Ты ведь все расскажешь ему, да? спросил я Мари через несколько минут уютной тишины.
Она гладила меня по лицу и волосам, улыбалась такой счастливой улыбкой, что впору было украсть ее и увезти на край света, а не отказываться снова.
Ответ я знал, и Мари меня не разочаровала. Ее лицо озарилось светом при одной только мысли о муже.
Расскажу, проговорила она.
Я так гордился ее смелостью и честностью, но не желал Алану узнать правду. Немного лжи во спасение пошло бы ему на пользу.
Оно того стоит?
Однажды я уже скрыла от Алана правду, Мари вздохнула. И мы расстались. Больше я не совершу этой ошибки.
Не боишься, что правда будет ошибкой?
Боюсь. Но лучше так, чем снова лукавить. Я не умею притворяться с ним. Однажды Алан сказал, что я могу рассказать ему о тебе все, что угодно. Уверена, он поймет, почувствует, если я промолчу. Будет только хуже.
Я обреченно выдохнул.
Он убьет меня, Мари. Живьём закопает. И будет прав.
Алан поймет. Я объясню, упрямилась она
Я сузил глаза, снова внимательно взглянул на Марьяну. Она кусала губу, явно что-то придумывая на ходу. Готов поспорить на деньги, что она возьмет на себя вину за мою вспышку похоти и гнева.
Объяснит она, буркнул я себе под нос.
Густая тишина наполнила кабинет. Напоминание об Алане и перспектива скорого расхлебывания заваренной каши напрягло нас обоих. Мари была права, он имел право знать правду.
И именно я должен рассказать ему.
Марьяна
Я не могла не реагировать на близость Марка. Сидя у него на коленях, снова ощущала себя глупой девчонкой, невинной и юной, но очень дерзкой. Как в ту первую ночь, когда они с Аланом лишили меня невинности. Невероятно, но именно в этот день я была счастлива. Пожалуй, единственный раз в своей жизни ощущала гармонию и безграничную радость. Забавно, что это не было связано с успехами в учебе или работой. Обычно меня возбуждало именно это, а не мужчины.
Столько всего изменилось с тех пор, но я все еще желала Марка. И Алана. Обоих вместе. Одна мысль о том, что я расскажу мужу, не пугала, а возбуждала. Алан не выносил присутствие других мужчин рядом со мной. Он был жутким собственником. На любом приеме он держал меня за руку или обнимал за талию, словно метил территорию, давал понять, что я только его. Но это никогда не касалось Марка. Он не просто принимал мои чувства к нему, но и поощрял их. Всегда.
Это похоже на извращение, но после каждого раза, когда мы говорили о Марке, был потрясающий секс. Он всегда был третьим, даже когда жил в Швеции и трахал свою Карин.
Я прикрыла глаза, чтобы не концентрироваться на ревности. Не знаю, стоит ли говорить Мраку о моих чувствах. Но сам он вряд ли захочет оставить все, как было. Я решила, что Алан поможет нам принять лучшее решение. Особенно Марку. Мы должны были обсудить это втроём. Но сначала я поговорю с мужем сама.
Марик, уже поздно, проговорила я, не переставая обнимать его.
Угу, промычал он. Знаю. Нет сил тебя отпустить. Даже к Алу.
Не будь таким противным единоличником.
Я мягко отстранилась. Мне тоже хотелось продлить это момент, растянуть. Но он все равно был отравлен неведением моего мужа.
Марк отпустил меня.
Ты права, Снежок. Меня ждёт жена, а тебямуж.
Он накинул свой пиджак на плечи, подал мой.
Ты можешь пожить у нас, тут же предложила я.
Марк покачал головой.
Сомневаюсь, что Ал будет рад этому.
Конечно, он будет.
Марк взял меня за плечи и повел к лифту. Мы спустились до парковочного уровня, дошли до моей машины. Ауди Стерна стояла рядом. Я полезла в сумку за ключами, когда Марк дернул меня за руку, развернул к себе и посмотрел в глаза.
Еще можно все вернуть, Мари. Просто забудь все, что я сделал. Пожалуйста.
Я ушам своим не верила. Марк в своем репертуаре, конечно, но уговаривать меня врать Алану Собственному дяде
Кажется, в моих глазах отразился гнев и отрицание.
Я не за себя переживаю, Снежок. У вас семья. Вы счастливы без меня. Зачем все усложнять? Я могу оставить вас в покое. Снова, блять. Ты отлично справишься с проектами одна, а я вернусь в Стокгольм.
