прочесть было нельзя. Да и разница? Её слова ранили. Ведь она была права. Причины не имеют значения. Меня там не было. Сколько раз я успокаивал собственную совесть повторяя, что просто не мог проводить в последний путь родного человека. Только легче от этого не становилось. Безумно захотелось объясниться и рассказать, как обстояло дело. Я уже было открыл рот, и тут же закрыл его обратно. Она не хотела слушать меня раньше, разве сейчас что-то изменилось? Нет. Так к чему сотрясать воздух?
После ужина мы опять разошлись по своим комнатам. Через час в дверь спальни раздался лёгкий стук. Услышав мой ответ, Криста вошла в комнату. Что она здесь делает?
Я пришла обсудить условия нашего совместного существования, произнесла она с порога.
Внимательно слушаю, блядь! Я совсем забыл, что она говорила про какие-то условия.
Первое, начала девушка. Если ты вынудил меня с тобой жить, это не значит, что мы должны вместе завтракать, обедать и так далее. Между нами просто секс. Так что не нужно лживой заботы. Не пытайся лезть ко мне в душу. Второе, ты не вмешиваешься в мою работу, и я больше не пишу твою автобиографию. Мне вообще эта идея кажется нелепой, но, если тебе так надо, попроси Флетчера предоставить тебе другого журналиста. И третье, у меня есть своя жизнь. Есть друзья и свои интересы. Обещаю не шляться по мужикам, пока ты тешишь своё самолюбие, но не пытайся вставать между мной и людьми, которыми я дорожу. Я буду с ними видеться тогда, когда сама посчитаю нужным и где сама захочу. В том числе и в твоей квартире.
Ты закончила? поинтересовался я, когда она замолчала.
Да, быстрый ответ. Если что-то не нравится, я с радостью съеду прямо сейчас.
Ну нет, не дождёшься, сладкая моя. Твои условия, конечно, существенно усложняют задачу, но я что-нибудь придумаю.
Меня всё устраивает, ответил я с улыбкой.
Перейдём к делу, холодно произнесла Криста и сбросила на пол халат. Под халатом абсолютно ничего не было. Сказать, что я в шоке, это ничего не сказать. Застыв на месте, я просто не знал, что говорить, и даже думать.
Криста, что ты делаешь? спросил я, сглотнув комок в горле. Предательская плоть восстала при виде столь желанного обнажённого тела. Это всё неправильно, чертовски неправильно!
У нас же договор, пожала она плечами. Делай своё дело, да я пойду спать. Устала.
Забыв все слова, я как последний идиот хлопал ресницами.
А вот ещё одно условие, услышал я голос девушки и невольно напрягся. Я не хочу глотать какие-либо таблетки, они вредны для здоровья. Беременность от тебя не входит в мои планы, так что секс только с презервативом.
Я, конечно, всегда надевал резинку со случайными партнёршами, но с Кристой этого делать не хочу. Мне хочется чувствовать её без всяких дурацких латексных разделителей. Заниматься любовью кожа к коже. Зря я что ли проходил полное обследование на венерические заболевания, прежде чем приступить к плану «возврат Кристы»? Однако я просто не знал, что ответить. События последних минут выбили меня из колеи и отключили мозги.
Криста, ложись спать, наконец выдохнул я, не придумав ничего лучше.
Её восхитительное тело сводило меня с ума, но холодный, равнодушный взгляд убивал. Заняться любовью с ней сейчас казалось извращением.
Ты не хочешь меня? прямо спросила девушка.
Хочу, хрипло ответил я. Но не так, не сейчас. Поговорим об этом завтра, хорошо?
Ладно, опять никаких эмоций на лице и во взгляде.
Подхватив с пола халат, Криста оделась и покинула мою спальню, оставляя меня совершенно оглушённым. Её поведение не укладывалось в моё видение мира, не укладывалась в то, что я знаю о ней. У меня было ощущение, словно она тоже затеяла игру. Я просто не верил в искренность её поведения. Кристаэто страсть, пожар, взрыв, а не холод и отстранённость. Что же, она хочет поиграть в снежную королеву? Пусть, я найду способ растопить лёд, за которым она прячется.
Впереди меня ожидают непростые дни. Сейчас же мне нужен отдых, дабы завтра были силы прийти к какому-нибудь решению, избрать технику поведения против её показного равнодушия.
