На совещание собралось много народу: чиновники всех мастей, директора школ, предприниматели. Разговор, давно назревший, злободневный, шел волнообразното разгорался, то затухал, то оживал новым эмоциональным всплеском. Вел совещание заместитель главы администрацииСопронов, сорокапятилетний мужчина с грубоватым крестьянским лицом и мощными руками. Он энергично размахивал ими для пущей убедительности:
Вот тут Валерий Николаевич об охране школы говорил, мол, усиливать ее надо, не жалея денег, но никакие охранники и решетки не спасут от детской наркомании и преступности. Надо смотреть в корень, так сказать! Детей надо готовить к взрослой жизни, прививать им навыки будущей профессии. Школьных уроков труда и кружков в Доме детского творчества явно не хватает! Так сказать, чтобы учесть их сокровенные мечты и стремления. Вы согласны со мной?
Согласны, конечно! ответила за всех яркая блондинка в васильковом костюме.
Господа, администрация города выходит с предложением создания Центра искусства и ремесел для детей и юношества.
Но у нас вроде есть подобное заведениеДом детского творчества удивился полный мужчина с бритой головой.
Весомый аргумент! с готовностью парировал Сопронов. Я знал, что он прозвучит. Но какова, так сказать, пропускная способность Дома? Тысяча двести! А ребят от восьми до пятнадцати лет у нас около пяти тысяч.
А где взять такое здание, чтобы разместить всех желающих? спросил сухопарый мужчина с желчным лицом, исподлобья глядя на Сопронова.
Используем пока бывшую фабрику бытовых услуг. На ремонт деньги найдем. Но что касается материальной базы
Лариса сидела в одном из последних рядов зала для заседаний, слушала Сопронова, мысленно соглашаясь с его доводами, но особого интереса не проявляла. Да что и говорить, детей у нее пока не было, а голову распирали собственные проблемы, наплывавшие одна на другую, как морские валы. Взять хотя бы неразбериху, начавшуюся с резкого скачка цен на продукты питания. Производители ни с того ни с сего поставили ее перед фактом, набросив на отпускную стоимость существенную наценку, а ей ничего не оставалось, как автоматически поднять свои, оптовые цены. И вскоре пошло-поехало! Комиссии, проверки, ревизии Хорошо еще, что бизнес у нее легальный, да и черной бухгалтерии почти нет, за малым исключением, конечно. Все пока обошлось, но нервы ей помоталибудь здоров! Одним словом, не до жиру, быть бы живу. «Так что, господин Сопронов, мы вам не помощники, размышляла Лариса, рассеянно слушая чиновника. Есть в городе кое-кто и побогаче, трясите их. А нам, как говорится, лишь бы ночь простоять да день продержаться».
Ее взгляд, блуждавший по головам сидящих в зале людей, в который раз задержался на кудрявой шевелюре бывшего одноклассника, а ныне директора пятой школы Валерия Понедельникова. Из-за неординарной фамилии ему не раз приходилось вступать в схватки с зубоскалами, дразнившими его то Вторниковым, то Подельниковым, а то и совсем уж обидно, например Пододеяльниковым. Тихий отличник, очкарик, воспитанный в неполной семье, Валерик неумело защищался, но держался с достоинством, не плакал и не жаловался. А в девятом классе произошел инцидент, после которого Валерия оставили в покое даже самые отъявленные из школьных недорослей.
В тот день, на большой перемене, Лариса с Викой стояли возле зеркала и прихорашивались. Проходивший мимо верзила Шигин из десятого класса отпустил в их адрес непристойную шутку. Понедельников, случайно оказавшийся рядом, все слышал. На его бледном лице выступили красные пятна, карие глаза полыхнули гневом. Не раздумывая, он встал к Шигину вплотную и сквозь зубы выдавил: «Мразь!» Шигин вначале оторопел, затем матюгнулся и растопыренной пятерней толкнул Валерия в грудь. Толчок был сильным, но Понедельников лишь отступил на шаг и остался стоять, по-бычьи наклонив голову и с ненавистью глядя на противника. Дальше произошла сценка, которую еще долго обсуждала вся школа. Рассвирепевший хулиган с кулаками кинулся на Валерия, но через пару секунд лежал, поверженный, на полу. Как выяснилось позже, Понедельников давно занимался в секции дзюдо и применил по отношению к Шигину элементарную подсечку.
