Я сделал то же самое и вдохнул аромат лесной клубники, осенних яблок, сосновой хвои и каких-то трав.
Спасибо, сказал искренне и рискнул сделать первый глоток, стараясь не обжечь горячим металлом губы. Ммм, необычно. Никита, потянул мужику руку.
Бомж по-простому ответил на рукопожатие и вскинул белозубую улыбку к небу, и я с удивлением понял, что моросить перестало, а солнце заметно пригрело.
Я ж и говорюлюбим мы с твоими чаи погонять да душевно поговорить
Мы просидели, наверное, часа два. К их исходу я знал содержимое сумки Алексея Леонидовича Борисова как своей: спецназовский нождорогая игрушка, но весьма функциональная; надувной матрас и ручной насос; самодельный тент из целлофана; небольшая кастрюлька и миска из нержавейки; задёрганный толстый ежедневник с привязанной к нему чёрной ручкой; банка варенья из сосновых шишекот бронхита хорошо помогает, которым часто болел мужчина, как он сказал; пара одноразовых стаканов и расчёска; шампунь в тюбике, крем для рук и зубная щётка; небольшая аптечка из дешёвых лекарств, среди который заметил внушительную пачку активированного угляим бомж зубы и чистит, как он пояснил, увидев мой заинтересованный взгляд; нашёлся и сотовыйлегендарный «Нокия 3310», но к нему не оказалось зарядки; пакетик с рыболовными снастями; катушка ниток с парой иголок Он бы выжил и в глухой тайге. Русский мужик, с которого система содрала «шкуру» и выбросили на улицу, как ненужный опустошённый резервуар, хотел очень мало:
сколочу арбу, утеплювот и дом будет, чем не американский трейлер? Я уж и рассчитал всё, под буржуечку продумал всё. Я ж инженер-конструктор, всё могу сам
Я в этом уже не сомневался. Если бы он не мог, и не могли вот так выживать на минимуме ещё сто пятьдесят миллионов, эту страну уже бы лихорадило. Её всегда что-то лихорадило, как бабу в горячке, которую лупит муж. Ответила ему пустой сковородой по голове для острастки, утёрла кровавые сопли и пошла в доме марафет наводить да пироги милому печьподумаешь, деньги в казино американское носит да посматривает за чужой женой, всё равно свой, хоть и убить порой хочется. И не знаешь, гордиться дурой-бабой или за голову хвататься, но очень она хозяйственная да башковитаяполовнику сто применений найдёт, ложкой деревянной бытовую магию творить сможетголь на выдумки хитра.
Я слушал этого человека и диву давалсяда, твою мать, доколь?! Ведь мог жизнь этого человека круто поправитьдостоин он, как и всякий другой, и чашек из кружевного фарфора, и перин на лебяжьем пуху, и носков шерстяных на мытых ногах, протянутых к камину. Но разве изменит это что-то? Мудро ли дать рыбу, а не удочку? Нет. Потому что простая из ивовой лозы уже не прокатит, надо чтобы она и стреляла, и ведро воды из колодца доставала, и зонтиком раскрывалась, а иначе это роскошь, непозволительная церковным служкойдруганом драчуна-мужа. Вот и дрочит он жену, на жену и на их совместное будущее.
в автосервисе пообещали покрышки отдать да диски старыеколёса справлюпродолжал о потребном Алексей. А я рассматривал его внимательно и не понималчто я делаю здесь? Почему не в Европу, не в Африку, не в Антарктидучто сюда припёрся? В страну, выбравшую себе роль жертвы. Стокгольмский синдром мирового масштаба. если бы ещё пахану не отстёгиватьпрорвался в мысли расстроенный голос мужчины.
Кому? переспросил, думая, что ослышался.
Так всё ж поделено, откровенничал он, помойки и доходные места для милостыни. Пахан следит, чтобы чужой не совалсяубить могут. Кто бомжа искать станет? Платить, что живёшь на его территории, не станешьпоминай, как звали. Милостыньки половину не отдашьисход один
Он говорил и говорил, а у меня перед глазами полетели чёрные мухи, от бешенства заломило виски. Я думал, уже увидел дно. Но нет, то был люк.
это ж живые обманули, документы отобрали, кости переломали да в поддворе бросили, а мёртвые тихие, мы вместе тлеем. Только Лехе Борисову даже крест деревянный никто на могилке не воткнёт. Да и могилка будет ли
Лёх, ты не пьёшь, выходит, и не куришь, как посмотрю?
