Пожалуй, за то, что она подарила мне вчера, что позволила касаться, ласкать, стоит её отблагодарить.
Только вот чем? Что нравится девкам? Шмотки, цацки?
Инга не такая.
Я бы мир бросил к её ногам. Но мой мир так гадок, что вряд ли придётся ей по вкусу.
Тогда что? Цветывспыхивает в мозгу. Конечно, надо заказать шикарные розы. И сыпать ей их под ноги.
Она заслужила.
В голове всплывает дурацкая песенка: «Чёрная розаэмблема печали, красная розаэмблема любви».
Да, розы непременно должны быть алые. Как кровь моего сердца, которое выстукивает её имя.
Ради такой цели даже сам спускаюсь вниз, в подвал: здесь у нас не только тренировочный зал, но и наше бандитское логово. Мужская берлога, где ребята проводят время, ожидая распоряжений.
Сегодняшнее моё задание слишком деликатно и заставляет их скрести мощные затылки.
Тугарин на правах моего личного помощника отвечает за всех:
Сделаем, босс. Не волнуйся.
А мне есть отчего поволноватьсяя поручаю им скупить во всех магазинах красные розы на длинном стебле и привезти в особняк так, чтобы никто не увидел.
В подвал выгрузить незаметно. Поняли?они кивают.Выполняйте.
Парни уныло тащатся к задней двери, ведущей в гаражи, а я поднимаюсь наверх.
Путь лежит мимо кухни.
Не знаю, почему решаю заглянуть? Наверное, чуйка срабатывает.
Подхожу и замираю в дверях.
На кухне, как и в моей голове, безраздельно царит Инга.
Она выглядит так, словно соскочила с экрана телевизораиз какого-то душевного американского сериала про идеальную семью: в весело разлетающейся юбке, нарядном переднике, тоненькая, воздушная и улыбчивая. Инга буквально пританцовывает у плиты с лопаточкой, которой проворно переворачивает некрупные «лепешки» золотистых оладушек. Образцовая женушка хлопочет на кухне для своего мужа.
Не для меня
Но как же хочется окунуться в мечту! Поверить в иллюзию
Я в силках её красоты. В ловушке нежности. Пропадаю и не хочу выбираться. Она манит, привлекает и кружит голову. Словно Венерина Мухоловка ведет какую-то свою игру.
Доброе утро, Валерий Евгеньевич!радостно щебечет она, наконец заметив меня на пороге кухни.
Только радость ее неуместна. Яне ее муж, и мне приходится себе об этом напоминать: подхожу близко, ловлю ее руку и целую символ ее принадлежности другому.
Не моя, и мне стоит никогда об этом не забывать.
Но как же хочется наклониться и поцеловать изящную шейку. Инга сегодня собрала волосы в пучок и из-за этого её шея выглядит особенно трогательно-беззащитной.
Я глотаю слюну: и от вида девушки, и от запаха оладьей.
Мне сложно припомнить, когда я ел домашнюю стряпню. Возможно, только в мечтах.
Поэтому отказать себе в семейных посиделках на террасе за чаем с оладушками я просто не в силах.
Слава уж не знаю каким силам, но Артём поддерживает мою безумную идею. Тёмка бы удивился, если бы узнал, что для меня оночень важен и дорог.
Я с детских лет привык защищать младшенького, и даже брал на себя вину, когда он косячил. Всё надеялся, заслужу его расположение, обрету брата.
Обрёл, блядь. И кучу проблем.
Но сегодня не хочу ссориться. Сегодня хочу играть в семью.
И у нас получается.
Тем более, как только я кладу в рот оладушек, окунув его в сметану, у меня случается гастрономический оргазм.
И я орать готов от удовольствия.
Бля, ничего вкуснее в жизни не пробовал!
Инга не только красавица, оказывается, но ещё и хозяюшка замечательная.
Кажется, я заказал мало роз.
После завтрака, вернув брата в его комнату и надавав ц/у сиделке, спешу к себе и пересекаюсь с Ингойона возвращается из кухни, куда относила посуду.
Она сейчас такая нежная, такая домашняя, что я не могу отказать себе в десерте.
Хватаю, впечатываю в стену, впиваюсь в губы.
Я так голоден Мне так её мало
удержаться
не сойти с ума
Зачем ты приручаешь меня?хриплю, с трудом оторвавшись от её губ.Потом придётся отвечать за того, кого приручила.