Лариса еще в пятом классе поняла, что Валера неравнодушен к ней. А в одиннадцатом он признался в любви. Правда, не в виде классической фразы из трех слов. Это походило скорее на игру, веселую, небрежную, сквозь которую Лариса услышала трепет любящего сердца. Да и взгляд его лучащихся карих глаз говорил сам за себя.
На факультативе по математике у нее закончилась тетрадь. Оглянувшись на сидящего за ней Валерия, она спросила:
Лишнего листочка не найдется?
Для тебя даже тетрадь найдется, тихо ответил он и достал из сумки новую тетрадку.
У-у, какой запасливый! Может, у тебя и еда какая-нибудь завалялась? А то до дому недотянуть.
Яблоко сойдет?
Еще как!
Держи.
Ну ты, Валерка, просто факир какой-то! Спасибо за щедрые дары.
Пустяки! Мой факирский ящик всегда к твоим услугам
Их диалог был прерван резким окриком математички, немолодой, измотанной жизнью женщины, тянувшей лямку в две с половиной ставки, а потому далекой от романтических отношений между учениками. Ничего не поделаешь, пришлось снова окунуться в основы математического анализа.
После занятий они вместе вышли на школьное крыльцо. Странно, но недавняя веселость куда-то испарилась. Он молчал, смущенно отводя глаза, а она, привыкшая к повышенному вниманию парней, в сущности равнодушная к Валеркиным сердечным терзаниям, бросила на ходу: «Гуд-бай, Понедельников! Спасибо за яблоко!»и упорхнула, не оглядываясь и ни о чем не жалея.
Да и что ей этот Валерка, если вся душа изболелась по Антону Кронбергу, парню из параллельного класса. По нему сохли многие. Синеглазый красавец с аристократичной внешностьютонким с горбинкой носом, чуть впалыми щеками, надменной посадкой головыне отдавал должного предпочтения ни одной сверстнице. Перебирал одну за другой, играя роль ветреного героя-любовника, пока все сколько-нибудь симпатичные девчонки не вошли в список его «побед». В неприступных держалась одна-единственнаяЛариса Хомутова. Сгорая от любви, она делала вид, что Антон ей «до лампочки». На дискотеках проходила мимо него, нарочно отвернувшись, и ни разу не пригласила на «белый танец». Да еще издевалась, отказывая и смеясь прямо в лицо, когда он, прошагав через весь зал под ревнивыми взглядами девчонок, останавливался перед ней и бархатным баритоном звал на медленное танго.
Потом ей часто снились его растерянный взгляд и вспыхнувший румянец на впалых щеках. Она даже плакала во сне, от обиды и злости на себя.
Что руководило ею в то неповторимое время первой любви? Какая нечистая сила толкала наперекор сердцу? Почему она не пряталась с любимым мальчиком в укромных местах школы, как это делали ее подруги, в пору тайных, сумасшедших, самых сладких, вытягивающих наружу все нутро поцелуев?
Даже теперь, по прошествии многих лет, она не ответила бы на эти вопросы. А с Валерием жизнь сталкивала ее дважды. Один раз на свадьбе Вики, второйв командировке. Они встретились на вокзале, а потом ехали в одном поезде. Всю дорогу простояли возле ее купеболтали, смеялись, вспоминая детство, но до признаний дело не дошло. Лариса всем своим видом показывала, что иначе как однокашником его не воспринимает. Умный, воспитанный человек, он и не лез со своими чувствами. Впрочем, они легко читались в его глубоких и бесконечно грустных глазах.
Лариса зябко повела плечами, припомнив случайную встречу с матерью Валерия. Зачем та разоткровенничалась, раскрыв тайну сына? Неужели надеялась растопить лед Ларисиного сердца? Но ведь любовь не вымолишь. До сих пор ей становится не по себе, когда перед мысленным взором встает эта кроткая, тихая женщина с жалобами о сыновьих сердечных страданиях, не утихших со временем, превратившихся в хроническую болезнь.
Лариса вздрогнула от неожиданности, когда дверь зала заседаний открылась, и на пороге показался Алексей Иванович Азаров. Его появление вызвало общее оживление. Сопронов кинулся навстречу и долго тряс его руку в крепком рукопожатии.
С приходом Азарова совещание, получив новый импульс, покатилось по другой, «конструктивной» колее. От машзавода зависело многоеи в первую очередь выделение средств на капитальный ремонт старого здания. Кроме того, энергичный Сопронов не преминул закинуть удочку насчет оборудования, необходимого для ведения некоторых кружков.