Отчего ж? Снег ляжетбез выпивки никак. Понемногу, чтобы не околеть. А курить не курю, как забомжевал, так и бросиллишних денег нет, каждая медяшка на счету.
Я окинул взглядом могилки бабушки и деда и только понял, что нет ни внутри, ни вокруг оградки ни завалов прошлогодних листьев, ни грязи, что за много лет неизбежно скопилась бы от снегов и дождейочевидно, тут убирали.
А видел здесь кого? Кто-то навещает? кивнул на памятник.
Та не, ты первый. А что чистотак это я убираю, не свинья ж в гости ходить да срам разводить. Чаёк в чистоте пить приятно, да упокойным благом ответить.
Хоть крышу над могилками ставь, твою мать, для этого мужика! Я встретил взгляд его, такой, что словами не передать, сколько в нём всего намешано: и решимости, и мудрости, и простоты
Так ты, выходит, шесть лет ухаживаешь?
Та не, лет пять. Первый год бомжевал на площади трёх вокзалов, всё домой уехать хотел, в Иркутск. Да напрасно. Потом уж оскопытился и на Рублёвку перебрался, насмотрелся про Сифона и Бороду, думал, тут легче будет, хохотнул беззлобно. Так отхватил от местных, что еле уполз, вот на погост этот. Уж, думал, тут подохну, так хоть номерок дадут, как прикопают. Но Бог золоклемался я, да тут и остался.
Ты, выходит, в долги меня загнал
Ёк теремок, та какие долги? перебил, замахав рукой мужик.
Ну как это? Убираешь, мёртвые тебе вон и тучи разгоняютя достал бумажник, вынул рыжую пятёрку и протянул ему банкноту.
Бомж отпрянул:
Забери свои богатства! Куда я с ними? В первом магазине скажутобворовал кого, да ментов вызовут. А те отлупят да отберут. Не надо, соточку дашь на сахарок, и спасибо.
Я вернул бумажку в бумажник. Бомж поставил меня в тупик.
Может, ко мне поедем? Поешь, помоешься как надо?
Бомж затряс головой:
Не, парень, человектакая скотина, к хорошему враз привыкает. Потом из тепла и сытости на улицуэто как заново всё потерять.
Я вздохнул.
А есть магазин поблизости?
Удумал чего? прищурился Алексей Леонидович.
Водки куплю тебе, снег ляжетпригодится.
Вот это спасибо! Это приму! заулыбался. С могилок не пью, нашему брату туда отраву сыплют, как собак травят, сморщился. А магазин вон через лесок по тропе с километр, махнул рукой вдоль МКАДа.
Не уходи, скоро вернусь
В замкадье нашёлся не только продуктовый магазин, но и сток с одеждой. Пятёрку разменял, когда покупал водку и две пары толстых шерстяных носков, потом зашёл в аптечный закуток, купил что-то от кашлявспомнил про бронхит бомжа.
Когда вернулся, Алексей снова согревался чаем. Я сел и поставил перед ним бутылку водки и положил носки, больше похожие на валенкитолстые, высокие, плотные.
Бездомный довольно крякнул:
Угодил. Ноги-то я совсем спортил, хорошее делокрутил подарок, улыбаясь.
Я взглянул на часыдо конца дня ещё далеко. Вздохнул. Надо бы заглянуть в супермаркет, пройтись со своим списком.
Ладно, Алексей, пора мне. За могилку вот, возьмивытащил из бумажника разменные купюры и сунул ему в руку, не откажись, я правда благодарен. Да и старикам не так одиноко было с тобой, улыбнулся. Я ведь скоро улечу, одни останутся снова. Я встал и уже вышел за оградку, но вернулся, снял с руки часыэксклюзивный «Rolex», белое золото с платиной, подарок Германаи положил перед бомжом. А это за правду жизни.
***
США, Нью-Йорк
Из Payne Whitney меня выписали лишь через пять дней. И я сразу угодила в руки Рассела:
Я предупреждал, ответил он на мой тяжёлый вздох и недовольный взгляд.
Я должна была выйти на работу в «Demeter» ещё неделю назад.
Но ты же звонила, что попала в клинику? спросил врач и захлопнул за мной дверцу своей машины, когда я кивнула.
Но я чувствую себя хорошо
Возражала слабо, потому что осознание, что у меня будет ребёнок, сменялось неверием. Я подходила к зеркалу в общей комнате в клинике и смотрела на себя сбоку, гладила живот, прислушиваясь к ощущениям, но ничего не чувствовала. Не знала сама, какие эмоции искала в себе, но ничего, кроме тоски по Никите, не находила.