У меня подкосились ноги, и я чуть не упала. Марк подхватил. Я охнула, схватившись за него.
Вернуться в Стокгольм? повторила за ним, как дурочка.
Он кивнул.
Опять? Ты снова бросишь меня? Серьезно? я начала повышать голос от боли.
Нет, Мари, нет. Я не хочу. Но я могу. Ради тебя и
Меня и Алана? Серьёзно, Марк? Не ври, пожалуйста. Ты тогда уехал ради самого себя. И сейчас опять трусишь, потому что сам не можешь забыть. Разве это можно забыть?
Я дернула его за рубашку, заставляя наклониться. Марк не сопротивлялся, снова позволяя мне захмелеть от собственной власти. Он ответил на мой поцелуй. Он не мог отказать мне. И я изо всех сил старалась показать ему, как сильно я скучала, как сильно люблю его, как нуждаюсь в его пламенном безумии.
Марк застонал, словно признавая мою правду. Он подхватил меня под попку и усадил на капот машины. Я тут же развела ноги. Узкая юбка поднялась по бедрам, собралась складками, превратившись в мини. Марк делал вид, что не замечает легкого доступа к моим трусикам, а я уже не могла игнорировать желание прикоснуться к нему.
Дернув пуговицу на брюках, я проникла за резинку белья и обхватила его эрекцию. Марк прикусил мою нижнюю губу, но тут же пососал ее.
Снежок, проклятье, почти завыл он, крепко стиснул меня.
Я посчитала это разрешением продолжать и чуть сжала член, погладила большим пальцем головку, распределяя липкую влагу.
Марьяна, господи
Я успела сделать несколько движений рукой, прежде чем Марк выругался:
Блять! Что за
Он весь затрясся, кончая мне в руку. Марк никогда не отличался сдержанностью, но в этот раз он побил все свои рекорды. Я даже немного испугалась.
Ты в порядке? спросила я, отпустив его.
Да какой, нахрен, порядок? продолжал ругаться он, тяжело дыша. Ты меня превратила в пятнадцатилетнего скорострела.
Я не могла не хихикнуть. Но тут же стало не до смеха, потому что Марк подвинул меня чуть дальше, заставляя лечь на стекло, развел мои ноги шире, склонился и стал целовать прямо через трусики. Он покусывал ткань и жаждущую плоть одновременно. Я была вся мокрая от своей смазки и его слюны. Это было так порочно и опасно. Абсолютно в стиле Марка. Я истосковалась по нему. Да и по оргазмам тоже. Меня хватило ненамного дольше. Едва Стерн отодвинул промокший шёлк в сторону и коснулся губами клитора, я начала кончать. Марк помнил, как продлить мой оргазм. Он чуть сдавил губами клитор и легонько гладил его языком.
Я даже не пыталась быть тихой, просто прикусила палец, чтобы не орать на всю парковку. Марк отстранился, только когда я перестала вздрагивать. Он снова привлёк меня к себе, и я сама расцеловала его губы со вкусом моего оргазма.
Хочу тебя, Снежок, признался он и тут же добавил:
Но я не буду тебя трахать без ведома Алана.
С каких пор тебе нужно его разрешение?
С тех самых, как ты стала его женой. Но оставить тебя истекать без оргазмаэто преступление.
Я не стала спорить. Марк почему-то упрямо считал, что его чувства ко мне грязные и постыдные. Возможно, так оно и было. Он никогда не говорил о любви. Возможно, это и правильно, что Марк упрямо хочет оставить все как есть. Но даже учитывая только секс и влечение между нами, я не могу и не имею право отрицать. Тем более, скрывать от Ала.
Марк ничего не сказал мне на прощание, просто помог слезть с капота, поправил мою юбку и ушел к своей машине. Через несколько мгновений Ауди рванула к выезду.
Лихач, буркнула я себе под нос, садясь в салон.
Взяв небольшую паузу, я посмотрела в зеркало, поправила волосы, только потом завела машину. На этот раз ноги меня не подвели. Я нашла педали и уже собиралась поехать к выезду, как зазвонил телефон. Незнакомый номер.
Марьяна Генриховна, это служба сборки из супермаркета, Ваш заказ готов. Можете приехать забрать.
Что? удивилась я. Я оформляла доставку домой.
Секунду. Оператор действительно вернулся через секунду. Прошу прощения, но отмечен самовывоз.
Наверно, я распереживалась и не обратила внимания, отмечая галочкой способ доставки. Что за день сегодня?
Ох, а можно направить мои покупки с курьером?