Глава 21. Криста
Сложно однозначно охарактеризовать мою жизнь в доме Джонсона. Если брать в расчёт исключительно факты, это унизительно. Меня невообразимо коробит от положения его любовницы, а то, что он женат, делает подобное ещё более невыносимым. Уже пятнадцать дней я живу в этом доме, и каждый из нихнепрекращающееся противостояние.
Поначалу я наивно полагала, что мои условия установят между нами какие-то рамки, а внешняя сдержанность и даже холодность остудят пыл мужчины Как же я ошибалась! Да, в самый первый день это сработало. Мне удалось огорошить Адриана, и он отказался от секса, на что я, впрочем, и рассчитывала, но на второй день повторно подобное не прокатило. Из этого я сделала вывод: ему просто всё равно, как я себя веду и что чувствую. Секс был изумительным, настоящим ураганом чувств, но Это не та жизнь, о которой я мечтаю или мечтала когда-либо. С тех пор каждую ночь мы отдавались пламенной страсти, опустошая друг друга до полного изнеможения, после чего я уходила к себе. Всегда. Неизменно. Адриан невообразимо злился на подобное, только мне было всё равно. Это позволяла сохранять в собственных глазах хотя бы иллюзию гордости и некой независимости.
Стыдно признаться, даже самой себе, что мне невообразимо нравились наши ночи. Первое время я протестовала в душе, разум бунтовал против подобного предательства плоти, но я, спустя часы раздумий и дни душевных терзаний, наконец признала сей факт. Однако, ни за что на свете не признаю подобного перед кем-либо другим. Особенно перед Джонсоном. Хотя думаю, он и сам всё знает, видит и чувствует. В постели из меня никудышная актриса. Я просто не могу держать себя в руках и принимать безразличный вид. И данное открытие немало угнетало меня.
Много раз я задавалась сокровенным «почему». Почему я таю, стоит этому мужчине прикоснуться ко мне? Почему так жажду его? Почему так слабы мои ненависть и отвращение? И самое главное, почему я такая безвольная тряпка?
Когда же наступал день, всё кардинально менялось. Слабая плоть хоть и начинала ныть от одного только жаркого взгляда Адриана, но мне удавалось держать её в узде. Я могла себя контролировать, имела силы противостоять голубоглазому дьяволу, сопротивляться.
Я старалась вести себя как можно прохладнее и сдержаннее, но Джонсон этого будто и не замечал. Он постоянно пытался со мной о чём-то разговаривать, интересовался всем, что касалось моей жизни, и даже постоянно что-то дарил, тем самым нарушая одно из моих условий: не лезть в мою жизнь и душу. Невольно я вспоминала прошлое, как я тогда об этом мечтала. Чтобы он вот так, просто и незатейливо, разговаривал со мной! Рассказывал о событиях своего дня, интересовался моей жизнью Но нет, у Адриана постоянно была это его проклятая работа. Это криминальное дерьмо, которое я ненавидела всей душой. Он постоянно где-то отсутствовал, с кем-то встречался и что-то обсуждал. А даже если и был дома, то, как правило, его внимание занимали бесконечные бумажки и верный другноутбук. Мне доставались лишь крохи его времени и внимания. Безмерно редкие и оттого бесценные выходные и ночи, полные огня. И вот сейчас, когда мне уже ничего не нужно и я просто не в состоянии снова пойти на самообман такого масштаба, он само внимание и учтивость.
Поняв, что мужчина плевать хотел на всю мою отстранённость и конца его интересу и близко не видно, я начала ещё активнее противостоять ему. Я не соглашалась с ним ни в чём и порой, начав пререкаться с Адрианом, была банально не в силах остановиться. И ведь понимала, моё поведение глупо и абсурдно, но остановиться было выше моих сил. Мне так хотелось, чтобы ему всё это надоело, и он просто выставил меня вон. Я кричала на него, постоянно оскорбляла, выставляла не в лучшем свете при посторонних, если получалось, а ему всё не по чём.