Отвечу,говорит она и смотрит не в глаза, прямо в душу.
Смелая девочка,хвалю я, задыхаясь от её близости и невозможности обладать ею.Я ведь потом могу и не отпустить.
Она закусывает губу, чтобы не сказать это, но я читаю в глазах: «Не отпускай»
Но мне приходится.
Иначе сорвусь, не вытерплю, рухну к её ногам, умоляя неизвестно о чём.
Разворачиваюсь и убегаю прочь.
День проходит как в тумане.
А вечером из окна кабинета наблюдаю картину: «Сила есть ума не надо!»
В ночных уже сумерках на парковочной площадке останавливается большой, черный, весь тонированный внедорожник, из него вылезает бригадачетверо моих ребят, все какие-то помятые, некоторые в царапинках, взлохмаченные и очень недовольные. Вид у них, будто в жопе дьявола их метелило не по-детски.
Воровато оглянувшись, парни открывают багажник. Потом один распахивает двери в подвал, а двое вынимают из багажника черный, непрозрачный мешок для трупов и, натужно крякнув, волокут его к подвалу.
Да уж, хорошо, что за домом спецура слежку не ведет, а то очень уж неоднозначная картина рисуется.
Чтобы сохранить себе нервы и убедиться, что все чисто, оглядываю двор и дом.
Блядь! Хочется выть от такой непрухииз окна Темочкной спальни выглядывает Инга, расширившимися от ужаса глазами наблюдая за действиями бандитов. Я даже могу предположить, какие мысли крутятся сейчас в её прелестной головке: эти головорезы кого-то убили и теперь прячут труп.
Разумеется, злодеяние свершилось по приказу самого отвратительного монстра всех времён и народов.
Да уж, удружили мне красавцы! Придётся самому ситуацию на мирные рейсы выводить.
Спускаюсь в подвал. Там ребята, матерясь, воюют с цветами: распаковывают розы и расставляют их по крупным белым вазонам. Становится понятным их помятый вид и царапины. Розы длинные, непослушные, имеют весьма пушистую листву, также снабженную мелкими колючками. Эти колючки цепляются за одежду и царапают открытые участки тела. Гораздо, в разы проще переложить цветы поодиночке, но парням лень возиться, они пытаются выгружать все охапками, отчего и страдают.
Недовольны непрофильным поручением и ворчат откровенно на меня.
Заткнулись все!рявкаю я.
Но отлично понимаюзадание действительно не по их профилю. Поэтому кидаю по сотне евро каждому на счёт.
Они проверяют телефоны и радостно лыбятся.
Хотя, в былые временя за услышанные в мой адрес слова, пришлось бы всех хоронить своими руками.
Но мне нужны люди, тем болеенадежные. Эти бойцы уже проверенные, вроде преданные.
Но я никогда не забываю, что у каждого есть своя цена.
Даже Инга, миниатюрная, светлая, чистая девочка, если я возьму в заложники ее родителей и буду угрожать их смертью, начнет сосать, как миленькая, никуда не денется.
Только я так не поступлю, потому что я ни за что не причиню ей боль. Не сломаю её.
Блядь! Я влип! Лучше бы к Князю в пыточную попал! Говорят, он так развлекается.
Распускаю парней на отдых, достаю три розы на нереально длинных стеблях и иду искать Ингу.
Буду играть в миротворца, ссориться с ней я пока не готов.
Глава 7
ИНГА
Его слова весь день звучат в голове: зачем ты приручаешь меня?
А его поцелуйжжёт губы. Я всё время вскидываю руку, чтобы касаться их.
Почему, почему, о, Чудовище, ты нежен со мной? Я ведь должна тебя ненавидеть, дрожать в страхе от одного твоего имени, а я Только вспоминаю тот взгляд, на кухне, и как ты целовал кольцо у меня на пальцеи рассыпаюсь на осколки.
Почему жизнь так жестока с нами? Что и в каком моменте мы сделали не так?
Я плохая жена, очень-очень плохая. Недолгими же оказались клятвы моей верности.
Весь день мечусь между виной перед Артёмом, за то, что, по сути, предаю его, и Валерием, которому дарю надежду.