Да, но это будет только завтра утром. Наш водитель уже закончил смену.
Тогда я заеду, конечно.
Утром понадобится мясо для каши Алекс.
Оператор вежливо попрощался, а я даже проверила заказ. Действительносамовывоз.
Чертов Марк. Всегда он путает мои планы.
Делать нечего. По дороге я заглянула в магазин, и пусть это не заняло много времени, я все равно задержалась. Алекс, наверно, уже спала. Надеюсь, что Алан ждет. Откладывать разговор на завтра я не собиралась.
Глава 3. Умышленный вред здоровью
Алан
Сегодня Алекс засыпала чуть дольше, чем обычно. Я сам едва не выключился рядом с ней, но поборол сон и вышел из спальни, прикрыв дверь. Марьяны дома все еще не было. Продукты тоже не доставили. Я полез за мобильным, чтобы позвонить жене, но вместо этого пришлось ответить на домофон. Слава богу, я уже давно убавил звук сигнала до приятного треска, который не мог побеспокоить дочь. Иначе пришлось бы убить Марка, чья физиономия нарисовалась на экране. Я открыл, не спрашивая о цели визита. Лишь сообщил:
На кухне жду тебя. Будь тихим.
У него все еще был ключ и доступ, но теперь племянник пользовался звонком. Очень мило.
Однако визит Марка в такой час не обещал мне ничего хорошего. Я даже представить не мог, что его сподвигло. Предчувствие связывало позднего гостя с отсутствием дома Марьяны. Я не хотел думать что-то плохое, но абстрагироваться от липкого ощущения не мог.
Марк вошел в квартиру тихо, я не услышал, как открылась дверь.
Привет, поздоровался он как обычно. Вроде бы.
Привет, ответил я, сразу уточняя: С Марьяной все в порядке?
В порядке. Едет домой, скоро будет. Мы задержались в офисе немного.
НЕМНОГО! я почти закричал, но тут же осекся, вспомнив, что дочь спит, перешел на яростный шепот. Немного? Ты на часы смотрел? Зачем приехал? Где Мари?
Может, в пробке? предположил Марк, оттягивая разговор.
Какие пробки, мать твою? Одиннадцатый час!
Мы с Мари повздорили, начал он снова откуда-то издалека, но уже ближе к сути.
Класс. Вы все время цапаетесь. Я же просил быть с ней помягче. Она впервые с такой работой сталкивается. И вообще, ты обещал
Дядь, одернул меня Марк. Не перебивай. Я сейчас все скажу, но ты не перебивай. Выслушай. Ладно?
Ладно. Выкладывай.
Мне не нравился виноватый тон Марка, но я призвал все свое терпение, оперся на столешницу, сложил руки на груди.
Мы повздорили, и я перегнул палку. Я поцеловал ее, а потом Потом меня понесло. Она не хотела, но я настаивал. Сильно настаи
Я не дослушал. Мой кулак сам сжался и полетел в лицо Марку. Думаю, он успел бы увернуться, но не стал.
Значит, знал, что заслужил.
Удар был сильным. Я тряхнул рукой, сам зашипел от боли.
Согласен. Не спорю, проговорил Марк, едва ли покачнувшись.
Он поморщился, облизывая разбитую губу. Мне не было его жалко. Я прекрасно знал, что однажды он не выдержит. Или Мари сорвется. Даже удивительно, что они так долго держались, работая бок о бок. Я знал, что они любят друг друга. Знал и сам любил их общий огонь. Я просто ждал, когда они оба вспыхнут.
Единственное, что я не мог простить Марку, это применение силы. Однажды он уже пытался придержать девочку, которая не хотела близости с нами, и тогда я тоже его ударил.
Кажется, тогда он понял. Да и девчонка потом сама к нам пришла.
Поразительно, что он повторил это с Мари Как он мог?!
Чертов ты засранец, выплюнул я, снова замахиваясь.
И снова удар пришелся в цель. Кулак скользнул по скуле. Марк глухо охнул, но не попытался уйти и от третьего хука, уже в живот. Он сложился пополам, но я тут же схватил его за грудки, заставляя выпрямиться, смотреть в глаза, потряс его, требуя ответа:
Что ж ты за урод такой. Тебе мало жены и сотни своих блядей?
Марьяна у тебя красотка.
Я знал, что он кривляется, чтобы получить еще. И не мог не удовлетворить провокацию.
Следующий удар пришелся в нос. Марк зашмыгал, повернул голову и сплюнул кровь в раковину.