Я вдруг перестала слышать его голос. И это оказалось хуже, чем просыпаться от него, не засыпать из-за него, не вздрагивать, озираясь в поисках его владельца. Я словно лишилась чего-то необходимого и всё ещё ждала его. Меня раздражали громкие звуки и скопления людей, иногда сами по себе на глаза накатывали слёзы, иногда я качалась, сидя на постели, словно лелеяла, баюкала свою тоску как куклу. И всё время прислушивалась.
Будто этот голос мог ответить мне на главный вопросчто делать с этой жизнью?
Она напоминала кубик Рубика в руках неумелого спидкубера: стоило собрать одну её сторонураспадалась другая.
Вот и замечательно! сказал Рассел, а я уже и забыла, что ему говорила. Сегодня по максимуму обследую тебя, утром сдашь анализы, если всё действительно хорошовыпущу тебя из клиники
Он что-то ещё говорил, но я не вслушивалась. Шла с мужчиной по знакомому коридору, и всё тут напоминало о Никите. Первый визит, от которого я так хотела отказаться и не могла не воспользоваться. Потом второй, когда поняла, что не зря струсила и не продала почку. В тот день я узнала, что забеременеть для меня сродни чуду.
И вот я снова здесь. Беременная. Просто восьмое чудо света.
Давай сразу на кресло, завёл меня в свой смотровой кабинет Рассел. Готовься, я распоряжусь подготовить тебе палату
Никогда раньше я не поднималась на второй этаж клиники Рассела и потому, когда он провожал меня после осмотра в бокс, смотрела по сторонам во все глаза, немного отвлёкшись от мыслей о Никите и будущем ребёнке. Хотя поймала себя на том, что невольно выдохнула с облегчением, что видимых причин для беспокойства нет. О том, как отразится на сынея откуда-то знала, что родится мальчикмоё пребывание в запределье, старалась не думать. Да и этот преследовавший меня в пустоте бессознательности голос любимого мужчины, часто звучавший потом и в этой реальности, меня подсознательно тревожил. Я боялась, что свихнулась, но многочисленные тесты, которым подверг меня психотерапевт и Джейкоб, показали мою полную адекватность. Самое основное, что мне прописали: полноценный сон, прогулки, положительные эмоции в кругу близких людей, чтобы избежать нового стресса, хорошее питание, витамины и, чему я удивилась, новые впечатления и занятие любимым делом.
Только я сейчас сомневалась во всём. Сон? Я плохо спала, потому что мне снился горящий «Голубь» и вздрогнувшее от взрыва здание аэропорта. Еда? Не было аппетита. Картошка и клюква казались одинаковыми на вкус. Прогулки? Где? В Центральном парке? Он только кажется огромным, а на деле эти три с половиной квадратных километра никак не скрывают вид на небоскреб, увенчанный пентхаусом Никиты. Круг близких людей? Сейчас меня окружали друзья Никиты. Стэйра словно уступила им приоритет. Да и слушать её восторженные рассказы об очередном ночном увлечении сейчас было выше моих сил.
В этом городесамом огромном на планетемы с Никитой не были почти нигде, но каждый шаг напоминал только о нём. В каждом манекене я видела его: так же повернута голова, отставлена нога, застыла улыбка Матово-синий, почти чёрный цвет уже давно принадлежал только ему, и так много его вокруг оказалосьв покраске авто, на клумбах, на рекламных щитах, в одежде прохожихчто я уже не замечала, как из глаз начинали струиться слёзы. А от ярких огненных вспышек на лайтбоксах я просто внутренне шарахалась, мгновенно вспоминая о взрыве и словно в замедленной съемке оседавших вместе со мной на землю ошмётков «Голубя».
Проходи, Несс. Это самая лучшая палата в клинике, она всегда пустует, но оборудована уютно.
Это на самом деле была какая-то особенная палата. Все остальные просто разделялись между собой тонкими глухими перегородками и отделялись от широкого коридора стеклянными стенами с приятного теплого цвета светлыми жалюзи. Только кабинеты врачей скрывались за обычными стенами и дверями, как и санитарная часть.