Я просто не могла понять: откуда столько терпения? О некоторых говорят, что они деньги по ночам печатают. А мне кажется, что у Адриана подпольное производство концентрированного терпения. Ведь я хорошо помнила его в прошлом. Горячий, импульсивный человек-вулкан, который мог взорваться в любой момент, по поводу и без. Он не терпел дураков и провокаций, не любил ждать. Он привык к беспрекословному исполнению своих желаний и, если кто-то был против, он просто перешагивал через человека, либо убирая его, либо подавляя. И, вроде бы, сейчас он поступил весьма в своём духе, принудил к сожительству шантажом, подавил сопротивление. Вместе с тем всё было не так. Он терпел любые мои выходки. Порой, во время особенно сильных ссор, я замечала, как в небесных глазах вспыхивало что-то звериное. Что-то, что заставляло меня в мгновение ока покрываться холодным потом. Ведь я лучше, чем кто-либо, знаю, на что способен этот мужчина. Знаю, как он может быть жесток и безжалостен. Однако, он ни разу за всё время так и не выказал агрессии. Джонсон просто делал глубокий вздох, прикрывал на секунду глаза, а после продолжал смотреть на меня безмятежным взглядом. Но эти выражения, которые иногда всё же проскакивали в его глазах, заставляли меня помнить, кто он. Я хотела ему надоесть, хотела, чтобы он потерял терпение и выгнал меня. Но боялась, что он может просто утратить контроль и удариться в насилие. Но ведь кто не рискует, тот не пьёт шампанского, верно?
Боялась ли я его? Может глупо, но нет. Почему-то я верила, что бить меня он не будет, как и насиловать. В наших «отношениях» это уже пройденный этап. Умом я понимала, моя вера в подобное абсурдна, но поделать с собой ничего не могла. Верую, ибо абсурдно. Может, в будущем я пожалею, что позволила себе дразнить зверя. Может, в один прекрасный момент он разорвёт в клочья моё тело, как делал это когда-то. Только вот я верила, что больше он не причинит мне намеренно физической боли, но лишь время покажет, права ли я.
А вот реакция собственных друзей на Джонсона для меня стала ударом. Желая, в очередной раз досадить мужчине, в глупой надежде, что на этом его терпение лопнет, я в один из вечеров пригласила всю компанию в квартиру. Адриан любил своё логово, и в тот вечер он как раз позвонил, чтобы сообщить, что задержится. Какие-то проблемы на работе.
Все, кого я позвала, пришли. Многие были в восторге от предложения пригласить своих друзей. Как итог: дом был полон народу, я не знала и половины. Люди сновали по дому и не обходилось без некого погрома, ведь алкоголь не способствует координации или сдержанности. Вернувшись, Джонсон сначала опешил, а потом поразил меня, присоединившись к гулянию. Потом он мне заявил нечто вроде «если пьянку нельзя прекратить, то нужно её возглавить».
Друзья и залётные гости были в восторге от Адриана. И последующая встреча лишь укрепила их во мнении, что Джонсонотличный парень.
Не понимаю, что тебя не устраивает в нём, Криста? вопрошала Мони. Мужик богатый, красивый, влюблён в тебя по уши. Что не так?
Мони, ты не понимаешь с отчаянием в голосе сказала я, кусая губы и заламывая пальцы.
Ведь она действительно не понимала. Я просто не находила в себе сил открыть ей тайную дверцу своего прошлого. Жизнь научила меня не доверять даже тем, кого называешь друзьями. Окончательно верить нельзя никому, даже себе. Мне ли не знать этого. И тем не менее, как мне хотелось открыться ей! Она бы поняла. Уверена, поняла бы и перестала донимать вопросами на тему того, почему я недолюбливаю этого мужчину. Но я не могла. Каждый раз, как только я открывала рот, чтобы сказать хоть слово в этом направлении, горло сдавливало спазмом, и я не могла произнести и звука.
После пары дней расспросов и недоумений меня оставили в покое, перестав задавать уйму вопросов, на которые у меня не было ответов. Просто приняли как данность. Теперь люди, которые были моим островком спокойствия, способом хоть ненадолго забыть о гадкой реальности, с радостью приняли Адриана в свою компанию. У меня было ощущение, что меня предали, хотя и понимала, глупо это. Никто не обязан не любить Джонсона только потому, что я так сказала. Бывали мгновения, когда ненависть к нему была так сильна, что грозилась выплеснуться через край, вылиться в уродливую сцену. Он снова влез в мою жизнь и переманил моих друзей на свою сторону!