У меня на этой неделе нет важных встреч, так что продолжай. Ни в чем себе не отказывай, поощрил он, широко улыбаясь, обнажая окровавленные зубы, только по зубам не бей. Вставлятьморока.
Я оттолкнул его, брезгливо тряхнул руками, отвернулся. Вцепившись пальцами в волосы, стоял, зажмурившись, пытаясь совладать с собой. Я жаждал крови. Я желал убить того, кто был мне родным, самым близким. Но вспомнив о Мари и Алекс, смог сдержать ярость. Я сосредоточился мыслями на девочках, собирая в кулак волю, обретая разум.
Где Марьяна? Что с ней? проговорил я нездешним бесцветным голосом, словно со стороны себя слышал.
Она в порядке. Я поехал вперед, чтобы рассказать тебе.
Зачем? Жить надоело?
Нет. Она скажет, что сама виновата.
Я резко обернулся.
А она виновата?
Нет. Но мы поговорили. Я извинился. Она простила меня и наверняка не захочет нас с тобой ссорить таким образом. Ты же знаешь ее. Она всех пытается спасти, даже меня. Но и промолчать не сможет. Сказала, что не станет от тебя скрывать.
Я бы расплакался от умиления, но желание убить тебя подавляет все остальные эмоции.
Не будь таким придурком, Ал. Мари старалась
Придурком? Она старалась? заорал я. А ты старался сильнее? Марьяна никогда не сопротивлялась тебе. Моя жена спала с тобой, была влюблена в тебя. Да чего уж там? Она и сейчас от тебя без ума. И я последние двадцать минут только и делаю, что представляю, КАК она старалась. Не вешай мне на уши лапшу, Марк. Что за бред?
Какой мне смысл тебе врать?
Да черт тебя знает.
Она сопротивлялась, Ал. Я применил силу.
В очередной раз Марк встретил удар лицом. Я уже ни черта не понимал, но как только он говорил, что делал ей больно, заставил, применил силу, у меня отключался разум и включались кулаки.
Вернулись к избиению. Это нормально. Давай только и нить беседы не терять, окей? прокашлял Марк.
Его принятие побоев бесило меня едва ли не больше упоминаний о насилии. Засранец знал, что виноват, и принимал наказание с моей помощью. Я должен был это прекратить.
Что ж ты за урод, я встряхнул племянника.
Но он не воспользовался шансом на затишье.
Я урод? Ты на себя в зеркало когда смотрел последний раз? Трахал бы свою кроху как следует, и не пришлось бы ей так сильно стараться мне отказать, прокашлял сквозь сдавленное дыхание Марк.
Я снова тряхнул его.
Повтори, нахрен, что ты сказал? Как ты смеешь вообще?
Я как смею? засмеялся Марк. Это ты как смеешь? У нее же на лице написанонедотрах. Вынырни из памперсов и присыпки, открой глаза. С тобой женщина из плоти и крови. Она тебя любит, старый ты мудак.
Я отпустил его, и Марк кулем осел на стул. Он провел рукой по окровавленному лицу, поморщился, но все же встал, подошел к раковине. Умывшись, снова обернулся ко мне.
Она бы дала, Ал. Серьезно. Девочки мне не отказывают. А уж Мари Но она тебя любит, поэтому смогла меня остановить.
Тебя она тоже любит, пробормотал я, немного остывая.
В словах Марка была правда. Он как всегда все знал.
Конечно, Марк улыбнулся бессовестно, в лучших традициях самого себя. Меня все любят. Это карма.
Я стрельнул в него убийственным взглядом, но ничего не успел сказать. Мы оба повернули головы, потому что услышали, как открылась дверь. Оба замерли. Несколько долгих секунд мы с Марком слушали, как Мари в прихожей идет через темную гостиную на свет.
Алан, ты тут? Япроговорила она, заходя на кухню.
И охнула, увидев нас.
Господи, нет, простонала Мари сдавленным голосом.
Она старалась глубоко дышать, чтобы не расплакаться или не упасть в обморок. Я хорошо знал и помнил ее способы справляться со стрессом. Последний раз она так делала на свадьбе Марка. Кровь прилила к ее лицу, окрасив щеки алым, а потом Мари мертвенно побледнела. Ее рот беззвучно открывался и закрывался. Моя жена была в отчаянии.
Я так хорошо знал ее отклик, легко читал эмоции. Неужели она собиралась прикрывать его? Наврала бы мне? Опять? Зачем?
Я злился на них обоих. Сам не понимал, почему и на Марьяну тоже, но контролировал эмоции с трудом.