Алексею Ивановичу Азарову, главному инженеру завода и одновременно депутату городской Думы, ничего не оставалось, как сдержанно соглашаться с неоспоримыми доводами выступающих. Его усталое лицо вызывало в Ларисе сочувствие. «И чего они навалились на одного?»негодовала она, нервно теребя ремешок сумки, лежащей на коленях.
Наконец дебаты закончились, народ потянулся к выходу. Лариса, желая остаться в тени, скользнула в распахнутую дверь, но в этот момент ее позвали. Оторвавшись от своей собеседницы, дамы в васильковом костюме, Сопронов властно, хотя и вежливо воскликнул:
Лариса Сергеевна! Останьтесь на пару минут, прошу вас!
Чувствуя себя провинившейся школьницей, Лариса вернулась к трибуне, возле которой стояли эти двое. Васильковая дама попрощалась и, смерив Ларису с головы до ног любопытным взглядом, удалилась.
Дорогая Лариса Сергеевна, у нас к вам необычное предложение, вернее, просьба. Но что вы так испугались? поднял густые клочковатые брови Сопронов и широко улыбнулся. Мы не страшные. Не надо бояться родной власти. Она желает вам, деловым людям, только добра. Ведь вынаша опора и поддержка, не так ли?
С чего вы взяли, что я напугана? пошла в атаку Лариса, пряча за дерзостью истинные эмоции.
Ну-ну, не сердитесь. Это у меня шутки такие, неуклюжие. Разучился, понимаешь, с молодыми леди общаться, снисходительно пробасил Сопронов и, взяв Ларису за локоток, повел ее к выходу. А просьба такая. Не могли бы вы организовать и возглавить школу юного бизнесмена в новом Центре?
Я?! от неожиданности Лариса потеряла дар речи. Но это как-то Не знаю Я не думала
Ничего страшного, голубушка, ласково увещевал ее чиновник. Мы все вам объясним, в общих чертах, разумеется. А конкретные вопросы остаются за вами. Вы у нас успешная бизнес-ледивам и карты в руки! Короче говоря, на той неделе секретарь пригласит вас на новое совещание по этой теме, но уже в узком кругу. Соберем людей, непосредственно занятых в создании Центра. Всего вам доброго, Лариса Сергеевна, до скорой встречи!
* * *
Первые снежинки медленно опускались на землю, еще не остывшую после лета, и сразу таяли, поблескивая крупными каплями на изумрудной траве газона. «Сегодня же Покров! И первый снег как божья благодать», подумала Лариса, неторопливо шагая по мокрым плиткам тротуара. Впереди сверкало бегущими неоновыми огоньками здание ресторана. Размашистым росчерком по фронтону шло название: «Желтый тюльпан».
Войдя в теплое, вкусно пахнущее фойе, Лариса ощутила, как озябла и проголодалась. День выдался суматошным, и теперь, вся в предвкушении праздничного ужина, она сдала в гардероб пальто и поспешила в зал.
Ее уже ждали за накрытым столиком у окна. Именинница, нарядная и немного взволнованная, встала, чтобы расцеловаться с опоздавшей подругой.
Привет-привет, дорогая! Это мне? Ой, спасибо! Желтые розы. Мои любимые! Надо же, все помнит! ворковала растроганная Вика, принимая роскошный букет.
Желтые розы в «Желтом тюльпане»! Чокнуться можно! усмехнулась Катя, третья подруга, крупная шатенка в обтягивающем ее аппетитные формы трикотажном платье.
Почему «чокнуться»? Это намек на избыток желтого? рассмеялась Лариса, усаживаясь в удобное кресло.
А! Ничего вы не понимаете в цвете! махнула на них тонкой рукой Вика. Желтыйсимвол жизни, солнца, тепла
измены, в тон ей добавила Катя и рассмеялась собственному остроумию.
А теперь послушайте меня, с напускной строгостью сказала Лариса. Я поднимаю этот бокал за нашу Викторию, виновницу торжества. Она умудрилась родиться в день Покрова, так пожелаем ей покровительства Божьей Матери. Пускай дальнейший путь ее устилается
снегом? хихикнула неугомонная Катя.
желтыми розами! брякнула «виновница торжества».
Ха-ха-ха! рассмеялась Катя. Представляю, как ты пойдешь по их шипам. Не забудь надеть при этом солдатские сапоги.
Вы дадите мне договорить? сдержанно возмутилась Лариса.
Говори, говори! Я внимательна как никогда! кокетничала Вика, облокотившись о столешницу и сцепив пальцы рук под подбородком.