И вот эти больничные апартаменты. В них оказалось три комнаты: небольшая для отдыха с плазмой на стене, кожаной мягкой мебелью и балконом, выходящим на шумную Пятую Авеню, еще однаобычная спальня с широкой кроватью, столиком около неё и шкафом-купе, и третьябольше похожая на рубку космического корабля из фантастического фильма с креслом-трансформером анатомической формы и каким-то подвижным оборудованием.
Что это? спросила, обводя взглядом мониторы, сенсорные панели, реанимационную установку, огромный овальный прибор, на членистой мощной лапе державшийся под потолком над креслом. Встроенные точечные светильники подсказали, что это за махина.
Это оборудование из научного центра Никапояснил Рассел. Может быть, не следовало тебя селить именно сюда
Нет-нет, я всё равно хотела с тобой поговорить, как это происходит, перебила, но не смогла подобрать нужное слово.
Но мужчина понял меня:
А я собирался рассказать. Ты должна понимать мотивы его поступков, потому что выглядят они не совсем хорошо. Вернее, иногда совсем не хорошо, и Несс, может быть, попросим Экена приготовить что-нибудь? Честно сказать, еда у нас тут хоть и съедобная, но всё же больничная.
Я не против. Но не хочу есть, пожала плечами. Вряд ли я распробую и оценю сейчас говядину в клубничном соусе или индейку с виноградом. Подумав об этом, встрепенулась: А когда у меня начнётся токсикоз?
Рассел улыбнулся мягко, подошёл и положил мне на плечо руку, легонько сжал, чуть наклонившись и заглядывая в глаза:
Я понимаю, почему он замкнулся на тебе.
А я на нём? выделила себя.
Да, я на Никите замкнуласьгорько усмехнуласьиначе бы в психушку не загремела.
Вы два идеально подобранных сообщающихся сосуда.
Он просто сказал, а у меня сердце оборвалось
уже прямо вижу название подарочного издания в трёх томах: «История сообщающихся сосудов в смс»! Я фыркнула, а Ник чмокнул меня в щёку: Ничего смешного, маленькая, так и есть. Ты наполняешь меня собой, я наполняю собой тебя. Если ты сегодня можешь дать только десять процентов себя, то я выкладываюсь на девяносто, и наоборотно всегда только сто процентов. Иначе отношения не строятсязапомни это, моя Несси. Главное, чтобы не было всегда десять на девяносто
Сколько сегодня тебя? прошептала, повторяя заданный тогда Никите вопрос.
Нужно выравнивать баланс, маленькаяответила за Никиту память
Глава 4
Россия, Москва
Как раз собирался заглянуть на ужин.
Тогда вези его с собой.
До «Афимолл Сити» добрался быстро, побродил по этажам, знакомясь с представленными брендами. Удовлетворённо вздохнул, увидев знакомую линию «Abercrombie & Fitch», вошёл в бутик и отдался в руки местного стилиста. Выглядел я чуть лучше Лёхи: дико оброс, похудел, под глазами пролегли тёмные круги, а тонкие морщины выдали возраст с довеском. Но девушка в салоне улыбалась мне искренне, тонко и уместно шутила и не обращала внимания на мои ужасно длинные ногти и непослушные патлы. Я привычно подошёл к джинсам, но стилист ненавязчиво склонила меня к рубашкам, брюкам и туфлям, подобрав полный гардероб в полуделовом стиле в непривычных мне цветах.
Смотрите, как идеально согрел взгляд кирпичный и охровый. Вот эта куртка снимет напряжение делового облика. Сюда одинаково подойдёт строгое полупальто и вот это
Она сняла с вешала куртку строгого силуэта спортивного покроя очень тёмного, ближе чёрному, насыщенного цвета хаки. Когда я всё же взял пару синих джинсов, девушка сменила их на иссиня-чёрные и приложила к ним бело-голубую, чёрную и бордовую рубашку. Я мысленно усмехнулсяэта страна начала меня ломать ещё в полёте, а сломав, ввела в курс местной жизни устами бомжа, теперь вот снесла напрочь привычный имидж, ия был уверенвнутреннее моё содержание тоже полностью перезагрузится стараниями Макса.
Через два часа вышел из бутика и направился в салон красоты, оставив покупки, чтобы привели в готовый к использованию вид и позже доставили в мои апартаменты. Запонки, галстуки, ремни и прочее я оставил выбрать стилисту. А вот что сделать с волосами и бородойуже знал точно.
«Измени причёскуизменится жизнь» действует одинаково на женщин и мужчин, поэтому ровно через три минуты я уже торчал у стойки администратора в салоне красоты.