И вот случилось то, что в очередной раз убедило меня в отвратительности мужчины. Буквально пять минут назад я хотела пройти на кухню, чтобы найти что-нибудь вкусненькое в холодильнике, как услышала голоса. Женский и мужской.
В гостиной был Адриан, и в женщине я признала Оливию, его жену. Ни малейшего желания подслушивать у меня не было, но я почему-то замерла на месте. Буквально врастая в пол.
Ты не можешь так поступить, Адриан! взволнованно произнесла женщина.
Я уже поступил. Оливия, прекрати преследовать меня и оставь в покое, в голосе Джонсона сквозило раздражение. Мало того, что ты уже не раз устраивала сцены у меня на работе, так теперь ты явилась ко мне домой. Пойми наконец: теперь, когда твоего папочки нет, ничто не заставит меня оставаться с тобой. Я разведусь, чего бы мне это не стоило.
Я не позволю тебе этого сделать! воскликнула Оливия.
От тебя ничего не зависит
Дальше слушать я была просто не в силах и крадучись стала пятиться назад. И вот я в своей комнате. Негодование бушует в душе подобно лесному пожару. Да, Оливияне та женщина, которую можно назвать приятным человеком, но она не заслуживает такого свинского отношения! В голове так и пульсировали слова этого гада: «Теперь, когда твоего папочки нет, ничто не заставит меня оставаться с тобой». Разве не сволочь? Женился на богатенькой наследнице, чтобы поправить при помощи её богатого и властного отца свои дела и как только его не стало, девушка стало не нужна. Как же это мерзко! Повод лишний раз убедиться, что Джонсонбездушная скотина, которая ни перед чем не остановится во имя достижения собственных целей. И ведь я это всегда знала, просто раньше я его любила и закрывала на это глаза. Как глупо
И пусть внутри что-то безостановочно шептало: «Это не то, чем кажется», я отвергала саму возможность ошибочности своих выводов. Так было проще ненавидеть его. Проще беречь себя от колдовских чар мужчины, который принёс мне столько боли. Ведь с каждым днём мне становилось всё труднее сопротивляться ему. Так хотелось всё отпустить, поверить его ласковым взглядам и словам, окунуться в ощущение абсолютного счастья. И только горький опыт, осознание невозможности желаемого, продолжало сдерживать себя. День ото дня моя воля таяла под напором Джонсона. Я была близка к окончательной капитуляции и благодарна произошедшему за некое отрезвление.
Ни слова я не сказала Адриану об услышанном разговоре, продолжая нашу странную игру. Он напирал, околдовывал, очаровывал меня, а я сопротивлялась. Так летели дни, удивительно похожие. Вместе с тем я была уверена, что до конца жизни буду помнить каждый. Спустя полторы недели Джонсон, сославшись на бизнес, улетел куда-то. На короткое время я вздохнула с облегчением. Вернулся он через три дня. Бодрой походкой, с сияющей улыбкой, он прошёл в гостиную и плюхнулся на диван рядом со мной, отвлекая от чтения книги.
Вот я и вернулся, объявил мужчина.
Я рада, глухо буркнула в ответ я.
Ну да, я вижу, скептически кивнул Адриан, а потом его лицо осветила такая счастливая, мальчишеская улыбка, что сердце невольно замерло. Поздравь меня.
С этими словами он протянул мне постановление суда о расторжении брака. Всё-таки добился своего. Я, помня разговор, невольным свидетелем которого стала, ощутила странную жалость к черноволосой бестии.
Я теперь совершенно свободен! с торжеством изрёк мужчина.
Поздравляю, ответила я сухо.
Брось, Криста, неужели ты не понимаешь, теперь всё зависит только от нас! Весь мир принадлежит нам! и самое печальное, он верил в это. И, наверное, был прав, всё в наших руках, пока ему это интересно.
Это ничего не меняет, осадила я восторженный пыл мужчины.
Но Криста, я думал в миг растерялся он.
Ты ошибся.
Я поняла его без слов. Он думал, что только его брак мешает мне окончательно сдаться. И я сказала правду: он ошибся. Не желая продолжать разговор ни о чём, я ушла в свою комнату, оставляя Адриана поражённо смотреть мне в след.