Так вот. Справка для необразованных: венок из белых розсимвол радости, из красныхсимвол
любви? опять перебила Катя.
Отнюдь, спокойно возразила Лариса. Красный веноксимвол страдания, ибо олицетворяет кровь.
А желтый? насторожилась Вика.
Признание святости. И этот букет, Викуша, напоминание нам, земным женщинам, о той, что пожертвовала самым дорогим ради нас. Поняли теперь?
Подруги молча кивнули. В тишине был выпит первый бокал вина. Но Вика не была бы собой, если выдержала молчание хотя бы еще минуту.
Надеюсь, что второй тост будет о самом насущном. Угадайте, чего бы мне хотелось в первую очередь?
Мужа? хмыкнула Катя, приступая к салату «оливье».
Ну-у, я так и знала: Катька без своих подначек как этот салатбез соленых огурцов. Такая же пресная и скучная.
А что, разве я не угадала? сделала удивленное лицо Екатерина.
А вот и нет! отрубила Вика.
Ну тогда попробую я, с ноткой сомнения в голосе начала излагать свою версию Лариса. Мне кажется, что твоим самым насущным желанием является
Она сделала паузу, возведя при этом глаза к потолку, как бы удалившись в глубочайшее философское раздумье, а затем лукаво посмотрела на Вику и выпалила:
вступление в третий законный брак! Угадала?
Катя залилась таким неудержимым смехом, что заразила им остальных. Вдоволь насмеявшись, выпили, закусили, и Лариса в предвкушении волнующего момента вручения подарка открыла сумочку, многозначительно посмотрела на именинницу и таинственно произнесла:
Закрой глаза и дай сюда свою лапку.
Вскоре на безымянном пальце Виктории красовалось изумительное ювелирное украшение.
О-ой! только и смогла вымолвить она.
Винтаж в византийском стиле, как ты хотела, улыбнулась довольная произведенным эффектом Лариса.
Умеретьне встать! прокомментировала Катя, уставившись на кольцо горящим взором. Это серебро?
Угу, подтвердила Лариса, отправляя в рот ломтик сочного яблока.
Серьезно?!
Вика даже задохнулась от восторга. Подруги знали о ее страсти к украшениям. Правда, она быстро охладевала к «старым» вещам, без сожаления сдавала их в скупку и с жадностью коллекционера приобретала новые.
После второго бокала они закурили и предались воспоминаниям юности.
Ой, девчонки, как хорошо сидим, томно пропела Вика. А помните наш выпускной?
А как же! подхватила ее ностальгию Катя. Одно твое декольте какую волну подняло! Ха-ха-ха! Татьяна Петровна подходит к тебе и шипит, мол, не могла, Очкина, один день потерпеть, обязательно в школе начинать этот разврат?
Ерунда все это! Мне другое запомнилось. Как Кронберг в мое декольте заглядывал. Чуть не споткнулся, бедолага, на ровном месте.
Да что толку-то? отмахнулась от нее Катя. Ты забыла, как он за Лариской бегал?
Ага. А она от него, съязвила обиженная Вика. Кстати, Хомутова, можешь объяснить особо тупым и необразованным подругам, почему ты так и не отдалась нашему мачо?
Бросьте свои издевки, девочки, прошу по-хорошему, взмолилась Лариса, гася в пепельнице сигарету. Давайте лучше закажем диджею что-нибудь блюзовое, а?
Фи! Не хватало тоски зеленой с твоими блюзами! не согласилась Катя. Этим дивным вечером моя душа жаждет рок-н-ролла. Вика, ты как, согласна на рок-н-ролл в исполнении Элвиса?
Можно.
Тогда я пошла заказывать, весело отозвалась Катя.
Как поживаешь, Ларчик? спросила Вика, когда они остались вдвоем.
Помаленьку.
Да потихоньку? Охо-хо-хо, бедная моя капиталистка! Когда хоть изволите прислать свадебное приглашение? Вроде на ноябрь планировали бракосочетание?
Браковычитание у нас, Вика, поняла?
Не-е-ет, протянула искренне изумленная подруга. Как это? Ты шутишь?
Этим не шутят. Все! Я снова свободна. Вчера мы расставили все точки и пожелали друг другу счастья. Каждомусвоего, по отдельности.
Ну вы даете! Постой, так ведь ты уже платье в салоне заказала. И фату. Ничего не понимаю. Нет, ты разыгрываешь меня