А ведь прекрасно знаю, у нас не может быть ничего общего. За прошедшие дни муж просветил меня в иерархии криминального мира. Здесь есть одно чёткое правилокоронованные авторитеты не женятся. А Пахомовкоронованный. Их с Артёмом отец передал ему корону незадолго до своей странной смерти. То есть, максимум, на что можно рассчитывать рядом с ним,роль любовницы. Но, скорее всего, не получу и её. Мне останется участь шлюхи, разменной монеты, игрушки. Той, от которой не жалко избавиться в любой момент.
Нет, такая жизнь не для меня! Я хочу нормальную семью. Не собираюсь быть ничьей шлюхой. Если из этого дома у меня не получится выйти живойлучше покончу с собой.
Потому что сейчас уступить Пахомовуступить на дорожку, ведущую под откос. Даже если я хочу. Не имею права.
Родители вкладывались в меня. Они ждут внуков.
Боже! О чём я только думаю?! Кажется, в этом доме я схожу с ума.
Мы с Артёмом уже посмотрели пару сезонов его любимого вампирского сериала. Я читала ему книгу. А сейчас муж уснул, и я решительно не знаю, чем себя занять. После сегодняшнего завтрака на террасе Артём, что удивительно, не рассказывал гадостей о брате, а я уже привыкла.
Брожу по комнате из угла в угол. Даже Айгуль отправила, чтобы самой сделать уборку.
Немного отвлеклась, проверяя сообщения в соцсетях. Вроде бы родных и близких успокоила. Они поверили, что со мной всё хорошо.
Захожу в почту. Ну надо жеписьмо от Октябрины Власовны. Директриса, как обычно, немногословна: «Когда вы собираетесь на работу?» Здрасьте-приехали. Вроде бы сама мне заявление на отпуск подписывала! Медовый месяц у меня!
О да, кому скажизасмеют.
Хотя Валерий же обещал заменить брата во всём, даже в делах постельных Вот, заменяет.
И даже место в моём сердце завоёвывает. Нужно ещё разобраться, кто кого приручает.
Вспоминая поцелуи и объятия брата мужа, подхожу к окну, выглядываю во двор иофигеваю. Иного слова не подобрать.
Передо мнойпара тонированных внедорожников, из которых крепкие молодчики вытаскивают чёрные мешки. Из некоторых мешков на землю падает что-то красное. Сами братки всклоченные, поцарапанные и чем-то явно недовольные.
Ну, вот тебе, Инга, суровые бандитские будни! Догадалась, что в тех мешках? Нетрудно же. И что за красные кляксы ляпаются на каменную дорожку, ведущую к подвалу?
Да-да, прямо сейчас они убили человека. Нескольких. И, наверняка, расчленили.
И ты знаешь, кто отдал им приказ? Знаешь ведь, Инга?! Всё ещё хочешь его? Мечтаешь раздвигать перед ним ноги?
Становится противно. Прежде всего, на саму себя. Как я могла повестись на этот дешёвый маскарад?! Как могла позволить ему столь много?!
Опускаюсь в кресло, обхватываю себя за плечи и пытаюсь не плакать. Ошибаться в людях так больно. Иллюзии бьются с таким громким звоном. Он глушит всё, и я не сразу различаю робкий стук в дверь.
Встаю. Ноги ватные, каждый шаг даётся с трудом.
Открываю дверь, и голову приходится задирать вверхда что же он такой высокий!
Инга,Пахомов виновато улыбается,это правда не то, что ты подумала. Знаю, фраза дурацкая. Но сейчас она кстати.
Мотаю головой:
Не понимаю, о чём вы, Валерий Евгеньевич.
И я честна.
Пахомов хмыкает:
Полагаю, понимаете, Инга Юрьевна, он возвращается к официальному тону, в который неизменно добавляет ехидства. О тех злосчастных чёрных мешках.
Ах, о них! Не стоило беспокоиться.
Стоило, Инга,он достаёт из-за спины три роскошных красных розы. Такие называют «розы жениха»: почти метровый стебель, бокал с гранёный стакан, цветсамый насыщенный алый бархат.
Я ахаюмне никто ещё не дарил таких роскошных цветов. Принимаю подарок, прячу нос в венчике. Запахммм исканные французские духи.
Спасибо,бормочу, не глядя на него.
Не за что,отзывается Пахомов, и в голосе его слышны нотки усталости.В тех мешкахрозы. Миллион алых роз. Для тебя, Инга.